КОГДА МЕНЯ СПРАШИВАЮТ
Заметки о литературе и не только
(2020-2023)
* * *
Когда меня спрашивают о русской поэзии 20 века, то я просто перечисляю имена: Сергей Есенин (и его круг), Александр Твардовский, Михаил Исаковский, Алексей Фатьянов, Павел Васильев, Сергей Михалков, Николай Рубцов, Юрий Кузнецов, Анатолий Передреев, Николай Тряпкин, Станислав Куняев – ну, вы меня понимаете, заключаю я! И добавляю: никаких бродских, высоцких, вознесенских, евтушенков, кушнеров, светловых, – ну, вы меня понимаете, продолжаю я, – я не знал (хотя образование и небольшая роль критика обязывает знать!), не знаю и знать не хочу!
Вспоминаю один эпизод из моей жизни: сдавал как-то на дому экзамен Мариэтте Му.. извините, Чудаковой. После экзамена разговорились о поэзии, я спросил доктора наук, знает ли она поэта Николая Тряпкина, она ответила, что нет (хотя, конечно, знает!), и потом спросила у меня, а знаю ли я поэта Ярослава Смелякова, на что я тоже ответил, что нет (хотя, конечно, знаю!)! На этом последующие разговоры с другой ментальностью я для себя раз и навсегда прекратил!
Каждому своё.
* * *
Вырезка из «Литературной газеты» (разбиваю сплошной довольно длинный текст, по газетным меркам, на абзацы, так как в отличие от газеты у меня экономии нет!):
«Чтение стихов. Видимо, в рифму пишут теперь только одни русские. Все остальные поэты читали верлибры и свободные стихи.
Некоторые из них имеют настоящий талант артиста и хорошо владеют подачей слова. Даже не зная языка, проникаешься энергией, исходящей от чтеца.
Запомнилось мне выступление одной вьетнамской поэтессы, которое уже и не чтение, а что-то среднее между пением птиц и стрекотанием цикад. Одета она была шикарно – в национальный костюм.
Там многие поэты были в традиционной для своей страны одежде, на что мой товарищ, посмотрев наши фотографии в фейсбуке, написал мне: «Вадим, надень косоворотку и лапти. Хоть на человека будешь похож!»
Не понравился мне некий перевес в сторону английского. Нет, к языку у меня претензий нет, но с моей точки зрения стихи всё-таки первоначально должны звучать на своём родном. Я к тому, что даже некоторые китайцы читали свои произведения на английском. Понимаю, что это мимикрия под метрополию, но шедевры обычно создают носители языка.
В заключение – жаль, что в России нет литературных форумов такого масштаба».
Хочется задать автору-литературному туристу-поэту один только вопрос: зачем вообще ездить на такие мероприятия заграницу, – которых, кстати, предостаточно и у нас – от Москвы до Владивостока с Симферополем, – тратя наидражайшее время и – деньги?! Я уж не говорю о вкусе, нервах и покое…
* * *
По многочисленным тв-каналам идут интереснейшие передачи о египетской, греко-римской, скандинавской и др. мифологии, с повторением на следующий день и на неделе через день. Но никогда вы не увидите на российских каналах достойную, на уровне, передачу о нашей родной – Славянской мифологии. Исключение лишь подтверждает правило.
Что ж, а нам достаточно и книг. Один Борис Александрович Рыбаков чего стоит!
Сегодня мы уже многое знаем о наших славянских мифах. Но на заре их изучения случались и такие курьёзы, о которых справедливо предостерегал ещё Андрей Кайсаров: «Ещё должен я здесь предостеречь от одной книги, переведённой с французского, под заглавием: «Religion der Moscoviten» (Francfurt und Leipzig, 1717). Тут встречаются изображения кошек, петухов и собак, которых выдают за древних русских богов; автор же – как он сам уверяет – получил всё это из верных рук, а именно – от жида!» Такова была жалкая судьба славянской мифологии, как я принял намерение и с своей стороны помочь ей несколько…»
Много сейчас на книжных прилавках ерунды – как научной, так и художественной.
Будем остерегаться!
* * *
Меня часто спрашивают начинающие авторы, что такое графомания. Ведь и наши гении писали много.
Я открываю первый попавшийся современный литературный сборник и читаю:
Будь проклято зверьё, что кровожадно
Качали кровь детей, чтобы спасти своих убийц.
И наблюдали при этом хладнокровно,
Как дети умирали, глядя на наполняющийся шприц.
Вот это и есть, говорю я, графомания. Даже без «много пишу».
* * *
«Фильм основан на реальных событиях» – такой фразой обычно начинается или заканчивается кино, которое якобы основано на реальных событиях. Если заканчивается, то дальше идут фото реальных лиц, так называемые прототипы.
И тут…
И тут – самое главное: видишь «белого», который в кино почему-то «чёрный».
Это – он, «чёрный», оказывается «реально» ухаживает и спасает от депрессии миллионера «белого». Это он, «чёрный», из «реальных событий», в которых его абсолютно не было.
И таких фильмов – тьма тьмущая.
Реальное становится нереальным, и наоборот: нереальное выдаётся за реальное. Выдаётся открыто, нагло, по-геббельсовски!
Отсюда, к сожалению, итоги, которые подводят нас, а не мы их: межрасовые безобразия в Америке, безобразия в России… и где-то ещё… далеко-далеко от нас… далеко ли?!
Как ни крути: «гаденький жидёнок», «злой чечен ползёт на берег», «китаец-собака», «русская свинья» – всё остаётся, всё, как было, есть, так и будет.
Толерантность? Нет, друзья, здесь «Давайте жить дружно!» не прокатит. Нужен диалог.
Диалог.
И только.
А пока.
А пока – будут стрелять, будут убивать открыто и в подворотнях. Или как сегодня, прикрываясь «государственными интересами»: «Баку, 15 июля – РИА Новости. Минобороны Азербайджана заявило об уничтожении армянского военного объекта». А это всё же – мужики: чьи-то дети, отцы, мужья. Живая сила!
И навряд ли потом Голливуд или Мосфильм снимут об этом событии блокбастер «о полку Игореве» или «спасение рядового Райна», где будут «на реальных событиях» играть негры.
Хотя, кто знает!
Мы давно перестали всему удивляться!
* * *
Перестали уступать: место в транспорте, место под Солнцем…
Всё делим, рубим: сотки, метры, доли…
Брат с братом дерётся, сестра сестре волосы дерёт…
Эксперимент Капитализма похлеще эксперимента Коммунизма вышел: конца и края не видать… Да и не будет его, края-то, потому что нет у него его, края-то…
Просто стало два солнца: солнце – богатых, и солнце – бедных…
У каждого своё солнце…
А оно – одно, Солнце-то!..
«Продай!» – говорит Патриарх игуменье про машину-то, немецкую, дорогую. А с какого рожна, спрашивается, её продавать-то?!
Люди-патриархи! Это всего лишь навсего – машинка. Как велосипед. Только железок поболе, лака и кожи тоже. А – доедешь. С ветерком – и там, и там.
Продать чужое легко, а вот продай своё…
Норовят продать чужую квартиру, чужой дом, чтоб выстроить «свой», «своё», «себе»… А будет ли счастье? Думаю: нет. Перестали уступать. Перестали продавать своё. А ведь это так легко!..
Я давно только даю. Если есть, конечно, что. А если есть, то – конечно – даю. И это – легко! Самому так легко делается, деется, что жить и радоваться жизни хочется. Трезвому – даю. Пьяному – тем более, даю.
Скажут, можно обмануться. «Меня обманывать не трудно, я сам обманываться рад». Там, у Пушкина, это всё о любви сказано, но ко всему, как говорится, приложимо. И я даю. Всегда – даю: денег – на, пожалуйста! Жену, дом мой – на, пожалуйста! То, чего у меня нет – ну, тут уж, извини, не дам, потому что нет этого, того, что ты у меня просишь, а если б было – дал бы. Обязательно. Это так легко. И после – легко.
Да я и без просьб даю. Здесь главное – самому… понять и дать, или просто дать, не понимая…
Кто это всё говорит? Я? Или моё второе, третье, пятое или десятое Я? Не знаю. Но говорит.
«Вашингтон усилил давление на подрядчиков «Северного потока-2».
«Армения заявила о попытке сделать Россию ареной этнических столкновений».
«В Киеве предложили переименовать Украину в Русь и вернуть Новгород».
«Не допущенный на выборы президента Белоруссии Цепкало уехал в Россию».
Не хотим уступать, да и не будем!
А ведь это так легко… легко!..
* * *
Перечитал уже по-взрослому "Солнце мёртвых". Товарищи, или как вас там сегодня, господа, да мы ещё в «раю»: если что – пойдём громить супермаркеты . А там и этого не было. Ребёнок во сне жевал угол подобии подушки, думал, что – еда! А вы – Белоруссия! Свобода! Да на хрена! Вспомните угол подушки Ивана Шмелёва...
* * *
Александру Ивановичу Казинцеву – 70 лет!
Я поймал себя на мысли, что о человеке, как ни странно, мы больше узнаём после его ухода, чем при жизни.
С Александром Казинцевым я сталкивался, именно – сталкивался: в узких коридорах редакции журнала «Наш современник», куда я со своей женой Мариной Шамсутдиновой заходил отдать рукописи стихов. Марина с Александром Ивановичем беседовали, ибо они были дружны, и им было о чём поговорить. А я обыкновенно стоял в стороне, наблюдая их, при этом рассматривал журналы и книги. Несколько раз я был в редакции один – и снова: сталкивался с Александром Ивановичем, параллельно проходили мимо друг друга, не говоря ни слова. Что это? – Возможно, я просто знал его, точнее – его труды, читал, и мне просто не о чем было больше говорить, как только вместе сесть и выпить, но: что позволено Юпитеру, то не дозволено быку. А возможно, у меня просто были другие учителя: Юрий Кузнецов и Юрий Минералов, Владимир Гусев и Сергей Есин, Николай Тряпкин и даже Эдуард Лимонов. Я тогда, в 90-х, учился в Лите, часто утром просыпался в Московской писательской организации. – Не знаю.
Но очень памятен мне один день. Точную дату не назову. Но то был прощальный вечер литературной студии «Луч» в МГУ (факультет журналистики).
Помню: полный зал, президиум во главе с Игорем Волгиным. Бегает, как чёрт, места себе не находит, какой-то известный лысый советский артист. В общем, суета перед началом. Яблоку негде упасть, написал бы другой. Но я был с яблоком и оно реально упало у меня из рук и укатилось… И тут – в зал вошёл Александр Иванович со своей бессменной сияющей улыбкой, весь такой светлый и добродушный. И знаете, с чем это сравнимо? Вот если бы стояла серая, но светлая, не пасмурная погода, с плотными, но лёгкими тучами, – и все бы люди считали это хорошим днём, но тут – вдруг – выглянуло солнце! И президиум поблек.
* * *
Памяти Александра Казинцева
Широко раскрытые глаза,
Верю, что её запечатлели
Для той жизни, верю, навсегда,
И найдут на сумрачной аллее
В час, когда она придёт к нему…
В час, когда она придёт к нему,
Солнцем озарится та аллея:
«Дорогому, только одному,
Александру, Саше моему,
Вспыхнут очи, снова голубея!»
11 декабря 2020
|
