Цунами тоталитарной идеологии

«Мои дети не смогут жить в мире без национал-социализма».
Слова, приписываемые фрау Геббельс – она их, по всей на то видимости, до чего только бойко произнесла именно как раз уж перед тем самым фанатически сколь вот безбожно кощунственным отравлением всех шестерых своих детей

1
Буквально еще издревле и впрямь-таки крайне выпукло наблюдаемые, совсем же беспредельно во всех тех пустых и праздных речах фактически ведь попросту вездесущие мораль, этика и культура на самом-то деле являют собой вовсе уж нисколько непрочный, исключительно как есть чисто разве что внешний скелет всяческой той или иной человеческой натуры.
И как-никак, а каждая в этом мире личность более чем совсем неизбежно, так или иначе, подвергается риску душевного тления, а то и гниения, и все уж зачастую зависит разве что оттого, как это именно острые зубья жизни до чего безысходно ведь жгуче вонзятся во всю чью-то горячую плоть и кровь.
И человека подчас может уберечь один лишь разве что совсем так нечаянный случай и никак уж ничего вообще кроме него.
Ну, а также фактически для каждого индивидуума крайне так еще поистине важно также и наличие дружеской и родственной поддержки со стороны всех так или иначе окружающих людей.
И нечто подобное и впрямь можно оценить именно как чего-либо и впрямь полностью превалирующее над всеми теми тягостями и трудностями, так или иначе встречающимися во всей этой нашей и близко уж вовсе ведь никак до чего еще непростой этой жизни.
Человек, активно поддерживаемый окружающим его обществом, будет вполне вот способен через очень даже многое более-менее благополучно разом переступить.
Однако есть тут и обратная сторона поскольку всяческие сторонние и на редкость отрицательные влияния зачастую оказывают на человеческую натуру самый так и впрямь чудовищно же отрицательный эффект и носят они при этом более чем исключительно до чего вот долгоиграющий характер.
И это так поскольку фактически любое начисто подчас разрушающее сами те еще основы морали внешнее воздействие разве что весьма ведь поболее сходу отягощает все те сколь весьма давнишние чисто уж можно сказать свои всецело тяжкие душевные недостатки.
Ну а именно уж потому то самое донельзя во всем важное отсутствие всяческого чужого и крайне как-никак отвратительно дурного влияния попросту совсем этак неотъемлемо всегда еще критически важно и жизненно необходимо.
Причем точно также для буквально всеобщего развития каждого сугубо уж отдельного и вполне вот конкретного сознания какого-либо человека и впрямь-то весьма еще последовательно следует вполне вот посильно и в меру деятельно расширять столь предельно во всем ныне чрезвычайно узкий людской кругозор.
Да только при всем том все и впрямь-таки до чего невероятно же огромное человеческое сообщество и близко-то никак совсем нельзя воспитывать откуда-то вовсе ведь совсем разве что издалека, поскольку никакие теории тут явно никак ни в чем вовсе не помогут.
Нынешние люди вообще почти так не восприимчивы к каким-либо довольно-таки бесчувственно жестким доводам сухой морали, а эмоциональные воззвания разве что только и смогут пробудить в них вполне искреннюю веру, но никак им при этом никогда не стать истинным же стимулом к душевному до чего более чем весьма вот длительному самоусовершенствованию.
И в подобном виде все это было и есть, да и далее будет именно как раз-таки потому, что человек признает за настоящих людей лишь тех, кого он довольно-то близко знает и любит, ну а остальных ему будет совсем, безусловно, намного ведь менее жаль, нежели чем ту же овцу или курицу.
А, кроме того, ему заодно и весьма вот легко будет разом внушить и впрямь-таки до чего только беспощадную ненависть ко всем тем чужим, ну а до самых краев всецело на редкость бескрайне ею, переполнившись, он уж тогда, в конечном итоге, и станет гораздо опаснее любой ядовитой змеи.
Причем в этом мире и сегодня есть те, кто безумно жаждут превратить почти бесформенные интеллектуально массы народа в тот совсем до конца полностью послушный инструмент для самого так скорейшего и наилучшего еще затем очищения всей матушки-земли от людей вредных, а вследствие этого и близко отныне никому нисколько вовсе не нужных.
И главное ничего тут никак попросту ведь и близко совсем не попишешь, раз во всем этом как он есть донельзя пока примитивнейшем мире, истинно уж безотрадно подчас преобладают тенденции к превращению живых людей в тех еще совершенно безмолвных и движимых одними лишь социальными инстинктами строителей большого общественного муравейника.
Да и вообще, сама по себе людская натура зачастую весьма ведь явно тяготит к сущему деспотизму одной той до чего только необычайно так сильной личности над совершенно же вовсе неисчислимо многими бесправными другими.
И наиболее так самым еще неразрывным образом все это было связано как раз-таки с той весьма уж затаенной дикостью всех тех как они есть нынешних обитателей матушки-земли.
Причем она всегда имеет достаточно так большие шансы вырваться куда-либо всесильно наружу, если уж к тому и впрямь совсем ведь беспутно создадутся все те наиболее подходящие для всего того весьма «благие условия».
А впрочем, надо бы тут исключительно так спешно оговориться, а именно, что сама как она есть весьма существенная первопричина всей той вполне однозначно принципиальной же хрупкости всего этого нашего буквально-то всеобщего глобального мироустройства, попросту как-никак весьма четко очерчена и обозначена, самой, так что ни на есть еще изначальной общечеловеческой сутью.

2
И уж и близко ведь она никак не отменяема каким-либо и впрямь небесно сладостным полетом всей той нисколько так не в меру на редкость затейливой и праздной мысли, что и впрямь-то частенько более чем достопочтенно встречается посреди с блеском отображенных «бумажных реалий», несомненно, подчас до чего витиевато величественной художественной литературы.
Правда это, конечно, без тени сомнения, свойство именно того как есть еще очаровательно же яркого и чисто вот западноевропейского, да и донельзя при всем том всецело падкого до всякой суетливой восторженности более чем как-никак донельзя узколобого именно что ИХ мироощущения.
А все-таки явно оно нашло более чем самое так вполне наглядное отображение, в том числе и в русском творческом уме.
Причем как раз-таки подобного рода творчеству и свойственна тонкая и отвлеченная буквально от всех житейских реалий страстная говорливость, возвышенная идейность, а также и общая пышность слащавого мышления, уж начисто при этом полностью оторванного от того, что могло быть вполне достойно увязано с чисто бытовыми рельсами безбожно примитивной нашей обыденности.
А между тем подобного рода веяния были до чего ведь всецело чреваты самыми этак всевозможными благими заблуждениями, а потому по временам и сечет данное столь весьма сладострастно обволакивающее все и вся мировоззрение всяческих нерадивых грешников, словно тот еще меч Божий.
Причем, ясное дело, что как-никак, а осуществляются все эти бравые дела именно что при том донельзя же невоздержанном и фанатичном посредстве ее наиболее яростных, да и, кстати, почти и впрямь-таки сколь этак еще совсем ведь вовсе беспричинно восторженных почитателей.
Они попросту разом в единый миг отчаянно жаждут свести на нет и полностью уничтожить всякое, то совершенно так вовсе незыблемое вековое зло, найдя самых еще вполне конкретных виновных во всем том, что вовсе-то нисколько же неправедно везде и повсюду из-за дня в день только ведь само собой и происходит.
Вот будто бы нет, как нет той самой системы напрочь устаревших и очень уж откровенно жестоких отношений, а есть те люди, которых надо бы фактически полностью вывести, словно тех еще тараканов, чтобы во всем том отныне весьма славном дальнейшем так и воцарилось затем всеобщее благоденствие, счастье и процветание.
И это как раз данная прекраснодушная мысль и впрямь-таки безудержно ведь ласково, сияя всею красотой своих внешних и ярких одежд, буквально-то без устали беспрестанно глаголет о том еще самом неизменном величии всего того необъятно широкого вселенского добра, которому только и всего, что давно бы пора победить всякое чудовищное былое зло.
Причем сама ничтожность всех благих намерений неизменно полностью ускользает от глаз тех, кто пристально глядит на мир чрез призму возвышенных чувств, а надо бы между тем каждому напрягать зрение, дабы четко и ясно увидеть черствую и серую реальность полнейшего бездушия и пренебрежения властей к простым гражданам фактически любой страны мира.
А впрочем, есть и среди сильных мира сего люди совсем этак иного плана, но их мало и они никак не в почете.
И эти и впрямь-то совсем ведь попросту чудовищные недостатки власти, не засучив же рукава вовсе-то никак никому не изжить.
Ну а литература и вправду навеки бессмертна, однако чисто аморфна всякая суть светлого ее добра, пусть она даже и впрямь-таки всецело одухотворена разумом и плотью всех тех до чего еще бесподобно богоподобных своих корифеев вложивших в нее всю уж свою великую душу.
Причем их влияние подчас же носит, в том числе и вполне ведь самый так наглядно отрицательный характер, поскольку той чисто абстрактной вере в добро всецело вот свойственно не только витание в облаках, но еще и желание яростно притянуть далекие небеса к черной и весьма плодородной земле…
А как раз потому и создает литература каким-либо простым житейским умом вовсе ведь и близко совсем так нисколько вовсе уж непреодолимые преграды, которые, истинно поднапрягши все свои силы, нам и надобно будет до чего еще заорганизованной массой людской враз этак славно и спешно сходу ведь некогда одолеть.
А между тем та сколь невозмутимо суровой силой сходу внедренная в душу народа новая вера в светлые идеалы окажется одним лишь внешним лакированным покрытием для столь пока совсем невежественных народных масс, что никак не развиты, да и стиснуты в жестких тисках невообразимо тяжких трудностей всей этой нашей осоловело невзрачной жизни.
В светлые грядущие дали их можно разве что до чего уж только грубо поманить, но вот дать этим сказочным миражам шанс стать частью той истинно доподлинной действительности совсем ни у кого возможности вовсе нет, раз та самая людская серая масса состоит из субстанции на редкость так донельзя воинственно эгоистичной.
Ну а, как раз потому, весьма обстоятельно не развив каждую отдельную личность, насильно построить можно будет одну лишь ту чрезвычайно так большую казарму, где все и вправду окажется серо и казенно общее…
Причем само вот вполне благопристойное продолжение всего того издревле прежнего приводит к сущей непрерывности, ну а временные разрывы между яростным отторжением одной ныне всецело отринутой веры и принятия некой другой неизбежно чреваты бездуховностью, вседозволенностью и неусыпным оком за новоявленными адептами.
А ведь всех тех неугодных при этом никак не отлучают от кормила какой-либо власти во всем государстве, а чисто физически яростно уничтожают безо всякого так права на апелляцию.
Причем еще и называют это очищением, а между тем те вредные люди были вредны только лишь бездарям оседлавшим власть на вздыбившейся к самым небесам волне чудовищной ненависти и демагогии.
А та прежняя вера дарила людям свет и тепло и счастье, которые и нужны были человеку для того чтобы он не скатывался на чисто животный уровень сознания.
И, конечно, более чем возможно будет довольно-то наспех высказать мнение о самой вот неистово ярой догматичности всей той стародавней морали, ее ветхозаветности, а еще и вящей ее приверженности ко всяческого рода догмам и суевериям.
И все-таки она неизменно давала народу нравственную основу, да и в том самом давно уж весьма ведь тщательно выкристаллизованном и вполне этак до конца как-никак довольно свойском и понятном ему виде.
А, кроме того, ту новую безбожную мораль явно этак всячески старались втиснуть всею мощью чьей-то священно прозорливой души, безусловно, делая упор на тупом внушении, а не на чисто добровольном впитывании при том совсем незатейливо осознанном и более-менее полновесном понимании всего того из чьих-либо наставнических уст на деле действительно же услышанного.

3
Ну а объясняется все это, собственно говоря, проще простого!
К чему это вообще – разжевывать для всяких серых масс почти так неудобоваримые для их простецкого сознания чисто уж совсем абстрактные нравственные постулаты, раз ничего не стоит весьма этак всемогуще сходу втиснуть в чье-либо крайне неповоротливое сознание все те самые основные понятия, причем именно в виде немыслимо твердых, словно сталь, убеждений?
Да еще таковых, что вовсе ведь нисколько и не будут затем подлежать суду совести и вполне естественных для всякого человека колебаний и сомнений.
Наша правда, безусловно, фактически единственная и никакому качественному анализу она как-никак еще изначально вовсе так попросту и близко не подлежит!
А то совсем уж не иначе, а слишком еще много разом тогда отыщется и расплодится всяческих и всевозможных праздных трактователей всех тех далеко же никак не банальных и обиходных истин.
И при этом и близко не было хоть сколько-то вполне учтено… все, то разве что только последующее нагромождение никак не противоречиво, а до чего весьма вот складно скроенного конгломерата лжи, да и вообще всяческого рода околонаучных спекуляций, безусловно, легших в основу вероучения обо всей той наивысшей расе немецкого народа.

А ведь это как раз те самые вовсе-то как они только есть новоявленные атеистические веяния, щедро сдобренные сентиментальным романтизмом, и послужили всему тому и вправду исключительно же до чего и впрямь самой так надежной первостатейной первоосновой.

4
Ну а что, так или иначе, касаемо уж совсем ведь беззастенчиво искушающего весь род людской бесноватого марксизма – вероучения, сколь еще старательно преуспевшего именно первым до чего плотно и намертво разом прирасти ко всему тому, и впрямь совсем этак иссушающе праздному логическому пьедесталу всех тех донельзя всеобъемлющих наивысших истин…
И это как раз то самое учение Карла Маркса, так и блистало светом всепоглощающей правоты, а все те простые люди при этом для него только ведь и были одними лишь фигурками на огромной шахматной доске.
Но вот, однако, никак не было оно на деле сплетено из чрезвычайно тонких нитей сентиментальности и псевдонаучных изысканий, как то весьма уж явно имело место в случае гитлеровского нацизма.
Коммунизм, как голая идея был довольно цельной программой экономического переустройства общества, но был он при этом разве что сколь еще плоским, как блин самым так явственным отрицанием всех тех уж доселе в этом мире испокон века существующих общественных связей.
Он был чрезвычайно прост во всем своем до чего еще неистовом желании разом так перевернуть общественную пирамиду фактически вверх дном.
Но все же при этом никак нельзя не признать, в том числе и самую так безмерную запутанность и сложность всех его нечестиво лицемерных и демагогически воинственных хитросплетений.
Марксизм, как и нацизм, явственно подразумевает самое ведь мгновенное разрешение всех жизненных неурядиц путем могучего толчка к той чисто теоретически совсем этак иной и куда только поболее достойной жизни.
Ну а также еще и самого своевременного физического устранения всех тех, кто к этой новой жизни мог бы нам вольно или даже невольно вполне этак как-никак еще умудриться вполне помешать же идти теми-то и впрямь самыми нескончаемо длинными стройными рядами.
При этом злые недруги начисто теперь вообще ведь лишались всякого высокого ранга людей, поскольку отныне они были чем-либо навроде презренных насекомых, заклейменных одним броским именем, и судьба их была полностью так заранее предрешена.
Буквально всех их сколь незамедлительно требовалось под самый тот еще корень разом так извести, ну а как раз тогда и наступит то совершенно уж немыслимо долгожданное и всеобъемлющее людское счастье.
Причем сама как она есть иссиня черной грязи простота безнадежно же кровавого воплощения в истые реалии жизни всех тех отчаянно дешевых спекуляций, а также еще и откровенно злодейского их дальнейшего укоренения на свежевспаханной почве нежно светлого лика духовной эволюции…
Уж чего-чего, а те самые разве что о своем, да о своем истово ведь лицемерно мурлыкающие господа товарищи, сколь этак весьма надежно прикрывшись светлым именем высоких людских мечтаний, творили при этом эдакого рода черные дела, что были доселе никак явно не свойственны какой-либо отнюдь подчас вовсе недоброй человеческой природе.
Да только ныне настало время и впрямь-таки на редкость ощетинившегося всем тем догматическим добром совершенно уж особого здравого смысла, в котором главная суть явно предстала именно в виде цели, для достижения которой попросту и не было никаких моральных и этических преград.
Причем было это сколь неотступно и именно ведь до конца (а в особенности поначалу) и вправду вполне обусловлено именно тем самым же новомодным и новоявленным устремлением к свету высших и впрямь-то совсем этак безупречно ярчайших истин.
То есть тех, собственно, самых высокоидейных благ, что где-то едва-едва лишь неким блеклым намеком ныне вот обозначились на том на редкость же весьма и весьма запредельно от нас исключительно так отдаленном горизонте только лишь разве что некогда так затем вполне еще действительно возможного грядущего общественного развития.
Причем наиболее благодатный к ним путь должен был оказаться именно вот весьма глубокомысленно медлительным, а как раз потому и полагалось ему быть крайне ведь неспешным, а то если, чего доброго, совсем безудержно понестись к чему-либо подобному вовсе так сломя голову, нисколько уж, не разбирая ни пути, ни дороги…
Нет, именно при данных более чем откровенно гибельных обстоятельствах оно и окажется тогда вот совсем же явно всего-то до чего поближе к той самой глубочайшей бездне на редкость немыслимого и необъятного общественного зла.
Да еще и в мире совсем этак начисто полностью отныне выпотрошенном, а также сколь безумно и впрямь совсем ведь неестественно вывернутом, причем фактически на самую что ни на есть как-никак на редкость и впрямь вовсе уж исподне внутреннюю свою изнанку.
То есть далее в нем попросту никак ничего не останется, кроме того начисто навек ныне оболваненного лживым светом безликого населения, столь аккуратно очерченного еще изначально на редкость безнадежно двуличным учением, которое при всей внешней помпезности по сути было только лишь разве что отчаянно тупой тавтологией, а более так и ничем.
И главное весь тот непосильный груз краснознаменных догм весьма надежно же закрепили на горбу серых масс именно идеалисты, всласть вот день и ночь так и мечтавшие о том истинно как-никак самом наилучшем бытии для всего того необъятно разноликого человечества.

И ту революцию и вправду ожидали, словно манны небесной, а между тем на деле она никак не более, нежели чем град и молнии, люто и прискорбно уничтожающие посевы всего того лишь некогда затем грядущего нового.

5
Да и вообще всякая социальная мораль, как фактор, более чем беспардонно навязываемый всему этому нынешнему миру, уж вполне однозначно разве что только и несет внутри своего я одни лишь те еще томные чары скорейшего достижения более чем элементарной, однако мнимой и липовой, но зато при всем том самой всеобъемлющей справедливости.
А между тем и наиболее благородное сокрушение всего того давно устоявшегося неминуемо только-то и приведет к всеобщему хаосу, а также обыденно и повсеместно и породит нечто подобное все еще условия для той совсем и впрямь исключительно так до чего только крайне вот невзрачной четвероногой первобытности…
Однако всего этого и близко не замечают все те, кто совсем нездраво бредит до чего заранее остроглазо выверенными теориями, а потому и практикует или только всецело приветствует весь тот грядущий кровавый террор, более чем наглядно осуществляемый как раз-таки во имя явной консолидации всего того довольно-то пока относительно противоречивого общественного организма.
И им в этаком деле крайне сколь еще беспечно помогает как раз-таки донельзя совсем однобокий и чисто агностический подход ко всей вселенной, что без всяческих вообще сомнений, попросту наскоро размывает ту вовсе и невидимую глазу границу, где и проходит явное разграничение между личностью и всем остальным людским сообществом в целом.
Причем на общество возлагаются абстрактные надежды, и к нему предъявляются бесцеремонно НАСУЩНЫЕ требования, как будто каждый из его членов также (неизвестно откуда) уж давно приобрел ярко искрящееся светлой мыслью духовное устремление по мере сил вполне достойно воздействовать на окружающую его жизнь путем самого последовательного соучастия в судьбах всего мира сего.
Да еще и никак оно не иначе, а именно посредством самого уж пошагового развития внутри своего «я» более чем как-никак бескрайне различных аспектов культуры и вполне до конца совсем доподлинно ведь полноценного образования.

6
Полнейшее между тем отсутствие у сколь еще многих людей каких-либо подобных черт начисто уж сходу приторно так ласково, более чем самозабвенно до чего воинственно наспех совершенно отрицается.
Ну а, кроме того, кое-кому явно при этом кажется, что людей надо бы до чего этак немыслимо смело всецело же именно принудить ко всему тому крайне необходимому им самоусовершенствованию, ну а затем и станут они вследствие всего этого значительно лучше, выше и чище…
Насилие и всеобщая строгость – это и есть те самые факторы, что действительно, в конце концов, на деле смогут в глазах некоторых столь еще весьма наглядно переменить всю структуру далеко этак пока никак совсем не лучших человеческих взаимоотношений…
И по большей части, именно благодаря этому принципу все те уж совсем до чего многослойные и многозначительные моральные постулаты и впрямь этак никак неоправданно и беспредельно суровы во всем том сколь откровенно фарисейском злоречии их, чего там греха таить, никак не по-людски «непреклонных» блюстителей.

7
А между тем наиболее тут главное – так это как раз именно то, что все те до чего и впрямь на редкость бесчисленные колкие сентенции подчас даже и невольно создают довольно глубокие проникающие ранения в душах у тех, кому попросту не было то вполне по-свойски сколь верно и доходчиво разом разъяснено…
Причем то, чего и близко не было и вправду доведено до их ушей, так это именно то, что все те на редкость благочестивые мысли, а вдобавок и громогласно воинственные яростные порицания, есть одно самое так безупречное и безотрадное следствие всей той чисто своей собственной глубоко затаенной непорядочности и порочности.
Ну а от тех, кто действительно искренне светел и душевно чист, никаких порицаний у кого-либо за спиной вовсе-то никогда и близко совсем уж не услышишь.
Раз подобный человек буквально все те моральные претензии, сурово обращенные, супротив кого бы то ни было, на едином дыхании сразу ведь сходу на самого себя сколь же немедля так переводит, а потому, как только он начинает говорить о чем-либо в каком-либо человеке и близко так вовсе-то никак вовсе не беспорочном…
То совершенно как-никак совсем незамедлительно все слова у него в груди именно что застревать тогда сходу же начинают, и все это из-за тех прямо к горлу прихлынувших чувств, а если он ко всему прочему еще и пожилой человек, то и за сердце рукой он вполне ведь запросто ухватиться действительно может…
А главное – ничего, кроме «Да чтоб я…» он вряд ли что из самого себя на едином дыхании и вправду как-никак выдавить почти уж бессильно и впрямь-таки как-никак еще разом на деле сумеет.
Зато весьма многие большие моралисты (всегда за некий тот совсем же чужой богопротивный счет) соловьиные трели сколь еще самозабвенно подчас издают, распиная на кресте всеобщего общественного порицания чьи-то с одного только виду попросту именно чудовищные недостатки.

8
И именно в эдаком сурово обличительном духе и вешают же лапшу на уши всяческим легковерным, а кроме того и совсем не в меру довольно-таки вспыльчивым людям.
А вот достойные представители цивилизованного общества никогда уж не станут всего этого делать с тем до чего еще восторженно упоенным и, кстати, абсолютно самодовольным видом, с каковым буквально всегда произносятся слова, несущие в себе сущую гнусь, кем-то столь сурово обращенные в указующий и карающий перст…
И это как раз когда нечто подобное и впрямь-таки совсем безапелляционно заявляется о чем-либо вовсе ведь до чего еще необъятно исторически большом, то это вот именно тогда и жди конца света… а именно прежде-то всего багрового заката нынешней и сегодняшней цивилизованной культуры, да и полного сведения на нет самого что ни на есть более чем вполне обыденного житейского разума.

9
Человек – он вообще уж, собственно, пока всем тем своим умом выше животного уровня толком никак не поднялся, зато в амбициях своих он непременно жаждет доподлинно ведь стать крестным отцом всего того вроде бы пока вполне доселе самостоятельно вокруг него существующего (в его-то глазах) столь и впрямь крайне донельзя неказистого мироздания.
И хотя иногда в чьем-либо безразмерно так лучезарном сознании и возникают порой все те с живым уж мясом наспех вывороченные более чем весьма этак всесторонне восторженные воззрения…
Причем явно же выворочены, они именно что из всей той ни с чем тем чисто теоретическим как-никак до конца и близко совсем не согласной, а еще и до чего вовсе непримиримо по-скотски более чем совсем вот промозгло и серо на редкость невзрачной обыденности.
Да и вообще нисколько этак нередко все те до чего промозгло и яростно оптимистические духовные изыскания разве что только и являют собой сущее нигилистическое отрицание всего того во все стороны давно ведь исхоженного и никак при этом и близко ни на йоту ни в чем совершенно не прежнего исторического опыта.

10
Да к тому же и появляются все эти призраки на свет Божий именно изо всех тех совсем этак бесподобно сколь на редкость талантливо надуманных образов всевозможных украшателей жизни… до чего еще бессовестно подъедающихся на той и впрямь весьма вот как-никак благодатной ниве всевозможной и всяческой художественной литературы.
Причем далеко не все ее знаменитые авторы – непорочно великие люди, все свои силы, так и кладущие на алтарь литературы, дабы и впрямь затем сподвижнически создать для всех нас всевозможные духовные блага.
Творцы достойной прочтения художественной литературы во всей своей невероятно разноликой сущности вовсе ведь явно так нисколько неоднородны, и их житейский характер был до чего и впрямь-таки непосредственно связан как раз-таки со всем тем веком и средой, в которой они до чего непосредственно некогда же, собственно, жили.
И, кстати, вот еще что: большие писатели никак не глядят безалаберно и праздно на всю ту широкую общественную жизнь, да еще и через те довольно-таки большие и весьма увесистые розовые очки…
А также вне всяческих в том каких-либо сомнений авторам художественной литературы вовсе так никак не обязательно создавать для какого-либо вполне вот конкретного индивидуума тот самый до чего еще донельзя ирреальный облик всего того совершенно полностью помимо всяческих наших ощущений миллиарды лет просуществовавшего мироздания.
Оно вовсе совсем неизменно и наши мысли и чувства для него попросту ничто, но кто-то мыслит иначе, а потому хочется ему разом подчинить все законы мироздания одной только разве что своей нисколько недалекой воле.
Но эти люди сами тот новый мир не сочиняют, а только лишь используют чьи-то чужие фантазии, словно нити для сплетения весьма удобной паутины, находясь внутри которой можно будет видеть яркие розовые сны вместо убогих реалий настоящего чисто житейского быта.
Но наслаждение духовностью возведенное в принцип никак не является главным недостатком всех истинно творческих людей.
Поскольку, наверное, в этом по большей части повинны именно те, кто почитают писателей никак не за неординарных людей, а как яркие всполохи неземного света, к которому надо вот приблизиться как можно ближе, чтобы насытиться и вдоволь насладиться их необычайно богатым духовным наследием.
Причем из-за того, что представители интеллектуальных профессий в своем большинстве ведут себя именно так подобным весьма и весьма безответственным образом лучше и светлее жизнь всего общества никак уж точно лучше не станет.
Свет и темень не рождаются из лучшего или худшего, а являются чем-то никак не взаимоисключающе сопутствующим всего и вся в этом мире.
Но кто-то и вправду считает, что при помощи одних сил души можно вот будет вмиг развеять в прах все старое и никак никудышное обустройство всего людского общества.
А между тем мы даже вот не сможем одними словами выразить всю главную суть этого мира, да и излишние словопрения всячески его никак не в меру облагораживающие разве что только на редкость подчас поболее затемняют и впрямь-таки крайне уж совсем непроглядную картину исключительно так обыденно и беспросветно по-мещански мирского существования.
Но это только пока дело касается сколь этак до чего еще широкой моральной стороны, а вот дела житейские они при всей своей отчаянной давнишней неумытости и должны быть в самом явном приоритете у тех, кто действительно хочет изменить эту жизнь к чему-либо и вправду так весьма значительно лучшему.
И всякая никчемная серая масса тоже имеет право на внимание со стороны интеллектуалов, а в особенности, если последние с ними не столь уж откровенно более чем благодушно заигрывают, а действительно как-никак еще постараются хоть как-то очень даже осторожно помочь им на деле вылезти из всей своей уютной обывательской лужи…
Но есть ведь и между тем и те, кто во всем утрируют западные ценности, никак не замечая, что за чисто внешними одеждами там скрывается откровенно ханжеская подноготная.
Но кое-кто вовсе уж на редкость попросту идеализирует духовный мир запада, делая из него нечто возвышенное и совершенно так безоблачно чистое…
И при этом ясное дело, что все, то давным-давно как-никак навеки разом обрыдшее свое само этак собой попросту сходу становится вовсе же совсем нечистым и отчаянно грязным…
Причем для этаких весьма одиозных воззрений без тени сомнения хватит и того, чтобы всякий тот, кто будет безнадежно же однобоко ориентирован на ту сколь чисто внешне завораживающую западноевропейскую культуру только ведь и смотрел бы при всем том на абсолютно любые художественные книги разве что лишь ее близорукими и кривоокими глазами…
А между тем слишком ярки и вычурны многие из созданных ей образов, а главное – все эти довольно-то наспех нелепо обрисованные книжные существа имеют подчас совсем так надежно самим вот автором произведения, крепко-накрепко заранее закрепленные свойства души и характера!
Они, к тому же, как правило, всецело отдалены от всяческой нашей неистово вездесущей и до чего и впрямь немыслимо во всем изощренно корыстной действительности.

11
Причем, конечно, всегда ведь есть явная опасность довольно хлипких логических обобщений, однако то вовсе совсем не главная беда.
Самое ужасное, может быть, заключено именно в той до чего только общей переоценке ценностей, без тени сомнения постепенно возникающей после всего прочитанного в душах у тех, кто крайне наивно полагают, что западные философы и писатели и впрямь бесконечно проникнуты тем, что они порой искрометно же чувственно вкладывают в свои книги.
А они между тем попросту неотступно горят, тем еще на редкость неуемным энтузиазмом наиболее полноценным образом во всех вот надлежащих красках отобразить вездесущие и всеобъемлющие чувства, так или иначе довлеющие над обществом именно того весьма же короткого временного промежутка их зачастую никак не безбедно бренного существования.
И все дело тут именно в том, что в жизни Запада книги играют довольно-таки прикладную, развлекательную и вовсе не столь на деле действительно важную воспитательную роль.
И совсем этак явно иначе, то зачастую и вправду происходит в жизни всего уж российского общества, где книги заполняют собой все или почти что все духовное пространство в сознании культурных и духовно развитых людей.

12
И в этом, кстати, вполне наглядно проглядывает то уж еще сколь ведь исключительно достойное будущее, причем и истово до конца во всем на редкость реальное, а не то призрачно светлое и вовсе-то никак явно несбыточное, до чего только переспело кем-либо разве что чисто надуманное празднично книжное бытие…
И именно в том пока донельзя отдаленном грядущем, которое и можно будет совсем явственно вылепить разве что из-за всяческой с виду довольно непотребной житейской грязи, и впрямь окажется значительно поболее места для всего того высокого и возвышенного, чем его ныне-то на деле есть в это наше никак непростое сегодняшнее время.
Ну а сама та более чем безнадежно бесплодная, как и вполне этак на редкость всецело бессмысленная попытка разом вживлять в будни живой жизни все те немыслимо высокие книжные принципы попросту абсолютно же смехотворно нелепа…
Многие люди слишком уж безыдейно примитивны для того самого чисто ведь всеобъемлющего и всеобщего осуществления на весьма вот разноликой житейской практике тех и впрямь совсем этак вовсе-то незатейливых начинаний, что были выверены на белой бумаге одними теми довольно неясными абстрактно-серыми контурами.
А между тем само уж существование людское неизменно еще потребует к себе истинно трехмерного подхода и массовости в устремлении к чему-либо лучшему попросту вовсе-то никак совсем не приемлет.
Массам повсеместно был нужен один лишь хлеб насущный, светлые идеи их абсолютно же попросту никак не интересуют, поскольку им нечто подобное никогда не переварить и вовсе-то внутри самих себя не усвоить.
Хотя вполне может оказаться в корне неверным, как и исключительно несправедливым, до чего только бездумно разом приобщать к канве буквально-то безбрежного житейского существования всех тех из людей, которые если ее и не выше, то, по крайней мере, всецело ведь значительно разностороннее, да и вполне так наглядно как есть всецело разумнее…
И все-таки истинной, никак не пропитанной всяческими моралистическими бреднями совести то вот никому и никогда нисколько не прибавляет, а иногда заодно и вынет оно из груди всякую человечность во имя всевозможнейших донельзя светлых «благих нововведений».

13
В то самое время как душой человека во всем примитивного вполне полноправно заправляют всяческие темные инстинкты, однако они сколь нередко светлее «святых» заблуждений поневоле, вползающих в душу человека, почти насильственно одаренного мертворожденной мыслью, а в связи с тем и блуждающего в сущих потемках где-то им совсем неловко посеянного житейского ума.
А в особенности все это находит исключительно вот полноценное свое отображение именно тогда, когда он и впрямь до чего еще бездумно и смело, разом ведь начинает самозабвенно рыскать в трясине идей и начинаний великого, однако совсем этак вовсе не в меру чересчур самовозвысившегося, интеллекта.
Ну а основное «разумное» население земного шара безнадежно так совсем аморфно, а как раз потому никому и не удастся весьма поспешно из него вылепить ничего такого путного и впрямь-то безотлагательно годного для создания той самой донельзя пока уж разве что совсем как-никак пресловутой великой эры милосердия.
Нет, то скорее грандиозная сверхзадача немыслимо долгих грядущих тысячелетий, а именно более чем самого так постепенного и неспешного пути вверх, причем безо всяких донельзя нелепых скачков и всполохов именно что изначально полностью так безжизненно утопических мировоззрений.

14
Конечно, кому-то и сегодня без тени сомнения явно ведь кажется, что, мол, для подобных более чем и впрямь до конца окончательных выводов пока вовсе нет, да и не может быть доселе уж собрано вполне этак предостаточно строго проверенных данных.
Надо, мол, всего-то навсего сколь еще монументальнее и основательнее разок-другой снова испробовать, весьма вот на редкость довольно-таки деятельнее применить ко всей той широкой общественной жизни вящие постулаты в точности тех непримиримо ни с чем светлых идей, однако в некоем том довольно-таки ином их ракурсе (непременно учтя ошибки темного прошлого).
И это как раз уж авось именно тогда и чего-либо путное, из всего того более чем непременно довольно-то стояще когда-нибудь явно вот действительно выйдет…
Причем зодчих, водящих пальцем по небу грядущего вселенского счастья, вовсе-то никогда и близко не волновали, да и до сих пор совершенно вот не озадачивают… все те человеческие жертвы, что были принесены на алтарь безумной страсти ко всем тем искрометно стремительным, а еще заодно и чрезвычайно на редкость немыслимо скоропалительным переменам.
А между тем до чего на редкость, бездумно играя с человеческой природой в сущую чехарду идей, можно было, в принципе недолго уж думая, и совсем ведь с проторенного пути на самые долгие века крайне беспечно и безответственно разом так съехать…

15
Однако отчего это автор вообще вот решил, что средний представитель всего человечества пока еще в каком-либо чисто так умственном плане абсолютно же безлико сер?
А потому и нуждается он совсем не в поводке, резво тянущем его в некое светлое и доброе грядущее, а куда вернее – в стальном наморднике, суровой силой сходу надетом на всю ту и по сей день в нем как есть более чем весьма ведь вдосталь имеющуюся и впрямь-то самую первозданную дикость?
Ну, так для подобного рода умозаключений сам подход был необходим всецело же исключительно самый обиходный, дабы и впрямь была бы еще возможность вполне разумно взвесить все то, что имеет хоть какое-либо поистине настоящее и прямое касательство ко всей той донельзя унылой и сугубо пасторальной действительности.
Поскольку и вправду надобно бы всегдашне так весьма же основательнее опираться никак не на те сколь еще внушительно весомые тома всяческих совсем не в меру донельзя далеких от мира сего более чем заумно отвлеченных философских сочинений.
Нет, действительно вполне ведь принимать во внимание надлежит разве что те полностью конкретные и столь беспристрастные данные из сущего разряда тех, что и впрямь-то были исключительно же старательно и кропотливо подобраны руками современной социологии, да и психологии в придачу, о некоем, надо сказать, чисто так как он есть среднестатистическом индивидууме.
А заодно для подобной крайней важной цели потребуются и довольно точные определения, дабы нисколько бы не ошибиться при взвешивании всего того, что в человека было вполне здравомысляще именно так заложено всем, тем как-никак весьма уж основательно продумывающим все свои педагогические шаги более чем вполне еще полностью на редкость должным воспитанием.
НУ А ТАКЖЕ окажется и как-никак весьма вот донельзя неотъемлемо важным, также и то, а чего это именно было некогда разом приобретено человеком в дар от природы… той самой, что извечно мудра это лишь мы пока совсем так никак не в меру до чего еще немыслимо самонадеянны и слепо амбициозны.

16
Однако вылепила она человека самым доподлинным образцом животного мира, а посему в среднем каждый отдельный индивидуум столь во многом пока тот еще скот, и это одни строгие ограничения всего того ныне существующего социума всенепременно помешают ему вновь вполне проявить все свое «я» в его никем и ничем неприукрашенном обличии.
Разумеется, что подобные слова кое-кому вполне могут показаться очень ведь даже донельзя скверными и буквально-то мигом очерняющими весь без остатка человеческий род.
Да только чего тут попишешь, если именно уж таковы во всем своем абсолютном большинстве до чего еще, несомненно, как-никак исключительно многие из числа рядовых представителей нашего подвида обезьян?
Флагман мировой фантастики Роберт Хайнлайн в своем романе «Чужак в чужом краю» пишет об этом так:
«Сами обезьяны ей не понравились – уж очень они были похожи на людей. У Джилл не осталось ханжества, она научилась находить прекрасное в самых прозаических вещах. Ее не смущало, что обезьяны спариваются и испражняются у всех на глазах. Они не виноваты: их выставили на всеобщее обозрение. Дело в другом: каждое движение, каждая ужимка, каждый испуганный и озабоченный взгляд напоминали ей о том, чего она не любила в своем племени».

И ведь именно в этом и была заключена самая доподлинная житейская правда!
Никаких примесей самодовольства знаменитого автора в ней нет, да и быть их на деле и близко так совершенно вовсе не может, а главное, что известна она, в принципе, буквально всякому тому, кто над всем этим и впрямь именно с умом хоть сколько-то всерьез весьма уж основательно когда-либо только еще призадумывался.

17
А из всего того сам собою проистекает именно тот нисколько ведь совсем явно непрошенный, однако между тем до чего еще весьма наиболее как-никак закономерный вывод о той самой исключительно так безупречной необходимости более чем до чего чрезвычайно так медленного эволюционирования, безо всяких неистовых скачков, вертикально сразу так бездумно вверх…
И уж будет сей крайне неблизкий путь как-никак явно еще вполне вот свербеть в глазу всею своей именно что донельзя неумелой и незрелой неосознанностью, а также и крайне примитивной, истинно черепашьей неспешностью, зато совсем не иначе, а окажется, он почти так совсем бескровен и в конечном своем итоге полностью верен.
А нечто иное чрезвычайно уж быстро затем утянет толпы совершенно так полностью бессмысленного люда в сущую трясину сплошного популизма и чудовищного террора.
И это ведь разве что обезьянье царство и будет, собственно, вполне возможным себе до чего еще мысленно вообразить, а затем и создать, совсем спешно же воплотив в жизнь теоретические выкладки, на редкость отчаянно устремляющие безгласные массы истинно слепою от рождения силой в то светлое, никому доселе заранее нисколько неведомое грядущее.
А в особенности коли кому-либо и впрямь еще придет вот в голову полностью как есть до чего только бесследно истребить во всем этом мире, то давно будто бы ныне прошедшее, раз это в нем самом и был фактически же изначально заложен корень всех наших доселе когда-либо былых горестей и печалей.

18
А между тем буквально всякое искристо светлое будущее всенепременно как-никак почти целиком состоит из всего того вполне уж плодотворно и успешно прожитого прошлого, а вовсе не из тех чисто надуманных идей, куда явно поболее весьма праведного переустройства всей той и вправду сколь так немыслимо сложной общественной кухни.
Поскольку то вот уж точно на редкость более чем весьма вот незамысловато ее превращает в ту никем давно вполне прилично совсем не мытую общественную уборную.
И главное, явно никак не стоит ради чего-либо исключительно так необычайно возвышенного и светлого на одной бесцветно белой бумаге так уж, и рвать себе душу более чем тщетно, тщась сходу достичь мнимых небес, а тем паче с самого лихого наскоку, без единой здравой мысли, но зато небывало так немыслимо радостно…
А между тем некоторым как-никак в принципе беспричинно охота, живя во тьме диких, всегда ведь единых и неизменных времен, довольно-таки отчаянно и нервозно переустраивать внутри своего узкого сознания все, то крайне неправедно ныне обустроенное общество по каким-либо весьма обнадеживающе радостным, вполне наглядно, что ни говори, куда внешне поболее справедливым стандартам.

19
А между тем для подлинных и качественных изменений во всем том, как есть самом этак исподнем человеческом естестве надо было стремиться пролить свет во тьму юных душ, а не сыпать ворох ослепительно ярких цитат на головы простых, ничего ни о чем и близко вовсе несведущих давно уж вполне зрелых граждан.
И это так именно потому, что мозг слепой и самодостаточной толпы можно просветить одними разве что пулями в каждый тот отдельно взятый конкретный затылок, ну а более вот совсем никак и ничем.
А того самого истинно светлого и лучшего будущего можно уж будет достичь, только-то лишь более чем вполне ведь разумно в него устремившись всем, тем до чего и впрямь весьма трепетно бьющимся сердцем.
Ну а чисто так всецело умозрительно его, создавая, явно еще сформируешь разве что только одну благодатную почву для того самого первобытнообщинного рая, в котором все наслоения цивилизации и культуры будут вскоре начисто стерты попросту именно что совсем в труху.
Ну а дабы вполне еще преуспеть в течение долгих тысячелетий сколь совсем на редкость последовательно преобразить жизнь социума, уж как есть внеся для того довольно-то весьма многозначительные коррективы в саму вот главную основу общечеловеческой психологии…
Нет, как-никак, а для этого все те ярчайшие проблески светлых идей вовсе вот совсем не помогут, поскольку они только лишь поболее нагнетают тьму, делая ее адептов разве что и впрямь всесильно всезнающими и вполне ведь полноправными хозяевами всей той от края до края целиком этак отныне полностью подвластной им территории.
Причем если люди большой души и сердца и впрямь так и пышут желанием как-никак хоть сколько-то действительно преобразить весь этот столь непомерно разноликий мир то им первым делом, наверное, следовало бы всячески еще надежно укротить аппетиты наиболее горячих голов, да и несколько поумерить, в том числе и свое гордое властолюбие.
Причем этак сразу перекроить всех и вся под свои душевные стандарты вовсе вот никому совсем не удастся.
Да и вообще даже и совсем на глазок сходу примериваясь взглядом вдаль и более чем, вполне стояще и не спеша, раздумывая о тех лишь грядущих славных реформах вполне вот еще могущих на самом-то деле улучшить, всю и по сей день крайне так до чего и впрямь нисколько невзрачную социальную действительность…
И ведь ради сколь этак вполне разумной оценки каких-либо исключительно далее более чем еще возможных во всем этом деле успехов в пример явно бы стоило брать не неких отдельных выдающихся личностей или даже тех, кто хоть в чем-либо действительно возвышается над донельзя бесформенной массой простых обывателей.
Нет, за вполне еще надлежащую основу тут явно попросту всецело же требовалось как раз-таки и взять того самого весьма же более чем во всем совсем на редкость обыденного, серого человека.
Причем делать нечто подобное надо было, исключительно так тщательно при этом, выверяя буквально-то каждый свой шаг, ну а в особенности следовало бы при этом до чего явно полностью избегать каких-либо немыслимо резких рывков.
Поскольку никакие отчаянно благородные порывы сущую убогость серых будней на удивительно яркий свет высших истин и близко-то совсем не переменят, а только наоборот наиболее наихудшая тьма и аккумулирует себя под видом максимально эффективного приближения небесной радости вовсе-то иного бытия к тем чисто земным далям истинно никчемной и простоволосой обыденности.
А между тем сама уж людская суть так и тяготит к деспотизму и это ее свойство никак не исправить никаким до чего скоротечным освобождением от каких-либо весьма тяжких вериг и оков.
Ну, а всякого того, кто и сам безо всякой сторонней подсказки умеет мыслить разумно и здраво сколь еще беззастенчиво направлять к чему-либо немыслимо суровым насилием более чем, безусловно, окажется вредно этак уж сразу для всех и каждого в отдельности.

20
Всякому, а уж в особенности вполне так полноценно развитому человеку довольно ведь принципиально как-никак попросту именно что всецело еще житейски свойственно сходу вот отторгать от себя все то, что явилось к нему нежданно-негаданно непрошеным гостем, откуда-то более чем вполне наглядно разве что совершенно извне.
А именно поэтому облагородить и приосанить любого индивидуума при помощи до чего же крайне ведь вовсе-то неуклюжего внешнего воздействия ни для кого и близко не окажется хоть сколько-то довольно-таки весьма явно под силу…
Поскольку этаким образом разве что только и всего, что вовсе бесцельно и бесцеремонно в единый миг совсем уж до конца нарушишь наиболее обыденные и незыблемые основные права личности на полное же самоопределение в рамках закона, а тем затем и посеешь сущие семена рабства, а вовсе не новоявленной величавой свободы.
Да только где это было понять всем тем, кто мыслил и мыслит одними теми бездонно светлыми чувствами и именно с ними он сколь еще весьма изысканно обращается, словно бы они истое мерило разума во плоти?
И это как раз-таки люди и вправду на деле способные люто искрить бравой революционной мыслью всех нас зазывно и смело, разом и позовут к одному всенепременному разрушению, а это и найдет должный отклик во многих сердцах, поскольку до чего-либо созидательного очень многие из нас явно пока и близко не доросли.
Причем это никоим образом совсем не связано с чьим-либо высшим образованием, а тем паче и с тем более чем до чего невозмутимо большим и весьма явным умением умиленно внимать всеми фибрами своей славной души тому-то сколь уж весьма трепетно возвышенному искусству…

21
Да и само как оно есть яростное желание чего-либо невообразимо новое в единый миг сварганить из старого, вконец прохудившегося общественного котла столь непосредственно проистекает не от обостренной жажды общественной справедливости, а от непримиримой склонности к дикости и лютости, наскоро и поверхностно преображенных в слепое орудие донельзя аморфного, праздно мыслящего ДОБРА.
И именно как раз-таки в том и был, собственно, заключен весь тот до чего совсем уж печальный парадокс эпохи вездесущего идеологического просвещения!
Пророки лучшего будущего возрождали своими пламенными речами наиболее так убогое деспотичное прошлое.
А все это только разве что потому, что нисколько и близко не ведали они, того никак уж вовсе-то совсем до чего еще и впрямь весьма непритязательного факта…
Мечты и реальность вещи никак несовместимые без тщательного согласования всего и вся на самой что ни на есть практической и прагматической основе без какого-либо явного вмешательства чувственных потребностей и сущей слезливости по поводу так и царящей повсюду совершенно ведь дикой несправедливости.
И кто-то и вправду некогда враз захотел сходу же мигом устроить райские кущи на этой гиблой земле.
Да только всею душой при этом, проникнувшись донельзя так безгранично святой обязанностью на редкость яростного изничтожения даже и корней того, что подчас и случайно никак неосознанно вконец этак мешало сколь беззаветно и истово верить в чудо, а не того, что извечно портило кровь, никому совсем не давая жить по-людски.

22
А между тем всякое стародавнее зло весьма целенаправленно довольно-то быстро вскоре сумеет самое себя как-никак неминуемо весьма торжествующе целиком возродить: скажем, ранее то был царского времени циркуляр, ну а теперь, в стране «победивших все прежнее» пролетариев, он исключительно так нагло затем прозовется, куда многозначительно поболее веской и всесильной большевистской резолюцией.
И это при том, что сама суть дела всегда вот останется до чего неизменно более чем совсем безнадежно и безответственно именно прежней.
Ну а бездушный бюрократический аппарат еще и значительно окрепнет, поскольку свежеиспеченным «тавтологическим обоснованием всей новой власти» обязательно станет именно та подушная и беспошлинная торговля светлыми мечтами, а этот лежалый товар, без сомнения, разом потребует, куда вот чудовищно большей волокиты перед любым даже и самым мало-мальским исполнением буквально-то любых насущных дел.
Причем верные слуги новой власти людскую толпу, которую им довелось так или иначе возглавить за каких-либо конкретных индивидуальностей вовсе вот никак совсем не держали.
В их убогом сознании они руководили одним только сбродом вполне вот схожим с тем самым совершенно бессмысленным мясным и молочным скотом.
А самих себя они почитали разве что за наиболее так избранную его часть.
Причем всем тем как-никак исключительно «наилучшим» представителям, что вышли из самой глубины народных толп, было и впрямь донельзя свойственно даже и под ножом беззаветно славословить отца и учителя из крови и плоти людской создавшего все как оно только есть сколь наглядно более чем до чего еще бесподобно «чудное» новоявленное бытие.
Причем это именно Сталин безо всякой в том тени сомнения и породил всю ту серую братию, крепко-накрепко скованную одним лишь совсем этак скверным душком леденящего все их нутро нисколько вот явно не человеческого, а истово звериного страха.

23
А началось все это как раз-таки с того, что чьи-то радужные мечты кровавыми строками, сколь выпукло затем вписанные в историю всех тех безо всякого исключения народов России во всем том дальнейшем более чем однозначно и превратились в блестящую шелуху распрекрасных слов, расходящихся с делами в самые подчас фактически противоположные стороны.
И главное, это было тогда организовано никак не для убийства и смерти, а во имя праздника жизни тех, кто мнил себя всецело имеющим право верховодить толпой своих отныне безликих сограждан, начисто же беспощадно новой властью лишенных всякого былого гражданства, зато обретших революционный мандат на полную безысходность серого беспросветно тягостного бытия.

24
Причем вполне вдосталь кое-кому до тех самых бесславных времен безмерно уж совсем так приевшиеся сущие серость и скука – всего-то лишь разве что явное производные самого еще обычного тихо дремлющего прозябания.
Да вот, однако, и впрямь исключительно же рьяно сменить его на ярую усладу извечной борьбы было бы возможно, разве что на короткое время неистово как есть, полностью совсем до конца, разорвав путы, сдерживающие обывателя в рамках строгого соблюдения всех тех так или иначе бытующих в обществе социальных и уголовных законов.
А соответственно сему, вытеснить серость и скуку неизбежно само собой еще означало породить вездесущую темень, да и промозгло скабрезную комиссарскую ложь.
И кстати, серость, по всей ее сути, нисколько не есть вполне естественное преломление чьих-либо наиболее низменных человеческих качеств, а прежде-то всего выражает она собой сколь наглядную канву как-никак весьма незатейливо суетливого существования, в котором слишком этак еще мало того действительно творческого, зато немыслимо всегда много истинно житейского и неприметно серого.

25
Ну а когда на землю нисходит красная мгла революции, серыми оказываются буквально-то все, а тот, кто не становится таковым и сердцем своим никак не принадлежит к той всецело заглавной фактически уж на раз совсем безудержно и буйно ныне решающей силе, изничтожается или низводится до самого еще весьма откровенно неприметного уровня.
И той и впрямь можно сказать почти единственной для него возможностью всецело так от всего того уберечься, дабы зачастую честь и жизнь свою спасти… мог бы оказаться разве что самый поспешный отъезд, куда только подалее от этого полуночного кошмара, который и впрямь тогда стал буквально для всех самой безутешной явью.
Причем довольно многие из людей всякого интеллектуального труда именно это тогда довольно-то быстро и сделали – скрылись они совсем ведь неведомо куда за моря и бескрайней синей глади океаны.
Ну а хоть сколько-то стояще иной альтернативой могла бы оказаться, как раз-таки та крайне уж сколь еще истинно насущная чья-либо надобность надеть на себя маску самой извечной и вездесущей серости, что со временем обязательно, в конце концов, более чем неизбежно станет самой неотъемлемой частью всецело уж повседневного чьего-либо духовного облика.
То, что сохранится где-либо глубоко внутри, отныне предстанет разве что в виде одной лишь никак неширокой отдушины в мире совсем этак бесконечно более чем отчаянно сером, да и до чего неизменно уж еще отвратно вовсе ведь именно что на редкость совершенно никчемном…
Выглядывая оттуда разве что рядом с точно такими же весьма полноценными носителями… как-никак, а фактически именно тех же вовсе вот совсем несметных духовных благ.

26
Серость и неприметность в ночи это как-никак и есть наиболее наилучшая защита от всех тех двуногих, самых что ни на есть опасных во всем этом мире полуразумных животных-хищников.
И, само собой разумеется, что движение истории ведет нас именно что разом так строго вперед и у прошлого зла вовсе нет никакого вполне настоящего будущего в том-то самом весьма вот старом издревле уж довольно-таки давно сколь укоренившемся его облике.
Однако он у него более чем непременно всегда еще мигом отыщется свежий и новый, призрачно светлый, да и до чего и впрямь изумительно так весь совсем на редкость весьма беззастенчиво праздничный.
Но этак-то оно вовсе ведь явно никак не на веки вечные, и сегодняшнее положение вещей – нисколько не что-либо абсолютно незыблемое, как, впрочем, и тот самый каменный век с его давно всеми нами почти уж раз и навсегда ныне попросту совсем позабытым бытом.
Да только совсем не иначе, а пройдет не одно это наше нынешнее тысячелетие – срок довольно-то малый в общих масштабах действительно необходимых, для посильного и пошагового усовершенствования всего общего потока сознания у того ни о чем истинно высоком и близко-то вовсе не рассуждающего, изрядно всегдашне так крайне приземленного думами среднего человека.
Нет, до чего еще исключительно так безбрежно много воды утечет до тех самых пор, пока не сольются в единое целое мечты сегодняшних идеалистов и повседневная реальность наших исключительно ведь вовсе уж совсем попросту невероятно отдаленных потомков.

27
Хотя вполне на деле, возможно, что теми будущими жителями нашей благодатной планеты сколь непременно окажутся совсем иные, куда и впрямь бесподобно поболее нас разумные существа, которые, кстати, наверное, уж до чего весьма вот рачительнее отнесутся к тем самым нисколько не задарма им доставшимся (разве что кажущихся вовсе несметными) богатствам природы…
И то, что на наш сегодняшний день вполне ведь окажется фактически до безумия как-никак поистине важно, так это будут или не будут те ныне разве что грядущие обитатели планеты Земля хоть сколько-то вполне сродни нам или окажутся они по всему своему облику и подобию абсолютно же непременно, значит, иными?
Но то еще более чем однозначно покажет одно лишь весьма вот крайне медленно в далекую вечность текущее время.
Но ему между тем, как и понятно, суждено течь всегда, ну а мы совсем до чего еще только скоропостижно попросту так все умираем, никак не прожив на этой земле даже и века.
Однако то будет нисколько не лучший выбор – буквально наспех воспользоваться всеми теми и впрямь-то на данный день весьма уж вдоволь имеющимися ресурсами именно в это наше чисто сегодняшнее благо и главное все это всецело за счет никак и близко совсем не светлого грядущего когда-нибудь только затем безмерно бедствующих последующих поколений.
А нечто подобное коли и будет выглядеть вовсе-то на редкость светло и благостно, однако таковым оно будет разве что с точки зрения до чего ведь благодушно и потребительски буквально-то обо всем сколь еще безупречно фактически одинаково мыслящих людей-амеб, а вовсе не для того действительно зрелого умом и годами здравомыслящего человека.

28
И когда тот не очень яркий свет далеких звезд, что отдалены от нас на многие же сотни световых лет (в нашей галактике), излученный ими в данный момент времени, и вправду действительно доберется до наших палестин – дети матери-земли, пожалуй, окажутся несколько иными, или их тогда попросту не останется здесь совсем.
И именно это мы и вправду без тени сомнения со временем как-никак непременно самым так мирным путем когда-нибудь еще обязательно совсем вот недолго думая довольно вот запросто разом и сходу еще уж действительно сдюжим!
Раз чисто ведь совсем этак неминуемо лютую смерть всему живому на этой земле, вполне еще способен почти вот именно что в одночасье сходу затем принести тот на редкость смертельно опасный «яд технически чрезмерно переразвитого воображения».
Поскольку это он и распространяет по жилам живой природы чудовищно разрушительный код, чего-то при этом самому себе на редкость восторженно вереща о том и вправду всемогущем всесилии грозного разума в свете безмерно важных научных достижений, совершенно так рассевающих пред собой мглу нашего всеобщего хмуро и кичливо властного сущего невежества.
И это при всем том, что фактически главным для почти всякого нынешнего человека является разве что только удовлетворение желаний, своего прямо так скажем вовсе ведь совсем уж ненасытного чрева, а духовные потребности проистекают и всей той разве что явной пресыщенности всеми теми нежными и ласковыми благами земными…
И это чрево зачастую всецело главенствует над разумом, поскольку он только его явный уж не самый так на деле весьма крупный придаток.
А еще оно, как правило, буквально доверху на редкость переполнено тем самым попросту ведь чисто скотским страхом за всю свою задушевную сущность в преддверии вечного атеистического небытия.

29
То, что продолжение явно грядет и если не для нас, то для всех тех других точно таких, как и мы, грядущих людей, в мыслях законченных эгоистов, пожалуй, занимает самое незначительное, исключительно же крохотное место.
Они, несомненно, живут с тяжким предощущением собственного будущего конца, а потому им и надо было сколь беззастенчиво более чем совсем еще незамедлительно разом переделать сразу-то весь этот подлунный мир, дабы максимально прочно тем и оставить о себе в нем память на все те некогда разве что только грядущие последующие тысячелетия…
Ночное небо и поныне согревает их томные сердца сладостными мыслями о том, что, уж, будучи почти ведь именно таковым, оно некогда навевало думы и создавало сладостные грезы в душах многих и многих поколений тех еще древних греков и римлян.
Однако поэт Маяковский был нисколько при этом явно не прав: вовсе не для нас сегодня зажигаются далекие звезды, а куда вернее – для тех, кто будет жить через многие сотни лет после этого нашего и впрямь-таки совсем вот как есть чрезвычайно же бурного катастрофическими событиями века.
Ну а будет ли там кто-либо жить или нет, то ведь всецело и вправду окажется на деле зависимым прежде уж всего как раз-таки от той до чего безбрежно и далее даже и невольно вполне еще явно намеренной и далее расширяться вовсе-то совсем этак нисколько необузданной тупости.
Ну а впрочем, точно также сколь так еще многое будет зависеть и от всего того до чего и впрямь всесильно безответственного невежества всяческого разного рода представителей нашего сегодняшнего научного мира.

30
Хотя нет, конечно, мы ведь все сегодня очень уж даже невероятно умны, а необычайно высокие сферы духа совершенно до чего четко и ясно как-никак всецело проникнуты неземной красотой, исходящей из некоего на редкость совсем иного, а именно куда поболее, нежели чем все это наше нынешнее прозябание попросту невообразимо изумительного бытия.
Причем что есть, то есть, нет абсолютно никакой к тому совсем уж особенной причины более чем вовсе вот безоглядно и бездумно сколь ведь бессмысленно сходу так разом все отрицать?!
Ну, уж нет, то ведь и впрямь как оно есть, истинно на редкость попросту вовсе бесспорно…
Как-никак, а тот исключительно так весьма же неистово стремительный ход развития высокого творческого сознания у сугубо отдельных личностей до чего и впрямь во многом весьма многозначительно схож именно с тем безумно и яростно низвергающим свои воды горным потоком.
Причем он действительно вполне безупречно реален во всей своей вполне уж осязаемой и полностью доступной всякому взору основе.
Чье-либо воспаленное воображение (само по себе явно бесталанное или по сущей лености и близко не способное ко всякому подлинному творческому труду) может создавать одни яркие блики, кидая их в равнодушную толпу, которая между тем, если чему и внемлет, так это разве что ничем никак ненасытному инстинкту самого же массового потребления.
Поскольку буквально всякое простодушно мыслящее население только лишь и всего немыслимо так радостно жаждет наиболее ведь самого же наилучшего усвоения всех тех хоть сколько-то ему вообще доступных во всем этом мире благ и удобств.

31
А при этаких сколь ныне вовсе уж совсем прискорбных делах и без того безгранично невзрачная действительность в том еще самом истинно наихудшем своем виде явно предстанет перед глазами именно как раз тогда, когда всеблагие народные просветители и впрямь-таки полностью и до конца всецело уверуют в свою единственно верную «святую ложь».
Им было свойственно до чего исступленно исповедовать принцип священной силы, способной разом так одарить весь этот мир сущей радостью вполне ведь самого еще полноценного освобождения от всех тех, прежде уж всего именно что внутренних его вековых оков.
Причем до чего и впрямь радостно и весело добиться данного всеобщего блага было бы в их глазах вполне так на деле как-никак действительно возможно разве что лишь исключительно так внешними чрезвычайно насильственными действиями.
Ну а в результате всех тех изумительно высоких и благих сколь задушевно же возвышенных намерений затем и возникнет то и впрямь до чего чрезвычайно так воинственное государство извечно ведь и близко никем невыполняемых весьма расплывчато более чем совсем напрасно обнадеживающих насквозь лживых обещаний.
И сердце народа будет снова тогда буквально доверху переполнено дикой тоской по новому избавителю от всего того до чего еще крайне вовсе-то совсем более чем неприглядного засилья той-то самой ныне уж разом так и повылезшей в господа бывшей голодранной черни.
И ведь окажется она, куда и впрямь сколь еще весьма вороватее и ухватистее всех тех, кто как-никак сразу так уродился барчуком, ибо, откуда тем вообще было, собственно, знать про все те чисто житейские народные хитрости?

32
К тому же и в само сердце тех, кто (в той ныне полностью прежней царской России) еще ведь изначально родился богатым, вовсе-то и близко совсем не заползала зимняя стужа большевистской идеологии, что самым ведь целевым образом до чего весьма приторно и старательно затем обволакивала людские души всем тем кровавым кумачом.
И это ведь как раз она, между тем, так и обхватывала до чего многие души ледяными нитями совершенно уж донельзя абстрактной логической правоты…
И это как раз-таки именно данная идеология более чем весьма ведь простецки и обезличенно все и вся сколь безразлично взвешивала как раз-таки на весах всеобщего и донельзя обезличенно абстрактного блага.
Причем это самое пресловутое «всеобщее благо» явно так всецело при этом проецировалось именно на чьи-либо самые еще конкретные насущные нужды, попросту ведь именно что надеваясь на них, словно бы чулок на изящную женскую ножку.
Ну а прежние господа были людьми степенными, пожалуй, излишне кичливыми, но, однако при всем том во всей своей основной массе никак не было им свойственно явное так злорадство по поводу всех тех до чего извечных и чисто бытовых народных трудностей.
Да и не страдали они в свое время от холода и голода, а также и не испытывали на самих себе все тяготы самого уж подчас вовсе вот до чего совсем непосильного физического труда.
Однако если прямиком завести разговор обо всех тех новоявленных господах-товарищах, то ведь надо бы самым безоговорочным образом, именно как раз то и подметить - упустив из своих загребущих лап власть, они как минимум рисковали именно к тому простому и крайне незатейливому житью-бытью вслед, затем более чем незамедлительно и возвратиться…

33
Они вполне этак явно разве что хотели только как лучше, стремились всею душой к счастью и освобождению угнетенных и голодных народных масс?
И, кстати, были те массы тогда, впрочем, как и сегодня до той еще самой последней нитки всецело обобраны, да и всем тем совсем непосильным своим трудом вконец этак вовсе совсем обездолены и заморены…
А впрочем, может быть, что те самые нисколько ведь небезызвестные прекраснодушные либералы, поигрывая при этом стальными мускулами своих праздных и надуманных убеждений, и впрямь-таки сколь безмятежно фактически всею душой разом устремились к явственному улучшению жизни серых масс простого народа.
Однако все их рьяные последыши, идя след в след по их кровавому пути, некогда затем явно перешли от бесшабашных и взбалмошных планов по тому принципиально так вовсе ведь бессмысленному облагораживанию и прихорашиванию всего того рода людского к делам лишь разве что значительно поболее неприглядно темным, да и попросту КАТАСТРАФИЧЕСКИ БЕЗОТРАДНЫМ…

34
Цели всех тех, кто весьма рьяно более чем обезличенно совсем этак наскоро присобачил все свое изуверски потребительское мировоззрение ко всем, тем довольно-то на редкость аскетическим революционным нуждам, были гораздо прозаичнее, а души – куда только во всем безнадежно черствее.
Поскольку были те рьяные прихлебатели истыми врагами буквально всякого самого уж еще изначального своего неблагополучия и сущими нахлебниками из столь весьма бесславной породы тех, кто и впрямь более чем неизменно разом тянулся своими лапищами к одной лишь той большой и малой личной выгоде и совсем ни к чему, собственно, большему.
Однако и те наиболее изначальные «благодетели народные» были как есть без царя в голове, а как раз-таки потому и до чего ведь сколь еще совсем несусветно садистки жестоки.
Ну а также и исключительно как-никак непроглядно были их души весьма вот яростно фанатичны и темны, а потому и главная их житейская психология до чего еще доблестно до самого уж дна была пропитана сурово идейным невежеством.
А именно потому и были они до чего еще на редкость более чем безгранично сколь этак воинственно слепы…
Причем всю их на редкость ведь беспримерную за всю же историю цивилизованного мира люто ведь суровую бессердечность полностью и до конца вполне выразил большой писатель Владимир Тендряков в своем автобиографическом рассказе «Хлеб для собаки».

35
Может быть, нечто подобное было их весьма трудным, но верным путем исключительно так продуманного и постепенного достижения всеобщей грамотности, культурного развития нации – превращения аграрной державы в техногенно вполне ведь до чего разумно сформированное современное государство?
Что же, пусть чисто формально оно и будет именно так, однако защищать своих сограждан вполне ведь нужно бы совсем не только от некоей той до чего еще как-никак донельзя подчас пресловутой внешней угрозы.
Нет, крайне ведь важно их точно также всецело оберегать и от всех тех сугубо внутренних факторов, что могут подчас полностью и до конца разом нарушить пасторально обыденное и крайне неспешное течение всякой той еще обывательской жизни.
Ну а тем паче вовсе нельзя всячески вот создавать причины для всеобщей скорби, голода и лишений, причем именно с тем сколь отдаленным прицелом в то самое невообразимо далекое и чистое завтрашнее грядущее, в котором свет победит тьму не разумом, а предельно последовательным уничтожением всего того, что смеет отбрасывать длинную тень.
Да только тем самым на редкость уверенным шагом идти к чему-либо подобному явно уж полагалось как раз-таки с той до чего еще гордо поднятой головой донельзя ведь высокоидейно, да и весьма строго и непримиримо вездесуще революционно…
А между тем всякая революция это, прежде всего заорганизованная анархия мигом этак разом, затем становящаяся вездесущей новой монархией.
И что тогда?
Злу ли бежать совсем без оглядки,
Коль у «добра» точно те же повадки?

И вообще, звезд не нахватаешь с небес, разрушив чертоги старого рабства, раз оно, как и понятно всенепременно сходу себя затем всецело возродит, поскольку все его корни – глубоко внутри человеческой психологии, а вовсе не заключены, они в тех самых исключительно внешних формах буквально-то именно что чисто этак всеобщего государственного обустройства.

36
Но, ясное дело, откуда это вообще еще взялось этакое поверье: «Мы старый мир разрушим, мы новый…»

Однако возродили эти соратники всеобщего счастья на всей уж земле разве что только мир стародавнего прошлого, сменив при этом религию, словно бы и впрямь сколь еще поспешно ведь напялив на себя некое то свежее нижнее белье.
А между тем от всей этой жизни и близко уж нисколько нельзя потребовать перемен, пока не был всецело изменен сам образ мысли того и по сей день в точно том довольно-то невзрачном виде существующего общества.
Причем достаточно резко к чему-либо совсем немыслимо наилучшему жизнь может всецело перемениться разве что для кучки всю уж страну именно вот чисто так под себя, до чего еще сходу подмявших интриганов, истинно лишь всеми силами удесятеряющих весь тот донельзя вот всегдашне более чем и впрямь невозмутимо прежний государственный деспотизм.
А впрочем, да поначалу большевики несколько так вполне ведь действительно ослабили путы эксплуатации на производстве, прекрасно то, понимая, что хоть чего-либо, а надо бы временно людям дать!
Но то, однако, было одним лишь более чем крайне так весьма недолговечным послаблением, да и разве что именно в тех не столь уж и жизненно важных отраслях всего того «народного хозяйства».
Ну а в дальнейшем буквально повсюду сколь еще сурово были затем разом завинчены гайки, а потому и не было отныне вовсе ведь даже ни грамма свободы от того чисто же весьма всеобъемлющего идеологического рабства.
А если вообще и было у советского человека хоть чего-либо, кроме тех наиболее ведь разве что самых уж прямых его гражданских обязанностей…
Ну, так заключались те права, в том числе и в довольно ведь весьма сомнительном удовольствии трудового народа на бессмысленно тупое и бездеятельное присутствие на всех тех нисколько нескончаемой чередой день за днем тянущихся партийных собраниях, а также иногда и возможности сугубо как-никак весьма праведно полоботрясничать во все те рабочие часы…

37
Интеллигенции, однако, сколь весьма ведь благодушно и впрямь-то как есть истинно на редкость более чем нелепо тогда разом привиделось, что она как-никак принципиально вот смело же буквально сходу заразила массы ярким пламенем всего того безмерно восторженного книжного своего энтузиазма…
Но на самом-то деле все это были одни разве что и впрямь донельзя так глупые россказни да миражи, наскоро впитанные из мечтаний блаженно восторженных духом гениев всеславной литературы.
Им было свойственно сознание на редкость уж отстраненное от довольно многих бытовых мелочей, так и горящее ярым пламенем божественного вдохновения, однако никак не могли они оказаться весьма строгими судьями жизни, поскольку их творчество – разве что только ее великое зеркало, посмотревшись в которое мы можем лучше оценить себя и все окружающее…
Но вот превращать художественную литературу в главное мерило жизни абсолютно нельзя, раз все стропила видимой и не видимой вселенной зиждутся на прочной основе вполне объективных фактов, а не на тех еще блаженных иллюзиях и благостных фантазиях никогда вот на деле и не существовавшего бытия.

38
Литература мать духовности?
В принципе это ФАКТ, но она ее крестная мать, поскольку человек при ее помощи только лишь получает общее направление пути, но дорогу в жизни он пробивает совсем не книжной головой, а вполне житейскими разумом и чувствами.
Да и сама по себе та так и порожденная вполне вот на редкость достойной подобного названия литературой возвышенная духовность зачастую явно же всегдашне превыше ума и сердца всех тех, кто никоим образом никак не был причастен к ее еще именно что как-никак чисто ведь первоначальному возникновению.
Правда все это касается разве что людей прекраснодушно и слепо прямолинейных, а не тех, кто искренне прямодушен, и на редкость смело и благородно будет готов во имя всеобщего блага и впрямь-то рискнуть своей жизнью, а не жертвовать во имя «светлой идеи» совершенно никчемным существованием абстрактных и серых простонародных масс.
Ну а в том, как раз-таки и есть та самая принципиальная разница между теми, кто дорогу к тому вполне настоящему светлому будущему будет готов уложить своими костьми и тех, кому его разом ведь подавай прямо сейчас на блюдце и уже готовым…
Так что все те совершенно бессмысленные призывы идти более чем незамедлительно вверх по пути всеобщего самоусовершенствования есть одна сущая блажь, а также и самая явная отрыжка после весьма сытной трапезы, ну а в сугубо духовном смысле сущий экстракт радостных прений по поводу сколь еще весьма сладостно вкушаемых разного рода яств…
А между тем каким-либо тем до чего простецки мыслящим людям нисколько не свойственно вдруг подниматься с колен, дабы доблестно устремить свой понурый от всех тех повседневных забот взор куда-либо до чего стремительно строго так вверх.
Нет, уж никак не зачерпнуть им от некоего того до чего возвышенного духовного источника даже и самую малую толику всей его и впрямь разом этак всецело исцеляющей души волшебной силы.
Да и вообще, весь тот набор необъятных и невероятных благ был одним лишь и вправду самым нелепейшим миражом в знойной пустыне сущего мещанства и по-вселенски совсем уж безгранично склочного собственничества.
Обычных людей вообще ведь и близко никак не интересуют сладкие плоды преображения всей окружающей их жизни во что-либо искристо и доморощенно доброе, да и приторно вовсе этак до чего безоблачно райское.
А главное еще и в той весьма ведь как-никак на редкость более чем расплывчато зыбкой и блаженно кроткой дальнейшей ретроспективе.
Уж чего-чего, а их и на той весьма еще неприхотливо холмистой всеми теми своими естественными трудностями равнине очень ведь даже довольно-таки неплохо и сытно кормят.
А потому ровным счетом и близко не имеет никакого значения, сколько усилий будет весьма усердно кем-либо совсем же нещадно разом предпринято, дабы действительно появилась возможность хоть как-то суметь приучить к «альпинизму» слепую и самодостаточную во всех тех еще низменных и плотских своих устремлениях, вечно чего-то смачно жующую серую людскую массу.

39
Она ведь при любом раскладе никуда далее своего любимого корыта и близко-то уйти совершенно не сможет, а впрочем, ничего другого людская толпа буквально так ни в жизнь, ясное дело, что абсолютно вот вовсе явно и не захочет.
Чехов в своем рассказе «Ионыч» пишет об этом так:
«Опыт научил его мало-помалу, что пока с обывателем играешь в карты или закусываешь с ним, то это мирный, благодушный и даже неглупый человек, но стоит только заговорить с ним о чем-нибудь несъедобном, например о политике или науке, как он становится в тупик или заводит такую философию, тупую и злую, что остается только рукой махнуть и отойти».

40
И все это более чем неизменно было именно так, и столь немногое хоть как-либо весьма уж зримо ныне переменилось, а именно как раз-таки с тем исключительно ведь благословенным появлением всяческих и всевозможных новоявленных живых картин, чуда технически развитого века – синематографа.
Однако все то, что, так или иначе, хоть с какого-либо бока, было касаемо той еще, как правило, донельзя ведь чертовски более чем на редкость одиозной официальной пропаганды…
Нет, именно тут как-никак, само собой, разумеется, все и стало и впрямь-таки до чего еще вовсе безудержно так явно во всем разом иначе…
Промывать мозги ныне стали весьма значительно жестче, хотя и поверхностнее, но все тут дело было как раз-таки именно в том, что личную душу при этом попросту загодя отменили, заменив ее целевым устремлением пронзенных острием идей восторженно трудящихся масс.
Причем сильнейшее чувственное воздействие тех еще самых более чем наглядных образов на ту удивительно ведь простую и крайне так при всем том сколь неказисто наивную душу человека было и впрямь до чего на редкость четко и чутко подмечено далеко совсем никак не вчерашним же днем.
Еще в пору раннего Средневековья духовные поводыри серых и неграмотных прихожан непременно так обратили внимание, насколько жития святых, ярко и красочно расписанные на церковных иконах, более чем неизбежно оказывают весьма значительное влияние на саму душу исключительно во всем невежественного, полудикого человека.
Товарищ Ленин не зря как-то сказал:
«Из всех искусств для нас важнейшим является кино»

Знал он, о чем это именно ему тогда довелось во все ведь горло вовсе-то надрывно тогда сколь надрывно картавить, поскольку тот первый большевистский вождь всецело являлся, хотя и тошнотворно гнилым, а все ж таки вполне полноценно образованным, зрелым интеллектуалом.
Да, именно этак, то буквально всегда и было, а можно сказать и поныне как раз вот подобным образом оно и есть!
Совсем вот и близко попросту нечем опровергнуть сей всецело бесспорный, исключительно на редкость аксиомный весьма же простейший жизненный факт.

41
Кинематограф и музыка самого различного жанра и впрямь-то, пожалуй, до чего уж непременно разом затрагивают тонкие струны многих и многих сердец.
Причем им это и вправду более чем вполне ведь дано, и вовсе-то никак не на каком-либо явственно мнимом, безликом и полувоображаемом уровне, как это и впрямь-таки подчас происходит с довольно многими произведениями художественной литературы.
Нет, в данном сколь уж конкретном случае это вполне ведь становиться явью, причем именно в свете более чем доподлинно яркого своего явления почти этак всему своему народу.
Однако при всем этом нет, никто тут ради одного разве что только красного словца буквально-то как есть, чисто вот на корню не отрицает то более чем весьма на редкость широкое и благотворное влияние художественной литературы.
Но при всем том надо бы фактически уж сходу разом заметить, что вполне еще всерьез и всецело нагляднее оно повлияет на сознание всякого человека, разве что только, если все ее образы более чем достоверно полностью вполне оживают во всех тех окружающих какого-либо индивидуума праведных людях.
Во всем остальном скорее уж той изумительно ведь подчас хорошей эстрадной музыке, а также и всем талантливым, и впрямь-таки полностью, берущим за душу фильмам и будет на деле сколь непременно доступно, в самой доподлинной мере, действительно придать вовсе-то неброско простой и неразвитой человеческой натуре несколько большее совершенство самых искренних чувств…
А как раз-таки по этому поводу им и будет дано хоть в чем-либо весьма во всем основательнее поспособствовать донельзя же значительно большей чистоплотности всех тех на редкость так вовсе всецело обыденных и более чем совершенно простых и повседневных людских помыслов.
И все ж таки иногда (в случае того еще самого как есть чисто искусственного насаждения общественных предрассудков любого рода и толка) и может сколь еще медленно, но верно, постепенно ведь происходить самая явная деградация буквально именно что всеобщего человеческого духа.
Раз уж вместо той большой и светлой правды ему как есть, до чего и впрямь весьма вот сметливо подсунут дешевую аппликацию в стиле «просто, понятно и доступно всем».

42
И этак-то оно и вправду иногда случается как раз оттого, что целое учит и вдохновляет к душевному подъему, ну а рваные клочки расхожих истин запросто затем приучат человека к нигилизму, а также к тому почти бессознательному отрицанию природы как сложнейшей структуры, в дебри, которой попросту никак нельзя сходу вламываться носорогом.
Ну а в действительности можно разве что и впрямь довольно-таки уж совсем осторожно расчищать себе путь посреди ее бескрайне и по сей день донельзя ведь весьма этак запутанных зарослей.
Вот чего пишет по этому поводу писатель Сомерсет Моэм в своем романе «Луна и грош»:
«Неужели, по-твоему, красота, самое драгоценное, что есть в мире, валяется, как камень на берегу, который может поднять любой прохожий? Красота – это то удивительное и недоступное, что художник в тяжких душевных муках творит из хаоса мироздания. И когда она уже создана, не всякому дано ее узнать. Чтобы постичь красоту, надо вжиться в дерзание художника. Красота – мелодия, которую он поет нам, и для того чтобы она отозвалась в нашем сердце, нужны знание, восприимчивость и фантазия».

Да только фантазия эта должна быть именно во всем весьма этак до чего еще многозначительно развитой и творческой, а не исключительно ведь до чего еще расфуфыренно восторженной или совсем бесцельно как есть умиленно прекраснодушной.
Всякая чувственная сладостность, основанная не на разуме, а на блаженных эмоциях всего-то навсего радость неземного бытия в окружении весьма ласковых чьему-то сердцу иллюзий.
В реальности всякому высокому духу нужно иметь железобетонно твердую опору на этой отвратительно грязной земле.
Нельзя парить в облаках и при этом верно видеть то, что происходит где-то далеко внизу.
С высоты праздно сытого до чего только блаженно несведущего жития-бытия до чего многое подчас явно видеться слишком мелким и ничтожным…
А потому и калечить уже кем-то до того вдоль и поперек искалеченные людские судьбы и будет казаться самым что ни на есть благородным и праведным делом.
Есть люди фанатично стоящие за добро никак при этом не понимающее, что сам этот их фанатизм явно лютее лютого зла.
Да и вообще всякая естественная простота чего бы то ни было может быть выкуплена одним разве что донельзя тяжким интеллектуальным трудом, и ему обязательно должно будет оказаться всецело продуманным, а то чувство блаженного полета для всего человечества… запросто может продлиться и куда подолее, нежели чем несколько каких-либо самых злосчастных секунд.

43
И всякое весьма строгое идеалистическое препарирование всей повседневно нас окружающей действительности есть сущее снятие с нее шкуры, и уж когда будет она полностью освежевана, то вот именно тогда и человек сможет еще более чем вероятно оказаться на этой земле чем-либо отныне вовсе не нужным и попросту сколь исключительно фактически лишним.
Природа, в конце концов, именно что, неминуемо сжив нас со света, весь род людской всячески вытеснит, никак не стерпя над собой насилия, и произойдет это именно из-за одной той донельзя глупой нашей привычки – все, значит, разбивать на куски, дабы затем наскоро склеивать его заново, но во всем непременно «по-своему».
Ну а как раз-таки именно в свете всего того уж доселе вышеизложенного, истинному так конструктивному созиданию и вправду фактически должно будет до чего еще весьма ведь своевременно предшествовать время того самого исключительно так всецело «новаторского» нашего познавательного разрушения.
И это и впрямь кое-кому подчас кажется чем-либо весьма вот безупречно вполне достойным и естественным – поначалу ведь все, то ныне существующее до самого так основания буквально-то под самый корень изощренно разрушить, разбив все уж чьи-либо составные части на всяческие те наиболее мелкие, мелкие его осколки.
Ну а лишь затем и составить в уме подробный и сколь весьма ведь основательный план, как это именно его во всем том дальнейшем весьма уж посильно переоформить заново в некое единое, разумное, но главное – теперича как раз-таки чисто во всем по-нашенски скроенное целое…

44
И это явно находит вполне доподлинное отображение во всей культуре и искусстве, но прежде всего это сколь и впрямь весьма этак незыблемо разом касаемо всякой уж той или иной истинно на редкость более чем немыслимо донельзя разнообразной человеческой натуры.
Раз у нее и впрямь довольно умелой и верной рукой фактически совсем безукоризненно как-никак именно ведь вовсе уж наскоро отсекается все, то в ней явно кажущееся несколько чрезмерным и полностью излишним, а вполне этак до конца раскрыто передаются одни те наиболее наглядные, поверхностные черты.
Причем подобным образом все это кое-кем весьма задушевно производится исключительно так ради того, дабы далее никак ведь вовсе не составило ровным счетом никакого труда со всех видимых сторон, куда только выпуклее в нем разглядеть те единственные ведь кое-кому крайне нужные признаки.
Ну а дабы их вполне еще стояще распознать, нужно бы всецело перечеркнуть, то, что чрезвычайно так излишне усложняет всю ту до чего и впрямь чрезвычайно же сложную картину мироздания.
А каждый уж тот еще отдельный человек это целая вселенная и его единственную и неповторимую индивидуальность никак нельзя рассматривать как один лишь только тот мелкий болтик в огромной государственной машине.
Ну а единение масс под широко развивающимся флагом борьбы со всею той жуткой скверной чудовищно загнивающего классового общества это, прежде всего создание ярких миражей в безводной пустыне…
Правда, понятно, что кто-то как-никак явно захотел разве что только как лучше, а тот самый плачевный результат он никак не от нежелания совершить благо, а от общей неопытности и чересчур на редкость весьма самонадеянного оптимизма.
Хотя на самом-то деле из подобного рода рассуждений и впрямь-таки чисто поневоле получается одна слащавая и гнилая полуправда, в которой более чем многогрешно навсегда утопнет все неискусственное, никем не придуманное, а останутся на самой поверхности одни лишь те весьма остро выпирающие наружу чисто аморфные и самые же исключительно наилучшие намерения.
И будут они торчать из каркаса убогой действительно именно что те еще сломанные ребра…
А все это именно уж только разве что потому что та самая настоящая жизнь никак не празднична и ее передают безо всяких прикрас и визгливых восторгов, а кроме того и без какой-либо донельзя унылой и крайне назойливой схематичности…
А иногда вот еще и происходит то самое донельзя так суровое выпячивание именно тех людских черт, которые сколь уж явно хотел всеми силами со всем тем мясом для пущей наглядности разом выдрать из всей той повседневно окружающей его действительности их никак не в меру блаженный духом, донельзя добропорядочный душка-автор.

45
Яростные устремления гения Чехова по тому и близко так вовсе совсем уж непримиримо деятельному устранению всех тех еще ростков праздности из широчайшего поля всей общественной жизни русского общества вернее всего и нагляднее переданы в трех его пьесах.
Причем они-то как раз для всего своего поколения и века отнюдь ведь и близко совсем не являлись ничем, собственно, большим, кроме как донельзя страстными агитками, хотя вместе с тем и без тени сомнения действительно до чего еще полубезумно гениальными произведениями величайшего искусства.
То есть вполне ведь оно допустимо, что для некоторой части публики они, может, и были одними лишь разве что более чем беспримерно виртуозными шедеврами пера великого гения своей эпохи…
Однако для того самого сколь безукоризненно над всем и вся довлеющего большинства тем пьесам было чисто уж на деле разом дано всецело предстать в одном только виде феноменально наглядного подтверждения высшей и вездесущей правильности и без того тогда витавших в воздухе идей безгрешной, а главное – излишне так воинственно классовой справедливости.
А идейки те были остры, словно ножи, а посему и самая еще срочная чья-то надобность их более чем скорейшего прилаживания к суровым реалиям житейской действительности и привела к страшнейшим тяготам народа во времена бесконечно долгих лет невероятно чудовищных испытаний и лихолетий советского периода российской истории.

46
И чего это тут вообще может быть на деле хоть сколько-то и близко этак явно попросту никак вот совсем непонятного…
Демагогии всеобщего трудового сподвижничества был, безусловно, и впрямь-то совсем этак неотъемлемо фактически ведь день за днем именно что как штык до чего еще совсем неотъемлемо нужен как раз-таки тот безупречно надежный, и более чем долговременно сколь как-никак вполне успешно и безотказно работающий великий катализатор.
И очень этак действительно же искренне жаль, что столько большого таланта было некогда совсем вот без пользы истрачено разве что ради того, дабы весьма наглядно и подробно со всех сторон передать всю ту донельзя непотребную словесную фальшь!
Советский лозунг «Слава труду!» – более чем вполне ведь явное чеховское наследие, самое глубокомысленное производное всех его великих пьес.
Однако и другие авторы тоже зачастую ловят один лишь разве что лейтмотив современной общественной жизни, но вовсе не саму ее вполне уж во всем до конца полновесную суть.
Причем почему-то именно от духовной и физической сытости автора во всем его творчестве затем и проявляется вся эта совершенно так немыслимо твердая убежденность в той еще сколь ведь как-никак самой неотъемлемой необходимости весьма смело обогатить весь этот мир какими-либо до чего еще несусветно популистскими идеями добра и света.
И это ведь как раз из-за них Пикассо и нарисовал свою голубку мира, а не отобразил на широком полотне развалины города после действительно, не дай только Бог некогда приключившейся всесокрушающей ядерной войны.
И это именно Брэдбери в своих «Марсианских хрониках», как и во всем своем творчестве, довольно-таки верно предвосхитил весь тот дальнейший крен этой уж нашей нынешней цивилизации в сторону самого полнейшего еще медленного, но верного техногенного саморазрушения.

47
Причем всякая та до чего еще неимоверно грубая утилитарная восторженность и впрямь-таки весьма ведь расхолаживает всю же душу современного человека.
И это одни лишь те весьма яркие положительные эмоции, что и впрямь-таки на самом деле окажутся, как есть, всецело настояны на одном том истинно до чего еще благочестиво мыслящем разуме, весьма и весьма до чего явственнее отобразят всю полноту человеческих чувств.
А как раз потому, собственно, именно им и должно будет совсем ведь на редкость и впрямь послужить всяческому тому как-никак более чем явственно чисто вот дальнейшему развитию всей той сколь неподложно настоящей и разумной, а не той исключительно так весьма приторно ласковой духовности.
Вот как уж до чего еще вполне здраво и умело передает все вышеизложенное автором этих строк великий писатель Иван Ефремов в своем романе «Лезвие бритвы»:
«Уметь видеть, но не пытаться сложить из виденного целое, превратить в реальность, заставить поверить в него силой труда и таланта. Наоборот, они стараются рассыпать целое на крохи. Разбить вазу, чтобы любоваться причудливой формой черепка. Выбрать из живой игры светотени изображения две-три черты, пару красочных пятен и назвать это именем целого, заменяя мудрость собирателя красоты умением анатома. Это неизбежная расплата за разрыв с природой, с ее изменчивой игрой форм».

А впрочем, да, может, то как-никак и являет собой образец самой же настоящей и подлинной правды, что в буквально так практически любой, пусть даже и самой примитивной игре с человеческим сознанием всенепременно порою возникает некое псевдоподобие внешнего развития.
А все-таки оно исключительно ведь весьма жалко и убого, а потому и близко никак не достичь ему тех и впрямь еще изначально всею культурой перед всяким тем нынешним человечеством отнюдь же никак не наспех поставленных задач.

48
Однако это как раз-таки то некоторого рода искусство, что столь неимоверно фактически доверху переполнено лучезарно изощряющейся патокой более чем вездесуще приторной слащавости, подчас разом затем и вытравливает из самых глубин человеческого сознания фактически издревле в нем имеющейся дикий хаос, да только чисто внешне, а вовсе не глубоко изнутри…
То есть именно как раз-таки шлифовке чисто внешних форм сознания ныне и предается весьма вот и впрямь до чего еще максимально первостепенное значение…
А между тем внутри каждого сосуда мысли и сегодня точно также кипит фактически тот же самый набор древнейших страстей.
А культура сегодня вполне всерьез занята никак не их изощренно суровым укрощением, а разве что самым до чего еще только весьма умиленным распылением истинно так вездесущей ангелоподобной сердечности разве что чисто внешнего благочестия.
И все это к тому же явно предназначается только для избранных, а для всего того остального общества главным критерием, как и во времена суровой первобытности, так ведь и остается одна лишь самая беспрестанная добыча и собирательство.
И те самые более чем простые граждане о лучшем и светлом почти и не думают, поскольку все их сознание занимает один только быт и точка.
Причем тех людей ни на что другое нисколько так вовсе явно не перенаправишь, зато им и вправду можно было довольно-то многое сколь еще слащаво наобещать, а именно что быть уж всему тому, само собой разумеется, фактически как-никак именно что попросту завтра.
Причем те, кто всячески весьма старательно вычистил самих-то себя от всей грязи окружающей жизни, никак так не смогут отговорить народ не идти по этой до чего узенькой и скользкой тропинке совсем ведь разом вертикально вверх.
Причем движение это будет совершенно так вовсе ведь мнимое…
Поскольку серой толпе всегда еще окажется разве что только под силу и впрямь одолеть один лишь тот истинно на редкость пологий никак уж совсем до чего ведь и впрямь нисколько небыстрый подъем.
Причем в этом деле именно воспитание и есть как раз-таки тот весьма уж наиглавнейший фактор, всеобъемлюще формирующий всякое новое человеческое сознание.
Однако современное общество никак пока не намерено на деле, а не на словах действительно же перевоспитывать всякого простого обывателя в духе любви к высоким материям, поскольку тогда им, ясное дело, станет на редкость уж посложнее бессовестно манипулировать.
А между тем кое-кому и поныне сколь явственно надо с точностью той истинно величайшей легкостью весьма и весьма и впрямь совсем этак до чего нахраписто управлять буквально вдоволь по всех нашу душу имеющимися социальными механизмами.
Поскольку все то общество, именно что вне всяких сомнений до чего еще весьма уж основательнее разом тогда потребует несколько ведь вовсе иного к себе отношения.
Ну а заодно и начнет оно тогда вполне и вправду осознавать всю полную несуразность нынешнего своего обустройства, при котором вся власть во всем мире сосредоточена в руках кучки олигархов, чье крайне неповоротливое сознание никак не ищет какой-либо достаточно надежный и спасительный выход из явно так давно устрашающе назревающего экологического кризиса.
Ну а, кроме того, весьма ведь громоздкое техническое развитие без какого-либо вполне этак соответствующего подстегивания со стороны внутренней и при этом истинно со всех видимых сторон изящной культуры всенепременно еще, в конце концов, всех нас до чего еще явственно выведет именно что на тропу войны со всей вселенной.

И победителям, вполне последовательно и старательно изничтожившим весь озоновый слой, затем обязательно как-никак еще предоставится самая что ни на есть весьма прискорбная участь диких же окаменелостей в некогда затем древних геологических слоях матери-земли.
Мировоззрение тертое и перетертое в поисках всяческих материальных благ имеет форму до самых дыр же облезлой, видавшей виды ресторанной скатерти, и в этаком виде оно не золотой век, а куда скорее век золотушный, не дай только Бог на всех нас и впрямь разом вскоре более чем нездраво весьма верно накликает.
«Святое потребление», как принцип славного существования, в том числе и во благо всех тех грядущих людей ни в чем и близко совершенно ведь не сгодится, как некая верная формула вечного процветания рода людского.
Поскольку как раз-таки нечто подобное и окажется той еще явной вот истинно гигантской ловушкой, в которой все человечество всенепременно увязнет, и если не головой, то, по меньшей мере, одной из своих бесчисленно длинных «оконечностей».

49
И коль скоро тот бездонно же глубокий экологический кризис может вообще еще хоть чего-либо и впрямь явно обождать, а именно всего этак того как-никак почти вовсе-то ныне попросту и неминуемого грядущего своего часа…
Однако при всем том никак нельзя исключить и тот на редкость ужасающий казус, когда в руках у фанатика и идиота, и вправду может вдруг, затем оказаться так называемый «волшебный ключик» самого отвратительного шантажа перед всем остальным миром, который, как известно, попросту повсеместно состоит из всецело различных стран и народов.


Да только все они сколь на редкость более чем неизменно привязаны стальными тросами всего этого нашего нынешнего времени к величайшему чертовому колесу исключительно ведь более чем совсем невероятно быстрого технического прогресса…
И пока что несет оно нас вертикально вверх, но все это происходит разве что именно здесь и сейчас, ну а что, собственно, и впрямь вполне будет способно с собою принести все, то вовсе неблизкое грядущее, про то и знать никто, ясное дело, заранее уж и близко совсем так не может.

50
Для новоявленного Архимеда всяческих точек верной опоры слишком так много нынче вполне вот заранее было сколь еще весьма делово заготовлено, а потому и та всем небезызвестная метафора может, безусловно, на редкость уж стать исключительно во всем весьма полноценной и безнадежно безотрадной реальностью.
И на роль этакого ярого изобличителя «ВСЕОБЩЕГО ВЕЛИКОГО ОБМАНА» всех прошлых времен и народов вовсе-то никак совсем не обязательно, что будет из-за всех уж своих сил разом еще претендовать именно тот некий большой политик.
Нет, кем-либо подобным может и впрямь ведь оказаться и тот самый до чего нескромный обладатель истинно чудодейственной вакцины, имеющий весьма и весьма на редкость действенное противоядие супротив именно что им и созданного, а несколько так позже его же подручными во все края и веси хитроумно разосланного чрезвычайно смертоносного вируса.
И тот, кстати, вполне как-никак сколь еще однозначно будет способен разом ведь оказаться гораздо более живучим, нежели чем буквально-то всем исключительно как есть совсем небезызвестная сибирская язва.
А то, что тот человек работал нисколько не на себя лично, а на свое правительство, никак не сможет полностью уничтожить каких-либо его собственных идей по всему тому еще уж именно что дальнейшему применению тех самых и впрямь до чего вот успешно им разработанных боевых вирусов.
Но все это так одни лишь те разве что самые отдельные предположения крайне нигилистического толка, да только уж тех вполне до конца более чем реальных возможностей действительно сотворить бед всему человечеству в связи с тем чудовищно титаническим техническим переразвитием может на деле приоткрыться слишком-то безотрадно, попросту совсем ведь немыслимо много…

51
Мирные воды большой науки бьются о берег доселе неведомого и постепенно размывают его, однако о том, что непременно вполне способно затем оказаться в руках у грязного пирата, что этак-то сколь ловко возьмет на абордаж все то, что и впрямь как-никак является «судном всеобщих трудов тяжких»…
Нет, обо всем этом мало кто ныне действительно заранее думает, поскольку главное для современной науки – одолеть в неравной борьбе с природой наиболее ведь крутые подступы к тем фактически как-никак наиболее заглавным ее загадкам, а вовсе-то не обеспечить всему роду людскому более-менее достойное и поистине вполне приемлемое и исключительно наилучшее грядущее.
Да только как бы это не уплыть всем нам в то самое и вправду навек ставшее обессмыслившимся попросту именно что чудовищное небытие со всем этим нашим сегодняшним и нынешним весьма уютным и благим на одну злобу дня весьма безнадежно уж скороспелым подходом ко всему тому нынче-то нас всегдашне везде окружающему!
А между тем, даже если и можно будет хоть чего-нибудь этакое разом создать в форме и впрямь-то полностью всеисцеляющего противоядия за какой-либо довольно короткий месяц…
Да только коли все человечество по самому как-никак вполне полностью объективному анализу более чем неизбежно вымрет всего-навсего через какую-то пару-другую недель…
То какой это тогда от данной всесильной вакцины и впрямь ведь на деле окажется вполне еще действенный прок?
Человек, кстати, более чем вполне так реально на деле способен всецело суметь полностью продуманно и сознательно вполне сотворить те самые более умные вирусы, от которых никакая марля попросту ведь и близко никак тогда не поможет, имея при этом в виду уничтожение неких вражеских городов…
Но враг он разве что для одного только человека враг, а для вирусов ни друзей, ни врагов попросту вообще нисколько не существует.

52
Да уж вполне может и то собственно разом статься, что у нас впереди не одно то истинно светлое титанически невероятно совершенное технологическое грядущее, но и самая как-никак явная возможность, что кто-либо весьма запросто более чем безнадежно загубит великую массу народа простым устранением исполнителя каких-либо полностью обыденных и самых рутинных действий.
И вот именно тогда, сколь вальяжно и нагло усевшись на его место, террорист и впрямь-то до чего еще сходу мигом задаст жару действительно многим, в чем-либо на редкость безмерно перед ним даже и безо всякой вины провинившимся людям.
И где и когда только лишь затем некогда последует тот самый как пить дать ведь и впрямь до чего еще попросту совсем уж неминуемый грядущий удар, заранее на глазок вовсе-то не предскажешь, да и навскидку разве определишь.
И кстати, снова хотелось бы достаточно ведь жирно, то подчеркнуть, что уж сделать это может и человек, безусловно, донельзя далекий от каких-либо фундаменталистских кругов, попросту в почти том еще гордом одиночестве взявший себе на вооружение философскую систему, смело его зовущую к массовому изничтожению всех своих беззаботно порхающих по жизни сограждан.
А посему из всего того весьма и весьма сколь ведь однозначно само этак собой всецело уж следует, что тот наиболее максимальный контроль в этаком новом техногенном мире, это попросту говоря, та самая вполне на редкость исключительно элементарная истинно жизненная необходимость.

53
А есть между тем и те средства массовой информации, наличие которых в тех еще весьма примитивных условиях ныне полностью так совсем уж нисколько вовсе ведь невзыскательно прежней природы вещей было и близко-то никак явно не предусмотрено.
И все их досконально продуманное применение, именно в том самом ключе, как некогда всесильные диктаторы подчас использовали новейшие (на тот момент времени), технические приспособления, будь то кино или радио, в конечном итоге может оказаться весьма ощутимой угрозой миру и спокойствию в сытых и хорошо обеспеченных, а потому и крайне беспечных странах Запада.
И кто-то, конечно, вполне может и впрямь-таки как есть совсем же сгоряча разом спросить, а откуда это теперь всему тому нынче отыщется место в этой нашей современной технически до чего еще весьма и весьма славно подкованной жизни?
А вот станет уж повсеместно и впрямь-таки до чего на редкость плохо с климатом и природой – и это как раз-таки тогда те самые новоявленные суровые горлопаны, словно те еще вши, тут же сами собой сколь весьма и впрямь более чем незамедлительно и заведутся!
И в точности так, как оно было и в том не столь отдаленном прошлом, технические новшества вновь явно послужат именно тем истинно надежнейшим и безупречно верным способом для, куда более плотного охвата населения диким злом и впрямь-то взбунтовавшегося против всего человеческого день ото дня себя взвинчивающего ярого и ехидного варварства.
А всему тому возвышенному и одухотворенному искусству в этаком деле еще обязательно при всем том будет предоставлена одна из наиболее главенствующих и исключительно важных ролей!

54
О, это, конечно, и впрямь весьма безнадежное и самое уж до чего еще более чем и впрямь безнравственное отклонение от буквально всех на этом свете когда-либо только, так или иначе, доселе существовавших общественных норм.
Ну а в самом-то деле как-никак, а всем тем до чего на редкость естественным и совсем уж исключительно незыблемым правилом жизни разве что только и является то практически и впрямь совершенно беспроигрышное устремление носителей высоких муз ко всем, тем невообразимо заоблачным и белоснежным вершинам истинно высокой духовности.
Однако порою бывает оно и довольно-таки жалким, причем даже и при всей своей самой глубочайшей искренности, что вовсе, однако, не умаляет доподлинного благородства всех тех еще изначальных намерений – кое-чего и от таланта тоже вполне ведь зависит, как и от настоящей большой высоты полета чьей-либо безмерно воспаренной к звездам творческой фантазии.
Весьма ярким примером всему тому может уж еще вполне послужить «Обитаемый остров» режиссера Бондарчука.
Однако бывает и наоборот!
А именно когда возвышенный гений и вправду звучно и вполне этак наглядно разом же начнет всячески ведь создавать идеально слепленные из крови и плоти иллюзии, которые затем и будут чествоваться целыми поколениями.
А это между тем сколь до чего безнадежно полностью отравит жизнь целой империи, причем случится все это как раз из-за добела «раскаленных, словно лава» инсинуаций, смело ведущих в гиблую и непроглядную мглу сущего кровавого безвременья.
А это и близко не то, что, скажем ведь, именно что попросту этак до чего наспех отобразить, пусть и на более чем нелепом и крайне примитивном уровне, всю ту чрезвычайно же брутальную суть более чем доподлинного лика всего того чудовищного гитлеризма.

55
И вот, несмотря на все то, что всякое высокое искусство доподлинно уж на редкость всецело превыше всей той самой элементарной пользы, которую оно всем нам всегдашне ведь само собой преподносит, а все же сколь неотъемлемо следует довольно-то пространно и всесторонне весьма этак явственно и конкретно попросту разом еще констатировать.
Никак не иначе, а тот чисто техногенный фактор, появившийся за последние сто лет, собственно же должен был всецело обязать интеллигенцию, куда только пристальнее смотреть на любые искрометно одухотворенные вещи, в том числе и с точки зрения их никак недвусмысленно весьма определенной социальной полезности или наоборот неотвратимо злющей их сущей опасности.
Причем, то истинно уж благостное (с умом и расчетом) приложение чего-либо ко всей той житейской практике общественного бытия должно было быть не только всецело до конца целесообразным, но и вполне надобно было ему еще и содержать в самом себе более чем полноценно здравое чисто утилитарное зерно.
Поскольку буквально любые благие фантазии, коли вот будут они безо всякого ведь чисто житейского их осмысления и впрямь-то как-никак откровенно же грубо втиснуты в узкую щель той еще самой никак небезызвестно насущной действительности, при всем том разве что только окажутся, совсем на редкость попросту так чудовищно же деформированы.
Широта и ласковая простота книжного формата объясняется тем, что внутри него нет совсем ведь никаких препятствий, а если они и есть, то их можно сколь уж запросто так всецело полностью именно что в единый миг раз и навсегда устранить.
Да вот, однако, все это одни только блики и разноцветные миражи!
Ну а чтобы на деле, а не внутри полупрозрачно пустой перламутровой умозрительности как-никак уж добиться должных успехов в том неизменно полном подводных камней царстве всякой вполне реальной жизни нужно было, как есть по крупице и можно сказать ногтями выдирать из серости и мрака яркий свет всего того весьма многозначительно нового…
А между тем то само собой разом еще всячески подразумевает явную необходимость для довольно многих больших писателей исключительно так беспрестанно всячески же изводить всю ту чертову темень сущего невежества.
Но что касается всяких вот капитальных и многозначительных планов по сумасшедше быстрому преображению лика простого народа, то уж при чисто внешней прелести в них был именно тот довольно существенный недостаток, а именно самое полное отсутствие здравого смысла во всем, что, так или иначе, касалось вполне конкретных и чисто житейских вещей.
Но кто-то вещал и вещал о том, что нужно слиться всею душой со всем тем крайне простым людом…
А между тем вычищать до должного блеска весь общественный нужник, нужно бы только ведь разве что, находясь исключительно так всегда уж именно на своем родном месте, а в чисто поле выходить с косой всегда ведь положено разве что только тому, кому это занятие приносит домой хлеб насущный.
Да и вообще стенания великих душ, запертых «в темнице лютой общественной несвободы», нисколько не могли донести до большей-то части всего того дореволюционного общества хоть какие-либо вполне здравые мысли о медленном но верном преображении всех существующих реалий во что-либо более яркое и столь этак совсем уж безыдейно более чем многозначительно светлое.
А вот когда вместо всего того явно начинается тот самый чудовищный ураган, что ко всем чертям до чего разом попросту подчистую более чем безжалостно снесет все то как есть доселе прежнее и былое…
Нет, уж это как раз-таки тогда и впрямь сколь ведь безответственно называть данные вещи не совсем этак вполне удачным опытом по общему улучшению всей общественной жизни…
Да и адские муки людские никакими глубочайшими (в сырой глине быта) самокопательными изысканиями добра быть оправданны, ну никак и близко вовсе этак явно совсем же нисколько не могут!

56
Тем более что все те исключительно вот на редкость весьма плодотворные поиски некоего того единого и общего на всех светлого пути никак не могут сводиться ко всему тому чудовищно ярому насилию над всею той именно что от века полностью вот безбожно совсем уж одинаково существующей действительностью.
А кроме того в корчах и муках наспех и сгоряча воспламененного революционным духом общества рождается один лишь только тот еще сущий и кромешный ад.
Для вполне ведь стояще успешного улучшения всех общественных отношений нужны были совершенно этак иные никак не революционные рамки, поскольку ничем добела раскаленным - клеймо былого рабства никогда вот нисколько раз и навсегда вовсе-то и близко никак не вытравишь.
Ну а в связи с тем коли кто-либо и впрямь совсем недвусмысленно выступает с «бравыми идеями» самыми ударными темпами весьма же скоропалительно приступить к мерам неистово агрессивного подавления всего того до чего ведь беспредельно и поныне вот еще невообразимо широкого общественного зла…
Имея при всем том в виду именно то, что во все времена почти неизменно и сколь еще безотрадно пассивно и вяло, только и переступало из одного века в другой, лишь иногда и разве что частично при этом меняя чисто внешнюю свою форму, но никак не внутреннее немыслимо беспардонное свое содержание.
И кстати, вот еще, что при всех тех весьма многозначительно резких и крайне жестких переменах никак не происходит какое-либо довольно-то весьма существенное переосмысление той донельзя доселе всем обрыдшей действительности, а одно незамысловатое встряхивание общественной жизни, что вполне схоже с землетрясением только трясутся при этом не хлипкие строения, а людские судьбы.
Причем до чего неизменно, а вполне этак как-никак сопутствующие данным общественным потрясениям пожары именно что начисто и в единый миг совсем вот выжигают сердца и в этом пламени гибнет не жалкая темень минувшего, а яркий свет всего того истинно иного грядущего…
А у всего того изумительно недвусмысленного и всецело ведь вездесуще прежнего недобра разве что только вскоре попросту так совсем поменяются те самые довольно-то весьма трезво мыслящие хозяева на тех вечно осоловело нетрезвых временщиков, ну а сама суть при этом более чем неизменно останется в точности как и была именно прежней.
И этакого рода на редкость безалаберная власть всего-то, что взвешенно и рассудительно разом обзаводится довольно весомой и солидной идеалистической прибавкой, а впрочем, если уж вообще и существующей, то только разве что во имя самого еще необычайного как-никак исключительно ведь крайне неприглядного чисто идеологического «окучивания» всяческих и доселе праздных невежественных умов…
И при этом все сознание простых граждан попросту до чего же доверху заполняется никогда (В РЕАЛЬНО ОБОЗРИМОМ БУДУЩЕМ) совсем этак на деле нисколько ведь и близко не осуществимыми блеклыми миражами.
А, кроме того, все те, кто мог бы, пожалуй, даже и ненароком вполне умудриться на деле разоблачить тупоголовых деятелей необъятно же вездесуще липового и мнимого грядущего счастья, были более чем никак незамедлительно, разом ведь сугубо затем переиначены во врагов Отечества, да и всего того вообще честного народа…

57
Вот и вправду, не слишком ли бесконечно много совсем так с лихвой их тогда оказалось – тех зачастую наиболее светлых духом людей, что были сущими нелюдями, как есть сходу, тут же отобраны для всех тех стылых бараков в Заполярье?
А бывало и того явно похуже: в очень даже немалом их числе совершенно ведь пред той властью нисколько невинные люди были до чего наскоро попросту напрочь лишены своей жизни, причем именно в том еще самом чисто так начале всех тех как-никак разве что полностью «общественно бесполезных» социальных преобразований.
Да еще и осуществлялось все это именно под те вовсе ведь никак несмолкаемые литавры бешеного энтузиазма тех самых серых масс, которые интеллигенция того времени очень-то явно захотела разом освободить от донельзя сковывавших их оков – и надо же, освободила, сходу лишив все свое государство всякой его былой хоть сколько-то здравомыслящей головы…

58
Добро и свет так и маячат на небосклоне далекого грядущего.
Однако, притягивая небеса к грубой и черной земле, всенепременно выпускаешь наружу демонов зла, а они именем той еще наивысшей справедливости вполне однозначно посеют, куда разве что значительно большее невежество, обучив свой народ грамоте исключительно так ради его же, куда только явно большего закабаления в рамках тупого рабства, и слепой покорности.
Потому что те массы были тогда сколь так и впрямь совсем вот безлико воспитаны в духе чувственного упоения серыми буднями мерцающе бледных реалий, живя при этом всю свою жизнь под серпасто-кровавым флагом сущего засилья сумрачно сумасбродной идеологии.
Причем все уж некогда разом еще началось именно с тех так и пылающих духом бунтарства апостолов великой художественной литературы.
Чехов, Лев Толстой и Горький вполне искренне стремились освободить весь свой народ от истинно же тяжкого (для них лично) более чем и впрямь-таки как-никак сколь еще извечного его прозябания в зловонной луже на добрую половину ими самими и вымышленного невообразимо так будто бы более чем невероятно горестного быта.
Да только тот между тем им таковым разве что чисто издали, грезился в ярком электрическом свете и впрямь совсем отчаянно тягостного их неприятия всей той так или иначе окружающей каждого из нас на веки вечные беспросветно обыденной, да и впрямь-то безысходно и незатейливо самой что ни на есть житейской действительности.
Да только между тем весь этот их острый и можно даже сказать орлиный взгляд безвольно и бессильно разве что только вот и скользил по самой поверхности людского быта, попросту сколь еще неизменно избегая проникать во всю его наиболее грязную и крайне
так вовсе вот совсем неприглядную житейскую суть.

59
А между тем русский народ в атмосфере подобного крепостного рабства жил уже все лет триста, четыреста, а посему и не очень он примечал всякое свое донельзя приниженное, бессовестно скотское состояние.
Нет, он, конечно, не раз и не два как-никак восставал, но в том при этом вовсе не было абсолютно никакой действительно твердой системы, да только этак оно было разве что до тех пор, пока его совсем уж спешно не начали поедом есть все те взыскательно ласковые и искрометно добродушные идеалисты.
Алексей Пешков, даже и имя себе подобное из-за всего того большого горя от ума до чего еще сходу, ничтоже сумняшеся, без году неделя со всем глубочайшим прискорбием выдумал, причем явно так как раз дабы со всей желчной горечью вполне до конца куда полноценнее выразить всю полноту своих всеблагостных задушевных устремлений.
Он и другие подобные ему хотели одного лишь невпример всему тому злосчастному прошлому всегдашне вот как-никак одного лишь совсем необыкновенно до чего ведь чудесно как есть весьма этак только непременно хорошего?!
Однако весь тот никак неподдельно, как есть чисто итоговый, конечный результат зачастую вполне напрямую будет зависеть вовсе не от духа добра, заложенного в чье-либо произведение, а от той истинно же кровной его и впрямь-таки ясной и четкой взаимосвязи со всем, тем сколь давно, долгими веками отлаженным, вполне полноценно реальным житьем-бытьем.

60
Ну и какой из всего того вполне еще следует сделать и впрямь-таки донельзя ведь на редкость существенный, да и как-никак совсем еще вовсе же нисколько неутешительный вывод?
А собственно говоря, именно тот, что как то само собой чисто ведь сходу так еще трагично явно же оно выходит: чеховская «Чайка» – это исключительно так ярко разукрашенная всеми цветами радуги сущая ирреальность.
И именно в ее-то как-никак на редкость призрачном и неверном свете в душах у многих и многих интеллигентных людей начала прошлого века надолго еще, затем засела страшная заноза довольно-то быстрого переустройства всех тех и поныне совсем этак неприязненно существующих житейских реалий в некие иные, куда поболее сочные и изящные тона.
И как раз уж в связи с тем в чьих-то глазах вдруг, словно бы разом совсем потускнели, покрылись густым темным мраком все те бесконечно долгие тысячелетия «сущей обездоленности», что совсем вот навсегда так и остались в том-то самом незыблемо «тяжком прошлом».

61
Однако все уже выше сказанное нисколько и близко совсем не означает, что автор имеет хоть чего-либо против русских классиков или искусства вообще.
Но при всем том как-никак, а ему всецело должно было чисто ведь по возможности на деле оказаться хоть в чем-либо явно уж вполне согласованее с той и по сей день довольно-таки совсем невзрачной обыденностью, а не выпирать из нее острым и длинным гвоздем.
Искусство – оно безо всякой в том тени сомнения действительно всячески задушевно участвует во всяком том неизменно вот полностью должном же формировании всего того внешнего скелета человеческой натуры!
Именно благодаря ему он и становится жестче, прочнее и массивнее, да и вообще до чего этак глубоко вовнутрь людской натуры совсем ведь нередко всякому достойному подобного определения великому творчеству, как есть, и впрямь-таки бывает уж суждено на деле вот заронить некое, то довольно-то весьма полезное и доброе зерно.
Да только безо всяческой исключительно серьезной подпитки со стороны окружающих людей ему ведь и впрямь никак уж и близко совсем не светило сколь искренне весьма благостно и всесторонне разом так оттенять собой тьму буквально одеревеняющего душу страха за всю свою многогрешную душу и бренное тело.
А ситуаций, когда человеку может вдруг и вправду стать за себя дико же страшно, в этой жизни попросту хоть отбавляй…

62
И вот то, что действительно крайне уж важно так это будут ли вокруг него люди способные протянуть ему руку помощи, а не только, к примеру, оценив по достоинству всю его душу и интеллект разве что только прилипнуть к нему глазами так и рыская в диких дебрях его вконец заблудшего сознания.
Тьма времен более чем неизменно порождает загубленные души вечно блуждающие затем во тьме.
Однако есть и души восторженно блуждающие в ярком свете и никак при всем том не понимающие сами принципы черной бездны людского невежества.
А именно в том и вся суть беды нового времени, когда белое добровольно же стало чудовищно черным, чтобы максимально быстро победить густейшую тьму долгих веков беспроглядно мрачного прошлого.
Свет иллюзий сладок и бередит мозг как воздух после грозы, но вся это одна пустая блажь.
Простые люди должны бы стать братьями никак не по крови сколь еще яростно ими пролитой в борьбе с высшими и будто бы совсем незаконно привилегированными классами, а став значительно же богаче духовно, а тогда и вожди общественно стада начнут мыслить несколько иначе о судьбах своих народов.
Чувство безопасности, которое создается в том самом случае, когда у всей какой-либо земли есть и вправду вот некий единый хозяин оно ведь полностью мнимое.
А все, это потому, что тот никак уж совсем не имеет сто рук и сто голов, а раз так он всего-то навсего только надзиратель, только лишь и старающийся, чтобы никто не дай Бог не наступил даже и на тень его самого ведь непомерного величия.

63
Тоталитаризм он разве что только всячески разобщает личности и замыкает их в самый прочнейший кокон, сплачивая массы только лишь в виде чисто аморфного вещества.
Причем людская масса всегда вот внутренне пуста и бесцветна, а потому и пробуждать ее к великим свершениям это все равно, что звать лютых варваров насаждать свет культуры и разума.
Да и равенство, и братство понятия именно что всецело межличностные, а никак не классовые.
Новое социалистическое общество только лишь более остро же обозначило грани между различными слоями общества.
Оно и до этого было довольно уж четко и резко разделено, а после того как сила агитации полностью победила силу мысли оно и вообще попросту разом погрязло в твердокаменных догмах.
А потому и мелкие люди, которым и до того до чего тяжко доводилось при поисках любой мало-майской справедливости…
Ныне вообще попросту были вынуждены довольствоваться разве что самыми так донельзя малыми ее крохами.
Причем люди, которые некогда уж чересчур этак явно прониклись идеей светлого добра, попросту никак не имели его внутри себя в том самом до чего еще чистом и доподлинно человечном виде, а как раз-таки потому и стали они наиболее ведь наихудшими демонами революционной вакханалии доподлинно адовых тогдашних страстей.
А страсти те были еще и чудовищно раздуты во имя всевластия химеры мнимого счастья записанного разве что в хитроумном уме как благо неких грядущих невообразимо светлых времен.
А даже и на миг усомнившихся в их светлой будущности светил истинный ад!
Все тогда должны были следовать друг за другом строго затылок в затылок и дышать только лишь по одному вот заданию партии.
А все ведь началось еще с того, что, что кто-то сколь вот явно себе вообразил, будто бы этот мир можно в единый миг совсем до конца исправить одними только теми еще до чего вот и впрямь отвлеченно благими мыслями.
А между тем в те тяжкие времена всеобщего недоверия люди могли почувствовать чужое плечо, на которое и впрямь ведь можно было надежно опереться только лишь в случае, когда в человека были вложены не абстрактные представления о гуманности, разуме и совести, а нечто вполне конкретное перешедшее прямиком из души в душу.
Причем люди стремящееся принести обществу разум посредством самого так и впрямь совсем беззастенчиво насильственного его просвещения попросту ведь могут только и наплодить всяческую восторженную тьму и пыл ненависти, а развить в простонародье чувства можно будет только разве что медленно, но верно идя путем тысячелетних и крайне уж никак нескорых свершений.

64
А впрочем настоящее искусство вполне так способно на деле породить к себе более чем до чего неустанное задушевное устремление, однако отнюдь ведь явно никак и не более того…
Нет, то уж точно попросту ведь никем неопровержимая аксиома, что именно тем весьма глубокомысленным проявлениям высокого духа и вправду как-никак еще будет исключительно так вполне свойственно разом придавать всему этому нашему чисто житейскому естеству несколько большую восприимчивость к высоким нотам совершенно так подчас вовсе совсем необыденных частот.
И они весьма и весьма во всем донельзя отличны по всему своему звучанию от всяческих крайне суетливых напевов донельзя же мелкой суеты простейших и будничных вездесущих проблем.
А все-таки самое что ни на есть положительное воздействие высот духовности на всю эту нашу серую и обыденную жизнь, в конце концов, вне всяких сомнений, еще уж окажется, по всей своей сути, до чего неизбежно поистине ничтожным.
Потому что, несмотря на всю большую живость образов, как кинематограф, да точно так и хорошие книги навсегда ведь останутся одними перилами, довольно-то наспех подвешенными кем-либо в воздухе.
Ну а потому и окажутся они исключительно так сколь еще вовсе совсем же малоспособными действительно удержать какого-либо человека от самого глубочайшего морального падения.

65
А, кроме того, книги или кино как-никак еще действительно будут уж в состоянии вполне ведь осознанно увести всякого своего читателя или зрителя в самую глубочайшую бездну и мглу новоявленных диких времен.
Автор вполне ведь способен быть до чего еще отчаянно злым и жестоким, стремиться к насаждению в душе человека наиболее так низменных, примитивных инстинктов.
Да только коль скоро товар его на полках магазинов и близко уж совсем никак не залеживается, а весьма вот и впрямь сколь этак бойко распродается, никто и смотреть на это вовсе уж и близко тогда совершенно не станет.
Тот же Стивен Кинг, безусловно, может еще послужить всему тому, самым что ни на есть и впрямь как-никак весьма ведь более чем преотличным примером!
А, кроме того, всякое реальное воспитание личности за самым тем редчайшим исключением может быть осуществлено одними лишь живыми людьми и никем этак, собственно, более.

66
В принципе, буквально любого человека будет вполне уж возможно хоть сколько-то и впрямь действительно попытаться постепенно переиначить, а в том числе нечто подобное иногда будет возможно предпринять даже и в чьем-либо весьма зрелом возрасте.
Да только между тем и вправду как-никак, а заниматься подобного рода просветительством чьей-либо давным-давно заблудшей души можно будет разве что уж вовсе так относительно недолго, коль скоро сам человек о том и близко-то никого явно вот не просил.
Ну а то на редкость благожелательное и воинственно жесткое подстегивание к вящим переменам, а именно ко всему тому невообразимо наилучшему разве что весьма ведь предметно предзнаменует все этапы той еще самой бескомпромиссной борьбы с тем почти всегда остающимся на самом том считай что донышке души добром, а никак не наоборот.
Да и вообще, даже ведь и вовсе-то совсем ненавязчиво указав человеку на тот фильм, который ему явно стоило бы сколь и впрямь внимательно пересмотреть, или на ту книгу, которую ему крайне важно было бы довольно-то вдумчиво перечесть, тоже уж человека хоть в чем-либо на деле как-никак, а вполне перевоспитываешь.
Причем в особенности полезным все это станет как раз-таки тогда, когда ему заодно и подскажут, на чем это именно при просмотре или при прочтении ему вполне непременно бы следовало действительно всецело вот полноценно же акцентировать все свое самое наиболее основное внимание.
И ведь в наиболее праведном ключе все вышеизложенное было бы и впрямь до чего еще сколь донельзя логичнее соотнести именно как раз ко всем тем истинным же сокровищам художественной литературы.

67
Однако никак уж при этом вовсе ведь нельзя совершенно так неразрывной нитью привязывать возвышенную духовность к привитой еще с самого детства привычке к прочтению книг.
А, тем более что некоторые из славных поглощателей бессмертных произведений искусства бредят одним лишь тем до чего ВЕДЬ истинно святым его духом, а именно как раз потому они со всем тем божественно лирическим упоением и воздают почести одному разве что истинно уж безмерно большому и славному ничем ненасытному своему аппетиту.
А это и позволяет им смотреть на других (простых смертных) сверху вниз, а они в точности те люди, а потому и все, что будет потребно для вполне стоящего изменения их повседневных привычек заключено, прежде всего, в постепенном создании условий, дабы само чтение книг стало для них делом истинно комфортным и уютным.
И именно этой, безусловно, уж как есть наиболее наиважнейшей цели и могут сколь вполне ведь целенаправленно послужить до чего многие и многие нынешние аудиокниги.
Однако то вовсе не вопрос, а что это более всего разом оказывает на всякого того или иного человека самое существенное влияние – прочитанная ли книга, увиденный фильм или то, как именно вели себя, да в точности и поныне ведь так и ведут его родные отец и мать.

68
И кто это вообще решил, что все человеческое общество действительно достойно всей той чисто уж внешней своей цивилизованности?
А между тем почти вся современная духовность и человечность – это плоды стараний довольно-то весьма малочисленной группы интеллектуалов.
Вся так называемая нынешняя общечеловеческая
культура в случае некоего всеобъемлющего катаклизма, что, не дай только Бог, и вправду сотрет с лица матушки-земли все ее современное политическое обустройство, даже и часа не устоит пред натиском чрезвычайно ведь быстро отупевших орд не более чем вынужденно (безо всякой особой охоты) приодевшихся и остепенившихся дикарей.
Они степенны и учтивы разве что исключительно из-за внешне навязанных им законов всего того полностью уж как есть до чего и впрямь совсем единовременно с ними и поныне ведь более чем неотъемлемо и строго день за днем существующего современного общества.

69
Ну а в случае весьма уж донельзя явственного тупика, что и впрямь-то сколь внезапно некогда возникнет на пути современного прогресса процесс деградации культуры и возникновения новых врагов народа может занять не более одного самого кратчайшего мига во всей той так или иначе имеющейся истории всего этого нашего цивилизованного существования.
А между тем на то, без тени сомнения, вполне еще может хватить и года, а тем паче двух лет донельзя так жалкого существования в свете именно уж вновь никак не на пустом месте разом возникших попросту именно что чисто чудовищных и лютых напастей.
И вот как-никак, а именно тогда сколь до чего многотонные колеса телеги вроде бы навеки ныне прежнего тоталитаризма очень даже безумно же быстро и совершенно безудержно разом и раздробят кости всему тому внешне ярко демократическому, но пока еще во многом, несомненно, полностью аморфному…

70
Ну а все те великие достижения светлого разума, что без тени сомнения при случае явно смогли бы постепенно приблизить нас к чему-либо высокомудрому и чистому, с той же легкостью, всенепременно, смогут оказаться задействованы именно ради того, дабы насильно привить всем нам любовь к наиболее грязным нечистотам самого-то отменно скотского себялюбия.
Они же, между прочим, в прошлом явственно посодействовали сущему укоренению во всяком неграмотном и невежественном человеке именно той вовсе-то совсем на редкость беспочвенной веры в то, что хватит, мол, и того, чтобы толпа хором проорала «халва» – и через короткое мгновение у всех во рту разом станет весьма приторно сладко.
Нет вовсе, никак не может тут быть абсолютно ведь никакой существенной разницы, делалось ли это во славу дикой жестокости или во имя всеобщего блага и любви к ближнему своему, раз было то чисто на редкость поистине и впрямь полностью так разве что фактически уж безразлично.
Разве что именем той истово черной ненависти будет, куда только весьма потруднее сколь и впрямь совсем же открыто творить наиболее темные и грязные дела, поскольку некоей той усредненной душе человека все это довольно-таки быстро вскоре раз и навсегда совсем опротивеет.
Однако и само ее наличие еще непременно можно будет полностью этак незамедлительно взять под очень ведь даже большое и совсем же беспристрастное сомнение, а то и напрочь ее попросту отменить!

71
Коммунистическая и нацистская идеологии, создавшие в чьих-либо на редкость близоруких глазах невообразимо заманчивый проект по ранее нисколько и небывалому ускорению политического и духовного преобразования всего рода людского, поставили во главу угла самое принципиальное отсутствие у всякого человека какой-либо собственной вообще души.
Варварские диктатуры признавали одно лишь наличие у него интеллекта, проявляющего себя в самых основных инстинктах, кстати, присущих даже и живущим в некоем едином сообществе насекомым.
При этом сугубо подчеркивалось все явно ведь чисто звериное родство, классовое или этническое, что никакого существенного значения далее вовсе-то и близко никак не имело.
И наиболее главной тут целью было сколь еще яростно сплотить тех самых действительно нужных людей, всецело отделив их от тех, кто отныне был вовсе никому далее совершенно не нужен.
И господа красные тогда ко всему обществу буквально разом так присобачили немыслимо же угловатое клише – «наши» и «не наши»
И тех вовсе никак не наших попросту и следовало всех до единого более чем нещадно уничтожать, причем, словно злобных вредителей, что извечно строят, да и осуществляют, коварные планы супротив всего и вся выпукло и ярко выделенного - благородного рода людского.

72
Причем до чего еще безукоризненно веря светлому уму Федора Достоевского – это уж явно не что-то такое исключительно новое, а давно так извечно исхоженное старое.
Вот чего он пишет по этому поводу в его незабвенных «Бесах»:
«Во всякое переходное время подымается эта сволочь, которая есть в каждом обществе, и уже не только безо всякой цели, но даже не имея и признака мысли, а лишь выражая собою изо всех сил беспокойство и нетерпение. Между тем эта сволочь, сама не зная того, почти всегда подпадает под команду той малой кучки “передовых”, которые действуют с определенною целью, и та направляет весь этот сор куда ей угодно, если только сама не состоит из совершенных идиотов, что, впрочем, тоже случается».

73
Но тех идиотов, как есть будет вполне ведь возможно раз и навсегда сколь же весьма поспешно отодвинуть от дико бушующего вулкана людских страстей.
Поистине дав массам вместо лубочных светлых идеалов фигурку кумира, который и будет отныне истинно до конца собой ознаменовывать самую еще наглядную суть сущего воплощения всех чаяний и надежд на все, то лишь некогда затем только грядущее всеобщее славное благоденствие.
И история явно ведь знает всему тому никак немалое число весьма же красноречивых и более чем довольно-таки наглядно выразительных примеров, и из последних – это, конечно та самая, Великая иранская революция.
Причем она еще изначально возникла как раз-таки оттого, что кучке тех самых крайне растрепанных во всех своих наилучших чувствах либералов более чем невероятно некогда разом уж захотелось явственно заполучить до чего значительно большее количество гражданских и общественных свобод.
И это именно ведь несмотря на то, что у них и без того их было вовсе-то совсем этак и без того немало.
А как раз с этого все сходу и начинается!
Ну а когда-то затем абсолютно любая революция, что фактически безмятежно на редкость многословно прекрасна, уж сколь деятельно возвышает на самые небеса именно те яростно тупые ничтожества, что и проявят впоследствии весьма своекорыстно злой интерес ко всему тому разве что с виду праведному перераспределению всеобщего изначально так вовсе чужого народу блага.
Да и, кстати, тут же, на редкость резво и мимоходом фактически сходу изыскивает братия, ревностно блюдущая традиции массового террора всяческих ярых и тщательно скрытых врагов, дабы затем в их-то крови и утопить все, то весьма стародавнее и нынче всем до конца донельзя обрыдшее треклятое прошлое.
Уж сколь неистово при всем том разом, пытаясь буквально сходу сплотить весь «свой» простой народ супротив всяческого до чего, невпример ничему иному более чем отвратительно коварнейшего и вездесущего присутствия на кровавых мозолях людских жирующих богатеев.

74
И, ясное дело, что это именно большевики сколь ответственно и спровоцировали капиталистический мир на поиски и впрямь-то самой же насущной антитезы осатанело яростному большевизму.
А им и стал половозрелый фашизм, так и втиравший все свое свирепо лютое мировоззрение, что было весьма ведь твердо основано на невзыскательно безыскусной и немыслимо всепоглощающей ненависти в довольно-то подчас поверхностно образованные умы чрезвычайно во всем беспечно серых масс немецкой и итальянской наций.
Правда если и дал нацизм клятву верности капитализму, то ведь сделал он это разве что лишь именно потому, что всякий тот вовсе уж иной противоположный путь был ему отныне абсолютно прегражден всеми теми местными никак невзыскательно вовсе-то нисколько так совсем неприемлемыми для всякого настоящего социализма - имперскими реалиями.
И было в нем, кстати, значительно поболее ничем не прикрытой варварской агрессии, нежели хитрости, и был он и впрямь-таки смертельно опасен всею своей истинно дьявольской продуктивностью.
Однако та самая всеядная хитрость при всей своей довольно грубой житейской тупости все-таки может оказаться значительно уж похуже, причем совсем не только для всех тех отдельных с чьей-либо точки зрения нисколько неполноценных народов, но и для дальнейшего существования всего этого необъятно огромного мира.
Русский народ был и есть один из сильнейших по всему своему духу народов мира сего.
Ну а потому и вполне еще могла оказаться сколь ведь несоизмеримо горше судьба всего человечества, если бы тот самый осатанелой лихости большевизм действительно уж изыскал все нужные идеологические средства, дабы как раз именно его значительно лучше действительно так вполне вот верной рукой оседлать.
Ну а затем и можно было бы повести вконец заблудшие трудовые массы на бастионы того самого неистово озверелого и социально этак вовсе до чего уж еще только чуждого им по духу капитализма.
А, тем более что делалось бы все это как раз ведь во имя любви, а не во имя расовой животной ненависти!
Да, именно так!
Во имя любви, хотя и путем убийств и яростно безрассудных и разрушительных свершений!
По куцей логике комиссаров, само собой, то сколь невозмутимо тогда и выходило, что это как раз-таки посредством чего-либо подобного и пребудет во всем этом мире их на редкость же безумно вот радостный (даже в предощущении его) до чего отныне чисто земной рай, а не тот никогда не существовавший – небесный.

75
Однако на самом-то деле чем это более и более радости будет присутствовать в людских сердцах от смерти лютых классовых врагов, на которых, пусть и пришлось до того совсем же безропотно целыми еще веками гнуть и гнуть себе спину…
Да только со всею той явной безысходностью надо бы при всем том именно так сразу до чего еще на редкость сходу более чем безапелляционно строго заметить, что как-никак, а лучше от всего этого никому ведь нисколько вовсе не станет.
Раз еще лишь значительно гуще затем сгустятся тучи ненависти, отравляющие громом и молниями осатанелой идеологии простым людям все их наивные души, да и, в принципе, всегда уж искренне добрые сердца.
Ведь никоим образом нельзя путем убийств и насилия над ближним своим (пускай он и будет хоть в чем-либо более чем единолично и сам полностью как-никак во всем всегда виноват) действительно приблизить эпоху всеобщего грядущего счастья.
Таким макаром разве что, наоборот сколь незамедлительно отодвигаешь общество назад в пещеры к мамонтам и троглодитам.

76
Вот и генерал белой армии Краснов более чем однозначно рассуждал в примерно уж схожем ключе – ниже приведено его мнение, изложенное им в книге «От двуглавого орла к красному знамени».
Жаль только, что всего через год после написания этих строк Краснов вполне ведь всерьез сколь душевно подгнил, и в конце того самого последующего своего романа «Единая-неделимая» ему с чего-то вдруг явно вздумалось прославлять убийцу отца, матери и деда исключительно за то, что тот свернул шею какому-то одному никудышному большевику…
«Она думала. Она пришла уже в своих думах к тому, что, может быть, они правы. Они, трудящиеся над землей, они, живущие в маленьких тесных избушках, где спертый дурной воздух, они, голодающие и мерзнущие. “Мир и все его богатства принадлежат им, и буржуи – словом, все те, кто не умеет сам работать и добывать все своими руками, должны или стать такими, как они, или уйти в иной мир, на земле не место тунеядцам…” Придя к этой мысли, Оля почувствовала страшную жажду жизни. “Ну, хорошо, – говорила она, – я буду работать, как они, я буду прачкой, я стану садить и полоть огороды…” С этою мыслью она задремала. Но сейчас же вернулась в явь от новой яркой мысли. “Да ведь тогда, – думала Оля, и мысли точно торопились в ее мозгу, стремясь что-то доказать ей важное и убедительное, – тогда,
когда все станут, как они, и не будет нас, погибнет красота. Тогда погибнет вера в Бога, погибнет любовь. Тогда исчезнет сознание, что позволено и что не позволено. Тогда убийство не будет грехом и сильные и дерзкие станут уничтожать слабых. Слабые станут раболепствовать перед сильными, угождать тем, кто свирепее осуществляет свое право жизни. Тогда все обратится в сплошную резню. Христос с Его кротким учением уйдет из нашего мира, с Ним уйдут красота и прощение, и в дикой свалке погибнут люди. Они, как хищные звери, разбегутся по пещерам и будут жить, боясь встретиться с себе подобными».

77
А как раз именно это, собственно, и произошло в России во времена той более чем совсем небезызвестной ленинско-сталинской оторопи от всего того, что абсолютно этак никак неправильно и впрямь-то, всецело уж только ведь хоть сколько-то как-никак соотносилось именно что ко всему тому исключительно на редкость «беспутно треклятому прошлому».
Через двадцать долгих и мучительных лет неистово сурового правления Антихриста (Сталина) люди вообще стали бояться разговаривать с какими-либо посторонними прохожими из-за одного того столь глубоко гнездящегося в самом их сердце страха, что вдруг это они и есть те враги, о которых до чего много и подробно пишут во всех газетах.
А как раз именно поэтому люди тогда буквально до смерти боялись, что и их тоже безо всяких излишних каверзных вопросов огульно и безотлагательно разом же уличат в том, что они, может, и мельком с кем-либо не тем, переговорив, с чудовищно лютым врагом вступили во вполне осознанный предварительный сговор.
Причем все это стало действительно возможным разве что только путем медленного, но планомерного удушения России в кошачьих объятиях большевистского вождя, когда тот действительно стал единоличным властелином всех тех волей-неволей отныне ведь совсем уж безропотно подвластных ему народов.
Он-то вот точно до чего и впрямь весьма умело играл со всею СВОЕЙ страной в ту самую всем небезызвестную игру кошки с пойманной ею мышкой…

78
Да только сколь многим представителям тогдашней интеллигенции весь тот неудержимо победоносный процесс закабаления народа ярмом окаянного большевистского рабства, был явно этак никак совсем и близко нисколько ведь неприметен.
И скорее всего тут сыграло свою наиболее решающую роль именно то обстоятельство, что большевики необычайно уж умело всячески создавали в народе великие пароксизмы беспричинного восторга.
Причем и вправду делались те самые отвратительно темные делишки именно как раз по тому и близко никак вовсе ведь совсем недоброму сценарию, да еще и в той на редкость верной точности, как подобные схемы и поныне бойко и ухватисто подчас проворачивают всяческие прохиндеи, строители финансовых пирамид.
Писатель Андрей Платонов в своей знаменитой повести «Котлован» разоблачает это в чисто своем безо всяческих прикрас до чего доподлинно ведь исторически верном описании всего того как есть явно тогда вдоволь разросшегося, словно снежный ком, именно так беспросветно же дутого энтузиазма:
«Я этих пастухов и писцов враз в рабочий класс обращу, они у меня так копать начнут, что у них весь смертный элемент выйдет на лицо…
Но отчего, Никит, поле так скучно лежит? Неужели внутри всего света тоска, а только в нас одних пятилетний план?»

79
А показухи в те времена и впрямь было попросту столько, что и сами вожди по этому поводу до чего так подчас попросту невольно так спесиво ведь умилялись.
Уж как это им и впрямь-таки на редкость вовсе вот совсем легко и просто и вправду как-никак во всем до конца на деле сподобилось буквально разом, как есть казенно и бесслезно всячески поднять весь свой народ на «святую» войну за все, то буквально полнейшее сколь бескомпромиссно всесильное его последующее порабощение?
Причем до чего изящно это было, как раз-таки и соткано из тех самых тончайших нитей донельзя искрометных и ослепительно бравых иллюзий, что плавили не одну тугоплавкую сталь, но и сердца и души загоняли в ад и не какого-либо совсем никому неведомого загробного грядущего, а как раз-таки этого нашего земного настоящего.
Ну а пресловутое всеобщее счастье это одна лишь гулкая и приторная фальшь медных труб дешевого и разгульного духового оркестра.
Поскольку ничего ведь подобного тому никогда на этом свете попросту и не может где-либо быть, так как в живой природе каждый отдельный разум должен иметь чисто свою совершенно уникальную и крайне на редкость яркую индивидуальность, а также и полностью до конца однозначно свое большое личное счастье.
Ну а создавая из вовсе-то ничего нечто мнимо светлое и полностью общее разве что разом отнимешь у буквально каждого его сугубо личное благо, а вместо него выдашь ему на сменку грязное и потное ожидание того же, что и все другие в одни руки когда-нибудь со временем как-никак еще непременно получат.
Причем чисто эстетически может внешне оно вроде бы все именно так как то, собственно, значит и надо!
Хотя на самом-то деле нечто подобное разве что только ведь и являлось одним тем исключительно плоским, словно блин, прикрытием наиболее главной для всех тех трудовых людей донельзя уж крайне именно что на редкость сколь весьма ответственной их задачи…
И им явно предстояло действительно найти себе невозмутимо достойного и вполне искренне им подходящего великого кумира, то есть того наилучшего из всех людей, которого им и следовало затем сделать наивысшим существом, пред которым все остальные, несомненно, будут попросту обязаны молча склонить головы и колени в жесте чрезвычайной преданности и любви.
А иначе и быть оно тогда никак совсем не могло!

80
И, конечно, кто-либо может истинно уж благородно и громогласно во всеуслышание так ведь и заявить о том, что можно, мол, в единый миг видоизменить весь род людской, попросту дав ему совершенно другую, куда поболее достойную жизнь.
Но на самом-то деле это вовсе-то никак и близко этак никуда не годиться…
А, в особенности, если следовать путем до чего этак никак нисколько незамысловатого переиначивания обывательски житейского сколь ведь до чего еще исключительно уж вовсе необъятно широкого общественного мировоззрения.
Поскольку все те подобного рода жалкие потуги уж на деле действительно совершить те самые исключительно ведь спешные шаги во имя на редкость крайне безапелляционного изменения исключительно многих застарелых людских привычек это не более чем несусветная и впрямь-таки до чего еще бредовая чушь.
Писатель Ефремов в своей книге «Таис Афинская» вполне доходчиво разъясняет на примере Древнего Египта, чем уж все то довольно-таки бессмысленное понукание всего того широкого общественного разума может сколь плачевно и никак так не бескровно когда-нибудь еще и впрямь действительно кончиться:
«Другое заботило его – недавно он понял всю тщету усилий преобразовать Египет, внедрив сюда дух Эллады и гений Александра. “Эту глыбу древних верований, обычаев и уклада жизни, подобную скале из черного гранита Элефантины, – объяснял он Таис, как всегда, умно и убедительно, – невозможно изменить иначе как расколов ее на части. Но поступать так немудро. Разрушая, невозможно сразу заменить прежнее новым, ибо страна останется без закона и обычая, обратясь в сборище одичалых негодяев”».

А как вот иначе?
Всю ту еще издревле существующую жизнь никак за одно поколение и близко так на деле нисколько уж вовсе совсем ведь именно что наизнанку ни в едином глазу попросту не переиначишь!
Однако те и впрямь сколь невообразимо подлые негодяи, что истинно так вязко по самые уши всецело увязли во всем том до самого полного неприличия непримиримо бесноватом фанатизме на данный счет, пожалуй, придерживаются совсем как-никак полностью иного мнения.
Поскольку именно этого им и было некогда, собственно, явно и надо!

81
Они, видите ли, только и желают слепить из общества некий единый организм, в котором всякие гнусные лицемеры, вооруженные знаменем великих пламенных идей вскоре окажутся неким наивысшим всесильным существом, что раз за разом за любого и всякого всесторонне многое будет решать, сколь царственно при этом обретаясь посреди неприметно серого людского конгломерата.
Ну а для наибольшего успеха на этом поприще им всенепременно и вправду было и впрямь-таки надобно совсем же незамедлительно полностью отменить все, то когда-либо ранее существовавшее прежнее, наспех до чего тщательно утрамбовав все общество самыми разнообразными видами совершенно так вездесущего дьявольского
террора.
А между тем любая фанатически кем-либо превозносимая идея может послужить не одним лишь тем сугубо вот всесильно уж чудовищно внешним мерилом всего того нынче так или иначе вообще происходящего, но и действительно стать тем самым наиболее главным краеугольным камнем отныне и на долгие века сколь бескрайне безотрадного общечеловеческого существования…
Причем люди культурные и грамотные будут ее чествовать как раз-таки уж только, именно так потому, что наиболее главная заслуга нынешней власти именно в том непримиримо твердом и вполне устойчивом ее существовании, сулящем самую безбедную жизнь и блага всем тем, кто ее будет до чего искренне во всем дружелюбно поддерживать.
И так тому, в принципе, собственно, и положено быть, поскольку жизнь течет и надо бы плыть разве что лишь по ее безупречно главному течению…
То есть при каком-либо даже и наиболее нелепейшем своем выверте «новая жизнь», никак не осуждалась всем тем безмерно прекраснодушным либеральным мировоззрением.
И ведь на деле все те до чего празднично добродушные суждения обо всем том чрезвычайно медленном, но верном становлении столпов полностью отныне совершенно другого общественного бытия, в конце концов, явно оказались по всему своему духу чем-либо чисто примиренчески пассивно сосуществующим буквально-то со всеми теми крайне удушающе бездушными реалиями нынешнего века.
Что впрочем, и стало самой мощнейшей внутренней подпоркой, сладостно поддерживающей совесть интеллигенции в более чем для нее явственно так во всем надлежащем состоянии полнейшего уж безбрежного покоя.

82
А между тем та интеллигенция, что никак в упор попросту вообще не видит кровавые деяния сущих нелюдей совершенно так невольно при этом становится с ними на одну и ту же, собственно, планку.
Не во всяком смысле, конечно, но все то ее гробовое молчание очень даже способствует тишине и спокойствию тех, кто беспощадно и каждодневно губит саму совесть всей нации.
Причем она никак не связана с какой-либо общественной прослойкой или наличием или отсутствием какого-либо весьма уж довольно существенного образования.
И как вообще могут господа интеллектуалы и вправду ведь являться аморфной массой праздных зрителей всего уж того так или иначе происходящего в их стране?
И разве не должны были они и вправду так еще суметь попросту вот стоять именно насмерть за интересы всего остального общества?
Но в России этаких борцов с общественной несправедливостью вовсе-то уж явно совсем немного, а как раз потому там до сих самых пор и есть у народа одна лишь та слепая надежда на доброго батюшку царя и это вовсе неважно как это именно его отныне велено называть.
Причем явное отсутствие всяческой иной опоры только ведь разве что укрепляет то еще совсем на редкость более чем на редкость так до чего еще давнишнее узурпаторство.
И всякий современный диктатор в его собственных розовых мечтах вообще уж совсем неизменно попросту видится себе именно что чем-то навроде муравьиной королевы, от которой впредь и будет зависеть жизнь и судьба всего остального гигантского муравейника.
Его мысли и чувства всесторонне (в его глазах) отображают некое более чем глобальное мнение, и устремление всецело выдуманной идеалистами-фанатиками коллективной души всей его нации, так что категорически нет, и не может быть никакого иного мнения или уж какого-либо совершенно этак вовсе постороннего всеобъемлюще отображающего всеобщие чаяния чувства.
Вот чего пишет по этому поводу писатель Алексеев в своем романе «Крамола»:
«Принцип коллективного, классового мышления напрочь уничтожал автономию личности, оставляя это качество одним лишь вождям».

83
Вождь – он же отец нации – то ведь вовсе никак не король, помазанный на царство небесами…
Однако он, как тот еще вполне истинно полновластный прародитель всего того нового сущего, и впрямь-то в своих собственных глазах имеет более чем самое полновесное право на его абсолютное так действенное и весьма планомерное уничтожение.
Ну, или, по самой меньшей мере, на более чем бесподобно смелое его переоформление в рамках лично уж своего и впрямь до чего несусветно так одиозного, но при этом, зато истинно как-никак более чем весьма отменно зоркого своего понимания.
Вот как беспардонно же вкрадчиво, до чего еще старательно при этом, избегая всех тех острых углов, обо всем этом нам весьма ведь всласть слащаво глаголет великий классик французской литературы – Виктор Гюго, «Девяносто третий год»:
«Разрушить все Бастилии – значит освободить человечество; уничтожить феодализм – значит заново создать семью. Виновник наших дней – начало всяческого авторитета и его хранитель, и нет поэтому власти выше родительской, отсюда законность власти пчелиной матки, которая выводит свой рой: будучи матерью, она становится королевой; отсюда вся бессмысленность власти короля, человека, который, не будучи отцом, не может быть властелином, отсюда – свержение королей; отсюда – республика. А что такое республика? Это семья, это человечество, это революция. Революция – есть будущее народов; а ведь Народ – это тот же Человек».

84
Народ – он и вправду в точности тот же человек, и с этим довольно-таки трудно, сколь этак взвешенно о том, подумавши и близко вот никак вовсе-то разом нисколько не согласиться.
Однако при всем том сущего и вполне уж полноценного единства всего его духа всенепременно придется и вправду еще добиваться разве что, самое великое множество и впрямь исключительно так весьма на редкость до чего бестолково и никак не резво гуськом друг за другом идущих тысячелетий.
Причем весьма вот исключительно более чем невообразимо долго будут еще истово руководить всей обыденной практикой жизни только разве что те полностью прежние правила…
Причем именно, как есть того самого рода, когда наиболее истинно главными побудительными факторами во всех действиях почти всякого человека более чем безвременно как оно было, да так всегда и останется именно те направо и налево сколь броско цветущие чисто эгоистическими страстями безудержно собственнические побуждения.
Поскольку более-менее полноценно видоизменить от века как раз-таки подобным образом до конца сформировавшуюся людскую породу – отнюдь не то же самое, как и впрямь-то исключительно ведь трезво и взвешенно вполне уяснить на редкость обоснованную концепцию самой явной и более чем неотъемлемой необходимости довольно резвого движения именно в этаком безупречно верном направлении.
Да только идти к чему-либо подобному надо бы совсем этак без каких-либо излишне резких рывков и (по возможности) безо всякого этически никак и близко вовсе ведь совсем не обоснованного напрасного насилия…
Правда, суровую и совершенно бескомпромиссную силу порой действительно как есть необходимо бы применять, но разве что лишь только по отношению к людям предельно отсталым, все еще живущим в самом том отдаленном прошлом.

85
И именно разве что вполне конкретно как раз-таки против них и должны были, попросту как есть до чего и впрямь на пределе всех их немалых и зачастую ныне толком до конца нереализованных возможностей и вправду всецело оказаться задействованы все те силовые структуры внутри всякого того довольно-то удивительно большого общественного организма.
Путь же вперед при помощи тотального насилия всем нам, безусловно, явно этак полностью навек заказан.
Попросту потому, что отчаянно бравое и безотчетно весьма же самонадеянное улучшение жизни – это процесс нисколько ведь не в едином своем глазу и близко-то совершенно никак так не созидательный.
Да и вообще всяческим тем
неуемным и героическим разрушением старых оков более чем, безусловно, куда лишь значительнее всячески усугубляешь все то, что из века в век именно подобным образом кирпичик за кирпичиком на редкость совсем ведь несокрушимо сложилось в глухую кирпичную стену, причем чисто так, пожалуй, истинно, как есть исторически.
И несколько лучше его никаким тем чертовски же зловещим разрушением вовсе-то никогда и близко не сделаешь.
Раз вот попросту то, что сколь этак вдоволь некогда накапливалось и накапливалось во всем том общественном организме в течение многих и многих поколений, никак уж нельзя наскоро вымести, словно бы то был некий старый и совершенно ведь ныне полностью бесполезный мусор.
И действительно вполне всерьез более чем полноценно перемениться могут одни лишь разве что до чего строгие начальственные лица и внешние декорации, но ничего и никогда, собственно, более.

86
Нить, из которой сплетена самая сердцевина обыденности, никак и никому не удастся именно ведь наспех единым усилием воли всемогуще же разорвать.
Поскольку вся паутина злосчастного людского рабства фактически всегда сплетена изнутри, а совсем не снаружи.
Отдельные истинные (не избранные серой и безликой толпой) вожди действительно смогут повести свои народы дорогой славы и привнести к их ногам военные победы, благодать, как и доподлинно безоблачное счастье…
Однако ведь все то, что было тем или иным образом совсем никак не вскользь явно еще касаемо тех самых спешно взятых кем-либо на щит философских течений…
Нет уж, совсем до конца незыблемым и непреложным в них всегдашне как оно было, да так и останется, именно то разве что совсем ведь вовсе безбрежное наличие всяческой и всевозможной разноцветной словесной шелухи.
Причем основано все это было как раз-таки на тех весьма глубокомысленно восторженных теоретических выкладках, что вовсе уж нисколько не были хоть сколько-то весьма существенно ограничены какими-либо подчас и впрямь-то до чего донельзя суровыми житейскими реалиями.
И их, собственно, никто и не пытался, как следует и впрямь-таки более чем продуманно обкатать на какой-либо деловой и действительно самой же обыденно нефилософской основе.
Буквально все в них на редкость возвышенно и проникновенно светлое совсем уж насильственно разом облекалось в аляповатые полотнища крикливых лозунгов, становясь при всем том и впрямь истинно неразрывной частью всей той никак не воздержанной на самовосхваления чрезвычайно ведь до чего еще бессовестно бесноватой идеологии.
Причем все эти кроваво-красные знамена и впрямь-то на ходу затем рвались, обнажая при этом всю наготу исключительно уж эгоистических побуждений всех тех новоявленных вождей серой и совершенно бессмысленной толпы.

87
Однако тех истинно простых людей, сколь наспех совсем разрушивших тот будто бы давно отживший свое старый мир, попросту более чем бесстыдно и злодейски бесчестно обманули, слащаво поманив их тем еще бескрайне далеким миражом, до которого им было, вовсе-то никогда попросту этак затем явно вот не добраться.
Они были наивны и безграмотны, а потому и до чего бескрайне во всем донельзя простодушны.
Ну а именно потому им и было дано сколь бездумно и сразу «во все то безгрешно светлое» всею душою безумно ведь радостно и беззаветно слепо фактически уж сходу разом поверить.
И вот и впрямь исключительно как-никак весьма уж судорожно осознав совсем ведь вездесущую необходимость совершенно так до чего непосредственного сокрушения всего того навеки отныне полностью отжившего, они и раздавили всю нравственную суть в тех до чего весьма многих простых и отчаянно невежественных людях.
Ну а что хоть с какого-либо бока вообще уж было касаемо некоторых особо рьяных разрушителей оков всего того непомерно огромного прежнего зла, то ведь они попросту несли на себе глыбу льда крайне до чего еще суровой целесообразности и их мысли и действия были вполне этак соответствующе холодными и мертвенно логичными.
И было все те логические построения ими истинно сколь уж цинично перевернуты именно вверх дном, причем сделано это было как раз-таки во имя старой, как и сам этот мир, более чем безобразной уловки – всемогущего идолопоклонства в одной той разве что новой его наиболее, зловещей и крайне же идеологически пропесоченной интерпретации.
Великий вождь стал пророком истины который разом этак попросту снизошел с небес дабы даровать счастье и свободу всем тем, кто того окажется всецело достойным, а тем кто недостоин предстоит уж ныне вот покоиться на дне той самой огромнейшей общей ямы…
Потому что сами те люди они только лишь мусор и грязь, а важны исключительно разве что главные принципы и общее направление, в которое и впрямь еще должны быть всецело и безо всякого остатка устремлены все те большие человеческие массы.
В сознании серых мышлением вождей
людская толпа была только и всего на редкость острым инструментом их жесточайше деспотической воли.
Их интересовала одна разве что сиюминутная и всеобъемлющая власть над миром людей и вещей, а громкие заявления о светлом грядущем были разве что тем самым флагом, что был до чего гордо уж вознесен ими прямо над головой…
Да еще и возникли при всем том слуги народа рангом поменьше, которых ранее и близко никак нельзя было призвать ко всему тому праведно восторженному услужению своему кумиру, безо всех тех современных технологий, доселе и близко никак пока не существовавших в самой как она вообще ныне есть природе и жизни человека.

88
Хотя, разумеется, что к той самой наиболее идеальной диктатуре все человечество еще бы явно пришлось очень так даже долго и весьма старательно приноравливать, и вернее всего, что совсем не иначе, а вовсе не одну ту донельзя злосчастную тысячу лет.
Поскольку «вымести мусор» и впрямь как-никак до чего еще последовательного восприятия именно что самого так себя как до чего ведь и впрямь более чем неизменного центра всей той действительно видимой всякому невооруженному глазу вселенной…
Нет уж, ничего путного из всего этого нисколько и близко не выйдет, даже и при той исключительно так на редкость весьма деятельном к тому содействии более чем тщательно продуманной пропаганды, начинающей все свое сколь энергичное воздействие на мозг человека еще с самого нежного его возраста.
Поскольку тем единственно надежным способом к быстрому переустройству психики в этом направлении было бы лишение детей их «государственных врагов» – родителей, но и это тоже заняло бы довольно продолжительное время, раз совершенно невозможно было проделать чего-либо подобное именно в одночасье с большей частью всего своего, пусть даже и донельзя беспечного народа.
Он ведь тогда всенепременно безумно взбунтуется…

89
Однако же исподволь и крайне постепенно дети недругов государства, отнятые от материнской груди еще до того, как в них вообще хоть как-либо успело проснуться вполне вот полностью действительно до конца самостоятельное сознание…
Нет уж именно как раз они до чего вот запросто и могли и впрямь-то как есть со временем затем оказаться весьма и весьма более чем до чего еще значительной прослойкой всего того исключительно так полностью нового механизма государственного аппарата.
И это именно из них, начисто лишенных всяческой обычной человеческой психологии, и вышли бы когда-нибудь затем самые наилучшие устроители коммунистической или же нацистской эры.
Янычары или Мамлюки могут тут являться всему тому самым ведь истинно наилучшим историческим примером.
Гитлеровцы, правда, никогда ничего такого бы нисколько не учинили со всей своей собственной нацией, а разве что максимум с чужими для всего того наиболее ведь действительно явно так во всем более-менее подходящими!

90
Подобного рода вещи некогда доподлинно уж имели свое место и время и дети, рожденные от связей немцев с норвежками, этак-то некогда и прозывались «подарками» бесноватому и бездетному фюреру.
Вот будто бы их не «аист в клюве» принес, а Санта Клаус в своих санях на радость всему тому руководству Третьего Рейха в своем мешке и вправду так под самое рождество уж привез.
И главное все это во имя до чего еще доблестного выведения ими расы тех самых сверхчеловеков.
Ну а Сталину в подарок были нужны дети сироты врагов народа и чем их будет разве что весьма и весьма только значительно больше, тем оно, ясное дело, затем уж и окажется сколь безупречно во всем всецело-то надежнее для всего того его по-заправски людоедского и душегубского спокойствия.
Ну а нацисты были явно, куда поболее схожи со всей той первоначальной большевистской гвардией, да вот, однако их учение было куда жестче и продуктивней в плане самого еще максимально быстрого освоения всех мощностей безотказно действенного уничтожения прямо-таки под самый корень целых же больших и малых народов.
Но при этом лютая смерть врагам все-таки как-никак шла в основном в виде самой уж явной надобности более чем последовательного истребления чужих людей, а никак как то было у большевиков своих же сограждан, причем только лишь разве что из-за их социальной и классовой принадлежности.
Нет в Германии, настолько широкого массового террора супротив неких тех внутренних глубоко сокрытых врагов вовсе так никогда попросту и не было.
Поскольку не было там взрыва расколовшего общество на два противоположных лагеря.
А разве что имело место одно лишь весьма и весьма значительно большее ужесточение всех тех и ранее существовавших наиболее так отвратительных черт всего того еще стародавнего империалистического государства.
Однако уж нисколько, то будет и близко совсем не дело донельзя ведь праздно приплетать ко всякому вообще разговору мысли о хоть сколько-то действительно лучших душевных качествах изуверски деятельных и донельзя бесноватых вождей Третьего рейха.
Ими было взращено поколение солдат, вовсе-то отныне более не знавших ни жалости, ни хоть какого-либо чувства сострадания.
Правда, они любили родину, были очень набожны, благочинны, со всеми были приветливы, да и вполне между тем отзывчивы и ласковы к приезжим.
Однако вот вдали от родных мест все эти домашние немецкие качества более чем явно уж довольно-таки заметно до чего только быстро затем выветривались, а наружу из наиболее потайных уголков как есть разом совсем не кособоко выглядывала действительно свойственная всем же западным европейцам недюжинная ядовитая спесь.
Причем самым наихудшим образом она выражалась как раз-таки в полнейшем бесчеловечном пренебрежении к местному населению своих-то новых заморских или чужеземных колоний.

91
Нацисты в этом вопросе были людьми максимально продвинутыми, да только никак не успели они, как следует более чем до конца действенно и полноценно развернуться, дабы повсеместно показать себя во всей своей и впрямь до чего на редкость отвратительно же неприглядной красе.
При этом все их чудовищные злодеяния это нечто всецело до чего уж само собой вполне ведь донельзя наглядное, а именно потому и известны они всей той довольно-то, как есть сколь еще весьма широкой общественности.
Зверства англичан в Африке и Индии, в том числе и по отношению к бурам (голландским переселенцам) – они, куда только менее во всем до чего еще исключительно уж совсем этак никак вовсе ведь небезызвестны.
А между тем это как раз господа англичане и создали наиболее первые во всем этом мире концлагеря.
И ведь попросту все тут тогда во всей своей невообразимо хлопотной сути только-то и сводилось именно к тому, что гоняться за партизанами было делом довольно-таки на редкость утомительным, к тому же более чем неизбежно чреватым засадами…

92
Ну а морить голодом чьи-либо оставшиеся на фермах семьи… то ведь и было для британского льва занятием правильным, честным и, несомненно, уж исключительно так вполне объективно взвешенным и разумным.
Однако пример тот оказался совсем вот вовсе не в меру чрезвычайно заразительным и, более чем очевидно, весьма и весьма до чего как есть совсем безотрадно на редкость наглядным.
И главное все тут, как и всякая другая и впрямь-таки совсем бездушная имперская подлость, более чем определенно стоически осуществлялось именно во имя одних лишь тех самых наилучших идей, громогласно провозглашающих светлый путь, несомненно, ведущий всех нас в объятия вселенской любви, да и самого обворожительно же восторженного гуманизма.
И сколь «праведной» заглавной целью всех тех исключительно ведь самонадеянно и деятельно предпринимаемых мероприятий, как всегда, более чем объективно являлось одно разве что самое несомненное насаждение благородного царства культуры, пусть даже и путем посильного истребления всего того как оно есть самого уж весьма и весьма нелепейшего дикого варварства.
И если подобным образом вели себя люди, и впрямь-то совсем этак наглядно представлявшие из себя истинный свет и ум всего своего времени, то чего это тогда вообще еще следовало ожидать от тех низкопробных и низменных людишек – самопровозглашенных всевластных диктаторов?

93
Причем практически у каждого из них именно в том на редкость так как-никак полнейшем же соответствии с их собственным довольно-таки поверхностным пониманием всех тех и впрямь безгранично различных исторических событий всегда были одни те наиболее наилучшие и весьма до чего еще истинно вот благие чаяния.
И им явно уж показалось вполне этак естественным, что этот мир и вправду будет возможно некогда изменить одним лишь тем разве что до чего и впрямь весьма властным движением руки, а между тем тут явно был нужен до чего и впрямь строгий и верный математический расчет.
Да только весь тот до чего еще неуемно бурный полет их безбожно цветастой фантазии ясное понимание всего этого буквально-таки на ходу начисто ведь всецело полностью так уж совсем отрицал.
И было то и близко никак не иначе, а как раз-таки, поскольку всесильные диктаторы сколь явственно видели именно что самих так себя в качестве наиболее заглавных заправил всех тех больших и малых государственных дел.
Да ведь и не только это поскольку в их глазах фактически любое широкое общественное действие неизбежно так еще будет столь ведь отменно само собою явно подразумевать как-никак самое уж более чем однозначное осуществление некоей наивысшей диктаторской правды, даже и в наиболее зауряднейших проявлениях каких-либо тех или иных общественных деяний.
Ну и как то и впрямь на редкость уж попросту совсем ведь до чего незыблемо оно выходит, великие мысли вождя и есть именно тот единственно и вправду хоть когда-либо только еще вообще возможный способ мышления, способный более чем на редкость конкретно сформулировать выводы в буквально-то любых серьезных проявлениях людского интеллекта.
И это как раз-таки только вот ради безмерного увековечивания всего своего убогого я разного рода диктаторы и стремились видоизменить весь этот мир, до чего и впрямь уж лицемерно при всем том, прикрываясь некоей совершенно ведь мнимой заботой обо всех тех ныне живущих людях.
Ну а на самом-то деле они только лишь тешили беса, воплощая в весьма мрачные реалии века всю ту и впрямь сколь несусветную же необъятность всех своих донельзя мерзких и чисто имперских амбиций.
Однако ничего сами по себе они буквально-то никогда вовсе и не выдумывали.
Новоиспеченные диктаторские режимы довольно-таки многое весьма благодушно переняли (от всех своих исторических предшественников), уж разве что, наскоро адаптировав все суровые и помпезные принципы к тем чисто нынешним житейским пасторалям века титанических технических свершений, а тот между тем, в точности, как и ранее вполне донельзя погряз в точно той серой обыденности…
И всего-то лишь позу новые всесильные властители людских судеб ныне заняли несколько ведь уж совсем вовсе иную, поскольку как раз к тому их, несомненно, всецело так попросту фактически вот принципиально обязывала сама как она есть более чем весьма сомнительная легитимность всего их тогдашнего новоявленного правления.

94
И опять же, нет тьмы хоть сколько-то значительно ведь похуже той, чем та, что сколь бесовски сладкоречиво и многотрубно разом объявляет саму так себя наивысшим светом добра, весьма и впрямь до чего еще вкрадчиво при этом страстно наспех обманывая всех тех немыслимо легковерных жителей добрейшей страны – фантазии…
Они, видите ли, так и хотят воочию узреть, как светлые идеалы покидают узкие пределы черным по белому напечатанных страниц и более чем стремительно при всем том разом оказываются самой ведь естественной частью той еще самой полностью уж чисто новой общественной жизни.
А между тем для всецело созидательных, а вовсе никак не липовых изменений в тех еще и впрямь-таки совсем закоренело низменных глубинах человеческой натуры, нужно было нечто, куда исключительно так явно большее, нежели чем самые простенькие до чего и вправду благожелательные, и впрямь-то сколь бестрепетно и беспредельно прекраснодушные намерения.
Причем в особенности – коли были они именно как раз-таки из сущего разряда тех, что более чем запросто и весьма еще скороспело некогда и впрямь уж выдавались вождями толпы за то самое совсем ведь до чего и вправду исключительно так необузданное желание всевластных и неукротимых масс простого народа.
Ну а вполне как-никак до чего весьма ведь совсем незыблемым постаментом им в этом деле явно послужили как раз-таки именно те исключительно уж откровенно бесславные воззрения всех тех более чем до чего еще глубокомысленно самовлюбленных утопистов.
Без них простой народ было бы нисколько так и близко вовсе ведь совсем никак никому не захомутать.

95
И это как раз-таки именно вот всесильно же вооружившись донельзя так бестелесно абстрактной идеей, и можно было весь свой народ разом еще обратить в серую и вконец обессмыслившуюся тупую толпу.
Да пусть даже в чем-либо отныне и всецело навеки единую, а также еще и невообразимо грозную всею своей исключительно как-никак совсем напускно суровой беспощадностью, однако же, морально при всем том более чем безнадежно как-никак, а навеки ослепшую.
А все, потому что сбившаяся в кучу людская масса до чего так нередко совсем уж отчаянно глупа и безнадежно безнравственна, а потому ею движут одни лишь самые естественные звериные желания и мысли ее почти всегда излишне просты и до чего крайне во всем всецело невзрачны.
Ну а чтобы сколь ведь весьма надежно создать из серой толпы обывателей неких достойных личностей, нужно было не одно то весьма уж растянувшееся при этом на долгие тысячелетия буквально-то и впрямь до чего еще вовсе вот совсем этак бесконечное время.
Нет, для доподлинно стоящего успеха на данном поприще было бы, в принципе, как есть и вправду необходимо самое искреннее желание немногих поделиться с подавляющим большинством неброско и плоско взирающих на этот мир обывателей всем тем великим светом высокой духовности, что неизменно обитает внутри чьего-либо остро и ярко вперед продвинутого сознания.
А между тем на самом-то деле, а не на тех прекрасно же и празднично вполне этак отчеканено «веских» словах, все это было возможно осуществить, разве что лишь постепенно создав именно к тому все те наиболее благоприятные условия, дабы возвышенное искусство и впрямь-то вот стало до чего однозначно так исключительно массовым…
Ну а поскольку во всем этом мире вовсе-то нет никаких действенных средств, что и вправду разом могли бы хоть сколько-то весьма посодействовать самому уж постепенному приучению простых обывателей ко всему тому яркому и чувственно одухотворенному восприятию классической музыки в ее самом том как-никак полностью вот изначально оригинальном виде…
Однако можно было бы сколь еще постепенно на деле осуществить и довольно-таки весьма многочисленные ее переработки под некий тот новомодный стиль.
Ну а кое-чего вполне возможно было и в том и впрямь до чего совсем нетронутом виде всецело ведь, затем этак сходу подать…
Догадался же Леонид Гайдай вставить в «Кавказскую пленницу» кусочек оперы Чайковского «Лебединое озеро»…

96
Ну а кроме всего остального прочего, в том числе и аудиокниги тоже ведь сколь непременно, в конце-то концов, весьма и весьма уж действительно разом посильно помогут всецело приблизить всякий простой народ к тем самым доподлинно великим духовным ценностям истинно настоящей духовно и нравственно просвещенной интеллигенции.
Правда кто-то, конечно, тут же совсем вот незамедлительно вымолвит, что люди, мол, будут их слушать разве что только вполуха, а в это самое время думать о чем-либо сугубо своем, но даже и этак оно, несомненно, окажется, куда и впрямь весьма значительно лучше, нежели чем совсем уж вообще никак…
Ну а в особенности хороши аудиоспектакли, поскольку это, в принципе, то же кино, только лишь разве что безо всякого изображения.
И если в шумных цехах устраивать дополнительный источник звука, дело и впрямь-таки совсем ведь на редкость до чего безрассудно уж вовсе напрасное и проблематичное, то вот во всех тех довольно многих других более тихих местах работы было бы вполне как-никак возможно приобщать народ к культуре прямо на его рабочем месте.
И эти самые вещи хоть в чем-либо да помогут некогда вполне ведь еще действительно сделать людей сколь ведь полноценно так и вправду значительно выше и светлее во всей их наиболее заглавной духовной сути.
А как-либо иначе ему и не бывать уж вовсе ведь именно что фактически так совсем нигде и никогда!

97
Раз душа человека до самых еще краев весьма неизбежно всегда переполнена только лишь им самим, то уж, следовательно, все, чего от него вообще как-никак будет возможно некогда ожидать даже и в том наиболее отдаленном грядущем – так это разве что самого максимального расширения ее рамок впрямь до размеров всей нашей планеты.
И человек действительно тогда ведь явно узрит в том самом каждом ближнем и дальнем точно такого самого уж себя, что и он, собственно, сам.
Причем добиться всего того будет возможно разве что сколь еще тщательно ведь продуманным воспитанием именно того нового подрастающего поколения.
И это разве что теми вполне ведь разумными педагогическими методами, быть может, и впрямь-таки со временем некогда еще уж удастся действительно вот привить детям способность увидеть буквально в каждом из тех довольно неприметных издали окружающих их людей в точности тех полноценно разумных существ, что и они, значиться, сами.
А именно это и предстанет затем в виде более чем максимально обоснованного развития для всякого человека, которому весьма многое необходимо во имя плавного и постепенного преображения всего его крайне скотского эгоизма в нечто на редкость фундаментально объединяющее людей ни как класс трудящихся, а как вполне единый живой организм.
Однако при всем том истинно же возможно, что кое-кому данный тезис непременно может весьма запросто показаться чем-либо довольно-таки странным, и вовсе вот никак не обоснованным и некорректным, поскольку в любом эгоизме люди обычно привыкли видеть разве что до чего неизменно сколь еще однозначно так разве что самое лишь только плохое…
Однако это как раз-таки в нем и заключена наиболее основная суть всех настоящих явлений человеческой природы, и вся разница она именно в том, а чего это вообще, собственно, входит в само понятие чьего-либо эгоизма – один ли он сам или же чья-либо душа имеет значительно более разносторонние и вполне развитые рамки.

98
А между тем всякое, то как-никак, а до самого же конца верно и четко вполне ведь полностью осознающее зло лучше-то всего буквально сходу и понимает эдакое, считай, что чисто от века донельзя ведь во всем принципиально естественное положение вещей.
Ну а потому и в том довольно-таки откровенно снисходительном, как и весьма уж донельзя саркастическом своем анализе оно практически ведь никогда и никак нисколько не ошибается.
Достоевский, «Униженные и оскорбленные»:
«Вы, разумеется, не можете так смотреть на вещи; у вас ноги спутаны и вкус больной. Вы тоскуете по идеалу, по добродетелям. Но, мой друг, я ведь сам готов признавать все, что прикажете; но что же мне делать, если я наверно знаю, что в основании всех человеческих добродетелей лежит глубочайший эгоизм. И чем добродетельнее дело – тем более тут эгоизма».

Но вся та наиболее основная разница между хорошим и плохим человеком пролегает именно в той сугубо вот самой однозначной плоскости, куда только значительно поболее полноценного развития личности под влиянием зачастую до чего ведь многозначительно же чисто внешних, а отнюдь не внутренних обстоятельств.
Раз то и впрямь непременно будет еще зависеть, в том числе и от меры приложения к каждому конкретному человеку всей той на редкость повседневно его окружающей действительности во вполне этак самом полноценном соответствии со всеми теми наиболее слабыми и сильными сторонами всего его внутреннего мира, души и сердца.

99
Ярко выраженная целевая, как и волевая, направленность личности в какую-либо весьма вот определенную сторону присутствует в очень даже немногих людях, ну а основное население земного шара безвольно и алогично во всех своих вроде бы как с виду полностью же самостоятельно принимаемых ими решениях.
Как говорится, куда тропа жизни нас выведет, туда нам, грешным, и дорога.
И, как правило, это отнюдь не самое худшее во всей человеческой натуре.
Поскольку при всей на редкость явной аморфности какой-либо так своей мозговой деятельности толпа не столь и редко более чем до чего добросовестно выбирает именно тот довольно правильный жизненный путь.
То есть, в конце-то концов, она более чем непременно до чего уж благополучно изыскивает самое надежное средство, действительно вот вполне дозволяющее абсолютному большинству хоть как-либо сколь этак однозначно и впрямь-то спастись от всех тех беспрестанно имеющихся в буквально любую эпоху совершенно уж подчас неисчислимых житейских напастей.

100
Однако мучительная гибель всего действительно стоящего во всякой человеческой душе, может быть, заключена и в том самом нисколько немаловажном обстоятельстве, что именно теперь при этих наших новейших возможностях и возникла вероятность более осознанной селекции людей, исходя из самого наглядного отсутствия у кого-либо из их числа своих собственных глубоко затаенных мыслей.
Нет, отныне им всем было той еще всевластной рукой до чего
строго-настрого весьма повелительно и более чем вкрадчиво разом так предначертано только лишь и являться одними чурбанами и впрямь-то сколь вполне наглядно существующими в одно только имя строго бездумного исполнения чьих-либо совсем же обезличенно чужих безапелляционных распоряжений.
И то и впрямь-таки может во всем том дальнейшем еще оказаться самой уж неотъемлемой частью всей этой нашей и впрямь-таки как-никак исключительно ведь безупречно бесправной действительности…
Причем именно тогда все это и предстанет как раз-таки в виде той никак незавидной ситуации, когда кто-либо всею силой своей власти на деле сумеет полностью же безоговорочно принудить людей и вправду усматривать и воспринимать в виде «его величества человека» разве что одну как есть единственно вот свою донельзя нескромную персону.
Ну а что до всех тех остальных, то уж они, как и понятно будут сколь этак приниженно приведены как раз к тому, чтобы разом ведь затем действительно стать на редкость дешевыми сменными частями как есть более чем всеобъемлюще большого общественного механизма.
И в самом том, как есть же принципе, всей его теперешней более чем бесперебойной работы будет полная и самая безупречная ясность.
Буквально все его шестеренки разом так тогда сходу завертятся исключительно в одну ту единственно верную сторону, и уж приводиться в движение им отныне доведется разве что с одной той и впрямь-таки единственной целью, дабы хорошо было разве что только ему – нашему великому бессменному вождю.
А между тем для самых безапелляционных действий именно в этаком единственно верном направлении силы всяческого новейшего тоталитаризма были и впрямь-таки попросту именно что вовсе вот никак совершенно неисчерпаемы.

101
И это как раз-таки ради полнейшей же перекройки всей человеческой психики и было необходимо лишить человека абсолютно всех его моральных устоев, ну а во имя чего-либо подобного, было мало совсем отобрать у него веру в Бога, надо было и вовсе лишить его всякого наличия, у него хоть какой-либо собственной души.
И то ведь, без тени сомнения, более чем и вправду на редкость истинно так безразлично, чего это именно вообще представляет собой душа человека, высшая ли это деятельность коры головного мозга или некая нематериальная субстанция, вполне еще однозначно связанная с некими до чего сверхъестественными силами…
Поскольку для того самого нисколько этак никак непритязательного признания более чем до чего еще неотъемлемо объективного ее существования все это какого-либо существенного значения далее и близко ведь вовсе-то совсем не имеет.

102
Важно лишь то, что полностью неизменно она у него сколь неотъемлемо именно есть и, кстати, то самое весьма суеверное отрицание буквально всякого ее наличия почти бесповоротно подразумевает более чем прямое и явное попрание всех основных нравственных принципов, вовсе не наспех выработанных человечеством в процессе развития всей его духовности и культуры.
И при этом та так и лезущая во все углы и щели демагогия коммунизма-нацизма была нужна ярым властителям дум именно затем, дабы весьма старательно вбить в сознание каждого отдельного индивидуума самое повседневное восприятие всей окружающей действительности, словно бы некоего образа «ярко выраженной воли портретов самых дорогих каждому нашему сердцу людей»…

Если с неба на нас вдруг пролился дождь,
Значит, того уж явно пожелал наш великий вождь.

103
И вовсе не было тут никакого ошибочного пути при том буквально всеобщем безумно правом устремлении к свету, а имела место одна необычайно хитрая игра теней, только-то прикинувшихся ярчайшим светлым добром, дабы и впрямь беззастенчиво разом спровадить всех людей в жаркие объятия восторженной серости, как и немыслимо же стародавнего египетского рабства.
А то наиболее зрелое зерно, что было и вправду вот заключено в том чисто так всеобщем же устремлении к безбрежной воле вольной бестрепетно твердою рукой, было тогда сходу направлено разве что к одному тому новому ярму, что было идеологически верно выверено, да и оказалось значительно пожестче некогда бывшего прежде.
И кстати, сколь невероятно ведь неразумная и близко-то никак не обоснованная концепция замены веры в Бога некоей нелепой обязанностью, первозданным табу первобытных племен, собственно, и есть закамуфлированная в красивый наряд более чем откровенно убогая тенденция, так и стремящаяся постепенно вернуть все человечество к его истинно давно истлевшим первоначальным истокам.
Именно тогда и наблюдалось то сколь на редкость самое уж беспрекословное подчинение воле вождя, однако было оно до чего еще, безусловно, при этом вполне явно полностью оправдано всеми теми попросту неистово жесткими условиями существования того самого до чего вот ныне давнишнего первобытного человека.

104
А между тем еще изначально это ведь как раз то самое истинно уж незамедлительное возвращение к суровой дикости каменного века в ее новой исключительно вот весьма вздорно и отчаянно как-никак идейно цивилизованной интерпретации и было более чем вполне наглядно предложено обществу в трудах Маркса и Ницше.
Их ярые последователи могут в один голос громогласно утверждать, что, мол, главные нравственные намерения философа… то и есть все, то светлое и многообещающе радостное, к чему он безудержно же тянет за уши всех своих легковерных читателей и почитателей, однако это не более чем одна наглая, сколь еще яростно юродствующая кривда.
Нисколько не выйдет пересоздать весь этот мир, сделав его разумнее и вполне же многозначительно справедливее только лишь за счет одной той самой беспрецедентной отмены официальной доктрины, на редкость яростно оправдывающей угнетенное состояние широких масс, а также и вообще само собой всецело придерживающейся ветхозаветно догматических постулатов веры в загробную жизнь.

105
Поскольку сама та безумно светлая мечта всенепременно переменить весь этот мир в некую наиболее наилучшую сторону так и взорвав при этом храм старой веры, и впрямь сколь неброско и аляповато всецело создав ей взамен тот самый более чем удивительно светлый ореол некоего нового вероучения…
Нет уж нечто подобное никак этак не более чем разве что та еще глупая утопия, самое этак явное порождение одной лишь и только розовощекой фантазии необычайно могучих умов высокого искусства, а в точности также и вообще вот всех тех одиозно и абстрактно мыслящих философов.
Они денно и нощно всею мощью ума беспрестанно ведь отдалялись в самые дальние дали на редкость и впрямь весьма отвлеченных понятий путем и близко этак вовсе не в меру чрезвычайно пресыщенной эмоциями экзальтации, которой они добивались путем самого уж отчаянного распинания всего своего немалого интеллекта на гвоздях чрезвычайно сурового нигилизма.
А он и стал их главной парадигмой, можно так сказать их знаменем борьбы со всею замшелой косностью и мракобесьем, фактически так создав вместо него чудовищное марксобесье.
И кстати, тот до чего адски никак не в меру воинственно настроенный атеизм – по всей своей сути, та же религия, раз он до чего еще явственно олицетворяет собой некое атеистическое вероисповедание, буквально полнейшего, значит, неверия в какого-либо вообще Создателя мира сего.
А в том числе и матери-природы, которая, по представлениям новоявленных агностиков любого рода и толка, одна лишь прародительница всего того донельзя тупого, слепого или животного.
И это как раз-таки им из их на редкость до чего светлой (праздной) головы и было, чисто вот разом дано и впрямь-то всецело изобрести весь тот совсем этак необычайно весьма ведь исключительно многоплановый и приторно сладостный мир на редкость довольно причудливых, да и немыслимо очаровательных грез.
Осталось разве что весьма скорехонько его в те самые подчас и впрямь-таки как есть исключительно ведь непомерно суровые жизненные реалии именно же попросту наспех всесильно воплотить, ну а кто тому будет вольно или даже невольно мешать, тех, значится, всех до единого с места в карьер затем отправят прямиком в расход.

106
А между тем всякое, то как-никак именно ведь на редкость до чего еще весьма воинственное отрицание Всевышнего как некоей данности, имевшей хоть какое-либо и вправду самое так прямое касательство к делу сотворения всего того, как он ныне есть необъятно огромного мира сего…
Да то и впрямь совсем небезызвестно, что у некоторых исключительно так со всех уж сторон недалеких людей нечто подобное попросту разом становится главным флагом, истинным символом самого наилучшего ни от чего и близко никак отныне независимого самоопределения всякого того вполне полностью здравомыслящего человека.

Нет, уж само собой нечто подобное сколь еще резво вполне бестолково приводит именно к той никак незатейливо светлой мысли об истинно самой простейшей возможности весьма этак скорого и вовсе-то на редкость уж нисколько совсем незамедлительного переустройства всего этого нынче-то до чего еще и впрямь безобразно неказистого мироздания.
А особенно это касаемо неотесанных и невежественных натур, почти начисто лишенных каких-либо вообще знаний о физической природе того самого более чем как есть совсем этак до чего вот неоспоримо наличествующего (общепризнанного) обустройства всей же невероятно широкой вселенной.

107
Подобные люди единственное, что смогут – так это разве что сколь еще на редкость спешно сменить одну ту и близко для них отныне совсем неприемлемую веру на некую другую, им как на заказ во всем чисто же житейски полностью ведь подходящую.
Однако никак им было при всем том не сменить весь тот до чего давно в них от века еще укоренившийся исключительно так обиходный подход ко всей той и близко никак не простой донельзя пока вовсе нисколько нелегкой общественной жизни.
И то не одно как есть совсем уж единственное и впрямь-таки донельзя недалекое мнение автора этих строк – вот чего обо всем этом весьма многозначительно до чего ярко написал выдающийся писатель Эрих Мария Ремарк в его книге «Три товарища»:
«“Отто, – сказал я Кестеру, шедшему впереди меня, – теперь я знаю, чего хотят эти люди. Вовсе им не нужна политика. Им нужно что-то вместо религии”. Он обернулся: “Конечно. Они хотят снова поверить. Все равно во что. Потому-то они так фанатичны”».

Да и Иван Ефремов пишет о том же в своей великой книге «Лезвие бритвы»:
«Даже когда наука устраивает очередной разгром какой-либо лженаучной школы, последователи продолжают держаться ее еще много лет. Непросто все это. Слишком сильна у людей жажда чуда, тяга к вере в какого-нибудь пророка. Теперь, когда все убедились в могуществе науки, пророки стали возникать на ее почве, а не на религиозной, как раньше».

108
Да и чего это вообще было возможно ожидать от всей той на редкость невежественной толпы, кроме как именно ведь только лишь ее самого уж исключительно так на редкость совсем неисповедимого желания буквально ведь всегда быть слепо и бесповоротно до чего еще безвольно и безоглядно куда-либо разом ведомой?
И главное, всенепременно почти тут же найдутся те самые крайне ведь зыбкие светлые дали, сколь еще донельзя величественные дальние маяки, куда только им всем совсем безо всякой в том тени сомнения и впрямь-то явно следовало, исключительно как-никак до чего еще вовсе-то совсем незамедлительно сходу податься.
И тот кто-то совершенно же необычайно всесильный еще обязательно всех их в истинно как-никак единственно нужную сторону почти безо всякого промедления буквально-то мигом разом еще сходу тогда вот и повернет.
И будет все это именно так, как раз, поскольку вся та серая толпа чисто уж сроду и близко-то сама по себе вовсе так доселе попросту никогда еще не была.
Однако все ее старые представления о добре и зле в связи со всем тем безмерно ведь и вправду бескрайне всемогущим техническим прогрессом стали ныне невпример ничему иному сколь уж быстро, пусть и понемногу, но вполне этак явственно попросту разрушаться.

109
Однако все это и близко ведь нисколько не значит, что кто-либо и вправду на деле сумеет до чего этак весьма заботливо взять уж за шкирку народы, да и всемогущей силой их более чем затем незамедлительно разом и отвести в дивный сад, где поют райские птицы.
Поскольку вовсе уж нет ни у кого этакой славной возможности, раз нечто подобное смогут осуществить одни лишь те совершенно обыкновенные люди, причем разве что именно на основе чисто этак всецело только-то своего, а вовсе-то никак не того полностью совсем чужого здравого рассудка.
Да и вообще подобного рода вещам было фактически уж как-никак истинно ведь должно происходить совсем этак безо всяческих до чего еще весьма и весьма на редкость более чем необычайно светлых вероучений.
Раз нечто подобное может всецело стать исключительно уж единственное самым тем еще прямым результатом одной той довольно-таки долгой и многовековой практики существенно лучших взаимоотношений буквально всех личностей промеж собой, а именно на несколько иной гораздо более продвинутой и усовершенствованной основе, нежели чем, то вообще еще ныне, собственно, есть.

110
Ну а сущие бредни про скорый рай на этой земле, ради торжества которого, мол, и надо бы совсем этак низвести на нет всякое рабство – это и есть тот подлый призыв к дикой анархии, дабы под самый корень вот разом извести все то совершенно же осатанело естественное течение жизни.
Ну а всю ту истую борьбу за самую «наилучшую жизнь» затем еще явно возглавят всякие серые личности, до чего беспардонно собой обволакивающие все те яростно обезвоженные и плачевно блаженные… ослепительно яркие бумажные истины.
И все это потому, что любое чрезмерно спешное движение народных масс немыслимо вот строго прямо вперед и близко не сможет в каком-либо конечном своем итоге не оказаться «идейно же верно» оседланным именно теми на редкость так право несносными прохиндеями, а также и яростно орущими всю свою единственно верную «правду» демагогами-горлопанами.
И то действительно как раз ведь именно, так, и как-либо иначе тому пока и близко уж вовсе явно и не бывать даже в помине.
Раз вот все человечество, как единое целое попросту совсем еще никак не готово к тому, чтобы неким взрывом бешеных и пламенных эмоций вдруг на редкость яростно и всемогуще чисто этак сходу разом переступить через самое себя, и впрямь-то оказавшись на пороге никому доселе и неведомого грядущего счастья.

111
И одна голова, пусть и наиболее светлая во всем этом мире это как раз тот верткий камешек, что вполне при случае будет способен обрушить гигантскую лавину, однако при этом никак не сможет он привести в движение всех живущих в этом мире людей более чем вертикально так сказочно чисто ведь вверх.
Чтобы и впрямь-таки приподнять небо над головой, всему уж поколению надо бы вполне еще стать истинными атлантами!
А коли бы та нисколько немногочисленная горстка философов действительно так и в самом-то деле до чего могущественно представляла вот из себя тех самых истинно немыслимо великих, словно боги, гениев – то и это ни в чем никак и близко не поспособствовало хоть сколько-то весьма существенному изменению реалий всего этого бренного мира.
Действительно того вполне ведь стоящее улучшение жизни более чем напрямую будет зависеть именно от тех нескольких миллиардов полностью во всем до конца независимых и самостоятельных жизненных путей, а вовсе не от того для всех их единственное, что раз и навсегда на редкость так изумительно же исключительно верного…
Поскольку нет, и не может быть одного или, скажем, нескольких, пусть даже и наиболее великих умов, действительно способных принести благо всему этому невероятно разноликому и совершенно ведь до чего на редкость разноплановому человечеству.

112
А весь тот технический прогресс – он уж сам по себе и близко никакое не благо, а разве что одно лишь то чисто нынешнее далеко этак не всегда истинно доброе удобство…
Причем как раз из-за него всем нам, быть может, некогда и впрямь доведется более чем как-никак совсем неотложно разом и заплатить слишком большую цену, причем не единожды, а поэтапно, да и со всеми теми на редкость варварски большими процентами, что и впрямь, несомненно, будут только расти, словно бы на дрожжах.
И коли не нам тащить на себе весь уж тот воз когда-либо и вправду вполне этак внезапно возможных, нежданных и негаданных последствий, то совсем не иначе, а нечто подобное обязательно ведь выпадет на долю тех действительно сколь еще многих последующих поколений.
Ну а реальную пользу (в том вот самом совсем этак бескрайнем историческом смысле) может принести один лишь тот полностью взвешенный и могучий коллективный разум.
Ну а сама его суть между тем вырабатывается многими и многими столетиями глубоких раздумий, со столь еще явной и вполне ведь при этом явно толковой оглядкой именно на ту как она есть безупречно же всесильную практическую сторону всяческой той или иной личной и общественной жизни.

113
Ну а перевоспитать все человечество или, скажем, некую довольно-таки малую его часть в духе братской любви к ближнему своему – на данный момент времени это, пожалуй, задача фактически уж совсем этак явно немыслимая, а не только вполне вот однозначно ни для кого и близко попросту не выполнимая.
Израильский кибуц это всего лишь яркое исключение из всех тех общих и донельзя обыденных постулатов всего того ныне существующего бытия.
Да и вообще чего-либо подобное единственное, так вполне вот до конца исключительно так наглядно подтверждает именно то более чем совсем незыблемое правило, всенепременно разом утверждающее, что, в общем и целом нечто подобное в условиях сегодняшней жизненной практики и близко же нисколько попросту не осуществимо.
Поскольку для начала надо бы весьма старательно заранее обзавестись сонмом беспрестанно так и корчащих рожи крикливых врагов, причем совсем не вчерашних, а, пожалуй, всегдашних, ну а разве что лишь затем безмерно вдохновить людей идеей национального возрождения – и быть может, только тогда что-либо путное из всего этого как-никак все же получится.

114
Ну а как есть полностью наоборот, совсем этак низвести всю государственную структуру до стадии полнейшего и грубейшего примитива – то вот и близко совсем не составит абсолютно уж никакого, собственно, ведь труда.
Попросту нет, да и не может оказаться вовсе-то совсем ничего, собственно, проще, нежели чем именно и впрямь-таки чисто же разом как-никак вполне действенно совершить именно тот полностью во всем до чего на редкость ярко наглядный и всецело обратный процесс деградации государства к древним и «добрым» традициям старой абсолютной монархии.
И вся причина тому заключена разве что фактически ведь именно в том, что та самая на редкость сколь невообразимо чудовищная инерция мышления это как раз-таки тот необычайно тяжкий балласт, от которого попросту и невозможно будет избавиться по одному тому легкому мановению некоей волшебной палочки.
Причем более чем поспешно и до чего наскоро и впрямь-таки попросту бессовестно выдумать некий вот этакий магический жезл, ну а затем и посильно внедрить мнимую силу его необычайно великой мощи в любое, то хоть как-либо минимально развитое людское сознание было ведь делом отъявленно праздным и всецело полностью совершенно же бесполезным.
Волшебство сладких, но никак при этом вовсе несбыточных грез разом еще делает всю общественную жизнь на редкость так совершенно безвкусной.
Причем вся ее пресность поболее так всего почувствуются именно через несколько поколений, когда все доселе построенное станет именно тем, чем оно и должно было быть, а именно картонными декорациями за которыми будет присутствовать одна дикая нищета и полная и самая безутешная беспросветность унылого существования в тени чудовищно же величественных миражей.
И все это безумно бравое строительство может, и выглядело для кое-кого до чего уж еще весьма вот донельзя заманчивым проектом по удивительно мощнейшему и как-никак весьма рачительно праздничному обновлению всех тех или иных существующих реалий донельзя так затхлого и вконец обветшавшего бытия.
Но только при всем том было это разве что где-то совсем ведь отвлеченно и чисто теоретически до чего этак необычайно вот мощно и красиво…
А быт он сурово требует чисто как-никак на редкость житейского ко всему подхода.
К тому же люди, донельзя так строго взявшие себе на вооружение всяческие иллюзорные блага грядущего всеобщего счастья, явно вот весьма уж как-никак до чего всерьез беспрестанно замахиваются на те невообразимо могущественные и искрометные перемены во всех тех реалиях от века сколь еще незыблемо и простецки просуществовавшей безыдейно скотской обыденности.
Вот будто и впрямь будет она вполне в состоянии полностью разом принять чисто вовнутрь самой себя все, то призрачно светлое, что кое-кому немыслимо так радостно до чего беспрестанно грезиться где-либо совсем, совсем неизвестно может быть именно что на редкость вовсе уж вдалеке.
Ее как-никак, а более чем попросту самое так беспрекословное непротивление самой ведь только себе их, всецело углубленных в свои собственные умозрительные раздумья, и близко-то явно не в едином глазу вовсе же интересует.
А между тем эти люди разве что подобным образом только-то и всего, что безо всякого толка наспех сносили чертоги им вконец
опостылевшего прежнего рабства, при всем том и близко не принимая в тот совершенно так опьяненный духом праздных идей расчет, что наиболее прочная его основа не снаружи, а как раз глубоко внутри всякого того давно зрелого индивида.
Революция это не момент явственного начала нового отсчета, а момент крушения поезда, а именно того трагичного эпизода в жизни общества, когда весь тот чудовищно массивный эшелон общественной жизни просто разом катиться ко всем чертям совсем под откос.
Время, конечно, часто оставляет шрамы войны на теле многих народов и если их солдаты не воюют на своей территории, то и на других материках повоевав они возвращаются домой нецелыми и с покореженной психикой.
Но война за идею против неверия в нее рубит не только какие-либо ближние регионы на враждебные лагеря, но семьи раскалывает на рваные кровавые куски.
А потому и нечто подобное подчас вот начисто вымывает всяческие даже и самые мелкие следы именно что мигом так сходу при данных обстоятельствах полностью уж ныне разом теряющейся всей той былой и степенной цивилизованности.
Ну а все, то куда поболее светлое надо бы весьма еще постепенно создавать всецело так полностью изнутри, а вовсе не снаружи, причем именно из всего того чисто разве что всецело прежнего бытия, при этом никак не стесняясь грязи и пыли той совсем неизменно донельзя ведь весьма простоволосой обыденности.
Причем чего-либо на редкость радостно нового и близко при этом никак никому не построить, а в особенности еще и опираясь при этом на всяческие до чего тщательно подкрашенные мнимой и чисто абстрактной правдой догмы и мечты, несомненно, почерпнутые из той самой совершенно этак вовсе необъятной страны – сказочно яркой фантазии.

115
А между тем все, некогда пережитое нами в далеком прошлом, попросту немыслимо так тянет нас, словно магнитом, всеми теми изумительно прочными, да и вполне заранее на редкость предопределенными устоями, а как раз потому и явным вот еще своим сколь весьма давнишним удобством.
Да и вообще нет и не будет ничего полегче чем разом переложить все те большие государственные заботы на чьи-либо совсем уж вовсе чужие покатые плечи, дабы ни о чем том истинно большом и главном далее отныне и близко так совсем нисколько не призадумываться.
Причем, в общем и целом подобные настроения всецело вот свойственны буквально всякому обычному обывателю и впрямь-то живущему в той или иной стране этого довольно уж на редкость разноликого мира.
Причем сама по себе наиболее явная принципиальность всех тех новоявленных и попросту совершенно чудовищных диктатур – не в одной лишь разве что только жажде навязать нечто большое и весьма вот донельзя существенное, в некоем том общегосударственном плане, ни о чем уж простого гражданина и близко-то совсем никак нисколько не спрашивая…
Нет, она еще и его самого в самой глубокой тайне явно желает всенепременно так разом еще отучить от всяческого им вообще хоть какого-либо делового принятия вполне уж до конца серьезных и самостоятельных решений в его собственной и личной жизни.
А ему, между прочим, все эти его решения даются и вынашиваются с тем еще и впрямь подчас донельзя тяжким трудом.
Ну а потому, коли родная отчизна нисколько не станет подбирать ему невесту совсем этак не по его личному вкусу, то в сугубо профессиональной и социальной сфере он ей всенепременно будет довольно во многом готов постепенно уж действительно еще уступить.
Ну, правда, это, конечно, будет довольно-таки сильно зависеть и от степени как-никак сколь еще совсем ведь непомерно большого и крайне на редкость воинственного нажима государства на какого-либо самого же конкретного, а вовсе не среднестатистического своего гражданина.
И это именно так, раз то самое истинно основное желание буквально всякого умственно праздного обывателя – это то самое сказочно благополучное, безумно ведь сладостное и упоенное употребление всего того, чем только вообще могут его одарить жизнь, природа и цивилизация.

116
А абсолютная диктатура неизбежно бы со временем явно приучила всякого человека как раз к тому, что он, как оказывается, и своей душе вовсе никакой не хозяин, раз ее-то он точно вот получил в дар от бесконечно ему во всем родного государства, а не с первым вздохом всей своей новой жизни.
И раз и сама душа у него не своя, а чужая, то дело ясное, одному государству, но никак не тому всеми теми крайне узкими рамками своей личности на редкость ограниченному обывателю, и будет, в конце концов, предоставлено полное право решать, как это именно ему надлежит ею в быту повседневно пользоваться.
Поскольку для всеобщего блага будет и впрямь-то значительно получше, коли все его решения на деле окажутся уж вполне так наиболее естественным продолжением всеобщих потребностей всего того, так или иначе, ныне имеющего социума, а не его и впрямь же вовсе ведь на редкость излишне личной инициативой.
Причем о том, чего это и впрямь явно окажется действительно лучше для всех и для каждого, будет отныне должно решать разве что лишь одному тому несусветно во всем совершенно так отныне всесильному государству.
Да только даже и более чем искренне озаботясь всеми проблемами, нуждами и заботами своих граждан, никакая та немыслимо великая империя нисколько так не смогла бы дать своему гражданину хоть чего-либо по-настоящему правильного и на деле во всем до чего, несомненно, всецело полезного.
Поскольку это самое что ни на есть более чем донельзя размытое понятие, а из всего этого само собой неминуемо следует, что уж наиболее главную суть всего своего счастья… всем тем именно что своим собственным интеллектуальным трудом и должно будет некогда постепенно и вправду так отыскивать буквально каждому отдельно взятому индивидууму.

117
Ну а передать его откуда-то явно извне – то уж задача практически сколь еще непосильная ко всякому своему на редкость ведь исключительно действенному и более чем вполне как-никак полноценному осуществлению…
И то, кстати, никак не будет впоследствии хоть сколько-то важно, до чего еще именно все это для кое-кого и впрямь-таки явно окажется лучше, весомее и правильнее, нежели чем были бы его собственные исключительно уж на редкость самостоятельные решения.
Любая мелкая или большая личность при всяком том или ином раскладе должна быть полностью вот самостоятельно мыслящей индивидуальностью, а не частью серого и вконец этак полностью уж обезличенного конгломерата.
Да люди мыслят зачастую убого и нерационально и им всегдашне нужна чья-то властно направляющая рука.
Но рука это должна быть перстом судьбы, а не карающей дланью всесильного диктаторства.
Конечно, бывают весьма редкие исключения, на то правила и существуют, чтобы охватывать железным обручем всю житейскую правду, но подчас тропа к ней ведущая в любом случае бывает очень даже донельзя извилистой и крутой…
Ну а, в общем и целом все ведь едино – основным каноном социума неизменно является именно факт вовсе и впрямь-таки до чего еще совсем неопровержимого неприятия простыми людьми всяческого и всевозможного полубредового книжного заумья.
То есть они и близко никак вовсе не смогут разом уж всею исключительно слепой разумом толпой более чем отчаянно и смело фактически так сходу устремляться ко всем, тем совсем ведь невообразимым высотам возвышенной духовности, поскольку у них и понятия нет, что это значит вообще и с чем его, собственно, едят.

118
Потребление, однако, сколь же всецело полностью затрагивает самые различные слои общества, а как раз-таки именно потому никак и не является оно неким признаком более чем самой этак достоверной принадлежности к некоей той аморфной, серой и совершенно никчемной массе весьма ведь донельзя простоватых, бездеятельно и бездумно киснущих от скуки обывателей.
Человек создан всесильной и мудрейшей природой с точно теми же функциями организма, что и всякая другая божья тварь, причем иные объемы мышц, форма тела, врожденный уровень интеллекта ни на что такое и впрямь-таки вполне ведь существенное, собственно, и близко никак вовсе не повлияют.
Исключения из общих правил вполне возможно найти разве что посреди чисто бытовых, практических факторов.

119
Именно воспитание человека и расставляет все точки над i.
Правда, те или иные возможности по применению интеллекта у разных людей вовсе и близко никак так совсем вовсе не идентичны.
А потому ленивый гений может ведь нисколько и не оставить после себя ни малейшего следа во всей той так или иначе записанной в анналах истории всей этой нашей цивилизации, ну а имя скромного труженика будет греметь литаврами славы в веках.
В то самое время как простые обыватели во всей своей серой массе слишком часто полностью уж заброшены, предоставлены исключительно разве что самим себе, а потому и всею своей психологией они как есть, вполне вот неизменно и были всецело приспособлены как раз-таки к тому полностью слепому подчинению всем, тем всесильным верхам.
Так что довольно многие творческие люди в любые те еще древние времена сколь неизбежно были никак не более чем светлячками в сине-темном небе явно этак вовсе никем пока не изведанного, да и близко-то нисколько совсем уж никем доселе не пройденного.
Иным в стратосфере оно попросту никогда вовсе вот и не бывает.

120
Цивилизация до чего уж весьма искусно создала все те новые достаточно изысканные возможности для самого так и впрямь вполне вот естественного развития всяческой человеческой личности, что совсем ведь принципиально попросту как-никак отсутствовали в эпоху того еще как-никак более чем весьма стародавнего каменного века.
А все-таки тот будто бы полностью ныне совершенно обновленный мир, хотя то и вправду могло еще быть и как-никак вовсе вот совершенно иначе, почти всегда создавался на одних лишь хорошо обглоданных костях мира старого.
Ничего собственно нового, кроме как тех доселе ранее и невиданных технических новшеств созданных как раз-таки во имя до чего ведь как-никак чисто пошагового усовершенствования изящно ласковых житейских удобств, да и наиболее эффективных средств, так или иначе изобретенных именно во имя массового умерщвления живых людей, возникнуть попросту и не могло.
Большую, чем в первобытную эпоху, человечность в фундамент нового дома с центральным отоплением никак и близко нисколько не заложишь, а скорее наоборот, она-то от всех тех благ и жизненных удобств сама собой чисто же невольно прямо на глазах этак еще бессовестно в то сущее никуда попросту явно-то совсем улетучивается.

121
Устои человеческого общества в целом изменяются почти ведь исключительно разве что с одними переменами во всем том большом и широком политическом климате.
Причем крайне при всем том необходимо совсем не вскользь, а четко и напрямик сколь безоговорочно чисто так еще сходу заметить, что все художники и ученые, точно, как и мы все, тоже нуждаются не в одной пище духовной, но одновременно с этим и в той вполне наглядно простой и обыденной физической.
И уж будут ли то изображения животных для ползунков, никак пока не успевших твердо встать на ноги и научиться вылезать из пещеры, или ядерная бомба для вящего устрашения идеологического противника – главное тут в том, что заказ этот неизменно есть всегда и везде и именно подобным образом ему быть и впредь.
По меньшей мере, в том самом весьма обозримом для всех нас сегодняшних явно ведь только еще выжидающем своего часа вовсе уж совсем не обязательно, что истинно так светлом грядущем.
Причем важно тут как раз-таки именно то, что между ядерной кнопкой и пещерной живописью нисколько и близко не пролегла та чудовищная бездна времен, что до чего непременно отдаляет ту самую обезьяну, впервые научившуюся делать наиболее примитивные каменные орудия, от тех исключительно разнообразных наскальных рисунков наших не столь и далеких предков.
А расстояние то между тем и впрямь слишком ничтожно, дабы люди на деле хоть сколько-то значит, вовсе иначе стали смотреть на окружающий их мир и все в нем вполне наглядно как есть уж, так или иначе, вполне вот повседневно ныне происходящее.

122
И если Сталин, по выражению послевоенного (позорно проигравшего выборы) Черчилля, принял Россию с сохой, а оставил с атомной бомбой, то вот тому еще рано бы, собственно, до чего только безудержно и сколь немыслимо и впрямь-таки радоваться.
Атомная бомба – символ отнюдь не прогресса, а скорее наоборот – именно уж всего того чудовищного изничтожения ранее нисколько и никак совсем не нами, а всемогущей природой некогда до чего только поистине славно содеянного.
И все то, что она создала, как есть и вправду действительно стоит самого величайшего пред собой преклонения.
Ибо начавшая свое развитие с самого нуля биосфера фактически сотворила величайшее чудо, пошагово и постепенно создав в течение невероятно долгих (по всяким человеческим меркам) миллионолетий все, то совершенно ведь несметно великое многообразие всех видов живых существ.

123
Ну а мы все это можем буквально разом сколь уж бестолково и именно что мимоходом попросту так сходу до конца изничтожить в один лишь тот совсем на редкость безнадежно злосчастный день всего того исключительно так беспредельно безликого ядерного противостояния.
Уж всего-то что, вдруг до чего бездумно разозлившись, словно бы на упрямого соседа, который снова, как всегда, с самого утра врубил радиолу и косит и косит траву своей треклятой газонокосилкой.
Причем чем дальше и дальше вперед движется технический прогресс, тем лишь поболее и поболее ядерное оружие, как и всякое его, чисто этак разве что воображаемо всемогуще грядущее применение только-то и становится чем-либо безумно схожим с этакой единственной аксиомой истинно настоящего и полностью действенного разрешения всех ныне явственно назревающих мировых проблем.
То есть всяческое тактическое взвешивание на чаше весов его более чем веской утилизации по самому прямому его назначению все менее и менее при этом потребует, самых что ни на есть чрезвычайнейших обстоятельств.
И это разве что одного того на редкость разнесчастного Нобеля буквально до самых уж кишок, несомненно, ведь попросту некогда проняло после того самого донельзя этак славного им изобретения той сильнейшей взрывчатки - динамита.
Да вот, однако, сколько это тех до чего еще неимоверно тяжких людских усилий он и вправду как есть, действительно сэкономил, будучи и впрямь-то вполне разумно применен именно в мирной, а никак не военной сфере!
Но все это было разве что только до тех новых и отчаянно на редкость весьма идейных времен.
А как раз потому явно уж совсем до чего только навряд ли, что сталинского холуя - министра транспортного и тяжелого машиностроения СССР Малышева вдруг и вправду взяла-таки совесть, а потому и тот самый его визит к атомному Минотавру – всего-то лишь скрытый акт совершенного им самоубийства.
Нет, тут уж, скорее всего только и имело место как раз-таки то самое более чем элементарно униженное лакейство по образу и подобию донельзя пронырливого и подобострастного желания самолично за всем еще своим глазком всячески доглядеть, чтобы все, значит, непременно пошло ну совсем без накладки и безо всякой задержки.
Первая водородная бомба – дитя (впоследствии) правозащитника Сахарова – это тоже никакой не тот никем ранее совсем уж и не виданный великий прогресс.
После ее взрыва не останется не единой живой клетки, а это тогда явно так окажется вовсе ведь никакая не НТР во всем ее до чего волшебно изумительном действии…
Нет, то, разве что более чем совсем этак наглядно уж еще явно под собою ознаменует совершенно вот исключительно безотрадную деградацию планеты Земля на целых три с половиной миллиарда лет ее наиболее так во всем наиважнейшего развития.

124
И может, все то крайне мелочная и сколь и впрямь-то до чего преждевременная истерия, а нам до чего истинно вот исторически важен тот самый исключительно пресловутый паритет обеих сторон для одного разве что безусловно наиболее так надежного неприменения всего того за долгие годы советской власти весьма порядочно поднакопленного ядерного арсенала!
Причем явно уж может быть, что никакие наши мелкие разговоры
на решение больших людей никак не повлияют, однако они вовсе ведь и близко не живут межзвездной пустоте и это именно дикое ликование серых масс по поводу всесильной ядерной кнопки их до чего излишне так явно еще уж подбадривает.
Причем это именно большевики и стали причиной сумасшедшей гонки в то самое до чего только чудовищное ядерное никуда…
Поскольку та давным-давно никем и ничем непоколебимо верная истина…
У той самой трехсотлетней российской монархии, останься она у власти, и всего того, пусть и впрямь вполне этак всерьез ополчившегося против нее западного мира совсем не могло оказаться в наличии этакого непомерно огромного множества мегатонн абсолютно же смертоносного запаса беспристрастно выжидающих своего часа безумно гибельных для всего человечества ядерных боеголовок.
А между тем подобным ведь образом и никак не иначе, оно и имело место при этаких до чего еще отчаянно дуболомных временщиках – большевистских вождях…
Причем и близко не надо бы хоть сколько-то забывать, что именно после истинно же молниеносного использования этих межконтинентальных ракет… разом-то как-никак вполне реально учитывая всю их чудовищную ядерною начинку - мир ада сколь безудержно выплеснется целиком наружу и всех оставшихся в живых нисколько недвусмысленно вскоре сожрут быстро мутировавшие крысы.
Ну а впрочем, и все прочие разные хищники, благодаря мутациям приобретут самые ужасающие новые черты, а возможно так и повадки.
Причем и кошки с собаками тоже вполне еще смогут при всем том явно ведь уцелеть, да только во что это они за те два последующих десятилетия более чем непременно еще этак ужасающе всецело же заново тогда переродятся?

125
Ладно, не будем о том наиболее мрачном, но неужели все те великие достижения технического прогресса и вправду как раз-таки уж начались именно при той наиболее наилучшей во всем этом мире советской власти?
А между тем в родном городе автора Симферополе до революции существовал весьма серьезный авиазавод, он произвел довольно много поднявшихся в небо машин, однако при большевиках его почему-то попросту разом этак вовсе совсем уж не стало.
А между тем примеров подобного рода донельзя прискорбной деградации российской промышленности по всей России – их-то, небось, впрямь-таки пруд пруди.
Достаточно вспомнить тот еще единственный же настоящий российский автомобиль «Руссо-Балт», который, в отличие от «Жигулей», был не копиркой с «Фиата», а вполне самостоятельной чисто отечественной машиной.
И кстати, помнится, еще ведь при том сколь злокозненно заклятом царизме некогда более чем само собой безыдейно почти совсем без аварий всеми теми долгими десятилетиями как-никак, а просуществовала же та самая довольно-таки весьма разветвленная сеть железных дорог.

126
И к чему это тогда все те донельзя незамысловатые и совершенно немыслимые восторги по поводу всей той наиболее уж намертво бронированной во всем этом мире советской мощи, столь запросто и деловито способной буквально с ходу снести башку практически всякому и впрямь-то до чего не в меру глупому и вероломному агрессору?
Пусть у него только хватит же наглости на нас, совсем на редкость миролюбивых, внезапно и безрассудно столь так безудержно разом напасть.
И может, все тут дело было разве что лишь именно в том, что дикость и впрямь совсем же отчаянно любит истово как есть неотъемлемо во всем ей родную силу, раз именно перед нею она до чего еще неистово и сколь радостно так всегда преклоняется…
Причем ничем и близко вовсе непреодолимая тупость ее восприятия как главного, и буквально все в этом мире до чего еще крайне же весьма беспардонно решающего фактора – и есть явное наследие чисто этак древнейшей и стародавней первобытности…
Сущая ограниченность ума с образованием абсолютно ведь никуда нисколько не выветривается, поскольку слишком тяжки вериги всеобщих наших вековых предрассудков.
А впрочем, как раз эдак именно еще с самого начала времен оно вот, собственно, и повелось…

127
Человек некогда сформировался как вид довольно разумного сообщества в очень даже темных и холодных пещерах (вдали от огня).
Ну а потому те самые всегдашние представления о среде его обитания, а также и людях, что самым плотнейшим и неотступным кольцом его тогда обступали, сверхпрочной нитью было явно уж связано как раз-таки с этим и впрямь-то до чего исключительно многовековым его общественным бытием.
Автор имеет в виду только лишь те последнее 150 тысяч лет и вовсе-то совсем никак не более того.
Причем все уж то, что хоть с какого-либо бока может соотноситься к некоему вовсе так на редкость исключительно иному, более светлому завтра, ныне и сегодня появиться из абсолютно ничего никак и близко вовсе-то явно уж совершенно не может.
И прежде всего именно потому, что его только как раз ведь и предстоит некогда нам создать тем еще на редкость весьма упорным интеллектуальным трудом очень-то многих грядущих последователей всех этих наших никак не в меру чересчур уж необычайно деловитых, а также порою и совсем ведь бездумно любознательных ученых.
А наш, слава тебе Господи, не столь и давно навек почивший в Лету вчерашней и бездумной веры день разве что, то истинно как-никак вовсе ведь бестолково весьма и весьма уж столь безотрадно и идейно до чего и впрямь фактически так железно, раз за разом только и доказал…
Однако вполне при всем том и вправду на деле, возможно, что кому-то и поныне вовсе так никак и близко оно не ясно, что то совсем не заслуженное разумом светлое грядущее только-то и способно будет затем оказаться одним лишь вопиюще темным и невыразительно мрачным кровавым прошлым.
Поскольку именно в этаком нисколько ведь не здравом виде то во всей уж своей сколь еще донельзя невообразимой красе затем и предстанет для тех лишь некогда след в след уныло бредущих поколений, явно живущих в черной тени отчаянно сходу нахлынувшего уж вовсе-то совсем несусветно так надолго разом заполонившего полмира безумия.

128
Некоторым совсем этак чересчур до чего еще самокопательно мыслящим гениям интеллекта, которым нечто подобное донельзя вот безнравственно праздное явно же попросту истинно грезилось где-то там, на той самой наиболее дальней линии горизонта, похоже, что нет, и никогда не было ровным счетом вовсе ведь никакого дела до самых элементарных законов биологии.
А между тем, вполне они внятно нам говорят вот о том, что всякий тот или иной вид живых существ действительно способен весьма значительно трансформироваться, да и приобрести себе вовсе-то иные привычки, нежели чем были те, что сколь неизменно всегдашне имелись у той бесконечно длинной череды всех их когда-либо живших предков.
Однако нечто подобное может произойти разве что в результате беспрерывно же раз за разом последующей из поколения в поколение совсем ведь до чего неразрывной цепи часто и своевременно сменяемых особей-звеньев.
Высшие млекопитающие в этом вопросе если и отличаются от всех прочих представителей животного мира, то уж проявляется это разве что в той наиболее явной их на редкость хваткой способности к самому так более чем постепенному самообучению в тех самых довольно-то на редкость скромных пределах.
Причем, как правило, им бывает разве что только и доступно приобрести уж себе именно те самые крайне так им сколь вот необходимые навыки, беря себе в пример поведенческие привычки своих взрослых родителей.

129
В то время как общественно вздорные преобразования, всецело основанные на самой существенной перековке собственнических инстинктов серой толпы, столь же бесполезны, как и попытка изменить все существующие устои жизни буквально любых домашних животных с той только разницей, что человек их всех донельзя упрямее и дикость его попросту не знает никаких границ.
Ну а, кроме того, всякое насилие над его волей разве что до чего весьма ведь значительнее усугубляет и впрямь-таки совсем уж бессердечно на редкость так извечное его бесправие.
Да и вот еще что новое видение всей общественной жизни при этом и близко никак этак вовсе не убавляет, а скорее наоборот, бездонно и всесильно разве что более чем значительнее прибавляет ко всей той донельзя замшелой косности его беспробудно собственнического мышления.
Ну а та более или менее успешная попытка весьма существенного переиначивания всех людских представлений об этом мире должна была начаться только-то с самой планомерной и последовательной ликвидации буквально всяческого тупого невежества, но никак не с доблестной и бездушной перековки инстинктов ярых собственников, сколь этак прочно стоящих ногами на твердой земле.

130
Да и сама по себе идея исключительно так на редкость стремительно возглавить все человеческое стадо, а затем уж и повести его к неким доселе вовсе ведь никому и неведомым рубежам являет собой вовсе ведь как есть разве что до чего сумасбродное и бредовое начинание…
Поскольку и близко так ни в чем оно не соответствовало тому самому истинному же духу времен тех вполне настоящих, а не липовых побед над густой тьмой и поныне-то совсем не былого и минувшего, а именно и по сей вот день до чего еще нескончаемо во всем злосчастного людского бытия.
Нечто подобное вовсе-то совсем этак попросту и нельзя было начинать с одних лишь разве что тех до чего ведь отчаянно расплывчатых слов.
В них вовсе не было совсем ничего кроме светлых и благих пожеланий, а от чего-либо подобного невежественным людям светлее не будет, а только, пожалуй, еще значительно ведь разве что поболее уж невообразимо темнее.
Правда, само по себе довольно-таки весьма четкое наличие бездумно кривобоких планов по тому самому беспардонно же насильственному изменению всего облика этого мира кое-кому более чем вероятно, может еще показаться чем-либо вполне предостаточным как раз-таки для того, чтобы нечто подобное исключительно ведь реалистично могло уж оказаться, затем осуществлено на самом-то деле.
То есть, слава Богу, что вообще вот где-либо имеются именно те откровенно лучезарные мысли всяческих праздных философов, которые непременно уж вскоре действительно смогут вполне четко посодействовать в деле исключительно так безоблачно славного приближения крайне-то пока невообразимо далеких горизонтов невероятно светлых дней истинно наилучшего грядущего для всех и каждого из нас.
А между тем, коли всему этому нашему отчаянно смутному времени уж чего-либо ведь явно ныне нисколько и не хватает, так это разве что той доподлинно настоящей выдержки и житейского здравого смысла, а возвышенные идеи, пробуждающие пожар в груди, столь запросто могли его раздуть и до истинно фатальных и общепланетарных масштабов.
Ну а перед всеми теми, для кого мировоззрение Карла Маркса, несомненно, так является самым доподлинным кладезем общественной мудрости, автор этой книги премного уж с низким поклоном совсем вот благосердечно и совестливо разом ведь вполне искренне извиняется.
Да и вообще, всем тем, кому сотворение справедливости в тех уж до чего непомерно необъятных просторах вселенной и вправду кажется вполне этак полностью до чего еще обиходным делом, несомненно, следовало, куда вернее оценивать все свои действительно весьма и весьма более чем вот скромные умственные возможности.
Однако кое-кому все это виделось исключительно так безумно и безалаберно сколь еще многозначительно так разве что всецело-то проще простого, мол, будет, как есть полностью предостаточно в весьма суровой манере на редкость ласково приручить всю ту людскую массу, и тогда она вполне еще станет до того податлива…
Ну, впрямь словно бы глина под руками опытного гончара.
А между тем нечто подобное никак не более чем вздорные и сказочно слезливые намерения, а та вполне доподлинно настоящая жизнь всегда уж более чем воинственно затем нарисует вовсе-то донельзя иную картину всяческих достаточно ведь как-никак положительных изменений во всей той от края до края необъятно широкой общественной жизни.
Поскольку для действительно вполне разумного и именно что на редкость степенного развития всего общественного организма следует, всецело так явно же выпестовать буквально каждую отдельную личность в плане истинно во всем до чего только максимального проявления именно ее наиболее наглядно видимой яркой индивидуальности.

131
Ну а всеобщая массовость всецело приемлема разве что для какого-либо чисто ведь подопытного стада одомашненных животных, а вовсе совсем не для всего того действительно уж до конца полноценно разумного и современного человеческого сообщества.
И может, кому-либо и впрямь в некоем том исключительно наилучшем грядущем всенепременно ведь явно так уж и грезятся черты одомашнивания грубых и жестких инстинктов той совершенно как-никак во всем отчаянно самонадеянной и совсем несусветно невежественной серой толпы.
Однако психология серых масс простого народа безмерно ведь более чем несоизмеримо намного сложнее психологии всех прочих неразумных тварей, а потому и создание нужных условных рефлексов у человека может быть полезным занятием разве что, обретаясь в руках самых так прямых чьих-либо родственников, а совсем вовсе не кого-либо, значит, еще.
Хотя вполне вот возможно, что в очень даже далеком от наших сегодняшних дней грядущем само собой до чего реально так в конце концов осуществится все то, о чем написал писатель Ефремов в своей великой книге «Час быка»:
«На Земле тоже нет семьи в старинном ее понимании, но мы не уничтожили ее, а просто расширили до целого общества».

132
И это, конечно, очень даже хорошо, но именно как некая светлая идея, поскольку дабы ее воплотить во все обыденно серые будни реальности, были бы крайне необходимы целые тысячелетия, а не какие-то жалкие столетия, совершенно однопланового технического развития общества, что вовсе-то не обязательно его приведет к той, значительно большей здравой гуманности…
И должной «сывороткой» супротив всяческих диких безумств может быть одна только та самая полнейшая свобода от всяческих изуверских догматов веры в некий мутновато светлый путь, ведущий к неким до чего бледно и розовато дальним далям истинно наилучшей и сладостно иной жизни.
К тому же, дабы и вправду пойти тем единственно верным маршрутом, ярым последователям бравых философских теорий было сколь добросовестно вполне необходимо чисто физически изничтожить всех тех, кто мог бы даже и ненароком действительно стать весьма существенным препятствием к тому, чтобы жизнь на деле безукоризненно приобрела совершенно иные идеалистически идейные краски.
А между тем тот самый метод сурового насилия над всею действительностью во имя сурово же праведного ее улучшения есть метод чудовищно во всем абсурдный, раз всегда он лишь явственно только и ведет именно к полностью так обратному и совсем до конца крайне во всем донельзя ведь удручающему результату.
Но это правда надо бы признать касаемо одного лишь самого так безнадежно безнравственного прививания одного того исключительно хорошего причем как-никак разве что именно при помощи скотского насилия, а не того истинно посильного, вполне же здравого и последовательного отучения от всего того испокон веков без тени сомнения нестерпимо плохого.
Ведь как-никак, а окажется явно до чего еще весьма и весьма затруднительным полностью отрицать (да еще и на самом корню) весь тот вполне уж достаточно серьезный воспитательный эффект некогда имевших место телесных наказаний, что были довольно-таки широко и повсеместно распространены во многих учебных заведениях XIX столетия.

133
И надо бы сколь еще донельзя упрямо именно ведь про то фактически уж сходу разом заметить, что проявляя ту самую исключительно так чрезмерную гуманность по отношению ко всяческому злостному хулиганью, морализирующие доброхоты порою подвергают весьма серьезной опасности всех тех и впрямь-то до чего несчастных и бесконечно страждущих.
Да еще и делают они все это разве что только во имя одной той совсем этак невозмутимо и сурово весьма догматической эстетики, куда только поболее нежели чем оно было некогда ранее (чисто ведь внешне) пригожей и славной педагогики бестелесно ненасильственного воспитания всего того весьма же изрядно подчас шалящего подрастающего поколения.
И ведь, ясное дело, что сын хорошего культурного человека вряд ли что станет всячески издеваться и безо всякой причины обижать слабых…
Зато он может и сам оказаться жертвой, а в том числе и чисто по своему субтильному росту.
И уж тогда чей-то весьма резко и веско негодующе и возмущенно морализирующий родитель, и впрямь-то попросту неистово горящий пламенем ненависти по отношению ко всему, что вообще только могло хоть с какого-либо бока оказаться касаемо всего того сколь явственно жестокого применения к детям любых мер физического насилия…
И вот надо же, и близко-то оно совсем не иначе, а как раз при подобных донельзя прискорбных обстоятельствах высокой, чувственной и чистой души человек, несомненно, так будет способен и вправду оказаться исключительно искренне рад бессердечно применить грубую физическую силу по отношению к этакому не столь на деле и маленькому мерзавцу.
Дай ему только волю совсем же безотлагательно применить по отношению к нему до чего строгие меры отнюдь никак не нравоучительного характера.

134
И, конечно, совсем ведь по-иному все это некогда до чего еще неприглядно вот выглядело именно тогда, когда речь шла о том самом чисто всесильном насаждении (с самого малолетства), несомненно, так всецело гнетущего не одни лишь тела, но и людские души безмерно ведь чудовищно осатанелого института рабства.
Понятное дело, что когда пороли кнутом, словно скот тех людей, что именно напрочь так до чего мужественно попросту безоглядно отказывались совсем уж безропотно выполнять подчас до чего бесовски мерзкую и бесчеловечную барскую волю…
Но разве то и вправду может претендовать на хоть какое-либо сравнение с тем, несомненно, вполне вот разумным обуздыванием дикого нрава, когда вполне, в принципе, справедливый взрослый человек ставил грубо на место совсем уж не в меру зарвавшегося безусого юнца?
К примеру, бессовестно возжелавшего разве что, только совсем ведь слегка оскорбившись сходу так прямо вот разом и взять да и спустить с цепи собаку на ту ему как-никак чем-то явно не угодившую девчонку, как оно было в том самом всею душой и сердцем любимом автором прекрасном сериале «Сибирочка».

135
И кстати, к слову говоря, одной из наиболее главных побудительных причин, из-за которых, собственно, и развился тот самый в корне во всем исключительно так вовсе принципиально иной подход к физическим наказаниям, как раз-таки и стала до чего только крайняя их сущая же неэстетичность.
И это при том, что люди по-прежнему избивают друг друга и любая более чем возвышенная творческая интеллигентность им в этом вопросе нисколько уж никак и близко совсем не помеха.
Вот чего автору довелось найти на данную тему у Сергея Довлатова в его книге «Бывальщина»:
«“Потому что я не виноват. И сейчас это всем будет ясно. Главное, выслушайте, как было дело”. – “Ну, и как было дело?” – поинтересовались судьи. “Дело было так. Захожу в «Континенталь». Стоит Андрей Вознесенский. А теперь ответьте, – воскликнул Битов, – мог ли я не дать ему по физиономии?!”»

136
И кстати, одной из наиболее важных первопричин всенепременного зарождения новоявленных диктатур и стало, между прочим, в том числе и явное смягчение суровой участи всяческого так самого еще разного рода злосчастных мятежников.
В старые добрые времена им бы разве что попросту напрочь отсекли их буйную голову, а тут, понимаешь ли, слепая жалость вовсе-то и впрямь не вовремя наружу выползла, а потому их и стали, не зная в том никакой меры, совсем так бездумно до чего и впрямь-то несчастных щадить, а в результате…
Уж хороших людей, никак не нарочно совершивших грех смертоубийства, лучше бы по мере сил пожалели, а не тех осатанело безжалостных, вконец расхристанных бредовыми идеями вурдалаков, до чего неизменно жаждавших сурового насилия во имя бессердечно добротного и самого незамедлительного высвобождения народа из пут никак в их глазах нисколько не праведного угнетения.
И главное, всем тем благосердечно праведным либералам некогда было полностью как есть именно что по нраву до чего упоенно и горестно упрекать царскую власть за всю ту так уж и проявленную ею жестокость во имя сурового усмирения всего того от века несносно прозябающего во всех своих житейских несчастьях простого народа.
Впрямь-таки душа у них наружу рвалась, дабы сколь слезно и тоскливо, но совсем ведь никак не безрадостно, полностью этак до конца вполне вот полноценнее выразить все то, что в ней исподволь же поднакопилось, безмерно-то давно ведь и впрямь до чего явно ведь поднакипело.
А свобода между тем это в том числе и самая так прямая ответственность за каждую написанную автором букву.

137
Свободная пресса (с милостивого разрешения властей) в России буквально всегда с удивительным постоянством нисколько не целомудренно и чрезвычайно ведь острословно подчас и впрямь-таки явно умудряется портить и без того донельзя спертый воздух всяческими своими сколь еще чудовищными инсинуациями о том самом темном и беспросветном житии буквально везде ведь вокруг.
А что в результате?...
Точками заменены те самые весьма и весьма на редкость вполне вот разнообразные и грязные ругательства по данному и впрямь-таки совсем же бессовестно отвратительному и как есть более чем беспросветно до чего еще чудовищно скандальному поводу.
Ну а началось то самое сущее очернение и без того весьма тусклого мира промозгло серой действительности отнюдь никак не при горбачевской гласности, обо всем этом еще Достоевский в его незабвенных «Бесах» некогда именно, что как есть и впрямь-таки совсем уж до чего в сердцах написал:
«Многие говорили у нас о какой-то кладбищенской богаделенке, Авдотье Петровне Тарапыгиной, что будто бы она, возвращаясь из гостей назад в свою богадельню и проходя по площади, протеснилась между зрителями, из естественного любопытства, и, видя происходящее, воскликнула: “Экой срам!” и плюнула. За это ее будто бы подхватили и тоже “отрапортовали”. Об этом случае не только напечатали, но даже устроили у нас в городе сгоряча ей подписку. Я сам подписал двадцать копеек. И что же? Оказывается теперь, что никакой такой богаделенки Тарапыгиной совсем у нас и не было! Я сам ходил справляться в их богадельню на кладбище: ни о какой Тарапыгиной там и не слыхивали; мало того, очень обиделись, когда я рассказал им ходивший слух».

138
«От этих слухов в стране случаются разрухи», как обо всем этом весьма выразительно и метко некогда высказался друг автора этих строк поэт Владимир Струнский.
А между тем все тут дело было более чем вполне однозначно, ясно этак как раз уж именно в чем…
До чего и впрямь совсем этак беспросветно черная сущность всей той однотонно серой общественной жизни сколь еще на редкость радостно окрыляет всяческих весьма и весьма отъявленно деятельных палачей.
А как раз только поэтому они и будут совсем этак безжалостно готовы разом еще идти буквально-то на любые шаги, дабы с ходу уж совсем ведь безотлагательно привести ситуацию в самую полнейшую идеологически верную норму.
Раз им для чего-либо подобного всего-то и нужно было так это разве что полностью отсечь кому надо, а между делом – и кому попало, его излишне долго сидящую на шее голову – и все как есть, само собой тогда вскоре на место безо всякого на то промедления сходу уж встанет.
Правда, безо всякой в том тени сомнения для подобного дикого порыва как-никак уж была и впрямь сколь еще искрометно нужна именно та донельзя так витиеватая и крайне вот до чего еще совсем никак нисколько непонятная душам простых смертных философская мысль.
Ну а подобного «добра» еще же сыскать, посреди тех совсем ведь попросту немыслимо схоластических бредней старушки Европы, было и впрямь этак и близко вовсе совсем явно не трудно.
Более того, как-никак, а именно там эдаких пространных философских трактатов разыскать и обнаружить, можно было попросту в том еще как-никак превеликом же множестве, выбирай, так сказать, на абсолютно любой до чего еще наиболее изысканный вкус.

139
Но может ту доверху переполненную светлой истиной хорошую идею попросту ведь никто и никак явно недопонял, а именно потому затем и неким вовсе-то совсем неправым образом ее и впрямь-таки дырявыми и неумелыми руками более чем бездумно затем и воплотил в самую сердцевину всяческой той весьма скудно обыденной жизни?
Полностью этим совсем до конца исказив всю ее самую так изначальную благую суть?
Явно уж как есть, чисто ведь сходу осуществив именно те истинно на редкость блаженно благостные перемены, однако действуя при этом вовсе-то немыслимо разве что совсем вот наобум и второпях.
Но все-таки, мол, это полезный и важный опыт и те, для кого стезя резкого улучшения общества и вправду является самой наилучшей перспективой, вполне ведь готовы вновь уж начать все с нуля…
Хотя из того нуля может еще выйти один только донельзя большой мыльный пузырь и ничего более.
Да и вообще никакие бравые идеи вовсе-то не смогут повести верных им людей к какому-либо именно что уму непостижимо многообещающему добру, поскольку по ходу процесса околпачивания их душ великими планами по самому незамедлительному переустройству всего этого мира подобные существа раз и навсегда попросту перестают быть вполне естественно же полноценно живыми.
Столь еще неистово при всем том радостно возгораясь всепоглощающим огнем чертовски озверелого фанатизма их души, со временем уж полностью как есть, до конца фактически ведь превращаются в один лишь пепел всей той донельзя пламенной своей эпохи.
Причем у них в руках были бразды правления, и они ими вполне должно воспользовались, дабы в единый миг обратить существование неверующих в их грядущий рай на этой земле в сущий ад.
Ну а главное – все это будет происходить только лишь ради того чтобы по мере сил еще привнести благо и счастье в жизнь всех без исключения чистых от всяких сомнений людей.
А все те остальные никому далее попросту и не нужные, социально бесполезные индивиды должны были ныне оказаться, разве что тем еще довольно спешным образом начисто же утилизированы.
Поскольку того всесильно требовал сам дух всеобъемлющего блага, что был так уж и осязаем в самом ведь воздухе тогдашнего нового времени…
Причем как сорную траву выкосить жизни столь многих людей вполне следовало именно ради того, дабы не путались они затем под ногами и не мешали всем остальным строем идти вперед… к тем бесконечно весьма дорогим и наиболее достойнейшим великим ценностям того некогда разве что грядущего самого «наилучшего и безмятежно единого мироустройства».

140
И ведь всему вышеизложенному как есть вполне возможно будет еще затем отыскать самое превеликое множество всяческих же, как есть самого так разного рода ярких примеров из всей той, безусловно, до чего исключительно как-никак совсем вовсе и впрямь никак неоднородной художественной литературы.
Вот он – лишь один тому наиболее наглядный и весьма прискорбный пример: мысли и желания фон Корена из повести «Дуэль» Чехова – это же истое зло, яростно одержимое наиболее наихудшим из всех более чем на редкость вполне вот искренних его намерений – сеять добро и свет именно, теми чисто своими беспощадными сатанинскими методами:
«И идеалы у него деспотические, – сказал он, смеясь и закусывая персиком. – Обыкновенные смертные если работают на общую пользу, то имеют в виду своего ближнего: меня, тебя, одним словом, человека. Для фон Корена же люди – щепки и ничтожества, слишком мелкие для того, чтобы быть целью его жизни. Он работает, пойдет в экспедицию и свернет себе там шею не во имя любви к ближнему, а во имя таких абстрактов, как человечество, будущие поколения, идеальная порода людей. Он хлопочет об улучшении человеческой породы, и в этом отношении мы для него только рабы, мясо для пушек, вьючные животные; одних бы он уничтожил или законопатил на каторгу, других скрутил бы дисциплиной, заставил бы, как Аракчеев, вставать и ложиться по барабану, поставил бы евнухов, чтобы стеречь наше целомудрие и нравственность, велел бы стрелять во всякого, кто выходит за круг нашей узкой, консервативной морали, и все это во имя улучшения человеческой породы… А что такое человеческая порода? Иллюзия, мираж… Деспоты всегда были иллюзионистами».

И уж именно в этом автор всецело этак как-никак полностью действительно согласен с господином Лаевским.
Автор, вообще, для себя то самое довольно давно уж четко разом уяснил, а именно что как только один нехороший человек разом начинает громко и отрывисто талдычить о несусветно чудовищных недостатках некого другого, то ведь при этом непременно он всегда действительно еще окажется незыблемо прав, объективен и полностью до конца справедлив.
Он даже более чем ответственно мог бы стать сколь еще на редкость исключительно вот праведным, громогласным и грозным его обличителем, заклеймив все в ком-то более чем безотрадно существующие пороки, тем самым до чего наиболее так разумным и как есть весьма вполне ведь только справедливейшим образом.
Однако при этом ругать кого-либо можно бы и впрямь-то до чего бесконечно как есть на редкость уж более чем въедливо и глубокомысленно долго, а главное – совсем этак безо всякого в том, собственно, проку.
Но зато вполне ведь официально физически наказать некоторых людей нисколько уж никак совсем бы не помешало.

141
В принципе исключительно так ради некоторого относительного уж улучшения всей человеческой породы и впрямь еще стоило бы иногда совершать публичные экзекуции.
Не казни, не дай Бог, а именно экзекуции.
К примеру, насильников, а в особенности тех, которые насиловали несовершеннолетних или вот действовали сообща, озверело напав на беззащитную жертву целой оравой бесстыдных самцов.
Но этот метод может быть применен с относительной пользой для всего дела улучшения общественной нравственности разве что по отношению к тем отдельным в чем-либо и впрямь-таки сильно провинившимся личностям, а вовсе не ко всему же обществу в целом.
И при этом надо бы отметить, что, несмотря на все глубочайшее этическое неудобство телесных наказаний, когда это имеет место где-либо на стороне, каждый подчас готов сурово покарать кого-то собственноручно за недостойное поведение по отношению к самому себе, а между тем все человеческие задатки закладываются еще в наиболее начальном детском возрасте.
К примеру: побил ученика учитель указкой по рукам за то, что тот поднял руку на девочку у него на уроке – и можно будет хоть сколько-то затем и вправду надеяться, что чьей-либо грядущей супруге, может, и впрямь перепадет несколько так явно все же поменьше.

142
Причем наказания совсем ни за что или неоправданно жестокие до некоторой степени – куда меньшее зло, нежели чем полностью уж самое принципиальное отсутствие всяческой кары за абсолютно любые недостойные поступки.
Причем даже и словесные порицания имеют свой смысл, но только когда речь идет о людях, нисколько не лишенных каких-либо именно что своих вот собственных представлений о всяческой же житейской совести.
Причем тут и разговору никакого нет о том самом ее небесно чистом и донельзя ведь беспредельно абстрактном экстракте, а именно о том нравственном чувстве, которое и должно бы руководить человеком во всех житейских и подчас и впрямь-таки совсем до чего еще неприглядно скверных и донельзя на редкость мелочных его делах.
И главной сутью вполне здравого перевоспитания ныне существующего общества может стать один лишь, и только путь всех тех совсем же необычайно серьезных перемен во всем том морально-этическом его облике, да только при этом достигнуто нечто подобное посредством целевого устремления масс к яркому свету всяческих донельзя заоблачных истин нисколько не может.
Поскольку сколь еще широко же открыть всяческим невежественным людям глаза, да и отправить их в крайне далекий и долгий путь всестороннего и восторженного самоусовершенствования…
Это уж явно до чего еще на редкость исключительно так непосильная задача для какого-либо одного поколения чересчур уж на редкость весьма умозрительно и поверхностно взирающих на жизнь благих мыслителей, что со всею той неимоверною силой станут разом уж только вот и отталкиваться от всяческих сухих и суконных абстрактных материй.
ВСЕМУ ВЕДЬ ЕСТЬ СВОЕ ЗАКОННОЕ МЕСТО.
А как раз-таки потому и есть в том наиболее истинная правда, что эта наша нынешняя новая просвещенная эпоха более чем всеобъемлюще сходу потребовала самого явного измерения всего того ныне существующего бытия мыслью, парящей где-то в том донельзя отдаленном сияющем далеко, а потому и вполне свободной от всяческих прежних средневековых оков.
Да только ничто то склизкое старое умирать вовсе-то и близко пока нисколько так никак совсем не намерено.
А потому донельзя ветхие догмы нынче приобрели новую жизнь в виде исключительно уж изолированных от всех тех совсем так более чем естественных соков жизни философских доктрин.
В них подчас неистово прославлялась чистая от всяческих настоящих чувств мысль, вывернутая при этом весьма многозначительно попросту наизнанку, дабы самым уместным делом и вправду затем оказалось истинно насущная чья-либо возможность сколь отвлеченно и аналитически взглянуть на все окружающее откуда-то вовсе издали, а именно из некоей той чисто внешней стороны вещей.
Да еще между тем и надо было кое-кому осуществлять подобного рода дела, истинно на редкость вовсе уж совсем так беззастенчиво воображая всю ту окружающую действительность разве что лишь неким чисто только вот своим черновиком попросту как-никак разом же находящимся прямо-таки у себя на ладони.
Поскольку для всего того у него действительно были все те, как есть сколь тщательно взвешенные первопричины гнездящиеся в самой глубине всей его самосозерцательной натуры, да и вообще общая сытость к тому совсем непременно попросту во всем явно обязывает.
Ну а в иных философских пространных трактатах само существование людское попросту сходу подвергалось всяческому донельзя как-никак абстрактному и вполне на редкость уж досконально во всем более чем до чего обезличивающему всякую отдельную личность сухому анализу.
А между тем само по себе довольно-таки значительное усложнение всех тех, куда разве что поболее между собой тугими нитями сплетенных общечеловеческих взаимоотношений сколь непритязательно разом и потребовало той самой всецело еще незамедлительной привязки вычурной философии ко всем, тем до чего безупречно донельзя насущным требованиям всей вездесуще повседневно нас окружающей реальности.
Причем более чем явное и совсем этак крайне вовсе вот неприглядное отсутствие каких-либо подобного рода устремлений вполне по-житейски попросту как-никак оставляет слишком уж много места для превеликого множества более чем невозмутимо различного рода на редкость грязных спекуляций.
И это именно поэтому некоторые адепты новоявленных мессианских вероучений подчас и предлагали буквально-то все в единый миг разом так бесслезно и «целесообразно» до чего еще безотлагательно и делово раз и навсегда полностью ведь совсем раз и навсегда переменить.
Их мышление было плоским, словно блюдечко, а потому они и близко не принимали в расчет, что все, то исключительно так неимоверно насильственное изменение слишком многих фактически единовременно со всеми их донельзя праздными иллюзиями сосуществующих факторов под собой подразумевает самое неминуемое разрушение на редкость многими веками незыблемо доселе вполне весомо устоявшегося.
А это на всяком том старом многими веками явно обжитом месте может лишь разве что только, и всего, что затем привести как раз к тому на редкость вот явно далее уж никак неизбежному и до чего откровенно полностью полнокровному возвращению к реалиям тех донельзя неприглядных явей всего того далекого прошлого.
Раз то самое истинно светлое будущее это одно лишь более чем неизбежно вполне этак до конца полностью продуманное и весьма искусное улучшение всего того давно как есть же бывшего в употреблении, а потому и знакомого всему народу, словно бы свои пять пальцев.
И в точности, как не отрастить ему новых рук, вовсе-то совсем уж никогда и близко ему не развить в самих себе какие-либо новые навыки, а именно тех, куда и впрямь вполне на редкость исключительно вот праведных общественных взаимоотношений.
Очень многие люди буквально до безумия любят все свое донельзя приземленное постоянство, ну а любые резкие перемены в своей личной жизни неизменно при этом всецело воспринимают попросту до чего как есть вполне этак определенно разом в штыки.
Ну а в особенности это будет нисколько не иначе, коли подобные перемены были им самым откровенным образом до чего еще исключительно так бесцеремонно и бестолково всячески навязаны кем-либо явно ведь всецело извне.

143
И значит ли это, что безмерно уж как-никак исключительно так сатанински озлобившись на все то, что было втиснуто в их нутро суровой силой, они и впрямь-таки затем еще действительно смогут именно что на деле, а не на словах всецело ведь стать хоть чуточку лучше и значительно праведнее?
На данный счет и близко никак не может вдруг оказаться тех самых двух без сомнения вполне правильных, хотя и во всем именно что полностью диаметрально противоположных мнений.
Итак, несмотря на то, что человеческая психика, пусть и в той до чего еще совсем вовсе не в одинаковой степени (смотря о ком, тут вообще ведется речь) всецело разнится от чисто поведенческой психологии животных, а все-таки рассуждения о чрезвычайно быстром культурном улучшении всего рода людского более чем принципиально вовсе-то неуместны.

144
Да уж действительно, в животном мире подчас возникают самого различного рода довольно резкие (крайне необходимые для всеобщего стадного выживания) мутации, и когда они носят во всем как есть до чего однозначно на редкость положительный характер, их черты вполне полноценно оказывают самое благотворное влияние на все те будущие поколения какого-либо вида.
В случае же явной неудачи погибает один лишь тот всею природой, что нами нисколько вот пока не приручена и не оседлана совсем же наспех выбракованный индивидуум, что и близко никак в дальнейшем вовсе не повлияет на «светлое будущее» всей той популяции в целом.
О, природа – она по-своему досконально мудрее всех нас вместе взятых!

145
А люди (и именно люди) в прошлом ХХ веке, с чего-то взяли, да более чем совсем так наскоро предприняли те самые ни с чем, тем прежним уж никак и близко этак нисколько вовсе несопоставимо преступные попытки разом до чего еще бессчетно выбраковать всех тех никак недостойных грядущей лучшей жизни…
И, ясное дело, что евреи, цыгане и инвалиды были разве что одними лишь теми наиболее первыми клиентами нацистских душегубок, поскольку если бы планы Гитлера в полной мере именно так на деле разом вполне же должно сбылись…
И это надо бы сказать как раз-таки тогда те в профиль и анфас отъявленно свиные рыла нацисты, досконально ведя при всем том довольно толковый бухгалтерский учет со всем непримиримо холодным, словно лед олимпийским спокойствием, сколь беззастенчиво и плодотворно полностью бы изничтожили все те ни в едином глазу не арийские расы.
Самостоятельно (безо всякой науки) при этом решив, о ком это тут, собственно, вообще идет речь.
Кроме, конечно, разве что именно тех несчастных, коих нацистский режим и впрямь-таки тогда вот всецело обратил в бесправных рабов для самых черных и грязных работ, как и, чем черт не шутит, попросту содержал бы их в качестве совершенно уж безмозглого поголовья чисто личного своего домашнего скота.

146
Это ведь на деле не столь и трудно на редкость так медленно, но верно более чем постепенно же низвести всякого того довольно-таки простого человека до исключительно донельзя чисто животного состояния.
В принципе, все, что для того было вполне еще явно как есть и вправду на деле необходимо – так это в течение достаточно вот продолжительного времени весьма плохо и некалорийно его кормить, зверски с ним обращаться, а также еще и перегружать его крайне тяжелым физическим трудом.
Ну а тем более все это как есть, сколь естественно произойдет именно что с тем лишь некогда только затем когда-нибудь последующим поколением, ничего ведь светлого на своем веку и близко уж нисколько явно так совсем и не видевшего.
Однако и близко при этом никак не выйдет – суровою силой разом же заставить кого-либо действительно и вправду вот уцепиться за подножку трамвая, яростно и бескомпромиссно спешащего в некое никому заранее вовсе-то совсем этак нисколько неведомое «светлое грядущее».
Поскольку ни тихоходные трамваи, ни сверхзвуковые самолеты нас туда и близко никогда не доставят.
Да и вообще никаким тем чисто внешним, стопроцентно искусственным путем и приблизительно ведь будет именно что невозможно еще уж действительно дать человеку все то, что он должен был более чем отчетливо осознать именно сам в его полностью и до конца вполне состоявшемся взрослом возрасте.
Ну, или в качестве более-менее как-никак исключительно полноценной всему ведь тому самой наилучшей альтернативы смог бы он вполне благополучно получить как раз-таки именно в виде более-менее до чего легко усвояемого постоянного потока информации в довольно-то плавно и почти незаметно трансформируемое детское сознание.

147
Ну а промывание мозгов, как и чтение морали, толпе – совершенно так пустое сотрясение воздуха, поскольку речь тут может идти именно о чем-либо навроде пересадки некой бродячей собаке человеческого гипофиза.
Булгаков создал удивительно точную и верную аллегорию, что и близко никак ведь верно затем не была довольно уж многими понята, раз ее приняли к сведению только лишь том чисто умозрительном виде, а вовсе вот никак оно и впрямь на деле еще было полностью должно.
Причем наиболее главное во всей сути булгаковской аллегории и заключалось именно в том, что всему тому на редкость примитивному сознанию масс было жизненно необходимым никак не острое вживление суровой искры энтузиазма, а только и требовалось, пусть и кое-как, но действительно пролить немного вполне искреннего света в сущую тьму невежественных душ.
Ну а от всего того на редкость беспардонно насильственного прививания простым обывателям всех тех всецело поверхностных представлений о неких самых же наивысших духовных материях они ведь только разом затем полностью до конца погрязнут в сущей бездне скуки и тоски.
И даже на редкость бездумно разжигать воображение тех сугубо отдельных людей, никак и близко вовсе не имеющих именно вот чисто уж своего внутреннего пламени дело явно так вовсе совсем никчемное…
Никакими удивительно яркими бликами самого наилучшего преобразования всего того ныне существующего общества никак совсем нисколько не удастся вполне вот верно осветить тьму чьих-то низменных и нищих душ.
Поскольку и одного человека к чему-либо резко лучшему нисколько так не переменишь, потому, как если и есть какие-то перспективы, то процесс переплавления личности будет долгим, затяжным, а подчас еще и довольно мучительным.
Ну а людей совсем недалеких и переделывать лучше бы так даже и не пытаться.
Поскольку тот исключительно же самой мелкой души человечек действительно сможет довольно-то правильно воспринять все контуры и внешние схемы, но в лучшем случае это так и останется внутри его сознания одним лишь неким искусственным придатком к его вполне всеобъемлюще донельзя примитивной, и сколь никак назойливо выпирающей наружу натуре.
Для вполне хоть сколько-то полноценных внутренних изменений вполне ведь необходимо самое уж сокровенное и именно что всецело полностью так свое до чего еще на редкость истинно весомое и самое задушевное желание.
Поскольку никаким тем еще донельзя суровым внешним воздействием ничего в человеке существенного изменить попросту ведь никогда вовсе-то и близко никак не удастся.
Образ деревенской Любки из «Ямы» Куприна преотлично собой символизирует, что это вообще может еще выйти из того самого как есть донельзя так нелепого самоотречения в пользу чьего-либо личного до чего и впрямь только немыслимо же большого и светлого блага.
А между тем всякая чего-либо на самом уж деле вполне стоящая польза для кого бы это еще ни было, безусловно, должна была оказаться, крепко-накрепко впрямь-таки в единый узел увязана с одним лишь наиболее во всей этой жизни всецело главным и полностью единоличным собственным интересом.
Правда все это как-никак вполне ведь должно было, тем еще истинно так разумным образом исключительно уж верно и надежно явно еще сочетаться, также и с чужими, нисколько не менее насущными общими интересами всего того, как оно вообще только ныне есть существующего общества.
Причем та и впрямь совсем невообразимо нелепая, да и на редкость бессмысленная попытка тем вот еще единым мощнейшим порывом, буквально-то разом отыскать некую единственно верную доминанту для всего того с одного разве что виду всецело «единого» народа никак и близко не сможет увенчаться даже и самым скромным, настоящим успехом.
Поскольку для чего-либо как-никак исключительно настоящего должно было вполне вот верно сочетать все те довольно-то весьма и весьма крохотные свои мыслишки о всеобщем всепобеждающем добре также и с чьими-либо абсолютно кое-кому чужими самыми так насущными будничными интересами всего того и впрямь с грехом пополам как есть и поныне существующего общества.
Да вот, однако, все те, безумно яростные сторонники уж до чего строго так революционно нечестивого, да и отъявленно хирургического воздействия на весь тот довольно-таки мелкий дух и впрямь-то в собственном соку вконец застоявшегося мещанского общества подобными мелочами себя и близко ведь нисколько вовсе не стесняют.
Они были всегда готовы до чего еще отчаянно резать, причем по самому что ни на есть животрепещуще живому…
И все, чего им и вправду для всего того было как-никак на деле потребно так это разве что именно ножи свои поострее бы справно заточить.
Нет, право, позвольте, они-то были вполне при этом на деле готовы действительно использовать хлороформ весьма сладостных и всеобщих надежд!
Однако во всем, что, так или иначе, хоть с какого-либо бока было на деле еще касаемо всей той исключительно так совсем уж вовсе незатейливой попытки сколь вот беспрецедентно разовой пересадки «интеллигентского гипофиза» сразу-то всему существующему обществу…
Да то уж и был именно тот исключительно так вовсе нелепый социальный эксперимент – что до чего и впрямь явно вознес к самым небесам яростное и жестокое кощунство над всяческим тем хоть сколько-то вообще где-либо доселе имевшимся здравым умом.

148
Этакая гибельная (от всей ее глупости) идея могла зародиться внутри одних узких и плоских умов, что неизменно на редкость всецело были обособлены от всего полноценно и делово разумного, что обладает даже и малой искоркой разума в плане никак недосужего понимания, а чего это есть буквально-то всякий на этой земле человек.
А между тем совсем уж он никакая не высшая субстанция духа, а куда вернее – только лишь слегка приподнявшееся над всем этим животным миром существо, совершенно так немыслимо пока более чем беспредельно далекое от какого-либо вообще уж совсем этак на редкость сладостного и как-никак исключительно ненаглядного, да и вовсе-то умопомрачительного совершенства.
Но речь тут идет как раз о том, в принципе, вполне уж разве что самом этак чисто первоначально естественном душевном состоянии простой и ничем посреди всех остальных прочих никак не выделяющейся личности.
И все же те некогда привитые еще в детстве вполне ведь правильные навыки в корне так постепенно изменят природный и первобытный эгоизм, всецело-то составляющий как раз ту до чего и впрямь первородную часть на данный момент более чем незатейливо простой души всякого того довольно-то с виду никак вовсе-то невзрачного обывателя.
И этот процесс и близко будет нельзя заменить ничем иным, хоть сколько-то с виду, пусть и издали на него как две капли воды действительно во всем явно более чем многозначительно схожим, а тем более, если все это будет иметь место в чьем-либо давно уже зрелом возрасте.

149
Однако сама как она есть серость и неприметность человека – зачастую одно лишь довольно-таки явное и более чем весьма и весьма непосредственное следствие каких-либо исключительно внешних условий, в которых он некогда рос и развивался, как та еще сугубо же отдельная личность.
Ведь, в принципе, почти вся внешняя интеллигентность и культура, по всей своей сути, именно так разве что постепенно прививаются в течение полутора десятка первых лет чьей-либо нисколько не очень вот как есть только поначалу вполне сознательной жизни.
А потому и все те наиболее наилучшие человеческие качества и близко-то не являются каким-либо вполне до чего еще самым уж сколь этак более чем необычайно наглядным признаком исконно голубых кровей их будто бы именно что как-никак подчас вовсе не в меру высокоморального обладателя.
А посему и та отталкивающая все и вся чужеродная высокомерность подобных людей совсем этак и близко вовсе вот не послужит вполне стоящему того настоящему укреплению дела науки и искусства посреди простого и никак совсем незатронутого хоть сколько-то существенным образованием всеобщего народонаселения.
И кстати, пролетарская революция как раз и произошла в стране, где разрыв между интеллигенцией и народом достиг вполне полноценного апогея, а тем, значит, и были созданы все условия для той самой и впрямь нисколько небезызвестной тюрьмы народов по большей части бесконвойного, однако при этом исключительно во всем усиленного режима.

150
Разделяй и властвуй это и есть та самая стародавняя, как и сам этот мир, уловка, что до чего и впрямь-таки неизменно является самой же первоочередной аксиомой в деле истинно так весьма вот широких общественных свершений буквально-то попросту всех на этом свете всесильных диктаторов.
Есть, кстати, еще одна древняя хитрость донельзя так до чего отвратительно безжалостных завоевателей – взять да сходу согнать наилучшую часть народа с его навеки для него поистине родной земли.
Ну а затем и поселить на ней сторонних людей (чужаков), тем самым до чего наскоро и надолго разрушив ту от века несокрушимую связь, которая более чем неизменно и создает в душе человека чувство собственного достоинства, поскольку он укоренился на своей земле, что была всецело освящена памятью длинной череды его предков.
Выселение лучших людей, прозванное большевиками раскулачиванием, и было тем же, что и в седой древности, сколь еще верным и надежным способом ослабить народ, для того чтобы он никак затем не восстал супротив тех не просто так невыносимо ужасных, а именно чудовищных, да и полностью на редкость совершенно бесславных пролетарских поработителей.

151
Однако древние правители занимались одним лишь разве что чисто насильственным переселением самой наилучшей части завоеванного ими народа с родной ему земли, они ведь нисколько не отправляли людей массово помирать в безводной пустыне.
А именно подобным образом и поступили турки с армянами во времена того самого наиболее первого во всей истории геноцида, ну а затем последовал геноцид русского и украинского народов, ну а еврейский был разве что третьим, и будем ведь уповать, что и самым этак вполне однозначно последним в истории всего человечества.
ХХ век вообще проявил себя одной из наиболее жестоких эпох этого будто бы, куда только ныне и впрямь до чего еще весьма утонченно цивилизованного мира.
«Рабы – не мы» – это явно так чьей-то уж донельзя осатанелой злобы шутка.
Человек – он лишь тогда перестает быть рабом, когда вполне законно им приобретается право голоса, то есть возможность вполне вволю говорить все, что ему вздумается, совсем не опасаясь, что из-за этого ему вскоре доведется нести свою голову подмышкой или, в виде далеко не лучшей альтернативы, гнить в подземелье, царстве злобных крыс.

152
Новая большевистская власть именно о том до чего еще сходу весьма ведь сколь этак деятельно позаботилась, то есть именно как раз-таки, то и стало наиболее главной ее головной болью…
Как-никак, а самой основной ее общегосударственной миссией являлось разве что вот только создание именно как раз подобного рода условий, дабы далее, никто и рта своего не посмел бы более раскрыть безо всякого к тому ее прямого и четкого указа.
Ну а тот, кто по одному недомыслию или из-за всей той своей до чего донельзя великой и простодушной глупости все-таки явно порывался хоть слово поперек резко вымолвить, почти прямо на том самом месте и получал свое успокоительное в виде девяти граммов свинца.
И, конечно, довольно большая известность человека действительно могла хоть как-либо еще его вполне уберечь, сыграв исключительно же спасительную роль, но явно так вовсе вот совсем надолго.
В лучшем случае его высылали из страны или попросту принуждали к отъезду, как это тогда случилось с довольно многими и впрямь-то весьма воинственно же честно и открыто отстаивающими именно что свою гражданскую позицию нисколько ведь никак совсем несговорчивыми людьми.
Например, Вертинскому после того, как он написал свой знаменитый романс «То, что я должен сказать», в ЧК пообещали, что если в том явно проявится ни днем ни ночью ИХ вовсе ведь совсем уж не дремлющая до чего и впрямь истинно так остроглазо бдительная надобность…
Нет, они ему попросту и дышать тогда вовсе ведь совсем раз и навсегда запретят, а не только каких-либо несчастных юнкеров отчаянно в голос жалеть.

153
А все это, потому что лучшего средства, нежели пуля в лоб для единственно верного разрешения политических дискуссий, наверное, и не могло бы существовать в той безыскусно простой природе недвусмысленно строгих большевистских артикулов, а уж они отныне сколь упоенно и всеобъемлюще, словно щипцами сдавливали все прежние старорежимные принципы широкого общественного бытия.
Ну и какие это тогда «Рабы – не мы» раздельно – в букваре советской политической жизни это словосочетание в самой глубокой тайне писалось сугубо так более чем совсем же неразделимо именно так разве что слитно.
Люди интеллигентные, смотревшие в этот букварь, видели в нем совсем так иные буквы, нежели чем до чего еще невзначай были те, которые давали тогда зубрить простому народу на уроках по искоренению всей уж той и впрямь до чего в то самое время более чем раздольной российской безграмотности.
И надо бы совсем ведь на редкость упрямо и строго как раз-таки разом уж сходу заметить…
Сам Карл Маркс был до чего абсолютно весьма и весьма попросту безнадежно безграмотен в любых вопросах, которые более чем непосредственно хоть как-либо могли действительно соприкасаться со всяческой той вполне ведь реальной жизнью, а не того сколь многозначительно пустого мудрствования, до чего беззастенчиво высосанного им из своего чрезвычайно длинного указательного пальца.
Да и от самого по себе нисколько и близко совсем не скоротечного применения его «светлого вероучения» на суровой практике жизни на землях той из века в век многострадальной России все былое рабство (на тот момент на добрую половину уже отмененное) вновь полностью разом вернулось в свое прежнее чисто феодальное русло.
Да еще и стало оно собственно далее выражаться разве что именно в наиболее лютой своей форме, поскольку теперь оно предстало, как раз-таки в виде сущего идолопоклонства перед всею той на редкость осатанело догматической идеей.
А ведь хоть чего-либо похуже его на всем белом свете сколь многозначительно совсем этак никак вовсе-то и не бывает!
Поскольку слишком уж и впрямь совсем ведь бесцеремонно при этаком виде рабства человеку со всею той полуосмысленной ожесточенностью и самозабвенностью и впрямь-таки, словно за пазуху явно еще сходу полезут в те самые наиболее потайные уголки всех потемок его души!

154
Да и вообще, именно при подобных немыслимо скверных обстоятельствах вся та общественно бесполезная идеология сколь изящно и красочно весьма же старательно припорашивает чью-либо обыденно житейскую бесчестность инеем на редкость черствого и весьма задушевного самолюбования, что вполне естественно и возникло у всей мелочи пузатой, что разом заполучила бразды чудовищного своего всесилия.
Причем никаких хоть сколько-то весьма существенных изменений к лучшему в связи с уничтожением «пут», от века еще сковывающих честного труженика пролетарская от сохи и кинжала власть с собой нисколько-то никак и близко ведь никак не принесла.
Скорее наоборот, именно как раз те ее обобщенно и беспредметно разглагольствующие «народные вожди» и были самыми ведь исключительно уж наиболее так наихудшими во всей той именно общечеловеческой истории поработителями при них как-никак отныне полностью навек обезличенных и бескрайне от края до края гомогенных народных масс.
Да и наиболее главным образом в свое время те самые нищие духом вожди сколь еще делово вполне поднаторели как раз-таки в смысле исключительно же весьма надежного и верного обеспечения лично так разве что самих себя наиболее наилучшими из условий для белозубой радости всяческого вот интеллектуального тунеядства.
Да и вообще, все то более чем немыслимо пресловутое освобождение людского социума из всех тех его вековых оков более ведь всего собою напоминало одну лишь и вправду донельзя же совсем беззаботную перемену слагаемых в арифметическом примере.
С той уж разве что как есть всецело ведь явной и до чего на редкость весьма этак донельзя многозначительной разницей, что как раз те самые социальные слагаемые, если и меняются местами, то лишь сколь обильно при всем том до чего еще широко кровоточа всеми язвами малых и больших душ.
Причем выражается все это в том самом наиболее наихудшем смысле буквально-то насквозь на редкость крайне этак довольно лживого идеалистического оболванивания, и по сей день слишком ведь весьма доверчивого населения всей той шестой вовсе уж на редкость как-никак именно что до чего попросту совсем необъятной части суши.
Правда, все те довольно разноликие народности в глазах своих правителей были одной лишь серой и аморфной массой, из которой им разве что уж только ведь некогда предстояло вылепить всех тех и впрямь до чего еще неподдельно стоящих данного определения – настоящих людей.
Они ваяли свое новое общество из плоти и крови старого, без тени стеснения разом вырезая из него все то, так ведь попросту и показавшиеся им совершенно лишним и уж в целом во всем том дальнейшем и близко ведь никому далее нисколько отныне явно ненужным.
И их идеалистически суровая на редкость так вполне бескомпромиссная прямолинейность делала их разве что весьма же значительно как есть разве что только всецело похуже всех тех прежних, именитых и осанистых господ.
И все это в то самое время происходило разве что так, а не иначе, именно поскольку то, в принципе, было фактически самоочевидно, что даже и у самого лютого барина всенепременно было возможно, припав к его ногам (когда он находился в добром расположении духа), сколь запросто выпросить какую-нибудь весьма существенную милость.

155
Да вот, однако у того барчука из бывших холопов, быстро и безжалостно вознесенного ввысь именно за счет величавой идеи, что была вовсе-то безнадежно попросту явно неприменима ко всей простой и элементарной житейской практике и близко так какой-либо милости и в мыслях своих не представлялось возможным хоть сколько-то когда-либо действительно выпросить.
Он был тверд и хладен, прямо как та еще скала перед легким ветерком.
Ну, а кроме того, при этаком новоявленном деспотизме рабам, подчас даже и ненароком впавшим, в опалу к апологету ослепительно мрачной идеи товарищу Сталину, светило где-то вдали испепеляющим солнцем одно лишь не столь и вправду вполне уж самое скорое избавление от всех страшных мук, более чем неизбежно присущих всякому бренному телу.
Поскольку при том и впрямь-таки до чего необычайно же быстро с пылу с жару развитом социализме мера той до чего еще исключительно наивысшей социальной защиты была, прежде-то всего, применяема никак не к бандитам, а именно к людям, имеющим внутри всего своего «я» именно те наиболее наивысшие человеческие ценности.
Да и то зачастую была она еще и явно отсрочена, уж, наверное, совсем не иначе, а как раз-таки для того, дабы человек до самого так конца вполне полностью затем осознал все свою до чего только вот совершенно никак неизгладимую вину.
Причем зачастую все дело было вовсе не в злом, а еще и вконец очерствелом собачьем сердце.
Нет, главной причиной тому была именно та железная, а кроме того сколь и впрямь до чего добела раскаленная комиссарская логика, что буквально все до чего как есть еще наскоро выверяла одними лишь явственно бравыми темпами построения новой и будто бы совсем этак пресловуто и вправду неотъемлемо же наилучшей последующей жизни.
Ну, а нынешнее поколение они попросту как есть до чего обезличенно более чем смело же приносили в жертву того самого немыслимо так ослепительно светлого будущего, которое некогда в розовых лучах восходящего солнца и пожнет жатву самой наилучшей, как всегда, разве что лишь именно той искристо светлой грядущей, жизни.
Ну а сейчас наиболее главным как раз-таки и стало безо всякой тени стеснения сколь безропотно заглядывать в рот за советом к тому, кто безудержно и хватко возглавил собой великое серое царствование разом победившего все и вся пролетариата, а потому и весьма доблестно ныне сиял с буквально везде развешанных своих портретов.
И уж всякого того, кто даже и невольно мог бы на редкость так вполне еще воспротивиться всем его гениальным свершениям, отныне попросту было ведь принято считать подлым и до чего непримиримо ярым врагом всего того нового, что и принесла с собой казенно-казарменная революция.
И те миллионы и миллионы людей, которые с той еще совсем ведь немыслимо лютой легкостью были отныне до чего запросто же теперь обозначены кружочком именно как враги народа… далее по всей той весьма строгой букве тогдашней никак некнижной конституции, какими-либо правами вообще попросту теперь совсем не обладали.
А на то он и был истинным узилищем народов – большими и малыми чистками снизу доверху тогда безжалостно перемолотый сталинский СССР!

156
Этих и впрямь-таки до чего милостиво никак уж не пущенных сразу на месте в расход врагов партии и «народа» везде кормили практически одной и той почти пустой на какие-либо калории баландой, однако охранники пуще всего лютовали именно в густонаселенных районах страны.
Вот чего пишет обо всем этом писатель Сергей Алексеев в своем романе «Крамола»:
«Лагерь на канале Москва – Волга содержался в большей строгости, нежели Белбалтлаг. В Карелии, в этой первозданной стороне, некуда было бежать; тут же, в центре России, в окружении городов и деревень надежда на избавление от неволи казалась ближе и манила, и кружила головы людям. Что делается с мужиком, когда увидит он пахаря в поле, жнивье или просто крестьянскую избу! Как заболит сердце о родном доме, как вздрогнет душа об осиротевших детях. И вот уже вселилась дума о бегстве – обманчивая, призрачная вера – заплясала, закачалась перед глазами мечта, словно лодка под парусом. И невдомек мужику, что бежать-то некуда, что остановит его через десять верст холодная пуля продрогшего на морозе стрелка. Разве что душа долетит до милого крова, оставив на дороге коченеющее тело. Бежали часто, поэтому черные птицы привозили беглецов обратно и втыкали их в снег возле лагерных ворот, так что когда выводили на работы, идти приходилось сквозь молчаливый строй. Или подвешивали на колючую проволоку, как хороший хозяин подвешивает убитую ворону на огороде, в назидание другим, живым еще».

157
Те иссиня-черные вороны революции всегда уж действительно почитали одну лишь кроваво-красную сталинскую идеологию, ну а политических зеков они вполне обдуманно как есть, тогда всесторонне рассматривали именно вот в виде птиц с подрезанными крыльями и тех из них, кто все же умудрялся улетать, они попросту били влет, словно тех еще рябчиков.
И ровным счетом никакого безрадостно неудачного или неправильного применения теории не было тогда и в помине, а полностью наоборот, имело место некоторое довольно-таки весьма же вынужденное ее смягчение.
И все это разве что никак не иначе, а только поскольку вовсе-то никак пока не была на деле во всем том наиболее полноценном же виде и вправду осуществлена подготовка ко всему тому разве что лишь некогда затем только последующему созданию главной общемировой западни для всего рабочего класса – общемировая революция.
Ее постулаты были не в пример, куда явно более чем до чего еще безмерно пожестче, нежели чем то было приведено в жизнь в одной той сугубо отдельно взятой в охапку советской стране.
Однако предназначались они никак не для какой-либо до чего еще жалкой шестой части суши, а именно для всех тех шести ее шестых.
Да только как есть, однако, из всего того и близко уж исключительно так ничего попросту ведь и не вышло.
Ну а потому и пришлось до поры до времени разве что именно так полностью вынужденно ограничиваться чем-либо довольно-таки до чего еще значительно меньшим, нежели чем всею той и вправду как есть более-менее полновесно и весьма же многозначительно общемировой ее сутью…
В исключительно ведь наиболее заглавной своей доктрине марксизм до чего еще естественно, что явно этак само собою предполагает сущее же отравление всего того совсем дряхло старого мира догмами новых «светлых идей».
И они у него являются чем-то навроде той еще воровской отмычки для сейфа с бриллиантами – всеобщих и вездесущих благ и наиболее как есть исключительно вот блестяще светлых надежд.

158
Карл Маркс совсем же безудержно разом так возжелал, чтобы невежественные массы всеми силами попросту совсем ведь чисто навек полностью и до конца изничтожили господствующие классы, паразитировавшие на их честном труде во имя каких-либо исключительно новых истоков, до чего и впрямь-таки мнимо будто бы самого еще исключительно наилучшего бытия.
А при этаком новом жизненном укладе вовсе вот не у кого далее не будет этакого сурового и полностью всемогущего права попросту сходу высасывать все соки жизни из того самого в поте лица своего от восхода и до заката трудящегося пролетариата.
Правда, тогда совсем не будет работать доселе многими веками отлаженный общественный организм, но ведь совсем не главное, поскольку основным параметром всего сущего для кое-кого является один только принцип абстрактного равноправия и равенства людей друг к другу.
И те абсолютно неграмотные в деле управления современным государством рабочие должны были ныне сами уж сколь полновесно так стать весьма явственными вершителями новой, куда несоизмеримо более светлой своей судьбы…
А между тем сама по себе подобная трактовка являлась ничем иным, кроме, как на редкость уж слепым простодушием наивных (из-за всей их крайней отдаленности от всякого течения обыденной жизни), совсем не в меру чересчур безнравственно вольнодумных теоретиков.
Хотя вполне возможно выказать и некоторое довольно серьезное сомнение по части того, а были ли они до чего уж совсем этак безгрешно и впрямь-таки наивны.
Причем даже если и были, то и это тоже никак этак ничего вовсе ведь не меняет.
Как гласит пословица, что посеешь, то и пожнешь.

159
Наивность сеятеля, и близко так вовсе нисколько уж и приблизительно даже несведущего, какой это именно урожай пожнут все те, кому доведется некогда еще его собирать, совершенно ведь никак не свидетельствует о хоть сколько-то доподлинной его прозорливости и мудрости.
И гораздо легче будет предположить, что все тут дело было не в одной той донельзя чудовищной и несусветной попросту ведь чересчур абстрактно мыслящей наивности (по всей сути своей, нигде и ни в чем и близко вовсе не свойственной всем настоящим пророкам).
Ну, уж нет, неистовая, и попросту более чем, как есть, непомерно колоссальная жестокость была и впрямь-таки сколь еще до чего ведь только совсем нечестиво заложена, считай этак во всех тех на редкость более чем абстрактно воинственных тезисах до чего и впрямь изощренно заумной теории Карла Маркса.
А как раз-таки именно потому данное мировоззрение, бескрайне же недвусмысленно обезличивающее всякое отдельное людское сознание довольно-то умелой рукой затем и направило всякую серую дурь полностью ведь супротив всех тех с самого еще начала времен незыблемо существующих во всем этом мире до чего еще как-никак откровенно обыденных общественных устоев.
Причем фашизм и есть полностью так до конца вполне естественная ответная реакция старого мира на саму как она есть сколь еще совсем вот беспардонную попытку практически полностью под самый корень его разом извести, да еще и безо всякого стоящего того настоящего разбора, что в нем хорошо, а что плохо.

160
И реакция эта полностью закономерна, поскольку третий закон Ньютона действует не только по отношению к любым физическим телам, но также и в случае самых всевозможных внезапных и весьма уж довольно-таки на редкость сложных политических преобразований.
Итальянская и германская буржуазия были готовы продать душу дьяволу, лишь бы тот последний их до чего вот немедля более чем и вправду в единый миг избавил от всей той буквально-то дамокловым мечом над их головами вполне всерьез же нависшей краснопузой угрозы.
Причем сам римский папа вовсе не стал бы супротив того хоть чего-либо, неистово при этом крестясь хоть как-либо громоподобно возражать.
То есть это и было чем-то навроде лозунга «Буржуазии всех стран, соединяйтесь».

161
И то самое яростное порождение тьмы простонародного духа, ясное дело, разом разбудит своего антипода в тех уж местах мира сего, где ему никак и близко не удалось вполне так доселе самостоятельно всячески взбудоражить, сам как он есть темный дух народных масс всем-то своим яростно сулящим одни великие блага интернационалистическим бредом.
Там, где он чисто уж вовсе невольно попросту никак не прижился, возникла его страшная коричневая тень, что при всей той своей противоположности не более чем кривое отражение большевизма в мутных водах вконец до чего только растревоженного и взбаламученного капитализма.
Фашизм был внешне с ним почти всегда на редкость на ножах, но это объяснялось одной той истинно так донельзя суровой его жизненной необходимостью.
Оба тоталитаризма были почти же естественно во всем полностью до чего как есть самыми ведь единокровными братьями по матери – немецкой схоластике сколь еще всегдашне враз иссушавшей всякую ту даже и совсем невольно соприкоснувшуюся с ней душу и это одни лишь отцы у них были более чем незаурядно злодейски всецело-то разные.

162
Их «бравые мысли» текли во вполне полноценно одном лишь и том совершенно вот как всегда единственно верном направлении…
И главная несхожесть их позиций была разве что именно в том, что национал-социализм всеми уж силами стремился к счастью только как есть одного лишь того единственного народа, а интернационал-социализм почти никакого различия между народами никогда этак вовсе попросту уж явно нисколько не делал.
Он был всецело устремлен в самые дальние дали грядущего сколь еще, как есть безукоризненно же единого на всех счастья, да и того раз и навсегда вконец во всяческом личностном плане полностью ведь отныне разом стертого в труху вовсе-то совсем исключительно на редкость обезличенного жития-бытия.
И между тем как раз-таки для доподлинно должного успеха в данном общественном предприятии им-то и надобно было яростно утрамбовать людские массы, дабы всей их плотью и кровью и выложить затем тот никак неблизкий путь к всеобщему последующему процветанию и впрямь-то бесцветного общества, так и живущего по принципу одного большого муравейника.
Ну а пока суд да дело, кое-кому было и впрямь до чего уж сколь весьма вот более чем на редкость неотъемлемо важно разом так еще стать всею плотью и кровью житья-бытия необъятно широкой и великой страны.
Да и чего иного вообще вот следовало ожидать от того чрезмерно уж самонадеянно нареченного «всенародным» пресловутого интернационализма, кроме как той вездесущей и крайне-то липкой его приспособляемости в смысле откровенно твердолобого упрочнения всей его приоритетности в области самого полноценного удовлетворения всех своих нужд за счет остального мелкого и полностью ничтожного люда…
Ну а другим оставались одни только жалкие крохи, смрад и грязь во все дыры да щели так уж более чем бесцеремонно и лезущего новоявленного социалистического быта.
И, конечно, новая власть подчас на деле предпринимала титанические усилия, однако между тем были они заключены и близко не в том, чтобы как следует приодеть и накормить простой народ, а только в том, чтобы столь досыта его враз обкормить пропагандой и одеть в жалкие робы вместо действительно нормальной человеческой одежды.
Хотя нет, в принципе, можно и по сей день сколь безотчетно воздавать почести всему тому бесславному умению марксистского вероучения и впрямь-таки разом стереть с лица земли все прежние очаги традиций и культуры, а также и взрастить целые поколения людей, что будут напрочь безнадежно отлучены от всех стародавних обычаев своих праотцов.
А между тем как-никак, а именно в этом и было заключено одно из наиболее величайших его поистине вот «героических» социалистических достижений.

163
Ну а во имя совершенно так как-никак и впрямь вот никак ненасильственного, а еще и более чем чисто ведь вполне до конца исключительно так прагматичного возникновения настоящего братства народов более чем непременно понадобится именно то великое множество талантливых, а то и гениальных людей.
И они некогда еще явно окажутся до чего донельзя так более чем полноправными представителями тех еще неких иных эпох и веков, что и вправду доселе вот пребывают в той еще самой удивительно дальней дымке нисколько никак ныне и близко пока совсем вовсе несуществующего чисто грядущего бытия.
И то явно окажется именно их делом – действительно до чего еще постепенно, но вполне качественно разве что лишь со временем всецело создать именно ту одну на всех истинно чисто уж весьма сплоченно сколь многогранно всеобщую и всеобъемлющую общемировую культуру.
Да только до какой еще степени было бы весьма уж блаженно ожидать, что нечто подобное сумеют воплотить в суровые будни новоявленного революционного быта те дурни с наганами, которые, без тени сомнения, были безропотно готовы незамедлительно перестрелять кого угодно (если комиссары им о том, ткнув пальцем, деловито и басовито разом прикажут)?

164
Ну а та же Англия и есть как раз тот еще преотличный пример интернационализма, который возник вовсе не сам по себе, а прежде всего именно за счет явного так единения народов путем дружественных, а никак не насильственных, методов.
Это, кстати, одна из сколь весьма существенных первопричин возникновения как раз-таки именно там самых первых зачатков подлинной демократии, а не той липовой советской (ВСЕГДА ЖЕ ГОЛОСУЮЩЕЙ ТОЛЬКО ЕДИНОГЛАСНО).
Писатель Марк Алданов в своей книге «Девятое термидора» пишет об этом так:
«Хищные правительства создают великие государства, благородные – их теряют. Вот странная проблема: какова должна быть власть? Где она хороша? У нас – Зубовы, у французов – Мараты… Лучше всего в Англии, это бесспорно. Но радости и здесь мало: парламентское лицемерие, интриги, подкуп. И везде деньги, деньги… Я обо всем этом думаю лет двадцать пять и пока ничего хорошего не придумал. Думали, впрочем, об этом люди и поумнее меня… Одно ясно: истории ломать нельзя. Именно потому Англия первая страна в мире, что в ней ничего не ломают. Глубокое слово сказал Берк: I do not like to see anything destroyed» («Мне не по душе разрушение чего бы то ни было» – перевод автора этой книги).

165
А между тем это как раз-таки сущая хищность, вполне между тем сколь наглядно себя проявляющая в той совершенно уж безнадежно пронырливой и как есть до чего и впрямь извечной заботе о своем собственном и личном благополучии так или иначе проявляемой со стороны каждого из всех членов правительства явно окажется весьма вот значительно праведнее всяческих трудов тяжких и благородных во светлое имя неких донельзя абстрактных безлико высоких материй.
И сколько бы потов праведных и неправедных с кое-кого бы затем ни сошло, при той и впрямь-таки именно что до чего еще беспардонно нелепейшей попытке их наиболее ведь «благостного» и изумительно же насущного прививания всей той общественной жизни…
Однако при всем том совсем уж обезличенно оно, так и останется, как-никак полностью ведь раз и навсегда на редкость едино: в той самой исключительно обыденной и праведно повседневной рутине фактически каждодневного бытия ничто и никогда вовсе-то сходу никак еще к лучшему не переменится.
И вот уж при той одной как-никак нисколько нечестивой мысли о том, что нечто подобное (исключительно внешнее) и впрямь еще будет громогласно так всевластно, затем заправлять всем тем вширь и впрямь никак необъятным человеческим сознанием, у всякого вполне здравомыслящего человека попросту мороз по коже должен был разом так и пройти.
Поскольку это именно как раз тому, что сформировалось где-либо до чего еще глубоко-глубоко внутри всякой той отдельной личности, и положено будет, затем долго и счастливо царствовать на троне буквально каждого как-никак вполне же отдельного индивидуального существования.

166
Теории, объединяющие массы в некое единое существо, попросту именно что до самого еще чудовищного непотребства яростно лживы, и вся заманчивость их разве что в одной лишь той совершенно так немыслимо отдаленной и нисколько ведь вовсе совсем неясной перспективе.
А самым конкретнейшим и донельзя ужасающим многие души воплощением новых времен и впрямь-таки уж, затем ведь становится то самое до чего еще дико на редкость всепожирающее пламя вовсе как-никак именно что на редкость обезличенного террора.
Да и вездесущий страх за свою жизнь, жизнь близких, а также сохранность личного имущества во времена искрометно суровых революционных будней и стал вполне естественной частью всего того до чего новоявленного, куда исключительно поболее светлого разве что одними огнями пожарищ совершенно так отныне по-босяцки пролетарского бытия.
Причем именно этот пылающий пламень и стал тогда самым всеобъемлющим символом, что и был при этом сколь ведь красноречивее некуда…
А именно полностью вот всею сутью своей более чем явственно он выражал наиболее главные вехи той самой во все стороны на редкость до чего еще раздолбанной краснознаменно обнищавшей действительности.
Причем, яснее некуда, что при абсолютно любой дальнейшей попытке самого так еще расторопного повторения безумного опыта прошлого ничего того нового ожидать вовсе ведь и близко совершенно не следует.
Раз уж ныне как-никак, а на деле имеется весь тот несусветно печальный, да и не столь донельзя стародавний опыт сколь еще пустозвонно словесного воплощения в реалии широкой общественной жизни всех тех чисто по-философски на редкость идеально сухих, да и крайне-то при всем том донельзя ведь беспочвенно блаженных мечтаний.
А между тем в те самые времена именно то разве что, куда весьма поболее лютое зло и стало во главе укрощения зла прежнего от века до чего безотрадно же чисто символически само собою всецело так ярко олицетворяющего ту самую спокойную и самоуверенную сытость в той извечно как есть полуголодной стране.
Причем к чему-либо действительно наилучшему переменить все устои общественной жизни при помощи весьма скороспелых революционных перемен было еще изначально и близко уж совсем этак вовсе нисколько нельзя.
Люди есть люди, и они никак ведь явно не смогут еще вот оказаться действительно стоящим того горючим материалом для топки паровоза всеобъемлющего прогресса.
Поскольку вовсе ведь нет, раз это как раз-таки их самые конкретные личности и следовало бы всячески еще постараться во всем развивать, сея в них семена добропорядочности, сердечности и чести.
Ну а до чего весьма тщательно выкорчевывая сорняки праздного мышления, только лишь все поле общественного здравого рассудка разом так и сожжешь пламенем более чем исключительно до чего еще напрасно сжигающего сердца отчаянно и вконец ведь иступленно фанатического энтузиазма.

167
При этом чушь собачью напрасных и совершенно так бесчеловечных обвинений, как и травлю лучших людей, вполне еще возможно будет затем совсем уж до чего наспех тогда окрестить именно теми довольно-то быстро в лету канувшими недостатками эпохи до чего только весьма доблестного становления новой, «народной» власти…
Она, видите ли, всему должна была учиться впрямь-таки на ходу, а потому и довелось ей порой допускать истинно невинные и досадные ошибки.
Ну а то, что всякие перемены в общественном климате и вправду разве что более чем неизбежно приводят к самым же неисчислимым бедствиям для некоторой части населения, про то и говорить, собственно, вот нисколько не следует, поскольку всем и так оно должно быть полностью же самостоятельно всецело-то ясно и понятно.
Да вот незадача, проблемы те должны были еще оказаться исключительно временными и частными, а вовсе не всеобщими и всегдашними.
Общее перенаправление всей общественной жизни по какому-либо несколько иному и самому наилучшему руслу подчас невольно приводит к чисто временному обнищанию всей современности, но то еще никак не факт, что от того нового буквально каждому должно было сходу стать совершенно ни с чем тем прошлым несопоставимо на редкость вот явственно хуже…
Правда, кто-то как есть, именно что до сих самых пор и впрямь-то чисто этак только ведь себе под нос сколь беспрестанно лопочет как раз о том, что воскресший духом пролетариат попросту понес свои флаги в то до чего совсем на редкость очаровательное более светлое и яркое грядущее…

168
И дело тут в том, что все эти штампы были разом и навсегда до чего только скотски никак немилосердно со всею силою вдавлены в широкое российское сознание.
А между тем изменение к лучшему это, прежде всего воспитание в несколько ином духе всего того подрастающего поколения, ну а взрослых заражать безумно смелыми идеями нисколько уж и близко так совсем ведь было нельзя.
Раз они в их и впрямь до чего донельзя узком и приземленном сознании и близко так никак и близко не приживутся, а максимум там останутся той донельзя несуразной тарабарщиной, которую им и надобно будет самым тщательным образом попросту именно ведь совсем наскоро зазубрить.
Да и вообще, кое-кому было и близко никак совсем не понять ту сколь еще непримиримо простую житейскую истину, а именно, что все те более чем до чего богопротивные пороки века и общества есть самая же неотъемлемая часть вполне наглядного естества, той и впрямь совсем этак бесконечно многогранной человеческой натуры.
Нет уж, и то наиболее во всей своей сущности максимально простое кое-кто для себя уяснить, пожалуй, и по сию пору никак этак вовсе попросту не в состоянии.
А массы между тем вообще не способны воспринимать какие-либо абстрактные постулаты, и все те их главные приоритеты крайне просты и донельзя невзрачны.

169
Значительно продвинуть их мелкое и совсем на редкость банально житейское сознание в направлении, куда и впрямь-таки до чего еще относительно ведь весьма большего понимания всеобщего блага было бы возможно, разве что именно как есть, постепенно раздвигая рамки их полностью пресного и топорно обыденного чисто житейского существования.
Ну а весь этот мир и близко ведь никак ни в чем не переменится к чему-либо поистине действительно самому наилучшему, коли вместо тех старых господ на том же самом месте разом усядутся прорабы весьма и весьма на редкость радостного построения той будто бы и впрямь исключительно новой общественной жизни.
Да и вообще само вот зарождение доподлинно нового света попросту вот никак не может быть
осуществлено руками зловещей и лютой тьмы.
Свобода – она фактор внутренний, а потому и не может она носить чисто внешний, кем-либо кому-либо яростно этак совсем вот чисто извне навязанный характер.
Отбери у раба его господина, и он тут же найдет себе нового, да даже и выберет его, однако свободнее от всего этого он ведь и близко совсем уж нисколько не станет.
Да и само рабство было вполне естественной ступенью всеобщего общественного развития, раба – его не только насильственно принуждали к труду, но между тем и хоть сколько-то при этом вообще вот кормили…
А между тем во времена той еще седой античности с голоду умереть было уж вовсе совсем не столь и вправду на редкость хоть весьма вот затруднительное дело.

170
Правда, кормили его из рук вон плохо, ну а работой при этом до чего этак неизменно сколь безжалостно и беспрестанно на редкость перегружали, однако где это в той почти ныне диковинной древности оно вообще могло еще оказаться истинно уж совсем безо всяческих разных житейских трудностей и весьма довольно-таки существенных недостатков?
А между тем они буквально везде находились именно в той и впрямь-таки до чего еще принципиально тесной зависимости от каких-либо тех сугубо местных условий.
Причем Греция и Англия действительно относились к островкам новой жизни как раз-таки в силу чисто своих географических особенностей, а остальное человечество сколь, безусловно, тогда так и прозябало в сущем океане древнейшего тоталитаризма, причем исключительно в связи с равнинным, а не возвышенным и не островным, характером всех своих необъятно широких просторов.
Высокие горы с козьими тропами или же остров, отделенный от материка довольно-таки широким проливом, как раз потому и стали оплотами древней демократии, что их-то, весьма ведь как есть истинно попроще было уберечь от вандалов, чем какие-либо иные места на всем белом свете.
Но каким еще только черным его вполне может сделать то самое всеобщее и всеобъемлющее благо, так и насаждаемое свирепой силой, и оно-то как раз и есть наихудшее из всех когда-либо возможных зол!

171
И нечто подобное на редкость въедливо и проявляет себя сущим вандализмом, причем в наиболее страшном из возможных его обликов.
Ну а как раз потому и довелось ему, затем еще на деле перед всеми миром предстать именно что в виде безупречно фанатического преклонения пред отполировано поверхностными по всей их донельзя грубой форме и содержанию аляповато броскими постулатами сколь многозначительно еще изначально мертворожденного бытия.
Коммунистический интернационализм это вообще разве что одно как есть самое еще наилучшее средство для создания всяческого рода-племени совершенно так до чего обезличенных люмпенов.
И именно только ведь этого всеми силами всячески и добивались в том ныне для кое-кого более чем прискорбно до чего уж давно как-никак весьма злосчастно покойном Советском Союзе.
Тех людей должно было тревожить и волновать сколь еще отчаянное попросту совсем этак на редкость бедственное положение каких-либо безмерно далеких от его жизни и семейного очага иностранных оборванцев, однако свои собственные босяки большевистскую власть почти, что никогда и близко по-настоящему за душу вовсе не брали…

172
Нет, конечно, может, кто-либо на то вполне ведь резонно и веско сразу так сходу же возразит, взвешенно и твердо говоря как раз ведь о том, что, мол, на самом-то деле все это тогда обстояло и близко-то вовсе нисколько не так.
Советская власть действительно подчас проявляла некоторую вполне явную заботу о своих беспризорниках.
Однако на деле все это ослепительно же ярко само еще собой до полной так безнадежности только и напоминало разве что самое вот исключительно наглядное создание лагерей для перемещенных лиц на некоей как-никак столь яро отхваченной суровой силой чисто вражеской территории.
Большевистским оккупантам, не мудрствуя лукаво, было только одно как-никак сколь до конца царственно важно, а именно чтобы никто из бедных и сирых нисколько не слонялся бы бесцельно по истинно наспех занятой ими территории, тем явно бросая тень и нарушая идиллию, созданную их слащавыми воззваниями, да и отчаянно броскими лозунгами.
Да может, и не все они мыслили именно так, однако убив чьих-то родных отцов, было вполне еще затем возможным совсем лицемерно и розовощеко на редкость, вот милостиво и всемогуще и вправду затем проявить ту незыблемо насущную и довольно-то весьма формально же отчую заботу обо всех тех вмиг разом осиротивших детях.

173
А, кроме того, довольно-таки искреннее возмущение чьим-либо чужим и совершенно непомерным варварством, как и проявление вящей заботы о том, кто живет где-либо немыслимо ведь вовсе же далеко… до чего и впрямь живо и громогласно само собой всячески так оттеняет все свои собственные донельзя черные деяния.
И этак-то оно вовсе уж нисколько не со вчерашнего дня еще повелось.
Вот как в своей книге «Чертов мост» большой писатель Алданов и впрямь-то на блюдечке всем нам чисто же под нос преподносит в точности те так и горящие углями фанатических глаз мысли бескомпромиссных и безжалостных якобинцев:
«В других странах инквизиционный аппарат благополучно действует и поныне. В Испании еще недавно кого-то сожгли, к большому негодованию якобинцев. Эти поэты гильотины очень возмущаются костром… Они вообще чрезвычайно возмущаются, когда за границей делают какую-либо гадость. И часто возмущаются вполне искренне».

174
И именно по этой причине незабвенный профессор Преображенский до чего и впрямь сколь настоятельно всем нам и советовал вообще не читать перед едой большевистских газет.
В них, кроме тех совсем уж на редкость немыслимо идиотских пустопорожних воззваний, были также и всяческие хлесткие заметки об угнетенном состоянии рабочих масс где-то там, где нас нет и главное – никогда до тех еще самых ослепительно ярких дней общемировой революции вовсе ведь никак пока и не будет.
Однако товарищи большевики разве что только-то того всею душою тогда совсем уж неистово захотели… Ясное дело они возжелали дабы весь этот мир фактически целиком действительно стал разве что как есть одним и тем же, а посему им и было сколь еще неотъемлемо надо буквально-то загодя заготовить грядущих воинов мировой революции.
Причем нечто подобное именно тогда и могло оказаться всецело так на деле возможным, коли вот кто-либо с самых младых ногтей более чем яростно и до чего донельзя старательно всячески как есть внушил бы своим детям антинациональные (читай – антипатриотические) принципы.

175
И все тут дело было исключительно в том, что те самые начисто оторванные от своих исконных корней люди это и есть индивидуумы, попросту до чего и впрямь элементарно лишенные морали, и всеми их новоявленными жизненными устоями не столь и редко тогда довольно быстро становятся их собственные (выработанные наспех) моральные постулаты.
И надо бы как-никак при всем том истинно разом так сходу заметить, что на тех самых первых порах они сколь во многом будут уж совсем на редкость всецело отличны от тех донельзя древних законов их предков.
И происходит нечто подобное никак не иначе, а только поскольку весь тот новый уклад всецело как-никак внезапно возникший именно на почве на редкость удивительно судьбоносных перемен более чем явственно был весьма немало и впрямь-таки порядочно во всем отрешен от всяческой некогда имевшейся прежде коллективной памяти их племени или народа.
Ну а нечто подобное между тем именно то, что и придает любому зрелому человеческому сообществу всецело общую совесть.
Однако если в некоей новой общественной формации данные принципы были со временем пересозданы заново совсем уж никак не насильственно и искусственно…
Нет это как раз тогда и можно еще будет заговорить об ярком и блистательном очаге свободы, а вовсе не наоборот.
Да еще к тому же надо бы учесть, что явно вот сколь бойко и смело, воспользовались большевики суровой помощью и впрямь-то совсем беспрестанно палящего, как правило, куда ведь только попало нагана…
Причем очень уж многие из переживших чертово смутное время людей были, затем без тени стеснения загнаны в узкие клетушки общих квартир, и судьба их тогда стала именно общей и совершенно, так как есть безрадостно серой.
А вот коли все, то чисто внутреннее ощущение свободы было как-никак до чего еще неразрывную нитью разом увязано именно что со всем тем самым же еще неспешным освоением гигантских новых пространств, то вся та донельзя лихая, но чисто первоначальная дикость со временем более чем неизбежно так полностью совсем отомрет.
Ну а чувство собственного достоинства и независимости ни от кого в тех людях останется уж буквально навеки.
В этом и есть та до чего принципиальная разница между США и Советской Россией.

176
И речь тут нисколько не идет о неких еще генетически исконно прогнозируемых душевных качествах, а лишь о том месте, где человек вырос и из года в год постепенно взрослел.
Причем тот негр из дебрей Африки, что был бы по всем вполне уж надлежащим правилам действительно усыновлен четой выдающихся профессоров Гарвардского университета, выросши в тех совершенно иных условиях, может, и сам, в конце концов, станет тем еще до чего и впрямь именитым профессором.
Ну а если бы этой паре ни с того ни сего сподобилось ради эксперимента бессрочно спровадить родного сына вместо негра в Африку, то уж окажется он, вросши корнями в ту напрочь отдаленную от всякой цивилизованности примитивную действительность, только-то непривычным по одному цвету кожи крайне необразованным и вполне естественным ее обитателем.
Причем этому белому человеку будут до чего только вдоволь тогда вполне вот как-никак присущи все те и вправду вполне неизбежно свойственные всем ее черным жителям дремучие суеверия и предрассудки.
А о чем это нам вообще, собственно, сколь непосредственно так еще говорит?
Наверное, прежде всего о том, что на первом месте непременно долженствует присутствовать именно так воспитанию личности в духе самых передовых (но никак не бредовых) идей и как раз, поэтому царские прислужники столь уж сильно именно вот этого до чего безмерно некогда явно и опасались.
Однако декабристы это разве что одна прекраснодушно радостная, а то и попросту пьяная рать, зарвавшаяся аристократия, они вовсе не страну захотели более чем совсем уж немедленно освободить от ига сурового тиранства, а разве что самих себя вознести на ее весьма доселе почетное место.
То есть может, и стали бы они, затем править хоть чуточку и впрямь несколько мудрее, однако для всего того им, пожалуй, надобно было, как следует со своею светлой головой поболее вот здраво дружить, идиотских представлений сколь помпезно совсем не устраивать, а тихо, втайне творить всецело зловещий (для самодержавия) заговор.

177
Да и, кстати, самую настоящую пользу от всяческой истинно насильственной смены власти если и будет хоть какой-либо смысл вообще еще некогда ожидать, то вот разве что коли нечто подобное и вправду, затем уж на деле предстанет именно в виде очень даже относительно малого переворота с самым ничтожнейшим минимумом человеческих жертв.
Ну а в свете всех тех немощно униженных заискиваний перед блестяще сверкающими огнями святых заблуждений слепо и благодушно ориентированных разве что на самое так спешное и исключительно вот результативное достижение всеобщего блага одна лишь безнадежно безвинная кровь более чем безудержно затем и польется сплошным и непрерывным потоком.
Причем уж будет продолжаться все это именно что вплоть вот до тех самых времен, пока не закончится «оттепель» ярой анархии, и мирные воды житейского быта не повернут все и вся на те, самые издревле более чем исключительно естественные круги своя.
И именно как раз вот таковым оно и станет после всех тех непомерно ужасающих и чрезвычайно отягощающих довольно многие души общественных потрясений, а также и совсем ведь попросту немыслимо же бесконечных, бессмысленных и напрасных человеческих страданий.
И, ясное дело, поток обезличенной ненависти сходу смывающий буквально-то все, что даже и ненароком могло быть хоть как-либо связано с тем не столь отдаленным навек ныне отринутым прошлым, только и поспособствует хаосу разобщения, а потому и будет ему тогда суждено породить во всей стране бескрайнюю разруху и ничего кроме нее.

178
А действительно видоизменить весь облик своей страны к чему-либо исключительно наилучшему, можно было только при помощи новых законов, в которых черным по белому окажется вот весьма четко и ясно на редкость так подробно расписано и указано, чего только будет грозить всякому тому, кто их соблюдать и близко вовсе не станет.
А, кроме того, и явно вполне еще долженствует быть всему тому весьма и весьма сколь довольно строгому и неотступному надзору за их более чем нисколько неукоснительным и неотступным совершенно этак чисто разве что наиболее вот повседневным их соблюдением.
И все это так и никак не иначе как раз потому, что если ныне существующее общество и будет возможность довольно-то порядком переменить к чему-либо хоть сколько-то наилучшему, то уж как-никак, а тому сможет поспособствовать одна весьма широкая когорта людей, что будет четко и слаженно действовать исключительно политическими и законодательными методами.
Но при этом ничего подобного и близко никак не может хоть как-либо произойти только лишь в связи с деятельностью тех самых молодчиков, которые довольно слащаво и тщательно на одних чеканно праздных словах и вправду займутся донельзя ведь яростным вычищением всех тех донельзя же гниющих миазмов общественно быта.

179
Да и всяческое чисто уж как есть беспардонно насильственное выведение масс к свету из глубочайшей тьмы веков никак не более чем до чего еще крайне нелепая попытка включить прожектор и осветить путь для тех, кто всю свою жизнь прожил в гиблой полутьме.
И ведь понятное дело, что нечто подобное может привести только-то к тому истинно на редкость как-никак чисто же совсем вовсе до конца обратному конечному результату.
Раз всему тому простому народу даже и при всем том исключительно ведь полноценно внутреннем к тому желании вовсе-то нисколько не перемениться ко всему тому и впрямь до чего многозначительно вполне этак наилучшему, если он именно что издревле привык жить по вполне давно устоявшемуся веками укладу.
Однако кое-кому и по сей день явно грезиться, что и вправду добиться наиболее наилучшего понимания светлых истин серыми и никак необразованными массами можно будет разве что единственно так только ведь при помощи средств разве что полностью до чего только никак недвусмысленно насильственного характера…
Но это и близко не более, нежели чем самая отъявленная блажь прекраснодушных идеалистов, что всегда как жевали, да так и по сей день, сколь уж чувственно всласть беспрестанно жуют всяческие всевозможные книжные иллюзии, а еще и мечут при этом яростными очами дикие молнии буквально во все, что только есть вокруг.
Простой человек, он уж на всем этом белом свете разве что именно наиболее элементарным и житейским умом до чего и впрямь непременно только и живет, а потому и весь этот мир благих фантазий для него вообще нисколько не существует.
Ну, всеми силами разом попытаться его извлечь из всей той вполне ведь до чего исключительно на редкость этак весьма насущной для его ума серой повседневности и близко этак совсем попросту уж явно нисколько не стоит.
Поскольку нечто подобное может разве что само собой до чего неизбежно и вправду ведь всецело напомнить именно ту ситуацию, когда наспех вытащенную из ее родной стихии рыбину совсем этак, невзирая на весь ее внешний вид, попросту явно попробуют приучить дышать в исключительно чуждой ее жаберному дыхательному аппарату безводной среде.
А человек – он, в точности, как и рыба, любит, куда разве что поглубже уйти в свои собственные дела, а интересы общественные ему далеко до фонаря.
Так что когда на всех тех фонарях начнут по ветру в ряд раскачиваться все те, кто новую власть в штыки принимает И ДАЖЕ ОСМЕЛЕВАЕТСЯ ей на редкость беспардонно и воинственно совсем этак бессмысленно уж до чего еще нелепо вот возражать…

180
Нет, именно уж тогда весь тот простой народ от подобного рода дел разве что сколь еще многозначительно весьма ведь явственнее только лишь совсем и уйдет в то чисто так свое собственное и неизменно простецки житейское…
Нет, и близко вовсе не доведется ему тогда посредством всех тех самых так отчаянно смелых революционных нововведений и вправду ведь вполне полноценно начать, куда только значительно поболее печься о неких тех чисто абстрактных общечеловеческих интересах.
При явном отсутствии всяческой вполне достойной подобного определения оппозиции они и вправду разом еще на деле и станут всяческим тем наиболее простым людям значительно уж поболее совсем этак откровенно до чего еще всецело безразличны.
А потому и сущая апатия будет отныне сколь весьма вот отъявленно всегдашне сопутствовать буквально-то всем действиям рабочего люда коли окажутся они так или иначе вполне конкретно увязаны со всем тем чисто ведь внешним преображением всего того от века более чем откровенно на редкость уж до чего неизменно существующего бытия.
И вообще, из самой той еще весьма скоротечной перемены местами сырой землицы и до чего и впрямь насупленно так и нависающих, однако, при всем том ни для кого уж более и близко отныне вовсе этак нисколько-то совсем не грозных небес…

181
Нет, из чего-либо подобного может выйти один лишь и только тот еще более чем неописуемый гигантский вред, ну а пользы от всего этого будет ровным счетом совсем ни на грош.
Однако как раз-таки данное начинание и было бесами большевиками сколь самоотверженно и самозабвенно же вознесено на щит, ну а потому и до чего изумительно сходу они воплотили во все те бытовые реалии жизни яркую и чисто плакатную бутафорию, от которой всякому простому человеку попросту и некуда было затем, собственно, деться.
И еще в самом начале баснословно нелепого своего правления большевики истинно во всем злонамеренно последовали как раз-таки путем исключительно непримиримого нагромождения яростной и бесподобно безрассудной демагогии, что самым неразрывным узлом крепко-накрепко в самой своей сердцевине весьма прочнейше была увязана с тем слепо насильственным переустройством того самого дореволюционного общества в целом.
И как раз именно это затем и коснулось жизни всех тех, кто явно отказывался сколь ведь откровенно и безропотно плестись по ее указке, жалко же волоча за собой до чего длинный идеологически верно сплетенный хомут…
Или им и близко никак нисколько не слушая никаких возражений, его попросту тогда надевали чисто же насильно, или вот тех слишком строптивых еще ожидала самая скорая и неминуемая погибель, не обязательно, что от пули, а куда вернее – от голода, как и от той отныне почти безраздельно сколь многозначительно общенародной обездоленности.
И уж все это разве что только именно подобным образом как-никак и происходило, причем именно что в свете всей той до чего невообразимо совсем ведь простецки на редкость более чем неизменно мертвецки пьяной чекистской морали.
А между тем это как раз та самая червиво гнилая, отвратно невежественная мысль, истинно ведь наспех полноценно создавшая тот самый и впрямь-таки до чего невообразимо и жутко кривобокий лик бескрайне кровавого террора, была и впрямь сколь обезличенно же вовсе вот непревзойденно казенной и совсем безнадежно убийственно серой.

182
Настоящая мораль создается веками и тысячелетиями древних традиций, более чем и впрямь-таки совсем же давно устоявшихся норм общественного поведения.
Причем в том самом замшело же старом, нисколько никем пока и близко-то разом не переиначенном в чью-либо личную угоду мире этика, зиждившаяся, прежде всего на обычаях как есть, и вправду вполне оставшихся с самых незапамятных времен, и впрямь обладала всеми насущными свойствами закона, и пренебречь ею было явно так проблематично.
Довольно ярким исключением из всего этого истинно общего правила могло еще стать одно то довольно же весомое наличие больших денежных средств, да и то молчаливое осуждение все-таки приносило свои плоды.
А, кроме того, суровая старая этика до чего и впрямь сколь весьма бесцеремонно мешала всяческим легким уговорам со свербящей где-либо глубоко внутри совестью, и добрым ее обычаем был и впрямь-таки до чего неизменный великий стыд за все те кем-либо даже и нечаянно совершенные моральные преступления.

183
Ну а при большевиках никакого стыда вовсе-то и близко не в едином глазу явно так не осталось, и то именно что вовсе уж никак оно непонятно: его что корова языком разом слизала или ему и вправду довелось со всем тем паром бешеного энтузиазма совсем неприметно фактически полностью вовсе-то улетучиться?
А между тем, так или иначе, а исчез он именно потому, что явно была в том самом глубочайшем рву всеми теми нелюдями большевиками почти напрочь поголовно расстреляна старая вера в Господа Бога, а вместо нее вступила в свои права новомодная вера в человека – вершителя судеб рек, пустынь и внутриконтинентальных морей.
И ясно, что от этакой неисчерпаемой силищи, где вообще жалости к ближнему, было даже и на самом донышке-то остаться, поскольку этих ближних ныне оказалось попросту немыслимо много, а потому, как говорится, кто-то должен был попасть в ряды наихудших для полнейшего морального обоснования всего того их самого наипростейшего затем физического уничтожения.

184
Цивилизация – она вообще приучила людей видеть вокруг себя, одни разве что те донельзя ярчайшие символы самых что ни на есть абстрактнейших идеалов, а как раз потому и напрочь смыло почву, на которой и вправду некогда зиждились самые ведь до чего незатейливые и простые житейские истины всех тех прежних, былых времен.
Нынче все те донельзя так стародавние и исконные принципы жизни и впрямь оказались почти этак разом вовсе же совсем позабыты и беззастенчиво вычеркнуты из всякого нынешнего повседневного обихода.
И даже самое элементарное сострадание к ближнему намного так реже стало стучаться в сердца людей.
Воланд из романа Булгакова «Мастер и Маргарита» никак ведь не зря хотел показать москвичам шоу с отрыванием головы именно в том до чего только весьма этак внушительно большом зале варьете.
Полное равнодушие ко всякому чужому горю это и есть следствие долгого и крайне же пошагового развития всей этой нашей современной цивилизации.
Поскольку человек при всех тех донельзя порою стесненных обстоятельствах, несомненно, во всем явно попросту так раз и навсегда разучился видеть вокруг себя тех еще действительно вполне полнокровно живых людей.
Сложилась именно та ситуация, когда народные толпы для самих себя как есть разом, попросту именно что превратились в ту и впрямь медленно шевелящуюся серую массу, кроме разве что тех отдельных личностей, кто действительно и впрямь представляют для каждого из нас именно что некий свой сугубо личный интерес.

185
А между тем в той еще наиболее глубокой древности люди жили совершенно ведь явно иначе, знали каждого, кто обретался от них в самой непосредственной близости, то есть совсем же вовсе так неподалеку и по соседству.
В то время как мы сегодня зачастую с превеликим трудом узнаем в лицо соседа по лестничной клетке, если, конечно, его входная дверь не находится попросту уж непосредственно напротив нашей квартиры.
И куда нам тогда до всех тех доподлинно разноликих понятий о свободе, равенстве и братстве, если мы вообще едва замечаем друг друга?
Ясно, как Божий день, что когда-нибудь все человечество уж еще, несомненно, сколь ведь постепенно придет именно к подобному довольно-то как-никак истинно на редкость до чего только продвинутому всеобщему мироустройству.
Однако коли нечто подобное когда-нибудь и произойдет, то только через многие и многие тысячелетия самого уж постепенного и крайне так донельзя неспешного, а кроме того и на редкость более чем вполне вот всесторонне разветвленного общественного развития.
Причем нечто подобное и близко не будет тем как-никак истинным чудом из чудес, а всего-то оно окажется самым обыденным следствием исключительно так естественного подъема над всею сегодняшней сугубо будничной скверной тех несметно многочисленных отдельных личностей, что совершенно ни в едином своем глазу никак не являются законодателями мод и общественных настроений.

186
И это разве что только они и сумеют некогда лишь затем более-менее на редкость вполне разумно и здраво самым еще полноценным образом до чего и впрямь-таки действительно переменить лицо всего этого мира, ну а те отдельные сподвижники могут разве что указать нужное направление, но никак и близко не более того…
Ну а если вперед и с песней ко всяческим абстрактным дальним далям всеобщего благополучия сколь еще бездушно и чисто волоком еще затем потащить весь свой народ, то именно как раз от всего этого он вовсе-то не в меру, куда явственнее тогда разом и одичает, а со временем фактически попросту выродится.
Ну а действительно хоть сколько-то светлее и радостнее его жизнь может стать разве что в связи со всем тем исключительно так полноценно мирным переоформлением всех существующих общественных норм в рамках совсем на редкость безумно сложных и тщательно выверенных чисто как-никак весьма простецки хозяйственных, а не бешено взрывных и ярых преобразований.
И кстати, если и вправду завести прямой разговор о некоем принципиально разумном осуществлении всего того, что было поистине сладостно нам наобещано, что будто бы и впрямь оно вскоре на самом-то деле затем и станет чисто обыденной частью всяческой наиболее повседневной и житейской практики и главное именно что общечеловеческого общественного бытия…
А между тем как раз-таки ради хоть сколько-то полноценно реального, а не плакатно же трафаретного достижения подобного рода больших и весьма ведь донельзя многозначительных успехов явно еще надо было, как следует вполне уж стояще взяться именно что за голову, а никак не той еще верной и твердой рукой за наганы.
Причем вместо поисков самого спешного выведения всех клопов в общественном диване надо было сколь тщательнее и продуманнее только ведь, и изыскивать средства как бы это весьма посильно приподнять с него весь народ, причем вполне достойно это делается никак не бешеным пылом речей, а теми самыми на редкость внятными доводами рассудка.
Поскольку во имя того дабы в стране и впрямь наиболее полезным образом сменилась вся власть, а не одни холеные рожи власть предержащие надо было весьма планомерно модернизировать сам подход к общественной жизни, а не яростно лить реки крови тех, кому некогда до чего ранее жить было всех лучше и сытней.
И надо было также и донельзя же тщательно изыскивать во всей той общенародной психологии самые явные зачатки всяческих чувственных прозрений и мудрости, а вовсе вот до чего наскоро не лепить из нищих духом граждан то самое чудище способное разом сокрушить весь тот донельзя ныне проклятый царский строй.
Да и еще при всем том кое-кому довелось невозмутимо же сладостно, так и мечтать как раз о том несусветно несбыточном, для чего на данный момент нисколько нет, как нет никакой материальной базы, а она вполне всерьез должна быть, раз иначе все бравые теоретические выводы не более чем сущий бред собачий.
А кроме того и вообще наиболее заветное место для удивительно яркого воплощения всех тех весьма праздных мечтаний могло вот разве что только, и располагаться в стране удивительно красочных грез, где уж, однако всему человечеству место найтись никак этак вовсе попросту и не могло.
А было там вполне удобное место для одних разве что неких отдельных личностей, которые жили, донельзя разом погрязши при всем том в тех приторно сладостных раздумьях о вовсе-то никак ныне совсем уж и несуществующих и близко никак невпример всему тому нынешнему и впрямь наиболее будто бы наилучших грядущих временах.
То есть все чьи-либо гордые планы, остро нацеленные на самое доблестное воплощение в серые реалии невзрачной обыденности истинно наилучших благ, были на деле ориентированы на те чисто досужие домыслы, исподволь состоящие из чего-либо вроде бы вполне назревшего, однако только-то и являющегося неразрывным целым со всею чудовищной нежитью пространно книжного быта.
Раз все те более чем прекрасные мечтания там и сям встречающиеся во всякой никак подчас не в меру восторженной литературе не более чем яркие контуры чисто уж грядущего всеобщего счастья, и реальность их зыбка, ирреальна и полностью ныне призрачна.
Поскольку если и доведется ей жить и вполне полноправно здравствовать, то разве что лишь только в том одном донельзя уж необычайно возвышенном и чрезмерно воспаленном воображении всяких тех донельзя слащавых и праздных мыслью до чего и впрямь на редкость взбаламошенных индивидов.
А реальная жизнь имеет чисто свое давно устоявшееся русло и если его изловчиться переменить то тогда бешеная река людских страстей попросту напрочь снесет все платины былой косности, а вслед затем и безудержно зальет ближайшую и дальнюю округу алую кровью, а не целебную водой всецело способную очистить лик ныне существующего общества.
Лучшее будущее строится в тишине и покое общего людского согласия, а война классов это стихийное бедствие, разрушающее сами основы вполне здоровой системы экономических взаимоотношений…
Разумный подход требует принципиально иных решений, нежели чем были те уж разве что только ведь и продиктованные одним лишь, тем совсем уж неуемно острым чувством явной несправедливости нынешнего обустройства современного общества.

187
А между тем на редкость бравым и верным шагом идти к доподлинно иным реалиям исключительно же вовсе вот иного бытия, более чем и впрямь-то будет возможно, разве что совсем беспрестанно и повседневно так и возясь при этом в той и впрямь до чего еще вязкой глине общественного быта.
Однако при всем том без какой-либо совершенно вот особой надобности вовсе уж никак и никому не должно бы обагрять свои руки ни в чьей напрасной крови.
Поскольку всеми теми донельзя суровейшими методами наведения порядка в сфере политической и социальной разве что лишь всеми-то силами сколь еще весьма отъявленно и разнузданно только ведь и возрождаешь вроде бы давно на наш сегодняшний день будто бы и впрямь истинно же нынче навеки минувшее прошлое.
Причем восстают из гроба именно те наиболее наихудшие и изуверские его черты, до чего явственно консолидируя в самих себе все то, как есть наиболее мерзкое, что когда-либо тем или иным образом вообще ведь только и знавало все, то уж как-никак совсем этак донельзя разноликое человечество.
И ведь те самые за долгие века и впрямь до чего основательно насиженные места бывших тиранов буквально сразу попросту незамедлительно занимают люди исключительно как-никак явно весьма на редкость наиболее во всем разве что фактически самые же еще наихудшие.
Причем даже если не дать им захватить главенствующие посты, это все равно мало бы в чем могло всем, тем трудящимся массам хоть сколько-то во многом до чего сходу именно что на деле ведь действительно так явно помочь.
Поскольку никак не смогли бы люди вполне как-никак задушевно достойные без года неделя смело занять места всех тех современных политиков и совсем бы при этом не упасть разом в грязь, не опошлиться, да и никак не запачкаться в той-то всегдашне уж полностью совсем напрасной, осатанело бессмысленной крови.
Да и аскетически устремленные в светлые дали грядущего морально слепые фанатики вообще ведь именно что попросту явно совсем никак нисколько совсем не преуспевают в деле управления всеми теми сколь еще самозабвенно самодостаточными людскими толпами.
Однако как-никак, а до чего хорошо при всем том они и впрямь-таки более чем поспешно уж стелют крутой настил, по которому затем и вздымаются на искусственное возвышение именно те, кто в свое личное светлое будущее сходу отправился, более чем откровенно уж более чем безжалостно при этом топча цветы возвышенных душ.
Ну а заодно и кося направо и налево, словно бы ту еще траву всяческие до чего и впрямь мелкие и большие всходы той уж как есть праведной, да так и никак вовсе неправедной жизни.
А сколь еще беспощадно растоптать былую и зрелую духом респектабельность действительно вполне вот как есть вовсе-то нисколько ведь явно совсем нетрудно.
Да только построить нечто новое это, и есть задача упорного труда многих и многих поколений учителей, что и будут должны в течение невообразимо долгих и трудных тысячелетий в поте лица своего постепенно создать все условия для преображения лика народа.
Причем прежде уж всего именно так в смысле весьма тщательного и продуманного воспитания всего того истинно духовного в серых и почти безликих массах простого народа.
Ну а отчаянно рьяное вытравливание во всяком человеке всего того исконно животного это мартышкин труд!
Успех в этом деле придет разве что в результате исключительно доподлинного надстраивания над всем тем и по сей день более чем примитивно же эгоистическим некоего того абсолютно ведь вовсе иного образа мысли, а это никак нельзя будет сделать радостно и воодушевленно, а также и необычайно же пламенно и тупо насильственно.
А кроме того и тех вовсе ведь подчас именно что немыслимо лютых врагов добра и света той еще бескомпромиссно безжалостной рукой никому и никогда и близко ведь мечом массового террора совсем не изжить.
И все это, собственно, как раз потому, что вовсе-то не слишком уж много людей тогда и вправду останется жить на этой земле после подобного рода до чего еще совсем так наглядно вполне успешной очистки общества от всего того на редкость совсем вот полностью невообразимо всеядного общественного зла.
Ну а для подлинно действенного (при всех существующих ошибках) укрощения до чего долгими веками более чем совсем неизменно из века в век всегда вот на удивление ярко процветающего лютого недобра, существуют вполне компетентные органы, и это они и орудуют во всех тех довольно специфических сферах жизни.

188
Закон и порядок, само собой сколь этак, безусловно, весьма ведь строго потребуют вовсе-то никак и близко не цацкаться со всеми теми, кто их вольно или даже невольно, пускай и совсем уж непредумышленно, до чего ведь всерьез подчас нарушает.
А если и вправду действительно есть во всем этом мире весьма ужасающей дерзости мерзавцы на наиболее заглавных должностях в тех или иных из ныне вот существующих государств, то с ними вполне еще можно и нужно сколь еще всерьез всеми силами бороться, правда, совсем уж никак не любыми методами.
И именно как раз для того и нужна светлая голова, дабы того весьма значительно большего вреда, чем он и так уже есть, нам бы вовсе-то ненароком даже и случайно никак не сотворить… бездумным и безотчетным, да и нисколько вовсе неправо бескомпромиссным устранением попросту до чего еще вездесуще отчаянно цепкого зла.
А между тем и вправду надобно бы донельзя продуманно весьма этак ответственнее задействовать разум, дабы всячески еще довольно же здраво затем изобличать скользких негодяев, вполне толково и активно натравливая на них широкое общественное мнение, а нисколько не нагнетать тучи до чего еще совсем этак вездесущего и вконец разнузданно осатанелого нигилизма.
Поскольку это как раз подобного рода агрессивное устремление к тому уж до чего только вовсе бездумно безжалостному разрушению всех тех ныне существующих моральных и этических основ и стало тем сургучом, что крепко-накрепко скрепил письмена того самого всемогущего декрета, что был написан кровью людской, а никак не чернилами.
Причем это именно он исключительно ведь мертвенно и всесильно выверил каждую свою букву в воззвании «все раз и навсегда долой».
Причем делалось все это как раз-таки при помощи всяческих и всевозможных новых средств воздействия на психику людей, поскольку ныне стало именно на деле вполне вот принято буквально-то зверски на нее оказывать самое интенсивное давление как при помощи взрывов тех еще доморощенных адских машин, да и заодно посредством неутомимого печатного станка.

189
И вот чего вполне же возможно и вправду найти в подтверждение данным словам в книгах Вадима Александровича Прокофьева «Желябов» и «Герцен»:
«Нигилисты! Сначала привлекало звучное слово и длинные волосы. Каждый гимназист считал своим долгом их отрастить. Инспектор ругался, грозился выгнать… Волосы остались. Зато он (Желябов) хорошо усвоил, что всю “протухшую” дворянскую культуру пора на свалку. Полное освобождение личности от наследия крепостнических времен».

«“Лициний” и “Вильям Пен” были Герценом забракованы. Но надолго, если не на всю литературную и публицистическую жизнь Искандера осталась тема двух миров. Старый гибнет, новый выходит из небытия. Потом эта тема в сотнях вариантов повторяется, варьируется в зависимости от быстро меняющихся фактов социальной и политической истории, как Европы, так и России».

190
И чего это тут вообще будет возможно прибавить к сказанному по поводу всех тех на редкость воинственно бравых мыслей и впрямь-таки никак не в меру право уж до чего только весьма отчаянно замечтавшихся личностей?
Никак, не иначе, а все они сколь еще безоговорочно всячески склоняли колени перед ярчайшими фетишами всех тех новых времен.
Однако при всем том явно ведь чисто же на корню им было свойственно фактически разом и целиком полностью так отрицать саму возможность постепенного и как есть вполне взвешенного продолжения всего того нечестиво прежнего и вконец нынче донельзя опостылевшего им житья-бытия.
Нет, конечно, может быть, тут кое-кто до чего этак естественно разом еще найдет самое ведь явное основание для всех тех более чем до чего и впрямь многозначительно существенных и довольно-таки весьма веских возражений…
Хорошие люди, из истинно же славной породы тех, кто и вправду искал новые и сколь многозначительно альтернативные пути общественного развития – попросту сбились с пути, вовсе так ненароком именно что явно столь еще невзначай вовсе ведь невинно ошиблись…

191
Однако каковой уж собственно будет та чудовищно страшная цена, которую более чем неизбежно весьма горестно затем заплатит и вовсе не единожды все то многоликое общество за эту их никак неуемную и бесшабашную горячность, как и явно неуместную в каких-либо серьезных делах и близко ведь не в меру отчаянно фаталистическую поспешность?
Да всякий путь познавания нового, несомненно, никогда не обходится безо всяких тех еще довольно-таки трагических ошибок…
Однако есть уж та самая до чего весьма вот существенная разница – средневековые врачи, будучи истинными героями и сподвижниками, самим себе чуму прививали, а не всему остальному обществу…
Причем надо бы тут совсем этак сразу до чего безапелляционно и строго заметить, что для того чтобы привить именно самому себе никак не поддающуюся никакому излечению болезнь, дабы только лишь затем попытаться ее более чем спешно излечить, необходимо было величайшее мужество, всеобъемлющее гражданское сознание, а также бесконечная любовь к другим.
Ну а та на удивление сладкоречиво только-то саму себя причудливо и вычурно ласкающая страсть ко всяческому до чего еще надежно вот заключенному в переплет напечатанному слову разве что только и могла сходу заразить все общество социальной чумой ХХ века – коммунизмом.
Хотя, конечно, вовсе-то не стоит и впрямь-таки до чего этак совсем беззастенчиво очернять светлые лица многих и вправду совершенно же бесстрашных дореволюционных российских либералов.
Наглая спесь царских бюрократов, а также еще и совсем непроходимая тупость и невежество всесильных воинствующих солдафонов…
Нет уж, все это, вне всяких сомнений, сколь вполне ведь исключительно так непременно могло, в конце концов, всецело-то довести и до тех донельзя мрачных мыслей по поводу и впрямь вовсе ведь никак совсем неприглядного грядущего этакого железными цепями навеки вечные отныне скованного государства…

192
Однако явно ведь погодили бы всякие левые товарищи до чего же безумно радоваться самому еще неминуемому сокрушению всех тех прежних и старых вековых оков…
При большевиках одни сытые лица да декорации сколь окончательно весьма ведь сурово до чего только совершенно уж непотребно более чем поспешно разом, так как есть, полностью переменились.
Ну, а сам по себе истинно древнейший и замшело казенный дух тупой и бездеятельной канцелярщины при всем том явно остался во всей своей абсолютной точности сколь безукоризненно попросту уж до чего неизменным, то есть и далее ему вполне довелось, соответственно быть разве что таковым, каким он и бывал когда-либо прежде.
А ко всему остальному прочему, и стал он лишь значительно поболее во всем так на редкость отвратно до чего непригляднее, а заодно и весьма вот на редкость и вправду довелось ему, весьма основательнее, вполне уж тогда лишь еще донельзя сгуститься…
Да и сколь безнадежно однотонное нигилистическое обличение всего того древнего, как и сам этот мир, зла, совсем неизбежно под собою подразумевает одно лишь весьма последовательное и чисто грядущее вполне уж всесильное именно так его затем и укрепление в разве что несколько иных, куда поболее жестких, идеологически верно выверенных рамках.
И главное все это как-никак чисто вот вскоре после той самой беспардонно насильственной смены власти собственно ведь разом затем и произойдет, причем никак не без помощи свежих сил, что весьма сладострастно и спешно тогда и прильнут ко всему тому попросту чудовищно же набирающему обороты процессу буквально-таки всеобщего последующего развала.
И очень даже многие отъявленные проходимцы и близко ведь тогда никак не преминули радостно и бойко воспользоваться слепой наивностью тех совершенно уж никак вовсе недозрелых умом фанатиков, так и стремившихся к счастью масс путем их более чем полнейшего дальнейшего еще раскабаления из донельзя липких пут буквально всяческой прежней морали.

193
А впрочем, и то, вполне до конца фактически сходу разом понятно, что уж как-никак, а во весь свой голос громко критиковать все те нынче вовсе-то совсем неправо существующие порядки – дело крайне-то всецело необходимое и в том и заключается одна из наиболее непреложных задач для весьма немалого числа всех видов искусств.
Однако сначала бы надо до чего только вдумчиво разобраться, где уж добро, сеющее семена просвещения, уважения к правде и чести, а где исподнее зло, с самой превеликой горячностью уничтожающее человечность ради одной неприглядно мнимой победы над всеми абстрактными и аморфными формами неизбежно вот, так или иначе, буквально везде существующего угнетения.
Зло – оно сколь частенько весьма яростно трансформирует светлые идеи добра, причем разве уж только себе на самую явную утилитарную пользу, и оно нисколько не дремлет, точно как и деятели большого искусства в поте лица, создающие для всех нас новый мир при помощи величайшего своего дара творить свет и добро.
Но иногда в этаком их до чего еще бесподобно мудром начинании более чем, несомненно, довольно-то весьма же весьма прозрачно просвечиваются истинно те самые наглядные черты всех их исключительно тяжких и давнишних душевных пороков, да и вообще и крайне так вовсе неизгладимо ярких изъянов всей их души и сердца.
И речь тут идет вовсе не об отдельных служителях высоких материй, явно уж продавших всю свою душу сатане, но и обо всех тех других нравственных проявлениях всего того как оно вообще только ныне есть человеческого «я».

194
Практически всякое новое направление культуры и разума, буквально ведь любая модернистская форма мышления тут же до чего еще незамедлительно разом оккупируются и обсиживаются всяческой нечестиво речистой нечистью, поскольку та сколь еще неизменно спит и видит все свое самое естественное продолжение в этом-то нашем новейшем и современном необычайно же просвещенном обществе.
Зло – оно всегда более чем искренне любило маскироваться под самое вот добропорядочное и светлое добро.
Ну, а с приходом значительно поболее славной новой эпохи, да и появления и впрямь-таки совсем необычайно запутанных и сложных человеческих взаимоотношений вся его коммуникабельность в этом вопросе всецело уж бесспорно донельзя возросла в полнейшем и более чем как-никак истинно так наглядном соответствии со всеми этими нашими сегодняшними техническими возможностями.
Внешне ярко выраженная светлая духовность и высокая культура вполне могут, собственно, послужить весьма и весьма уж исключительно на редкость грозным оружием в руках всякого отпетого негодяя.

195
И как уж на редкость невольно обо всем этом думается автору этих строк в родные пенаты сегодняшней России и впрямь-таки давно на редкость радостно возвратилось немалое число сукиных детей из той чертовски черной плесени, что безмятежно и благополучно построила все свое нескромное счастьице на больших и мелких обломках Советского Союза.
Они-то своих сынков и дочерей в лучшие университеты мира некогда учиться спровадили, а душа их только вот разве что благодаря этому действительно ведь всецело лучше и близко никак совершенно не стала.
Да и вообще, нисколько не существует этакой области человеческой деятельности, которую и близко ведь нельзя было бы во всей ее полноте именно что в той считай уж фактически  одинаковой степени сколь равноценно использовать как во имя лютого зла, да так и ради наиболее чистых и благородных намерений.

196
Поскольку тот вполне полновесный практический результат определяется не какими-либо именно что вовсе-то исключительно до чего еще издалека намеченными «добрыми целями», а прежде всего теми средствами, при помощи которых все это и будет на самом-то деле некогда, затем достигнуто путем весьма и вправду деятельных, однако, столь иногда воинственно идеалистических усилий.
Задачи – их ведь можно ставить одним лишь тем более чем конкретнейшим людям, ну а неким тем донельзя абстрактным массам лучше всего будет оставаться в академической тиши толстенных и пыльных фолиантов…
Поскольку именно там им самое место и куда только полезнее будет всяческим научным и чисто отвлеченным понятиям в дела обыденной и реальной жизни носа своего… нисколько ведь никогда вовсе так совсем уж и не совать.
А то на бумаге все всегда неизменно получается достаточно же просто и на редкость безобидно, однако в реальных условиях донельзя суровой действительности затем более чем непременно выходит самое явное и крайне этак безобразное же уродование миллионов людских судеб и покалеченные поколения несут на своем челе печать всех былых невзгод.

197
И вовсе-то ничего в какую-либо наилучшую сторону никак и нигде и по сей день не меняется, поскольку в самой полнейшей схожести с тем, как оно было прежде, на той же взрыхленной почве коррупции правит бал точно, тот вездесуще нищий духом чиновничий беспредел исправно подчиненный разве что чьей-либо на редкость ухватистой волосатой лапище.
И главное – вполне безукоризненно и полностью неотъемлемо разом ведь оно понятно, что без того донельзя полноценно разностороннего, и сколь до конца, выверенного осознания всех своих прошлых грехов ему и впредь будет суждено в точно той бесправной канве так и тянуться из несуразного прошлого века в этот наш век сегодняшний - нынешний.
И обо всем этом есть ныне кому сегодня, собственно, от всей души явно еще позаботиться, ну а посему и в том наиболее наилучшем и светлом завтра все, то отъявленно темное минувшее время само собой нисколько не сгинет, да и сами корни его в сырой земле и близко никак не сгниют.

198
И это именно как раз-таки родная мать почти ведь всей современной культуры – технически развитая цивилизация – и порождает диких варваров с чистыми дланями и слишком вот до чего хорошо и тщательно ухоженными ногтями.
И кстати, они явно выделяются из всего того общего ряда всегдашних и вечных, как и весь человеческий род, уж сколь еще самоуверенно бравых своих предшественников.
А именно как раз-таки той самой совсем вот на редкость более чем изощренной изобретательностью по использованию во всех своих до чего еще крайне темных делишках услужливых и весьма уж донельзя отчаянно тупоголовых исполнителей.
А главное, этаких новоявленных цивилизованных подонков, как правило, более чем весьма ведь до чего еще наглядно разве что только и отличают самая так полнейшая рьяная беспринципность, а также и донельзя расчетливый холодный ум.
Они и вправду готовы были практически на все что угодно, лишь бы им на деле вполне этак как-никак еще удалось до чего и впрямь немыслимо всеми-то силами на деле, а не на словах действительно приблизиться к той самой наиболее заглавной и заветной цели.
А иногда и то как-никак попросту истинно совсем этак попросту ненароком само еще собою действительно подчас на деле случается…
Уж те самые люди с горячей кровью и неистово неуемной энергией и впрямь-то именно что с тою исключительно большою охотой разом включаются в ту несусветно кипучую деятельность по всему тому максимально быстрому физическому изничтожению нисколько ведь неизбежно и поныне существующего в этом мире крайне этак непоседливо въедливого общественного зла.

199
И сама мысль о его фактически ведь более-менее вполне уж еще исключительно на редкость возможном, медленном и как есть полноценно всестороннем анализе вовсе и близко никак не сумеет хоть сколько-то еще себя внедрить в их именно что донельзя всем тем неистовым пламенем идей всклокоченный рассудок.
А все это только потому, что данный вид мозговой деятельности безнадежно и безыскусно слеп ко всем отчаянно ярким бликам удивительно светлого грядущего, к которым так и хочется буквально сходу руки свои протянуть, дабы на деле насладиться в полной мере тем, что сможет предоставить нам удивительный мир всеобщего счастья и благоденствия.
Причем то, что все это мираж в знойной пустыне нынешнего крайне блеклого настоящего многие люди и по сей день нисколько не поняли, и прежде всего потому, что возиться в грязи создавая на зыбкой и болотистой почве нынешней современности донельзя прочнейший фундамент для грядущего благоденствия, им и близко-то не по нраву.
И они вообще на редкость равнодушны ко всему тому, что попросту вот не имеет ровным счетом абсолютно никакого даже и самого малейшего касательства к делу до чего еще незамедлительно спешного восстановления той самой попросту истинно исторической (или какой-либо иной) пламенной справедливости.
А та на редкость «воинственно благая справедливость» до чего же часто совсем вот мерзко и отвратительно разом уравнивает все и вся без какой-либо вообще оглядки, на житейские реалии всячески превознося одни те чисто абстрактные и никак неживые понятия.
Они были ярки и красочны, да вот, однако тех еще самых истинно настоящих соков вовсе ведь совсем так нисколько непризрачной действительности в них отродясь, как есть, попросту так никогда и близко вот не бывало.
Но при этом этакого рода фетиши явственно требовали тех до чего только на редкость исключительно уж совсем вот до чего еще и впрямь незамедлительных действий.
И вот на тебе, именно благодаря светлым благам культурного развития нынешнего цивилизованного бытия все то и близко не поддающееся простому логическому обоснованию или как-никак, а явно выходящему за всякие его рамки в силу целого ряда разнообразных причин ныне только и подлежало самому безжалостному уничтожению впрямь-таки совсем и на корню.
Причем люди явно ведь, куда получше многих обустроенные посреди всеобщей бедности ничего уж ни у кого явно так не украли, а разве что сумели сколь еще постепенно нажить нечто чисто же вполне полноценно свое.
Но кто-то при этом со всею добрейшей искренностью хочет всемогуще так чисто совсем абстрактно и вправду разом сделать людей более чем одинаково исключительно вот равноправно обеспеченными, а это никак невозможно попросту потому, что нет коллектива, а есть индивидуальность и ее вовсе уж совсем нельзя сбрасывать со счетов.
Да и вообще сама уж как она есть, нынешняя жизнь никак не состоит из розовых снов и печалей, а разве что из самого элементарного быта, который бравыми лозунгами к лучшему вовсе не переменишь, а если и сдвинешь чего так только лишь вполне однозначно до чего еще чудовищно самому вот наихудшему.
И, конечно, есть на этом свете люди, для которых нечто подобное никак не может оказаться правдой, а только лишь одной ведь изощренной, да и донельзя извращенной ложью.
Причем то, что все те революционные галлюцинации один мираж в знойной пустыне нынешнего крайне блеклого настоящего многие люди и по сей день так и не поняли, причем, прежде всего потому, что возиться в грязи яростно вбивая в нее сваи для грядущего всеобщего счастья, им вот явно уж не с руки.
Зато вот адски зловещая комиссарская агитация действительно вот зачастую и вызывает в их душах, самый что ни на есть до чего только пламенный энтузиазм.
Причем суровая жестокость тех, кто встал под знамена полнейшего преображения всей ныне существующей действительности никак этак никого совсем вот не смущала…
А ведь всякая та людская кровь никак не абстрактна, а донельзя конкретна и ее и близко совсем этак нельзя лить именно так попусту за всякие те исключительно до чего несусветно и белесо красочные славные мечты о том на редкость радостном и непременно вскоре будто бы и вправду грядущем светлом завтра.
Поскольку все это не более чем одна лишь единственно же чудовищная химера и бред сивой кобылы.
А далее и слов попросту никаких нет, или они весьма и весьма до чего совсем вот явно никак неподходящие и полностью неприличные.
Да только сами уж слова – они на самом-то деле никак не более чем ВРЕМЕННЫЕ символы.
Совсем другое дело – заложенная в них мысль, да и сам как он есть весь уклад общественной жизни, поскольку что одному, что другому было суждено сформироваться не за один тот короткий день вполне должного просветления крайне невежественных умов, а потому и нельзя вырывать лоскуты расхожих истин из буквально всяческого их контекста.
И, ясное дело, что если ту доподлинно настоящую правду и впрямь начинают донельзя так изысканно очищать от всей шелухи сколь неотъемлемо свойственных ей жизненных обстоятельств, очень ведь даже искусно ее всячески препарируя, то уж всем этим довольно свойски всячески еще затем воспользуются люди нового и безмерно жесточайшего житейского распорядка.

200
А это вот как-никак и есть именно то, что в своем конечном итоге и привело к возникновению почвы для всей той ранее совсем и невиданной осатанелости в этом-то новом мире безутешно и безмятежно светлых идей.
Причем основана она была именно на том самом этак до чего конструктивно новом распределении функций между теми откровенно бесславными деятелями отвратительно же на редкость и впрямь-таки чудовищно кровавых дел.
Причем для одних из них грозным оружием было именно то донельзя остро отточенное лезвие язвительных слов, а у всех тех других палаческие функции явно носили самый конкретный и исключительно привилегированный по отношению к какой-либо чужой и ничтожной жизни, самый ведь, что ни на есть всецело практический смысл.
Причем будет и впрямь до чего значительно, куда только явно полегче и проще яростно и бескомпромиссно разом-то обвинить кого-либо весьма конкретного во всех тех более чем до чего неотъемлемо общих наших грехах.

201
А между тем любые большие людские проступки всегда имеют некую вполне так однозначно до чего и впрямь на редкость большую и широкую историческую подоплеку.
А как раз именно потому и никак нельзя было и впрямь совсем ведь безосновательно и дружно, буквально все затем спихивать на одного только того, кто, может, и вправду был до чего во многом истинно же отъявленно виноват, однако далеко при этом не во всем целиком и полностью всецело единолично.
Поскольку никакая вина и близко не имеет каких-либо до чего еще строго ограниченных очертаний некоей одной отдельной личности.
А уж в особенности преступления государственные надо бы более чем неизменно рассматривать в рамках всего общества, не превращая какую-либо исключительно так чисто вот отдельную личность в того самого, кто в себе одном и объединил все силы демонов вселенского зла.

202
Иногда нечто подобное может происходить и на совершенно уж абсолютно другом, а именно во всем разве что чисто этак только и всего разве что межличностном уровне…
Однако всякий тот, кто того кого-либо вовсе ему нисколько непонятного попросту разом же наспех непримиримо кладет на прокрустово ложе своих собственных морально-этических до чего и впрямь чрезмерно зачастую обобщенных постулатов, всего-то лишь почти бездумно и фальшиво при этом играет в хитроумную игру со всеми теми чисто личными своими жизнеутверждающими инстинктами.
Ну а как раз потому вовсе-то и близко при всем том он явно совсем не творит некую форму самой же наивысшей общественной справедливости.
При этом одни из подобных на редкость всемогущих вершителей чьих-либо чужих судеб чувствуют себя вполне на высоте по причине буквально полнейшей исключительно ведь и впрямь совсем нисколько до чего неотъемлемой непричастности к простейшему и до чего на редкость всецело бесслезному физическому процессу того еще самого донельзя яростного изничтожения живых людей.
Ну а другие всего-то, что только и впрямь совсем беспечно получили тот самый полностью вседозволяющий указ и, честно служа своей родине, именно как раз-таки его сколь еще усердно и воплощали в суровые будни тех самых отчаянно новоявленных реалий всей этой нашей идеологически многослойной современной жизни.
А тем до чего же неистово и стремглав как раз-таки и создавая именно ко всему тому наиболее надлежащие условия, дабы в том, что ни на есть ослепительно светлом грядущем и вправду, затем вполне возникла донельзя существенная возможность самого однотонного сосуществования разве что одних тех истинных представителей некоей «наивысшей человеческой расы»…

203
И это как раз тем серым личностям, что довольно ведь искренне всегдашне были сколь еще полноценно готовы ради уж самой наилучшей своей карьеры, как есть, исключительно во всем и вправду действительно отличиться в деле самого что ни на есть посильного уничтожения кое-кого из своих никак нерадивых сограждан…
Нет, именно поэтому и было суждено кое-кому из их числа, собственно, как есть, разом, тогда оказаться довольно-таки донельзя воинственно всеобъемлющим и всесильным, централизующим звеном, что ничтоже сумняшеся и впрямь-то как есть, мощно скрепило общество в единый монолит всеми теми уж совсем так добела «раскаленными щипцами» массового террора.
Причем наиболее главной первопричиной всего их воцарения над всею жизнью и смертью, правдой и ложью было как раз-таки то самое непомерно ярое меньшинство, что в свете тех или иных обстоятельств оказалось абсолютно ведь непримиримо со всем от века как-никак полностью уж донельзя на редкость самым обыденным положением вещей.
И именно сделав нечто подобное весьма безукоризненно отправной своей точкой, эти люди и были сколь полноценно готовы и вправду, затем самыми немыслимыми усилиями всецело содеять буквально-то все от них зависящее, дабы на этом свете довольно многое переменилось, причем именно что в самом на редкость откровенно быстром и чисто насильственном плане.
Причем ему должно было не просто весьма спешно так разом перемениться именно вот к чему-либо истинно наилучшему и положительному, но прежде так всего, именно что посильно вернуть стезю общественной жизни ко всему тому более чем однозначно вполне полностью на редкость самому «естественному» ее началу.

204
Ну а затем и отворились кроваво красные врата грядущего социалистического ада…
Причем наиболее главной ко всему тому предтечей и стало как раз-таки то восторженно же унылое и одновременно с этим до чего на редкость исключительно так отчаянное неприятие всей той воинственно левой интеллигенцией буквально издревле еще существовавшего донельзя угнетенного состояния производящих материальные ценности народных масс.
Марксизм действительно более чем на редкость отчаянно заострил сам вопрос о том, чем это именно является тот во всем как-никак по-житейски подчас неприметный, и более чем, в принципе, совсем ведь безыдейно для всех нас дьявольски же насущный социальный заказ.
Ну а также это как раз марксизм и сделал все те и впрямь совсем вот безгранично всеобъемлющие выводы о том, кем это он, значится, был всецело востребован, да и кому это должно было получать максимальную прибыль от его, прежде всего количественного, а вовсе не качественного затем еще только последующего исполнения.
Судя по всему, в свете ослепительно светлой марксистской теории социального преобразования всего существующего общества теперь уж всему тому старому обустройству мира всенепременно разом еще полагалось, как можно поскорее попросту рухнуть прямиком в тартарары.
Ну а сменить его на посту стража всеобщего благоденствия и благосостояния обязательно ведь предстояло как раз-таки уж всему тому донельзя ведь светлооко новому и вполне уж вкрадчиво выдержанному, да и совсем вот бестелесно как есть непримиримо идейному.
И буквально каждый при этом и вправду должен был до чего еще безупречно и вполне надежно раз и навсегда осознать до чего и впрямь злокозненное наличие во всем том ныне существующем обществе тех-то самых наиболее лютых и отвратительных врагов.
Причем они именно из тех, кто только сидят, тихо затаившись и разве что ждут, не дождутся любой уж возможности, дабы совершенно разом выставить наружу все свое ужасно ядовитое жало.
А именно поэтому буквально каждому отныне и было положено, даже если и не приступить по приказу родной партии ко всему необычайно планомерному и «доблестному» их уничтожению, то, по меньшей мере, никак не путаться под ногами у тех идейно же праведно, подкормленных, которым это дело было явно вполне по плечу.

205
И главное, все эти слепые догмы были основаны как раз-таки на тех весьма тяжких грехах всяческого рода садистски мыслящих философов, которые более чем трубно и воинственно разве что только и предлагали всему человечеству смело вооружиться камнями, дабы в ярости сколь спешно и забросать ими всех истых врагов добра и света.
И, однако, вот всем этим как раз-таки до чего весьма рукасто и воспользовались те, кто при помощи данного более чем безнадежно бесславного подхода собственно ведь сходу вот и создали одно то непомерно огромное царство тьмы.
Ну а суметь действительно хоть сколько-то постепенно приблизить светлые времена грядущего благоденствия всего рода людского можно будет только строя туда настоящую дорогу, а, не планируя ее в неких перистых облаках.
И все это так и идя по тому самому сколь многозначительно до чего еще яростно кровавому пути так и ступая при этом всею ступней по распластанным трупам миллионов и миллионов своих сограждан…
Нет, уж если страна дружно пойдет по подобному пути всякие злые враги практически полностью перестанут быть временными и вынужденными…
А все это только потому, что исключительно так само собой фактически ведь внезапно как-никак вдруг оказалось, что до чего извечно им довелось сколь вольготно сидеть у всех нас, как говорится, вполне по-свойски на нашей еще изначально тощей пролетарской шее.
А потому и ненависть к ним тут же выходит за всякие обыденные рамки человеческой злобы, приобретая при этом все черты некоего более чем безудержного великого гнева, при коем все неудачи и горести всевластно облекаются в один-единственный и самый вот конкретный образ классового или расового врага.

206
То есть, нет более человека-врага, а есть одна сущая нечисть, ну а ее-то и надо бы сколь спешно разом же именно что сходу вот свести на нет, полностью и подчистую вовсе этак совсем безжалостно ее изничтожив.
Те переживания, что были свойственны герою Льва Толстого из его совершенно так бессмертного романа «Война и мир», всех тех ярых революционеров, да и столь же ярых реакционеров, как правило, и близко никак вовсе вот не гнетут:
«Да что бишь меня мучает? – спросил он себя, отъезжая от генерала. – Ильин? Нет, он цел. Осрамился я чем-нибудь? Нет. Все не то! – Что-то другое мучило его, как раскаяние. – Да, да, этот французский офицер с дырочкой. И я хорошо помню, как рука моя остановилась, когда я поднял ее”. Ростов увидал отвозимых пленных и поскакал за ними, чтобы посмотреть своего француза с дырочкой на подбородке. Он в своем странном мундире сидел на заводной гусарской лошади и беспокойно оглядывался вокруг себя. Рана его на руке была почти не рана. Он притворно улыбнулся Ростову и помахал ему рукой, в виде приветствия. Ростову все так же было неловко и чего-то совестно».

207
А у небритых (ощетинившихся)
революционеров все теперь стало до чего ведь лицемерно в один ряд идейно, а еще и впрямь-таки до чего насупленно и сурово вполне во всем на редкость прочувствовано же краснознаменно!
И куда там в них было хоть сколько-то даже и невзначай еще остаться какой-либо вообще житейской совести или хоть какому-либо вообще обычному человеческому состраданию ко всякому ближнему своему.
И кстати, вот еще: отвратительная узость внезапно прозревшего пролетарского сознания, которое было всецело же верно подкреплено новой (начисто высвобождающей от всяческих принципов) социальной моралью, никак вот вовсе не могла привести к какой-либо более светлой жизни тот до чего извечно нищий, и вконец во все века обездоленный и оборванный народ.
Максимум нечто подобное могло разве что вот подвинуть либеральную интеллигенцию к этаким до чего донельзя суетливым и боязливым поискам всяческих сколь слабосильных оправданий для всех тех новоявленных доселе и невиданных лютых зверств.
А они, собственно, и были осуществлены той самой властью, что до чего совсем безбоязненно всегдашне уж прикрывалась светлыми идеями во имя чисто так единоличного (на самом том еще краю всеобщей пропасти) и впрямь-то на редкость исключительно безбедного своего существования.
И все это в той буквально на глазах отчаянно же нищающей стране.
Причем то самое исключительно так беспардонно лицемерное прикрытие всяческих срамных мест донельзя твердолобой идеологией всем уж тем большевистским вождям было и вправду именно что попросту явно так необходимо разве что ради одного того самого еще исключительно как есть беспрепятственного осуществления всех-то своих наиболее темных дел.

208
И весь тот на редкость до чего невозмутимо злодейский садизм мог бы только лишь, и привести к одному тому донельзя значительному усилению всех тех сколь вдоволь доселе имевшихся прежних отрицательных свойств, но совсем не к явственному развенчанию трона всегдашне как-никак полностью разве что именно, что извечно же прежнего российского деспотизма.
Поскольку это одна лишь самая так и впрямь до чего насущная естественность ничем искрометным нисколько и близко не прерываемого пути…
Во всем том своем конечном итоге и сможет более чем достойно некогда так затем привести как раз к тому, на что совсем этак пафосно и проникновенно указал Бернард Шоу в своей пьесе «Цезарь и Клеопатра»:
«Ты убила их вождя, и они будут правы, если убьют тебя. Если ты не веришь, спроси этих твоих четырех советчиков. А тогда, во имя того же права (с величайшим презрением подчеркивает это слово), разве я не должен буду убить их за то, что они убили свою царицу, и быть убитым в свою очередь их соотечественниками за то, что я вторгся в отчизну их? И что же тогда останется Риму, как не убить этих убийц, чтобы мир увидал, как Рим мстит за сынов своих и за честь свою? И так до скончания века – убийство будет порождать убийство, и всегда во имя права и чести и мира, пока боги не устанут от крови и не создадут породу людей, которые научатся понимать».

Это гениально изложенное, веками и тысячелетиями вовсе-то уж попросту совсем неизменное и полностью так и впрямь и нисколько так никак незыблемое положение вещей, поскольку как раз именно вот такова всегдашняя всем нам сколь этак давно привычная норма всяческих тех вполне обыденных человеческих взаимоотношений.
Этим миром правят амбиции, а не житейский ум, да и, кстати, вполне вот до чего скромная житейская рассудительность.
Уж чего тут вообще, собственно, поделаешь?

209
Но ведь можно тогда вообще ничего и близко уж совершенно так совсем попросту нисколько не делать.
А между тем и сам процесс медленного и поэтапного развития коллективного, а не сонно обывательского сознания у всяческого рода необразованного населения и близко ведь никак вовсе же совершенно ни в чем явно не преходящ.
Ну а потому как раз-таки во имя тех истинно настоящих действительно того стоящих успехов в деле вполне полноценно так должного воспитания подрастающего поколения без сколь однозначно суровых наказаний и поныне никак этак совсем попросту не обойтись.
Однако к грядущему свету тянуть кого-либо той истинно еще изначально совсем же немыслимо во всем единственно правой мощью даже и в мыслях своих никак и никогда и близко-то явно нисколько не следует.
Также, впрочем, как и думать, что сложившись всецело на редкость разгульно и стихийно, великая сила добра всенепременно вскоре вполне этак разом сумеет действительно ведь привести все, то до чего неимоверно разноликое человечество к тому и вправду самому явному его избавлению буквально ото всех несносно тяжких его бед и забот.
Хотя между тем от всей той сегодняшней сколь суетливо «бестолковой» общественной жизни его уж и вправду сможет избавить одна лишь только та по-вселенски всех и вся буквально сходу умиротворяющая ядерная война.
Причем тот безмерно развитый разве что в сугубо идейном плане чудовищно аляповатый социализм и есть тот, что называется донельзя
вялотекущий термоядерный конфликт, что явно шел и шел с переменным успехом, поскольку данное стихийное бедствие всегда было именно так совсем на ножах с тем именно что от века доселе общепризнанным здравым смыслом.
И буквально всякая революция есть один лишь, и только самый явственный результат сколь еще длительной подрывной работы людей, безмерно тяготящихся беспросветно темным настоящим всего своего крайне-то вовсе совсем недалекого века.
Однако, вырвавшись грубо и дерзко наружу, инстинкт разрушения никак не созидает некую новую жизнь, а разве что полностью низвергает ту старую в пропасть сущего небытия, вместе со всеми каковы они только есть принципами веры и совести, а это неизбежно чревато массовым людским перерождением и грядущей властью извечно алчущего крови деспота.
Но никогда уж никак не быть тем до чего отчаянно смелым временам всей той воинствующей анархии самым так истинным затем преддверием хоть сколько-то лучшей новой судьбы, раз для этого нужно было прежде ведь всего яркое просвещение, а не лютая смерть всех тех до чего бесчисленных угнетателей трудового народа.

210
И подобное крайне же донельзя пагубное развитие событий было бы вполне еще как-никак чисто так во всем заранее необходимо именно что загодя предотвратить, ну а к чему-либо лучшему надо было идти медленно и не спеша, строго вот смотря себе при этом прямо под ноги.
А еще и никак и близко при этом, не взлетая на всем том лихом скаку с остро отточенной шашкой наголо на те самые искристо грозные небеса некоей той сколь многозначительно наивысшей социальной справедливости.
Однако действительно вполне до конца разом понять все это некоторые люди попросту ведь еще совсем так изначально и близко нисколько уж вовсе совсем не смогут.
Вот как описывает данное пагубное положение вещей большой писатель Марк Алданов в своей книге «Девятое термидора» – в ней он, не отступая при этом ни на единую букву от вполне достоверной исторической правды, довольно подробно описывает упущенную (для французской короны) возможность предотвратить многие сотни тысяч жертв только-то поначалу почти бескровной революции:
«В июле 1789 года епископ Отенский ночью отправился в Марли, где тогда находился двор, и потребовал свидания с королем или с братом, графом д’Артуа, который собирался покинуть Францию. Несмотря на позднее время, удивленный граф д’Артуа принял епископа. С равнодушной усмешкой Талейран изложил принцу свой взгляд на положение вещей. Произошедшая бескровная революция есть лишь начало очень большой трагедии, где погибнет много репутаций и слетит еще больше голов. Старый порядок отжил свой век и вдобавок прогнил насквозь. Король слабый человек, двор представляет собой жалкое зрелище. Высшие классы общества во всех отношениях ничтожны и решительно ничего не могут противопоставить быстро идущей грозной волне. Радостная бескровная революция очень скоро станет жестокой кровавой революцией. В стране начнется небывалый и неслыханный развал. Через месяц, наверное, будет поздно для каких бы то ни было действий. Но теперь, пожалуй, еще можно сыграть решительную игру. План епископа был прост. Он предлагал подвести к столице верные престолу войска, и в частности наемный немецкий полк Royal Allemand, разогнать бунтующих депутатов, а затем возможно скорее провести ряд самых нужных народу, глубоких и смелых реформ. Для осуществления этой программы он скромно предлагал свои услуги. Но так как действовать необходимо безотлагательно, каждый час дорог – епископ почтительнейше просил его высочество немедленно разбудить короля и пригласить его для серьезного разговора. Удивленный граф д’Артуа возразил, что депутаты не дадут разогнать себя без сопротивления, – стало быть, произойдет резня. Епископ Отенский, улыбаясь так же приятно и скромно, подтвердил, что предположение его высочества действительно весьма правдоподобно; но разгон и резню он тоже берет на себя, – разумеется, если ему будут даны неограниченные полномочия. Принц был совершенно озадачен. Он думал, что хорошо знает Талейрана, и, как все, очень высоко его ценил. Но граф д’Артуа не мог понять, каким образом этот мягкий, так приятно улыбающийся, прекрасно воспитанный салонный человек, никогда в жизни никому не сказавший невежливого слова и почти всегда державшийся того же мнения, что и собеседники, не только предлагает столь страшные вещи, но и берется сам за их осуществление. Граф д’Артуа, будущий Карл X, не был лишен инстинктивного чутья людей. Он немного подумал и пошел будить своего брата. Однако король, которому очень хотелось спать, не вышел к позднему гостю. Он велел сказать епископу Отенскому, что приглашает его прийти потолковать как-нибудь в другой раз; к тому же беспорядки, вероятно, скоро улягутся сами собой. Граф д’Артуа добавил, что король ни на какое кровопролитие не согласится. Лицо епископа Отенского дернулось при этом ответе. Но сейчас же на нем заиграла прежняя равнодушно-приветливая усмешка. В самых учтивых выражениях он объяснил принцу, что каждый человек имеет полное право губить себя, но что это только право, а вовсе не обязанность».

211
Вроде бы все тут абсолютно разом предельно ясно: старый порядок, полностью уж отжив свой век, сколь еще незадачливо попросту ведь сдается, начисто отказываясь от всякой борьбы за все свое последующее грядущее существование.
Но на деле это никак не более чем абсолютная чушь!
Старый порядок – он ведь, прежде всего, истово верит в силу всего своего довольно-таки устоявшегося давнего постоянства, а также еще и слезно уповает на истинную Божью справедливость…
Ему жаль лить напрасную кровь своих верноподданных разве что лишь слегка заблудших граждан, ну а новому порядку ради осуществления всех своих до чего еще весьма уж чудовищно блаженных идей будет, никак не жаль вовсе ведь нисколько явно этак именно что совсем попросту никого.
Он беспрерывно клокочет, рвет и мечет, его весьма смутно гнетет самая, как она есть исключительно совсем до чего горькая невозможность сходу достичь тех и доселе вовсе неведомых небес, дабы раз и навсегда убить ни для кого снизу явно не досягаемого Бога…

212
И какое это тогда и впрямь еще может быть на редкость изумительно радостное установление хоть чего-либо до чего еще весьма уж как-никак полноценно так радостно нового?
Переворачивая буквально все совершенно вот вверх дном, толпа разве что именно наспех всецело же возвращает старые давным-давно позабытые времена доцивилизационного быта.
Вот как все это вполне наглядно и более чем подробно описывается в романе Виктора Гюго «Девяносто третий год»:
«В разгар гражданской войны, в неистовом полыхании вражды и мести, в самый мрачный и самый яростный час, когда преступление все заливало заревом пожара, а ненависть все окутывала зловещим мраком, в минуты борьбы, где все становилось оружием, где схватка была столь трагична, что люди уже не знали, где справедливость, где честность, где правда, – вдруг в это самое время Неведомое – таинственный наставник душ – только что пролило над бледным человеческим светом и человеческой тьмой свое извечное великое сияние».

И ведь надо было Виктору Гюго как раз-таки под самый конец безмерно возвысить все ту несусветно бесчеловечную вакханалию страстей, да и навести на нее исключительно достойный (правда, вот для всего того и близко уж никак абсолютно совсем не уместный) люминесцентно сияющий глянец.
Все-таки Виктор Гюго был не только великий писатель, но еще и не менее великий хитрец.

213
Сияние величественного духа порою и вправду являет собой вовсе этак на редкость бестелесное воплощение всех высот мудрости и любви к некоему тому чисто ведь на самые небеса вознесенному, а не вполне по-житейски конкретному ближнему.
Причем как раз-таки в силу всей своей бесплотности и аморфности данный донельзя же слащаво праздный гуманизм и может слепо пойти именно по тому невероятно неверному пути, так и погрязши при этом в сколь откровенно чувственном самосозерцании.
А между тем истинная праведность сознания она в том, чтобы видеть грязь и не стеснятся в средствах, чтобы ее по возможности извести, но методы по преображению всего этого мира должны быть, прежде всего, разумны, а не безумно восторженны.
Но кому-то все надо бы чисто сразу…
И лучше всего для подобного рода «благих целей» и вправду вполне надежно сгодятся именно те на редкость безнадежно так совсем нелепо оторванные от всяческих соков жизни схоластические постулаты чисто всеобщего, а вовсе-то никак не личностного преображения всего того ныне как оно есть вполне уж осмысленного людского бытия.
А оно между тем во все века протекало примерно этак полностью фактически одинаково, а потому и изменения в его социальной структуре должны были происходить только по одной той как-никак вполне отлаженной схеме, и совершенно нечего было огород городить, пытаясь попросту всеми имеющимися силами разом перевернуть общественную пирамиду низом кверху.
Раз уж при этаких делах и событиях та в некую ту донельзя мутно зыбкую светлую даль, безумно спешащая эпоха разве что только и порождает блеклые миражи в безжизненной пустыне и все это именно что на месте, ранее буквально доверху переполненном, светлой мыслью, верой и любовью.
И вовсе-то было никак ни к чему до чего еще долго и впрямь-таки ломать копья, яростно пытаясь наспех отвоевать у тьмы безмерно же тупого людского невежества те самые лучистые свет и добро.
А между тем людская масса, в конце концов, вполне соблаговолит все это полностью так отдать сама и всецело добровольно, и надо будет лишь суметь вместо нелепой войны подойти к этому вопросу с сугубо мирными целями, да и попросту постараться понять, а чем это народ вообще, собственно, день за днем дышит.
Ну а всячески разом пытаться изумительно так по-новому совсем же безжалостно сходу взнуздать людскую толпу, было делом во всем непримиримо удушающе как-никак наиболее попросту до чего отвратительным.
При этом одно то единственно верное направление и вправду становится чисто этак на деле именно что наиболее главным, а людскому волеизъявлению должно будет вполне отныне всегда теперь выражаться в одном том донельзя уверенном шаге со всеми лишь четко и уверенно в ногу.
И какая-либо свободная мысль при всем том явно еще будет весьма же поспешно сколь еще чисто так мигом, затем вырываться фактически с корнем из любого хоть сколько-то мало-мальски вполне ведь развитого людского сознания…
Правда подобным образом все это будет лишь на той-то самой чисто так разве что по-житейски исключительно грязной почве, а в светлой теории оно, конечно, же, более чем неизменно как-никак всецело окажется вовсе вот чисто на редкость явно иначе.
И уж этакие славные писатели, как Виктор Гюго любо-дорого как безгрешно до чего еще ласково вынимают все свое сердце, дабы подарить людям надежду, что с великим праздником светлых дней культуры и просвещения сами собой в единый миг попросту так совсем отомрут беды и грехи до чего весьма как-никак недалекого прошлого.
Виктор Гюго «Отверженные»:
«Наша цивилизация, работа двадцати веков, и чудовище и чудо; ради ее спасения стоит потрудиться. И она будет спасена. Принести ей облегчение – это уже много; дать ей свет – это еще больше. Все труды новой социальной философии должны быть сведены к этой цели. Великий долг современного мыслителя – выслушать легкие и сердце цивилизации».

Да вот, однако, беспричинное и шквальное насилие людские сердца из груди всею силою бесконтрольно вырывает, как то однажды и было при штурме Бастилии, и это исторический факт, что были ведь тогда этакие бравые революционеры, что совсем не спеша вырезали сердце из груди защитников крепости и тут же его съедали…
И то было разве что самое так еще начало совершенно чудовищных революционных событий конца 18 века.
Да и вообще всецело так собой, ознаменовывая новую эру в деле буквально же всегдашнего кровавого насилия всею той своей нечестиво обратной изнанкой вскоре и оборачивается, та как есть до чего отвратительно чуткая на ухо и крайне ведь зоркая на глаз революционно бесхитростная мораль.
Правда, те люди, что некогда смотрели томно и печально вдаль, до чего благочинно при всем том, явно желая разве что лишь все и вся сколь еще сходу переменить ко всему тому более чем совсем на редкость изумительно единственное же наилучшему, об этаких вещах думали, ясное дело, абсолютно как-никак совершенно иначе.
А между тем сколь вот расчетливо наводнить весь этот огромный мир добрейшими и светлыми мыслями о том безмерно возвышенном благе высокой духовности и близко совсем еще не означает исключительно так благополучно и весьма достойно до самого конца разобраться со всем, тем ворохом, как всегда попросту чисто полностью неотступных житейских проблем.
Ну а общественное зло – мы его разом и навсегда всецело изымем из всей этой нашей жизни и совершенно так всячески изведем, под самый тот еще чертов корень.

214
Однако вот это как раз-таки всеблагими усилиями по тому самому весьма и весьма многозначительно полноценному искоренению всего того истинно на редкость безжалостного угнетения рода людского и был совсем этак неотложно воздвигнут тот всемогуще новый, никем доселе и не виданный трон современного, как правило, более чем немыслимо ведь сентиментального тоталитаризма.
И тот вобрал в себя все мечты, издревле еще являвшиеся во сне и наяву всяческим стародавним тиранам.
Однако когда-либо, даже и веком ранее, построить монолитное здание современной и впрямь-таки крайне уж безнадежно всепоглощающей все и вся диктатуры было бы попросту никак и невозможно, поскольку было бы вовсе-то именно неоткуда брать для него свежие кирпичи.
Но зато в это наше новое достаточно просвещенное время и вправду как-никак появились не только какие-то жалкие кирпичи, но и целые строительные блоки столь весьма хорошо подогнанных друг к другу идеологических установок, начисто обрубающих буквально всякую былую связь между массами и их прошлыми бытовыми корнями.
Людские кадры, состоящие из одних гиблых недругов всякого того еще былого здравого смысла только лишь и закачивали, словно бы пылесосом в самое нутро всей той новоявленной карательной системы буквально-то все что даже и издали хотя бы немного отдавало каким-либо вообще более чем злосчастным запашком явного инакомыслия.
И карала эта система вовсе не только за те толком и не высказанные крамольные мысли, но и за некоторую никому уж ныне совершенно так недозволительную оригинальность мышления, коли вовсе не довелось ему фактически, что заранее оказаться всецело-то разом быть заключенным в те самые наиболее отныне весьма многозначительно правильные большевистские рамки.
Да и вот еще что некоторые люди вполне нынче могли совершенно уж безответственно стать сущими источниками идеологической заразы, а потому и самое легкое им сочувствие было никому и никак вовсе-то отныне нисколько так явно совсем не по карману.
А все ведь между тем еще началось как раз-таки именно с того, что сколь многих людей чудовищно лютой силой, до чего яростно сходу погнали прямо в ворота грядущего рая на всей той и впрямь до чего немыслимо же так и грешной себялюбием земле.
И именно поэтому, как раз во имя на редкость донельзя насущного достижения и вправду так до чего безумно величественных во всей их святой благости целей, и можно было затем еще всячески затевать братоубийственную Гражданскую войну – извечную (в последующем времени) внутреннюю баталию со всем-то именно что своим собственным народом, при которой, однако никак нет, да и не могло быть вообще ведь совсем никаких весьма продолжительных перемирий.
И, кстати, само то довольно-таки нисколько неброское название «репрессии» разве что только издали бесчестно прикрывает всею своей бюрократической и чисто крючкотворной сутью совершенно немыслимую чудовищность террора в те былые времена острием вечного пера, до чего неизменно так и направленного именно что супротив всех тех безвестных и простых людей.
Причем совсем уж не надо бы забывать, что по той еще самой крайней своей наивности были они ему во всем и впрямь-то до чего на редкость совсем этак беззаветно сколь ведь неизменно всею душой и телом радостно преданы.

215
А Лев Толстой, великий русский писатель, местами елейно клявший в «Войне и мире» всю ту для него и близко уж до чего этак совсем неприемлемую весьма и весьма на редкость нетленно древнюю сущность мира, лишь того наверное жизнерадостно всею душой захотел…
Да уж как есть именно ему и возжелалось собственно ведь того самого, дабы все в этом мире более чем до чего неотъемлемо отныне стало исключительно так иначе, посветлее что ли, однако вышло при этом из под его пера…
Вовсе-то никак не то, чего ему самому ласково и подобострастно всегдашне желалось в тиши и праздности всего его совершенно вот безоблачного барского бытия.
Он всего-то лишь сладостно и сладострастно тогда вознамерился… от всего своего истинно же сказочно добрейшего благодушия взять бы да посильно преуменьшить всякое то прежнее количество войн, а также еще и заклеймить армию как величайшее социальное зло, а она между тем является наиболее прочным столпом всякого правового государства.
Да только вот между тем коли кому и впрямь еще вздумается словобильно производить на редкость беспардонно бесславное шельмование всего того величайшего мужества бравого войска…
Уж никак оно не иначе, а разве что в исключительно так многих местах это разом затем более чем сходу подпиливает стропила, на которых от века и держится весь тот более-менее вполне же справедливый закон и порядок.
И все это так поскольку армия, собственно, и есть самый наиважнейший символ всего того государства в целом.
А потому унизив и заклеймив армию, словно бы она и есть наиболее страшное и великое зло какой-либо лучшей доли для всего своего народа уж никак и близко, вовсе ведь затем совсем не добьешься.
Армия сам оплот родины и нужно было только лишь разве что всем вот сердцем ее лелеять и любить.
Ну а все, то чисто на редкость попросту немыслимо чудовищное беззаконие в той еще старой Российской империи было, как правило, связано именно что с тем и впрямь до чего непременно всегдашним вот отсутствием всяческого того еще более чем должного контроля на местах.
И именно это и было той наиболее основной бедой всего тогдашнего государства, да и самыми так настоящими, а вовсе не мифическими угнетателями трудового народа были никакие не помещики, а как раз те самые крупные фабриканты, да и то далеко не все.
И это именно рабочих, а не крестьян, и надо было по мере сил спасать из чудовищных пут новоявленного, а не векового угнетения, а всем тем, кто был близок к земле, уж с малолетства было как-никак явно ведь поневоле до чего еще только вполне оно на редкость привычно.
Ну а армию ругать – то было разве что совсем этак последнее дело.
И разве то не ясно, что если бы ситуация в начале ХХ века сложилась несколько иначе, Россия вполне еще могла бы ныне оказаться разбита на множество мелких колоний.
И быть бы ей тогда именно тем, чем вплоть до 50-х годов минувшего столетия являлась вся та и поныне многострадальная Африка.

216
И все-таки, при всем том великом общенациональном унижении, то еще явно могло стать и несколько иной, никак и близко, пожалуй, не самой уж отвратительно наихудшей зловредной участью.
Правда все это лишь в том относительно лучшем случае, кабы при данном раскладе Второй мировой войны попросту и не было бы даже в помине, как и той истинно сатанинской сталинской власти.
Однако вполне возможно себе представить и ту уж вширь совсем вот бескрайне разросшуюся Российскую империю, не только не потерявшую Финляндию и Польшу, но и явно ныне включающую в себя Монголию и Персию, а также имеющую у себя в сателлитах Китай и единую Корею.
И все это могло быть достигнуто разве что одними только силами армии и никак не иначе.
А это само собой означает, что если бы Лев Толстой некогда дозволил себе разом взглянуть на все происходящее, куда только весьма однозначно поболее позитивным оком, а потому и сподобился отобразить в своих произведениях совершенно так иную картину армейской жизни…
То это явно как-никак еще действительно могло и впрямь-то вот подвинуть российское государство в значительно более верную и вполне же однозначно хоть сколько-то наилучшую сторону.

217
Однако для чего-либо подобного нужно было держать в голове нечто значительно поболее конструктивное, а вовсе не то, что сколь непременно вскоре попросту явно так всецело ниспровергнет в самую преисподнюю весь тот старый жизненный уклад со всеми его отменно ведь во всем на редкость хорошими и всецело положительными сторонами.
И ЭТО ИМЕННО ради того, что, быть может, и впрямь более чем неотъемлемо исключительно же полноценнее затем поспособствует всему тому буквально всеобщему великому счастью и благоденствию, и было бы крайне вот важно до чего еще всесторонне ответственнее всячески дистанцироваться от каких-либо абстрактных идей и радужных снов.
Нет уж, совсем безо всякого промедления, сняв белые перчатки, и вправду надо было бы довольно-то весьма спешно и незамедлительно вполне еще как есть чисто сходу и до чего же деятельно начинать чистить Авгиевы конюшни всего того донельзя застарело и осатанело фактически как-никак повседневно ни в чем совсем неправедного российского быта.
Вот она где собака зарыта!
Лев Толстой, «Война и мир», том третий:
«Ежели бы не было великодушничанья на войне, то мы шли бы только тогда, когда стоит того идти на верную смерть, как теперь. Тогда не было бы войны за то, что Павел Иваныч обидел Михаила Иваныча. А ежели война как теперь, так война. И тогда интенсивность войск была бы не та, как теперь. Тогда бы все эти вестфальцы и гессенцы, которых ведет Наполеон, не пошли бы за ним в Россию, и мы бы не ходили драться в Австрию и в Пруссию, сами не зная зачем. Война не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну. Надо принимать строго и серьезно эту страшную необходимость. Все в этом: откинуть ложь, и война так война, а не игрушка. А то война – это любимая забава праздных и легкомысленных людей… Военное сословие самое почетное. А что такое война, что нужно для успеха в военном деле, какие нравы военного общества? Цель войны – убийство, орудия войны – шпионство, измена и поощрение ее, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии; обман и ложь, называемые военными хитростями; нравы военного сословия – отсутствие свободы, то есть дисциплина, праздность, невежество, жестокость, разврат, пьянство. И, несмотря на то – это высшее сословие, почитаемое всеми. Все цари, кроме китайского, носят военный мундир, и тому, кто больше убил народа, дают большую награду… Сойдутся, как завтра, на убийство друг друга, перебьют, перекалечат десятки тысяч людей, а потом будут служить благодарственные молебны за то, что побили много людей (которых число еще прибавляют), и провозглашают победу, полагая, что чем больше побито людей, тем больше заслуга».

218
И чего еще и впрямь-таки было бы вполне возможно предложить взамен всем тем ратным подвигам, исстари воспеваемым в одах всех же времен и народов?
А между тем сколь оно было истинно просто!
Если человек (а в том числе и благодаря агитации) совсем ведь перестает истово веровать в то, что наиболее главным постулатом его гражданского долга всенепременно является сущая суровая надобность голову свою разом сложить за отечество, убив как можно поболее его лютых врагов…
Нет уж тем самым и впрямь довольно-то легко ему будет сколь беззаветно всем этак сердцем тогда вот поверить, что наиболее стоящим того ныне благом всей его родины при этом явно еще окажется та самая лютая смерть давнишних эксплуататоров во имя некоей напрочь оторванной от всякой действительности бессмысленно мутной абстрактной идеи.
И непременно бы при этом еще и надобно как есть всецело вот разом совсем уж напрямую заметить, что именно смело умереть, а вовсе не жить долго и счастливо после ее вполне и вправду до чего самого так исключительно на редкость полноценного воплощения в серые будни крайне широкой общественной действительности.

219
Причем, ясное дело, что трупов этакий живой мертвец сколь беспечно тогда еще на редкость насотворит, куда явно дай Боже весьма поболее, нежели чем тот просто воюющий на поле брани солдат (и, кстати, что тоже имеет немалое значение, именно что посреди своих, а иногда и наиболее близких и родных ему людей).
И все вот мысли такого солдата – они разве что о той более чем неминуемой смерти, а не о победе в бою.
Вот как обо всем этом вполне же трезво пишет профессиональный революционер Савинков в своей книге «То, чего не было»:
«Болотов знал наизусть эти чистосердечные исповеди рабочих, стыдливо-искренние рассказы студентов, юношей, девушек, стариков, – тех бесчисленных рядовых террора, которые умирали за революцию. Но теперь, слушая Ваню, видя его доверчивые глаза, он почувствовал беспокойство. “Вот он верит мне, – думал он, – верит, что и я в любую минуту готов сделать то, что так просто, без размышлений сделает он, – готов умереть. Веря мне, он убьет и умрет, конечно. А я?.. Почему я до сих пор жив?.. Потому, – тотчас же мысленно отвечал он себе, – что я нужен всей революции, всей партии, и еще потому, что необходимо разделение труда”».

А между тем во времена ныне давно позабытого каменного века при всей тогдашней лютости первобытного человека никак не могло быть тех, кто посылал бы других на верную смерть, а сам, тихо дремля около камина, вкрадчиво рассуждал о всяческих абстрактных философских материях, как и об отчаянно тяжких свойствах донельзя скотского бытия.

220
Новые веяния подобного рода – это, прежде всего, само ведь собою явное производное так и манящих сущими благами удобств этой уж нынешней ультрасовременной действительности, что для кое-кого конкретного и крайне властного всецело подразумевает самые наилучшие условия быта, при которых, однако весь тот донельзя застарелый конфликт личности и общества только-то весьма обострился.
И при этом надо бы и то чисто этак сходу сколь еще многозначительно разом заметить, что это именно в условиях современного гигантизма, когда один человек полностью превратился в маленькую едва заметную шахматную пешку всякий тот имеющий власть и влияние может уж жить совсем не испытывая никаких действительно серьезных угрызений совести.
И этак оно совсем не иначе, а только поскольку та наиболее явная очевидность чьих-либо и впрямь более чем немыслимо неимоверных страданий была сколь еще, несомненно, отныне всецело так полностью надежно отдалена призрачной дымкой красивых идеалов за ту грань, где сама человечность попросту мигом стирается в сущую труху.
Однако именно как раз подобным образом все же случилось только-то потому, что стала слишком ведь весьма наглядно упрощаться вся эта наша жизнь и это наряду с ее совсем на редкость полностью так весьма бесповоротным и безмерным усложнением в тех как-никак более-менее современных, ранее и близко уж нисколько невообразимых ее ипостасях.

И все это, в сущности, разве что лишь оттого, что сколь невообразимо до чего же сладостно разом так заволакивает прекраснодушных людей дымок, исходящий от всего того на редкость необычайно теплого семейного их очага.
И их-то от него и кочергой вовсе так совсем не отгонишь, дабы они и вправду узрели воочию все вокруг них совсем беспрестанно и до чего как-никак донельзя неправо и нелепо более чем повседневно происходящее.
Да и кстати именно что безо всяческих розовых очков, кои они сами на себя в сущем трансе и впрямь до чего еще ликующе напяливают, будучи попросту уж явно так совсем без ума от духовных богатств, созданных, именно той на редкость осатанело и обезличенно садистской, цивилизованной эпохой, что как есть, была весьма основательно ко всему тому разом и вдохновлена именно теми ранее и невероятными чудесами безликого и бездушного технического прогресса.

221
Да и без того, собственно, плодить всевозможные возвышенные иллюзии некоторые авторы – очень так даже большие и славные мастера.
И то было именно их рук делом – скрывать ото всех и каждого всю ту откровенно так неприглядную подноготную самой ведь наихудшей из всех эпох в плане физического насилия и форменного бессердечия казенного духа до чего и впрямь-таки отчаянно сереньких душой палачей.
Уж тех-то самых, что и по сей день более чем равнодушно жуют данный женой бутерброд, властно и до чего только мимоходом при этом, отдавая внеочередное распоряжение подручным уголовникам, еще и еще как следует дружно поприжать лоха, дабы в суде тот от своих показаний точно ведь ни в жизнь затем не отрекся.
Причем возникновение подобных уж сколь более чем явственных на редкость так уродующих саму душу человека черт в самом ведь том более чем элементарном смысле может истолковываться одним лишь, беспредельно как-никак донельзя сытым отчуждением от всей той прежней и истинно настоящей, да и вполне, кстати, во всем простецки естественной людской природы.
Отчего и проистекает постепенное умерщвление многих тех качеств, что некогда так являли собой саму суть души всех тех прежних, нисколько никак вовсе уж не затронутых книжными идеалами людей.

222
А все-таки и сама уж как она есть, чудовищная дикость и близко ведь до чего еще надолго совсем не отпускает человека и время от времени, несомненно, находит для себя в нем очень даже весьма существенный выход!
Среди отдельных людей она вообще ведь так и живет именно что по всем тем вполне извечным своим канонам, и то по полному праву как есть всецело считается именно что донельзя же неисцелимыми социальными язвами всего того ныне существующего общества.
Ну а всяческие наиболее всеобъемлюще глобальные происки зла неизменно обосновываются «политическими терками» на самых верхах.
И главное отличие одного от другого – зачастую в одной той совсем на редкость вот безукоризненно явной и полной уж, как есть полноценной узаконенности смертоубийства, но тут, несомненно, идут в дело всевозможнейшие нюансы, разом и до конца изменяющие саму суть кем-либо и когда-либо совершенно вот практически одинаково совершенного действия.
Нет уж, конечно, в лучшем случае причинение смерти ближнему своему – это величайший грех ПЕРЕД БОГОМ И ЛЮДЬМИ.
Да только, несомненно, во времена буквально ведь всякой кровопролитной войны это зачастую совсем так невольное прегрешение всецело падает на плечи тех, кто ее более чем недвусмысленно и беззастенчиво до чего еще яростно же развязал.
Ну а солдаты обеих армий, как правило, храбро воюющие за свою отчизну, без сомнения, полностью чисты от всякого подлинного греха…
И это именно так в том числе и на всех уровнях командования, как говорится, от старшины и до генерала.
Вовсе-то не в армии более чем неизбежно было заключено все уж то на свете великое зло, а прежде всего в тех политических силах, бездумно командующих парадом, да и бряцающих оружием во имя чисто своих зачастую до чего весьма вездесуще эгоистических побуждений.
И это надо бы полностью принимать во всякое свое внимание, однако над всем этим действительно призадуматься самого разного рода толстовцам этак-то и близко вот никак исключительно уж явно не досуг.

223
И это именно они всем тем донельзя показным своим пацифизмом медленно, но верно и станут, затем всячески подтачивать все существующие устои той вполне в целом довольно-то пока в принципе исключительно сносной дореволюционной жизни более чем благополучно и безыдейно и вправду как-никак некогда степенно и достойно долгими веками просуществовавшего православного государства.
Ну а все это, без тени сомнения, и приведет великую державу к одной той более чем на редкость невозмутимо осатанелой, да и вовсе так ранее небывало уж чисто вот бесчеловечной диктатуре.
Причем она-то как-никак, а безо всяческих захватнических, собственноручно и спровоцированных ею войн жить уж явно этак далее совсем вот вовсе не сможет.
Это власть демократическая и собственных своих детей от ратных подвигов отговаривать нисколько и близко так явно не станет, ну а холуйский деспотизм разве что кого-нибудь из нерадивых деток своих на передовую пинком под зад все-таки до чего и впрямь разве что ненароком сколь еще беспечно отпустит…
Да только добрый свет и густая черная мгла… уж точно никак чего-либо подобное и близко не подходит в виде самого достойного и совершенно ведь как есть более-менее полноценного определения каких-либо вообще разновидностей всего этого нашего нынешнего политического обустройства.
Тем более что и весь этот мир и поныне снизу доверху переполнен той еще самой совсем этак бесцеремонно недоброй воли, всегда уж как есть до чего неизменно готовой чего-нибудь этакое всенепременно и впрямь-то бездумно варварски сокрушить…

224
И вот как раз потому на все те дотошно правильные мысли истинно полноценного очищения всего того старого и затхлого сами собой более чем безотчетно, затем нанизываются донельзя низменные помыслы о самом явном превращении всего этого мира в одну чудовищно зловещую вотчину разве что единолично западного и весьма просвещенного образа мысли…
Причем началось все это никак вовсе совсем явно не со вчерашнего дня.
Социальная философия крайне уж до чего весьма всемогуще левого толка было возведена на ее никем ранее нисколько и не виданный трон именно тем еще великим знатоком хитроумных ходов – мировым империализмом.
Поскольку тот попросту сходу увидел в ней очень даже удобный ключик как раз ко всему именно что своему только лишь весьма ведь сколь наглядно разве что чисто же многозначительно грядущему общемировому всемогуществу.

225
И это именно в эти наши новые будто бы всецело просвещенные времена зло, безлико сеющее всемерный и немыслимый хаос, и стало до чего еще непримиримо вот деятельно прозываться донельзя святой истиной в наиболее, как есть самой распоследней ее инстанции, а также и всецело тем до чего невообразимо светлым общечеловеческим благом.
И было все это некогда посеяно в безропотных массах как раз-таки при помощи, весьма тщательно взвешенной и безжизненно блеклой философии, в которой все реалии были отчаянно уж полностью крайне ведь вымученно водянисто омертвелыми.
Причем люди, и поныне придерживающиеся одиозно твердолобых взглядов всецело основанных никак не на суровых житейских реалиях, а на тщательно подогнанных к ним предпосылках, и поныне вовсе не подвергают душу суровому суду совести и раскаяния по поводу всего того содеянного ими в том навеки ушедшем от нас в небытие ХХ столетии.
А между тем до чего и впрямь весьма увесистым и тяжелым камнем оно от всей ведь души так и ухнуло затем еще прямо в пучину всех тех навеки минувших времен.

226
Причем в сфере духовной именно эти люди и правят миром, являясь как раз-таки его сказочно же прекраснодушной элитой.
И то, кстати, абсолютно так вовсе не важно, каких это вообще правых или левых взглядов данные интеллектуалы всецело придерживаются во всей-то своей до чего степенной и вполне обыденной жизни.
В конце концов, это совсем на редкость и уж до чего неотъемлемо зависит как от привитого им некогда в том ныне далеком детстве родительского воспитания, да и от самого так неотъемлемо прагматичного личного удобства, а также и вообще от всей конъюнктуры нынешних и близко подчас нисколько нелегких времен.
Ну а сами корни всего их злосчастного мировоззрения – именно в той приторно слащавой, чисто этак нигилистической и донельзя аморфной немецкой философии еще того совершенно незапамятного XIX столетия.
И уж произошло все это разве что оттого, что само как оно есть существование человека, до чего только самым принципиальным образом нынче всецело переменилось и вера в Бога, стала одной разве что верой в себя и до чего вполне этак полностью достойных себя самого.
Да только вот ведь какая при всем том еще будет явная уж незадача – эдакое добро всецело никчемно и, кстати, совсем этак до чего излишне на редкость демонстративно всячески самополезно, причем именно что в силу всей той истово демонической его преданности светлым далям крайне как есть весьма же аляповато лучезарного грядущего.
Причем именно этак до чего наспех прикрывшись всяческими розовыми мечтами, и можно было, затем и скроить для всего своего народа мир той еще густейшей кровавой мглы, что будет полностью так всецело затем состоять из одних лишь тех совсем ведь напрасных надежд на самую наилучшую и трепетно ласковую грядущую жизнь.
А между тем, без тени сомнения, было бы сколь вот непременно и вправду на деле всецело уж еще возможно как есть до чего постепенно вбивать и вбивать сваи несколько иного, куда только поболее светлого лучезарного завтра…
И для всего того и надо было достаточно так продуманно и ответственно фактически что разом и решить довольно уж многие социальные вопросы, а не бездумно всеми-то силами до чего беспощадно и чисто физически сходу и порешить всю ту старую, никуда, значится, ныне попросту и негодную власть.
Она ведь, в отличие от той бесовской власти советской, сама ведь собой вовсе и близко тогда нисколько не вымерла.

227
Ну а во имя тех по-настоящему праведных дел надо было до чего еще именно так безо всяческого промедления полностью погрузиться в то самое гиблое болото обыденности и постепенно ведь как-никак действительно еще начать его осушать, никак при всем том, совсем не боясь запачкаться и замараться всем тем самым уж на редкость отчаянным отстаиванием всяческих доподлинно жизненных народных прав.
Да только чего это тут вообще поделаешь, раз все те на редкость возвышенные апостолы добра и света, несомненно, полностью так при этом вовсе ведь на редкость чураются всяческой серой обыденности, как именно той до чего совсем только немыслимо дикой заразы…
А все, потому что у них теперь свой мир, в котором священные идеи неизменно главенствуют над каким-либо довольно-таки донельзя малоприметным житейским разумом и более чем, безусловно, во всем они полностью разом и верховодят буквально над всяческим исключительно мелким мещанским бытием…
Причем вовсе-то нет у них и близко именно что совсем никаких иных планов по столь изощренно насильственному его изменению, кроме как разве что в виде никак недвусмысленно раздольного и на редкость удивительно же хаотичного разрушения всех тех как они есть весьма вот давнишних обыденно житейских основ всего того былого житья-бытья.
А еще и сущая боязнь всевластия тьмы и невежества и сделала их отчаянно деятельными борцами со всем уж тем костным мозгом всего того вполне верно устоявшегося истинно же несмотря ни на что почти во всем полностью цивилизованного государства.
И разрушать его явно не имело никакого смысла, раз любые перемены при подобном раскладе могли носить чисто внешний и исключительно показной характер, поскольку все устоявшиеся принципы жизни можно было переменить только лишь теми же веками, что они доселе постепенно создавались и всесильно насаждались большими и мелкими органами власти.
А между тем все принципы барства, хамства, мздоимства еще издревле являлись до чего еще существенными недостатками всего того общества в целом, и их довольно-таки быстрое искоренение было возможно разве что лишь путем физической ликвидации фактически всего населения старше семи лет.

228
Люди, пытающиеся насильно вырвать целый народ из плена всей его вполне состоявшейся повседневности, могут разве что только убить в нем старую простодушную душу, ну а создать нового человека им будет никак этак совсем и близко ведь нисколько уж явно не под силу.
А потому и совершенно же зазря они более чем глубокомысленно до чего этак всецело разве что только и стараются всячески уж более чем надрывно вырвать людскую среду из тьмы тьмущей ее собственных стародавних предрассудков.
Да еще и вполне однозначно со всеми корнями, всецело полностью ее увязывающими с тою самою прежней никак совсем вот никак не идеалистически весьма этак твердой и надежной почвой.
И сколь при всем том они на редкость донельзя брезгливо, а иногда и совсем уж безыскусно, как есть, попросту совсем этак свирепо разом сходу пасуют перед всяческой серой обыденностью извечно как-никак между тем разве что чисто ведь только истинно прежнего и полностью до чего еще безыдейного прошлого!
Зато совсем безыскусно им всем и впрямь-таки было дано в той самой дальней дали исключительно же подробно как-никак и впрямь на деле разглядеть, а затем и всею душой почти полноценно соприкоснуться со всем тем чистым и светлым, что неизменно находилось именно где-то в тех незыблемо изящных рамках мира творческой мысли.
И главное все бы тут было, в принципе, очень ведь даже сколь многозначительно более-менее хорошо, да только всем тем исключительно уж трепетно бьющимся сердцем до самой глубины прочувствованное обожествление титанов возвышенного искусства до чего еще бесславно всячески выходило за абсолютно любые рамки и вправду истинно хоть сколько-то достойных того приличий.
А между тем те самые как-никак действительно же великие люди, хотя и были на редкость более чем полноправно наделены всяческим высоким творческим духом, а все-таки в той до чего еще немалой степени более чем неизбежно были они при всем том явно подвержены всем, тем исключительно так вполне обыденным житейским страстям.

229
И это как раз-таки именно та возвышенная идеализация величайших произведений искусства и подготовила почву к тому лишь некогда чисто этак только вот затем последующему возникновению самого чудовищного культа личности – одного того всезнающего и вселюбящего естества.
А также еще и донельзя вычурных врагов, у которых нет ни сердца, ни совести и которые всею душой безнравственно чернее всякой уж темной ночи, а, следовательно, их и надо бы буквально поголовно всех истребить, словно бы самую что ни на есть безумно так до чего еще страшную заразу.
Раз и впрямь-таки совсем безответственно им вздумалось донельзя уж нелепо и беспрестанно всячески еще вздорно мешать никак не в меру вконец расхристанно восторженному сознанию всеми-то мыслями своими, глубокомысленно же обитать в том донельзя далеком и чудодейственно ином из нашего сегодняшнего дня и близко совсем незримом чисто разве что грядущем мироздании.
А между тем коли нечто подобное сколь сладострастно идейное некогда и впрямь-таки вполне удаться, на самом-то деле и вправду создать, то это будет под силу исключительно так некоему чисто вот еще грядущему значительно поболее разумному человечеству, причем именно в одно то его, а не наше весьма праведное и превеликое удовольствие.
Ну а сегодня коли и будет возможность хоть чего-либо ведь необдуманное сотворить так это разве что, более чем, лицемерно прикрывшись призрачно светлыми идеями лучшего и на этот раз никак не загробного бытия только лишь и изваять по крови и плоти людской все, то люто злое и осатанело несветлое далекое прошлое.
И душка товарищ Сталин являлся как раз-таки довольно прилежным учеником всех тех яростно скандальных (кандальных) добряков идеалистов, и уж до самых недр своего уголовного нутра полностью вобрав в себя все их светлейшие возвышенные постулаты, он и обратил их впоследствии на сугубо личную и весьма утилитарную свою пользу.
Да только откуда всему тому вообще еще было взяться в этаком до чего, несомненно, как есть давно во многом и вправду как-никак более чем многозначительно просвещенном мире?
Но может, все тут дело было именно в живучести, как и в явственной приспособляемости старого зла, уж неизменно так смело наспех пристраивающегося совершенно ко всякому новоявлено и восторженно нечестивому мировоззрению, коль скоро, то в безумной ярости разом завопит о том совсем этак незамедлительно быстром преображении буквально-то всего сразу и вся…

230
Нет, конечно, вполне еще может быть, что ничегонеделание всего уж на свете истинно хуже…
Однако мало ли было тех, пусть и долгих и трудных, а все-таки без тени сомнения исключительно так весьма ведь толковых путей, причем толковых именно той полноценно настоящей прозаической мудростью?
И это как раз-таки подобного рода полные сил и положительной энергии здравые течения жизни и были бы вполне безупречно, способны всеми силами весьма вот многозначительно подсобить в деле буквально всеобщего исключительно уж праведного общественного развития.
И речь тут идет как раз о тех логически верных догматах
нравственной философии, что в некое иное и крайне ведь пока далекое будущее явно еще последуют именно дорогою светлого ума, а никак не станут они совсем так впустую кичливо свербеть, давя людям на душу всяческими возвышенно абстрактными моралистическими софизмами.
Да еще и явственно превознося при всем том до чего броские лозунги, а также и заставляя при этом простого человека, потупить очи долу перед всем их вовсе нисколько никчемным и как есть явственно напускным величием.
И ведь всем тем до чего как-никак исключительно уж весьма зловредно и безнравственно раз за разом затем, и отравляя наивные души жестокосердных, бесшабашно безгрешных легковеров, которым было сколь еще бессовестно и зловеще как есть более чем громогласно и торжественно разом внушено, что они-то и есть строители нового безбрежно светлого мира.

231
Ну а тот самый донельзя этак обветшало стародавний жизненный уклад, без тени сомнения, явно ведь нынче подлежит самому же полнейшему и более чем незамедлительному всесокрушающему разрушению.
И ясно, как Божий день, что никак и ни в чем несоразмерные с простыми и житейскими реалиями всей окружающей действительности довольно-таки весьма и весьма на редкость обширные планы по всему ведь тому самому сколь еще многозначительному преображению всего этого злодейски и безобразно косного мира…
Нет уж нечто подобное, и вправду более чем беспрестанно как-никак всячески так тревожило и теребило многие горячие молодые сердца, и впрямь-то более чем на редкость распаленные великою славой грядущего преображения всего этого нынешнего нисколько вовсе вот явно совсем и близко неправого бытия.
Тем зеленым юнцам или уж тем едва ли, что истинно до конца зрелым годами политическим каторжанам весь этот мир довольно-таки искренне тогда похоже на то попросту показался плоским, словно блюдце, а еще им попросту никак не давала покоя та самая донельзя пресловутая несправедливость распределения всех общественных благ.
Причем они действительно более чем радостно всячески ведь так и желали буквально все разом смести в одну кучу, ну а затем и самым должным образом затем его простосердечно и перераспределить буквально между всеми, кто те богатства своим потом и кровью честно заработал, причем именно что строго еще и явно поровну…
И они и вправду были готовы попросту уж головы свои сходу сложить во имя самого так наилучшего будущего всего того человечества, как единого целого.
А ведь оно между тем явно нуждалось в чем-либо совсем исключительно ином, медленном, постепенном, взвешенном, а кроме того и до самого конца неспешно и деловито более чем как есть серьезно обдуманном.

232
Причем весьма ревностное следование всему тому, что было до чего верно вполне так основано на одном том самом исключительно естественном здравом рассудке, без тени сомнения, уж сулило всевозможные блага для буквально каждого государства вовсе не в ногу идущего по пути, размеренного (нисколько никем в спину не поторапливаемого) хода исторического развития.
Однако весьма толково и идейно на редкость уж верно запутать и запугать довольно-таки многих людей, истинно большой проблемы явно этак вовсе ведь попросту не было.
В принципе, то было бы на редкость как есть только лишь правомочно разом этак назвать именно что самым явным перерождением давнишнего страха нечистой силы…

233
Культура она разве что только всецело вознесла человека над всеми теми и близко никак совсем не канувшими в Лету раз и навсегда будто бы ныне до чего еще весьма уж многозначительно совсем этак нисколько не прошлыми его примитивными страхами.
Однако ей было при всем том именно что не в едином глазу совсем не дано хоть сколько-то вообще еще излечить людей от их весьма давнишних и прежних суеверий, да и вообще сущей же боязни всего того странного и им никак вовсе не в едином глазу совсем непонятного.
И вот уж все те новейшие технологии тщательно продуманного идеологического оболванивания и взяли себе за труд ту донельзя безупречно «праведную» заботу о том, чтобы все то, что некогда в весьма отдаленном далеком прошлом, более чем, несомненно, разве что лишь только и являлось чем-либо на редкость откровенно пугающим всякого суеверного человека…
Надо же, теперь оно попросту безо всякой тени сомнения, сколь этак до чего основательно перешло разве что в некое абсолютно иное социальное русло, и было оно и впрямь при всем том исключительно на редкость обильно омыто всею той совсем напрасной и невинной людской кровью.
Причем истинно же безупречно и выпукло оно обрело все свое беспрецедентно яркое и самое наглядное отображение как раз-таки именно в том безликом и хлестком обличении всех тех будто бы глубоко как есть донельзя порочно от века в том еще самом нисколько неизменном виде и просуществовавших общественных норм.
То есть кое-кто и впрямь сколь этак веско и ответственно разом занялся истинно на редкость самым так еще знатным развенчиванием как раз-таки именно тех исключительно ведь давнишних и стародавних устоев доселе неизменно полностью вот всецело устоявшегося быта.
И во всем том и впрямь чисто так изначально более чем до чего еще неизбежно присутствовало слишком-то многое как раз от всего того абсолютно ведь донельзя нелепого отрицания всех тех чисто же доселе обыденно житейских и полностью как есть общеизвестных истин…
Ну а также и до самых седьмых небес при всем том разом так кое-кем тогда превозносились кровавые стяги всего того зловеще безлико демонического, что более чем неизменно всею душою разве что вот и блюло некие «общие всенародные интересы», но на одних только тех обезличенно и спесиво восторженно праздных словах.


234
Да вот действительно есть в том некая доля правды, что уж сама как она есть суть всех тех весьма обыденных и донельзя пасторальных явлений как-никак, а на деле могла попросту в корне до чего только внезапно переменить все свои прежние повседневные свойства и качества.
Однако при всем том надо бы буквально этак сходу фактически уж разом еще заметить, что все те на редкость удивительно искрометные изменения никак ведь вовсе не смогли бы хоть сколько-то к лучшему переменить извечную рутину давно раз и навсегда навек устоявшихся общественных взаимоотношений.
А, кроме того, никакие те или иные социальные потрясения нисколько между тем и близко не идут на самую же явную действительно так вполне большую пользу обществу.
Поскольку во всех тех до чего необъятных глубинах подсознания многими поколениями отлаженная установка так ведь и осталась более чем истинно незыблемой и в это будто бы совсем этак всецело чисто новое время.
И ОДНИМ ИЗ НАИБОЛЕЕ ВАЖНЫХ АСПЕКТОВ ВСЕГО ЭТОГО НАШЕГО ПРОСТЕЦКИ ОБЫДЕННОГО ВСЕГДАШНЕ ЖЕ ПОЛНОСТЬЮ НЕИЗМЕННОГО БЫТИЯ И БЫЛО КАК РАЗ ВЕДЬ ИМЕННО ТО, ЧТО НЫНЕШНИЕ ЛЮДИ ВОВСЕ НЕ ПЕРЕСТАЛИ, ХОТЬ СКОЛЬКО-ТО МЕНЕЕ ЧЕМ НЕКОГДА РАНЕЕ БОЯТЬСЯ ПРИЗРАКОВ И ВЕДЬМ.
А потому нечто аморфное и безумно страшное в точности, как и в ту седую старину, как и понятно по-прежнему более чем безмолвно, так и подстерегало людей в кромешной и непроглядной тьме!
А как раз потому люди до чего ведь вовсе уж совсем до чего невольно всячески так прижимались к власти, ища в ее тенетах вполне полноценную защиту от всех тех более чем внезапно до чего еще только безрадостно разом нагрянувших бед…
Да вот между тем нечто подобное и было потребно самым всевозможным новым тиранам для сколь вот крайне так весьма незатейливого оправдания всего своего безмерно великого могущества над всеми теми верными, а в том числе и над теми до чего вдруг совсем этак явно во всем нерадивыми и неверными холопами.
И эта уж чрезвычайно грозная власть суровой идеи была, куда еще значительно поболее всеобъемлющей, нежели чем оно вообще только могло когда-либо быть некогда ранее в те самые прошлые времена древнего и примитивного быта с колдунами, русалками, водяными и лешими.

235
В дни всей этой нашей сегодняшней и современной яркой духовной свободы новоявленным ортодоксам стародавнего фанатичного бешенства как раз-таки ведь всецело уж и понадобились совершенно так иные, новые, а не те, что были некогда прежде совсем вот обветшалые и обшарпанные, аристократические звания.
А еще и весьма на редкость всеобъемлюще остро и донельзя наглядно тогда и проявила себя та самая истинно большая нужда в тех-то самых именно что нынешних, так и творящих сущее зло вредителях.
То есть этой бессонно  бесовской власти до чего неизменно были словно воздух разом нужны всяческие те еще козлы отпущения, причем только ведь ради должного оправдания именно как раз-таки ее совершенно ведь невероятно великих грехов.
А потому и нуждалась она в тех мелких сошках, что нынче и окажутся совсем до конца явно в ответе, а именно за неурожай, падеж скота, да и вообще буквально за все до чего беспрестанно и повсеместно встречающиеся трудности, неотъемлемо связанные с сущей бесхозяйственностью и безответственностью однопартийной и авторитарной политической системы.
Причем дело тут, собственно, полностью уж до конца исключительно ясное: все те на свете самые так обычные бытовые трудности теперь стали носить чисто вот разве что «временный характер», а потому и вполне соответствующим образом им теперь и суждено было долгими десятилетиями вовсе уж никак совсем не решаться.
Зато бравые лозунги яростно звали массы на борьбу за всеобщее дармовое счастье, а потому и строилось бутафорно могучее общество, фанатически слепо бредущее светлым путем в дальние дали совершенно так доселе никому и неведомого грядущего…
Людей тянули в него железной, раскаленной добела клешней воинственно демагогического маразма.
Массы должны были идти строго вперед к победам, а потому и праздником их души явно уж должно было быть истово верное служение идее всеобщего равенства и плакатного братства и единства.

236
Причем то, что на самом деле все это был один лишь мутной воды обман, про то простым смертным было уж нисколько тогда совсем невдомек.
Ну а тот до поры до времени тщательно скрытый внутренний враг более чем однозначно разве что только и являлся сколь еще бестолковым символом никак не изобличенного пока сущего злодейства.
А оно и было именно тем на что и можно было все буквально разом полностью так до конца сходу свалить, а грандиозные успехи никак не выжженной до конца светлой мысли, они приписывали только вот одной вящей славе всего своего совершенно уж полностью ничтожного правления.
Но дураками усатые комиссары точно никогда вовсе не были, они скрупулезно и бесслезно просчитывали все свои здравые ходы, а потом полностью так единодушно и умышленно и создавали тот самый яркий образ классового врага, и главное как раз-таки во имя того дабы навеки совратить общество, сделав его единым духом дышащим организмом.
И ему во всем том дальнейшем вполне еще надлежало иметь вместо своего собственного свободного волеизъявления одну ту самую простую и незатейливую главную мысль…
Причем, дело ясное, всем тем достаточно серьезным решениям во всем этом мире, если уж хоть как-либо отныне  и надлежало до чего искрометно и радостно вполне вот оказаться хоть сколько-то еще принятым на вооружение... То вот, однако, донельзя так неразрывной нитью было ему уж еще должно быть при этом взаимосвязано с одной лишь вот той единственно верной волей, всесильно над всем главенствующей, и впрямь по-царски надменной верхушки.
Причем восторженная интеллигенция разве что лишь и вправду всею душою хотела значительно вот более света, а никак не тьмы дымных (от пороха) и кровавых чекистских подвалов.
Но все это было тогда разве что только до чего еще полностью так отвлеченно и более чем прекраснодушно же дрябло!
Ну а в условиях самого повального отката строго назад в Средневековье истинный мозг нации смог разве что лишь всецело лишь попросту вот уйти в сонную дремоту до грядущей весны, а в этом-то состоянии и заняться эдаким более чем яростным самобичеванием.

237
А еще и мог он между тем исключительно и впрямь-таки податься в самое подобострастное услужение ко всем новоявленным хозяевам жизни, дабы посильно во всем им страстно и весьма старательно помочь в том истинно доблестном создании «светлых образов» именно тех, кто и будет всевластно править над теми от века бесправными смердами…
Большевики дерзновенно же четко правили свой бал, весьма этак прочно закупорившись в том самом до чего безупречно как есть, только ведь заново поверхностно обновленном идолопоклонстве, именно что насильно скинув со всего православного общества всю его прежнюю степенную религиозную оболочку.
Их оплотом стал именно как раз-таки тот с кривой усмешкой полуискренне подслащивающий свою пилюлю в точности при этом точно тот чисто уж прежний самодержавный абсолютизм.
И именно этакий демонически авантюрный лжесоциализм более чем беспринципно и догадался безжалостно воспользоваться новоиспеченными идеалистическими выдумками, а как раз потому светские (не религиозные) мракобесы и
вцепились мертвой хваткой в те, так и окрыляюще наивные души светлые мечты о некоем совершенно ином мире без угнетения, рабства, унижений и до чего только ненавистных кое-кому угнетателей.

238
И сами те разрушительные идеи того еще на редкость «доблестного» и донельзя скороспелого улучшения всей человеческой природы как есть весьма хорошо же прижились в умах простых обывателей именно потому, что кое-кто у кое-кого истинно костью в горле застрял в течение многих и многих прежних веков…
Однако вековое зло мирно спало внутри людей и никак и близко не рвалось оно наружу, поскольку неизменно имелась некая до чего всемогуще вот сдерживающая его внешняя сила.
Ну а затем, когда в одночасье рухнула старая опора монаршего трона, а безликие холопы остались все теми же прежними бесправными рабами…
То это как раз-таки именно тогда и пришлось и впрямь до чего второпях создавать нечто, в сущности, то же самое фактически заново, более чем спешно при этом, скрепляя ряды власть предержащих разве что, куда исключительно большею кровью, нежели чем то когда-либо имело место в том самом весьма стародавнем средневековом прошлом.
И кстати, довелось ему, собственно, выйти именно так, а никак не иначе исключительно потому, что тех самых лютых и непримиримых врагов у самодержца-самозванца явно оказалось, куда разве что значительно вот поболее всем их совсем несметным числом, нежели чем, то могло быть некогда ранее.

239
Долгожданная революция стала одной из самых ярчайших страниц нашей новейшей истории, причем главным образом она ведь оказалась той самой и впрямь на редкость сколь доходчивой иллюстрацией всего того довольно-то совсем безынтересного перехода от того весьма как есть еще стародавнего абсолютизма к некоему только-то разом поболее до чего многозначительно худшему другому.
А это и есть именно то чем вполне ведь наглядно и славно запомнится человечеству, то самое уж совсем до чего еще несусветно лютое начало ХХ столетия.
Причем в той из века в век исключительно уж совсем этак навеки прежней Российской империи, чего-либо перемениться к лучшему, если вообще и может то только путем развития именуемого эволюцией, а никак не взрыва всего общественного здания, некогда прозванного всесокрушающим именем революции.
И прежде всего, как раз-таки, потому что последствия подобного взрыва могут оказаться только ведь разве что совершенно уж катастрофическими.
Короткий период смутного времени – и вот он, новый, свежеиспеченный большевистский монарх!
Причем все те наиболее решительные и свежие российские веяния и послужили одним явным запалом для только-то некогда затем никак не к спеху последующего возникновения европейского национал-социализма в виде наиболее прямой антитезы большевистскому интернационал-социализму.
И это как раз-таки благодаря сколь жуткому хитросплетению нынешних и более чем невообразимо чудовищных интриг весь этот новый мир, и оказался истинно, что до конца опутан липкими тенетами всего того, хотя и обновленного, но уж куда при всем том донельзя до чего осатанело прежнего и чисто ведь донельзя зловредного бытия.
То есть как-никак, а то само собой вполне однозначно, что уж наряду с весьма наглядным появлением всех новых заоблачных горизонтов добра и уюта этого нынешнего ультрасовременного технически оснащенного быта и все в точности то прежнее общественное зло тоже разом поднялось на ранее и не виданную для него новую ступень развития.
А потому и окажется оно, как есть сколь вполне вот безупречно на деле способно во всем совсем этак на редкость до чего сходу ведь разом обрушить все то построенное нами одним лишь тем донельзя безумным порывом кем-либо явно вознесенных, словно меч, безмерно безликих амбиций.
Раз были они чрезвычайно так совсем безнадежно уж всецело усилены всеми теми до чего только модернистскими техническими возможностями…

240
А как раз потому для ярого зла они, несомненно, и стали затем именно той совсем этак безупречно надежной опорой, поскольку любые весьма ведь сопутствующие «правому делу» уничтожения лишней биомассы адские механизмы довольно во многом значительно преуменьшают давление на человеческую психику, беспрецедентно облегчая массовые истребления каких только угодно «грязных уродцев».
Ну, или как оно могло быть в каком-либо другом случае, всех тех, кто ест чужой хлеб, мы попросту сведем на нет, а те, что останутся, будут доблестно трудиться на всеобщее благо, и никаких гвоздей.
Да только чем далее и далее в темный и дремучий лес технически оснащенного грядущего двигалось бы все то донельзя чистое, как слеза, от каких-либо на редкость зловредных и инородных примесей «пролетарское человечество», тем лишь менее и менее шансов оставалось у тех так называемых «избранных» на самое элементарное продолжение всей своей бренной жизни.
«Всемогущая власть народа» могла устроить, в том числе и новую эпидемию какой-нибудь страшной чумы.
Потому что для нее самой некие отдельные личности вовсе так нисколько совсем и близко не значительны и никак совсем не приметны…

241
А уж в случае возникновения нового, на этот раз, несомненно, так сугубо ядерного, конфликта жить на этой земле осталась бы лишь одна та совсем вот примитивная и вредная жизнь, что и была бездумно выпестована в неимоверно огромнейших ее сегодняшних количествах именно нами, нынешними людьми, и никем вообще, собственно, более.
Однако как еще нечто подобное только вообще могло бы хоть сколько-то приключиться?
Да и как это мы нынче дожили до той совершенно вот несоразмерной нашему довольно-то пока мелкотравчатому разуму бесшабашной глупости осатанело бессмысленного ядерного противостояния?!
Да только все это, в принципе, можно ведь прямо так и сказать явно лишь оттого, что нынешний будто бы вполне цивилизованный человек, несомненно, имеет несколько другие, исключительно шапкозакидательские привычки…

242
Он ведь нынче стал, куда значительно превыше и защищеннее, спрятавшись за полупрозрачной занавесочкой светлых идей, мыслей, идеалов от тех проблем, что и впрямь были способны оказаться чисто так мертвым узлом увязаны с внутренней беспринципностью и нечистой совестью.
Ну а у его далеких предков столь хорошо отлаженного механизма для самооправдания еще совсем уж нисколько еще вот не было даже в помине.
И этак-то оно на деле случилось совсем не из-за той и впрямь до чего значительно большей близости к Богу или, скажем, к поистине запредельным вершинам светской власти…
Нет, уж никак не это и вправду как есть, сколь еще вполне всерьез облегчает современному человеку все тяготы моральных неудобств так или иначе связанные с тем до чего ведь полноценно деятельным осуществлением тех или иных более чем весьма и весьма многозначительно суровых действий.
Нет, уж всему тому довольно-то всецело еще поспособствует как раз-таки именно весьма вот многозначительно самодостаточное, ни с чем и близко вовсе непримиримое попросту уж немыслимо так вздорное его самомнение.
И это именно оно и подталкивает всякого того никак не отягощенного каким-либо багажом знаний индивида к тому самому до чего вот невообразимо сладостному ощущению, будто бы он и есть наиболее существенный создатель всего того сущего, что его буквально-то везде и впрямь на редкость самозабвенно ныне уж радостно окружает.
И главное – все это только лишь оттого, что некоторые авторы философских и литературных произведений сколь вот ужасно спешат, им-то всегда попросту явно так нисколько ведь некогда…
Собственно говоря, прямо-то сейчас им и надо было на самую скорую руку фактически в единый миг все вокруг себя с ходу на редкость разом так более чем незамедлительно переиначить, да еще и до чего беспечно и бестолково именно вот совсем, совсем наизнанку…
А все это только потому что им попросту более чем незамедлительно хочется явно добиться всего того нисколько так невообразимо и безукоризненно самого еще наилучшего, причем разве что именно за счет одного лишь того как есть мишурного блеска ослепительно светлых идей.
Причем уж попросту как раз-таки из разряда тех, что пока только лишь едва начали где-либо брезжить – далеко, далеко совершенно так вдали на самой той еще дальней линии горизонта!

243
А между тем яркая эта заря сколь однозначно может оказаться грядущим багровым закатом, если, конечно, ее до чего вот безудержно и далее будут столь же радостно приближать одними ярыми кровавыми делами и тряпками вполне подходящего и соответствующего цвета, а не более-менее светлыми начинаниями на сугубо разумной и, несомненно, добровольной основе.
Однако для всех тех, кто уловил одну лишь исключительно так зыбкую и нисколько никак ни в чем не определенную, блаженно абстрактную суть, может и вправду попросту ведь показаться, что практика – это одно лишь физическое осуществление неких теоретически вполне обоснованных выкладок.
А между тем даже и наиболее ярый коммунист, строго обретаясь именно что внутри сугубо своей профессиональной области, резко глянет фактически как на олигофрена, буквально на всякого того, кто что-либо подобное выскажет вслух по отношению к чему угодно иному, никак не являющемуся его светлой мечтой о всеобщем общемировом благе.

244
Однако как раз-таки в области безоблачно прекраснодушных философских измышлений не одним тем идеологам всецело вот гиблого вероучения коммунизма, но и вообще довольно-таки немалому числу из весьма многих иных левых
товарищей беспрестанно уж грезится нечто такое все из себя светлое, а главное – до чего и немыслимо красочное…
А коли так, то ему давно бы, ясное дело, как есть уж пора оказаться от нас вовсе ведь попросту явно так совершенно невдалеке, да и надо ведь к нему будет разве что руки свои протянуть… и совсем уж того и близко нисколько не более.
Ну а все те никак не в меру активно возражающие или даже хоть как-либо осмеливающиеся в чем-либо вообще сомневаться, явно ведь вмиг при этом окажутся за забором, будучи до чего только спешно отделены от всех тех остальных праведных и сурово краснознаменно идейных.
Ну а тем более чем донельзя старательно процеженным сквозь мелкое сито чисток, еще уж действительно явно вот предстояло пойти, чеканя при этом свой бравый шаг только как-никак разве что строго вперед.
Ну а лицам крайне так подозрительным столь угрюмо и колко всему тому совсем уж недвусмысленно разом мешающим маячила на горизонте разве что одна та лютая и скверная скорая смерть.
А всех тех простых и честных пролетариев мы ведь как есть гуртом за общим и именно плоским, словно блин, счастьицем, ничтоже сумняшеся шеренга за шеренгой в тот самый наш чисто земной рай разом еще вот до чего только смело спровадим.
Бога нет, а ад кромешный это вся наша прошлая более чем неприметная жизнь.

245
Однако ничего хорошего и близко не выйдет из той чисто вовсе этак совсем умозрительной попытки более чем принципиально же перестроить людей, внушив им абсолютно никак неведомые их житейскому разуму мудреные идеи.
Куда только явно скорее наоборот, именно из-за них они про всякий свой обычный труд сразу и позабудут или начнут делать его из рук вон плохо.
Ведь у их руководителей тоже теперь вместо множества реальных деловых расчетов в ход зачастую более чем громогласно и единогласно полностью этак явно пойдет одно лишь то до чего еще остервенело мнительное самовлюбленное невежество.

246
Да еще и как раз именно таковое, что никак вовсе не замедлит с письменным ответом в случае, если кто-либо совсем этак нечаянно обронит случайное слово, поскольку ничто подобное никому даром отныне вовсе-то никак более не пройдет.
Ну а добиться хоть чего-либо вполне ведь элементарного, да уж собственно как раз того, что сколь вполне ответственно и веско на редкость неотъемлемо так и потребует самый что ни на есть во всем до чего обыденный здравый смысл, было порою никак и невозможно безо всяческих весьма многозначительных восхвалений, безлико и серо властвующей над всем и вся коммунистической идеологии.
Ее всевидящее око было буквально повсюду и повсеместно.
В то самое время как все остальное реально тогда разом отошло на исключительно малозаметный и, пожалуй, довольно незначительный – второй план.
Причем чистой души милосердие ко всякому ближнему тут же при этом сколь безнадежно вытеснялось суровой бескомпромиссностью вовсе так, как всегда, и впрямь до чего неукротимой классовой борьбы.
А на этом, несомненно, весьма основательно гибельном для всякого грядущего благоденствия поприще совершенно ведь бессовестно подъедаются наиболее так отъявленные палачи и убийцы.

247
Сама же цивилизация до чего еще непременно потребует более чем полноценного насыщения мира мыслящих людей бесподобно бравыми высокими идеями?
Да нет – ничего подобного она и близко совсем уж ни в жизнь ведь никогда не потребует!
И если к чему она и впрямь более чем громогласно взывает, так это разве что к той весьма и весьма как есть значительно большей человечности со стороны всяческого разного рода нигилистов-философов.
А то понапишут они чего совсем ни попадя, ну а потом кровь льется, словно бы из крана вода.
Хотя она между тем отнюдь не газировка в автомате, чтобы ее
до чего еще целеустремленно проливали из-за какой-либо той мизерной логики полусладкой идеи, коей вся вот цена в базарный день – три советских ржавых копейки.
А между тем из-за всех этих твердокаменно демагогических революционных идей люди своих родных братьев, а вовсе не всяких пришлых врагов интервентов, убивали, аки бешеных собак.

248
А все потому, что кроме жестокости и легковерности в этом мире совершенно этак ничего ровным счетом свои обороты довольно-то быстро вовсе так никогда нисколько не набирает.
Человеческая сущность довольно уж резко к чему-либо лучшему никоим образом вообще не преобразуется и не поменяется, а в особенности только-то разве что от той безупречно так совсем вот простой перемены составляющих элементарный быт людей порою весьма и весьма до чего еще разнообразных его компонентов.
Ну а в особенности, когда это сколь еще весьма явственно касается одной лишь разве что и впрямь весьма же популистской смены вывесок, а не какой-либо на редкость именно что главной сути всякой той или иной над ним барской или холопской власти.
Скорее наоборот, быстрые, словно вихрь, изменения явно еще вполне всерьез отчаянно притормаживают всякий процесс развития человеческой психологии, а в том числе и психологии детской.
В конце концов, должен был человек хоть за что-нибудь до чего на редкость крепко уцепиться в этом и впрямь подчас совсем непредсказуемо быстро изменяющемся мире?
И это должна быть именно вера и ни что-либо ныне вовсе несбыточно иное, а вполне житейская вера во что-то светлое и лучшее.
Причем это явно ведь и есть, отчего и впрямь еще будет более чем всерьез, затем всецело зависеть чей-либо успех и это при всем том самом этак явном наличии сколь еще многих чисто разве что внешних ко всему тому сопутствующих обстоятельств.
И сосуд содержащий веру это никак не горячая голова, а именно пламенно горящее сердце.
А между тем оно у людей всегда и во все времена остается в точности тем же, это разве что чувства, что его фактически повседневно переполняют, неизменно являются самым так прямым преломлением всей той до чего ежечасно окружающей каждого из нас самой-то простой и незыблемо как-никак всецело житейской действительности.

249
Любовь к ближнему, сострадание к страждущему – все это предметы воспитания, и их никоим образом нельзя преподать в школе.
Уж разве что и впрямь-то еще сможет с этим хоть сколько-то вполне ведь более чем реально помочь разве что только служба в сплоченной плечом к плечу армии.
Ярким исключением из всех этих довольно общих правил могут оказаться одни лишь те гениальные учителя, которых на всем этом белом свете не столь уж на деле и много.
Сознание и мораль каждого отдельного человека прежде-то всего формируют именно его родители, хотя и их тоже вовсе-то нельзя обвинить во всех чьих-либо страшных грехах, как и нисколько не стоит их весьма и весьма безотчетно хвалить за все те достоинства, что порой имеют место быть у их всегда исключительно несравненных деток.
Среда, в которой живет каждый отдельный индивидуум, до чего и впрямь исключительно так неотъемлемо создает в нем все его отрицательные и весьма ведь исключительно положительные свойства, да к тому же и вообще все его истинные человеческие качества.

250
И, конечно, книги непременно могут оказать на кого-либо довольно-таки сколь существенное и одновременно со всем этим именно что безупречно так на редкость положительное влияние, однако безо всякого своего собственного, а еще и до чего как есть самого конкретного к тому желания подобное воздействие будет достаточно ведь мимолетным и совершенно незначительным.
Ну а, кроме того, любовь к книгам тоже прививается как раз-таки некоей чисто внешней средой.
Да и далеко не всегда она со всею той истинно верной пользой как есть еще в какой-либо живой душе до чего вот прочно, затем пускает все те свои максимально всеобъемлюще широкие и по-настоящему глубокие корни…
Поскольку это до чего, несомненно, во многом явно так будет зависеть, в том числе, и от индивидуальных свойств чьей-либо самой конкретной личности.
Раз то истинно и впрямь вполне оно неизбежно, что при всем том как-никак сколь еще откровенно приторно и ласково насильственном их навязывании, книги, куда
вернее окажутся сущей отравой, чем и вправду будет им некогда суждено послужить с какой-либо на редкость наглядной пользой для всякой той или иной юной души.
И то, что, в принципе, наиболее как есть так еще откровенно же весьма и весьма до чего только крайне вот всеобъемлюще важно в жизни каждого отдельного человека – так это именно ведь разве что как есть наличие вокруг него чистых и светлых родственных душ.
Вот как обо всем этом, несомненно, до чего безупречно и гениально отозвался Антон Чехов в своей «Палате номер шесть»:
«Если позволите сделать не совсем удачное сравнение, то книги – это ноты, а беседа – пение».

251
И в этом плане великий классик нисколько не ошибался, и фраза эта более чем безукоризненно отображает все то вполне реально и поныне явственно и по сей день существующее положение вещей.
А между тем даже и взрослый уже человек, без сомнения, может по одному только самому наилегчайшему намеку (приводящему его к внутреннему наитию)… этак-то запросто заполучить именно тот как есть немаловажно нужный ему инструмент для всего того наиболее должного развития всей своей во многом довольно-то весьма однобоко сформировавшейся личности.
Всего-то что внезапно и резко осознав, по каким это именно критериям ему и следовало бы изучать все те сентенции моралистического характера, что до чего и впрямь-таки обильно заполонили собой довольно-то многие современные творения великого искусства.
В «Декамероне» Джованни Боккаччо ее присутствие было совсем уж не настолько и впрямь-таки действительно весьма ведь приметно, или, по крайней мере, там она выражалась цельно, а нисколько не разбивалась на более чем отдельные донельзя хрупкие ее фрагменты.
Может, все это сущее дробление сколь всерьез и вправду послужило самому уж несомненному исключительно так безукоризненному улучшению всего того как он ныне есть уровня всеобщей морали?
Да только почему это тогда ничего подобного никак и нигде совершенно уж вовсе не наблюдается воочию?
Но это, вполне естественно, одно лишь ерничанье автора и совсем ведь и близко никак не более того.

252
Однако при всем том так и останется вовсе так непримиримо бесспорным, да и на веки вечные принципиально же совершенно так незыблемым, то самое и по сей день полностью во всем и вправду до чего как есть вовсе этак непреложное положение вещей, против которого попросту бессильны все те прекраснодушно слепые чаяния.
Всяческое, то весьма существенное влияние литературы более чем неизменно на редкость ограничено одним-то самым ведь явным желанием читателя хоть чему-либо посредством более чем самого так прямого с нею знакомства и вправду еще действительно вполне научиться.
Это более чем банально звучит, но иногда наиболее банальные истины менее всего доходят до ума и сердца всех тех, кто попросту совершенно так искренне хочет увидеть весь этот мир в одних лишь тех бледно-розовых ярких тонах.
А именно в том и заключен сколь еще непосредственно во многом и вправду уж как-никак самый так прямой и до чего на редкость объективный взгляд на вещи, если обо всем этом довольно-то вдумчиво рассуждать чисто логически, а не ощущать все духовное и эфемерное исключительно ведь слепо разве что эмоционально…
Нет, и не может быть в том хоть каких-либо серьезных сомнений, что без действительно полностью искреннего к тому желания, как и самого конкретного разъяснения, а чего это человеку следует изыскивать в мире книг, он-то в них ничего, кроме мудреных головоломок сюжета и красивых картинок жизни, попросту вообще никогда не узрит.
И уж вполне этак соответственно, вовсе-то и близко никак они не сумеют сделать его хоть чуточку выше, а также и несколько изысканнее и разборчивее во всех уж тех или иных средствах достижения своих целей.

253
Однако это самое чисто бумажное искусство может и, наоборот, сделать кого-либо гораздо раскованнее и беспринципнее, поскольку в некоторых книгах то более чем достижимое и идеально далекое, словно же синее небо высоко над головой, порой на редкость беззастенчиво тонкой нитью весьма вот прочно увязано, причем словно бы той еще материнской пуповиной.
А между тем сладкие грезы – это разве что вулканический шлак мыслительной деятельности, им самое место только лишь в виде удобрения, и на них затем когда-нибудь явно смогут взойти реальные ростки более светлого грядущего…
Ну а нынешнее «мрачное» настоящее всяческие те абстрактно праздные и восторженные иллюзии и впрямь-таки сколь еще резво было вполне вот способны сходу же превратить в одну ту как-никак донельзя бездонную и бескрайнюю помойную яму.
Поскольку действительно вот неспешно строить чего-либо лучшее можно только разве что на фундаменте до чего твердокаменно прочного сегодняшнего настоящего и ни на чем этак вовсе ином.
То есть вполне оно возможно, что кому-либо и впрямь до чего, несомненно, и вправду хотелось разом вот стать именно той беременной мамашей, с искренним вниманием сердечно заботящейся о чьем-либо значительно лучшем образе жизни.
И все же как-никак, а фактически из всего этого нисколько ведь ничего и впрямь вполне путного, кроме вреда, вовсе-то никогда совсем этак попросту тогда и близко не выйдет.

254
Кормить из своей плаценты «ВПОЛНЕ ПОЛНОЦЕННЫМ» добром может разве что тот, кто попросту до чего еще яростно хочет всецело вытеснить именно что самим ведь собой весь стародавний образ Бога, так и не дождавшись Его манны небесной.
А между тем то самое донельзя простое человеческое сознание можно было сколь еще усиленно на редкость полностью так донельзя всецело захламить тем самым более чем непримиримо безгрешным энтузиазмом, и все барьеры, мешающие шагать к светлым далям совершенно несбыточного грядущего, будут начисто до чего незамедлительно попросту же всесильно разом сметены.
И все то «несветлое» былое будет при этом до чего еще наспех всеми силами разом растоптано и безжалостно раздавлено в самую что ни на есть более чем никак невыразительную кровавую слизь.
Ну а народ будет взнуздан и оседлан, и к его обычным пяти чувствам будет вскоре откровенно вот насильственно сколь непременно присовокуплено то самое шестое и до чего немыслимо верное социальное чутье, что вовсе-то никак никогда не обманет, когда надо будет до чего еще, озверело громить буквально-таки всякую крамолу вездесущего вольнодумства.
Ну а все те, кто действительно хоть как-нибудь еще мог и вправду уж на деле остановить девятый вал всесокрушающей социальной демагогии, попросту явно этак тихо дремали, очевидно, рассчитывая, что все ведь некогда само собою как-нибудь вполне утрясется, да и обязательно, в конце концов, некогда образуется.
И вот он, весьма уж явный пример именно подобного злосчастного мышления – Кир Булычев, «Возращение из Трапезунда»:
«Неужели вам не интересно поглядеть – увидеть воочию, чем завершится грандиозное действо русской революции? Клянусь вам, если бы не неотложные дела сегодня, я бы тоже уплыл лет на десять вперед. Ведь есть шансы, что Россия сможет построить новое общество. Что она станет добрым примером для иных народов. Большевики исчезнут как накипь – придут достойные люди, Россия заслужила это».

255
Вот именно подобным образом и мыслили все те дореволюционные, до самого же чудовищного отвращения сладкоречиво благодушные, восторженные либералы.
И их донельзя взрывное нигилистическое мышление и впрямь-таки выпестовало дикое неприятие всех тех совершенно уж плавно и неспешно существующих дореволюционных реалий.
Ну а марксизм с его почти безгрешно так изумительным умением корчить страшные рожи всему тому некогда еще лишь только ведь разве что совсем неспешно формировавшемуся капиталистическому обществу, попросту пришелся вполне впору всем тем, кто сшил себе фрак из врак про всякое то только лишь грядущее всеобщее людское благоденствие.
Да и вообще – это именно что космического масштаба веромучение буквально-то все разом выжгло на своем пути во имя разве что только мнимого спасения тех самых несчастных, до чего и впрямь доблестно в поте лица своего трудящихся пролетариев.
Уж чего тут поделаешь, то ныне давно минувшее время было попросту донельзя пресыщено всем тем квелым и праздным духом слепой и самодостаточной до чего и впрямь скороспелой восторженности.
Ну а еще в нем при этом было и чрезвычайно так много всей той сытой и напыщенно властолюбивой, да и подчас отчаянно невежественной зловредности духа.

256
Правые силы были как бы другим полюсом, всецело воплощавшим в себе всю суть того, что ныне полностью же, как есть, заплесневело и покрылось вековой пылью.
Надо было создавать мощную середину, и тогда бы никак совсем не возникло до чего еще страшного перетягивания каната, от которого, между прочим, при наличии второго Эйнштейна мог бы, в том числе и лопнуть, развалившись на мелкие куски, весь земной шар.
Коммунизм и без того пустил страшные корни, и не только политические, но и в самой той истинной глубине всякого до чего и впрямь вот невзначай уж подвластного ему людского сознания.
Причем им были затронуты не одни те еще страны Восточной Европы.
Дальний Восток тоже от него очень уж даже весьма так значительно и по сей день бессильно страдает.
И антитеза ему – нацизм – тоже ведь брал начало именно что в гибельном противостоянии коммунистическому бродячему призраку, а совсем же никак он не возник разве что из всякого замшелого мрака чьей-либо исключительно хищнической капиталистической сущности.
Хотя, в принципе, само собой оно всецело так полностью же оно вполне однозначно, что тот самый невообразимо страшный и всепожирающий империализм всегда ведь был клыкаст, воинственен и безжалостен ко всем тем жителям своих собственных далеких колоний.
А потому и гитлеризм вовсе не был одинок во всех тех ранее и немыслимых по всей своей жестокости остро наточенных, словно столовый прибор, именно что цивилизованных претензиях на самое так всемогущее мировое господство.
К примеру, то самое до чего только ничему иному невпример зловещее насаждение заокеанских принципов до чего вот только милой сердцу белого человека свободы более чем однозначно так обошлось бедным вьетнамцам в два с половиной миллиона жизней, и это только по одним тем еще довольно уж весьма сомнительным официальным американским данным.
А между тем в основной своей массе то были люди никак не военные – дети и старики, и надо бы прямо сказать, что умирали они той жуткой и, кстати, ими нисколько не заслуженной смертью…
Напалм из длинных рук той наиболее во всем этом мире голословно гуманной и цивилизованной нации сыпался тогда бесконечно широкой рекой.
А что говорить об агенте «оранж», то ведь был разве что лишь несколько так иной способ массового уничтожения мирного населения, не ядерная бомбардировка городов и не нацистские душегубки…
Однако при всем том, как раз-таки и было полностью ведь вполне оно естественно, что все те еще самые изначальные намерения были неизменно же искристо светлыми и гуманными, однако вот точно, как и всегда, именно ими и были уложены могильные плиты дороги, ведущей прямиком в кромешный ад.

257
А как раз-таки потому и становится нечто уж чисто теоретически безупречно прекрасное чем-либо более чем совсем безнадежно до чего еще только разве что исключительно непотребным, как и алчно и невоздержанно преступным, и прежде-то всего это как раз оттого, что на практике история пишется кровью, а никак не симпатическими чернилами.
Но ее как есть самое неизбежное, затем пролитие нисколько не должно было при этом становиться самым вот наглядным олицетворением всех тех наиболее наилучших надежд на некое то пресловутое светлое общечеловеческое грядущее.
Поскольку именно той восторженно радостной поддержкой всех тех былинно революционных свершений и был ведь протоптан довольно недолгий путь к той единоличной власти, что и по сей день воевать со всем своим же народом вовсе-то и близко никак этак еще нисколько не разучилась.
Сотворенный благими чаяниями новый мир полностью и впрямь на редкость вовсе вот неевклидово заменил все прежнее мировоззрением, целиком этак явно основанным именно на том исключительно так на редкость беспроглядно кровавом принципе нагана и штыка.
Причем это и было наиболее простым и более чем лаконичным концом всей той прежней и донельзя «безрадостной жизни».

258
И вот как-никак, а затем то самое общество так и, «поварившись в чистках, как соль» (слова Мандельштама), вполне уж явно довольно-то всерьез подрастеряло всякую свою прежнюю истинную веру, а в том числе и попросту вообще в человека и все его действительно достойные подобного звания людские яркие качества…
Буквально повсюду всем тогда стали мерещится некие злые враги…
А между тем при всем том безвременно зловредном сгущении туч донельзя уж до чего озверелого фанатизма серая толпа сколь этак запросто примет к сведению буквально все, что ее властителям уж только вот окажется этак-то, значит, вообще вот угодно.
Ну а если, кто и осмелится супротив того хотя бы слово до чего веско и безо всякого спроса с великой горечью произнести…
Нет, как-никак, а буквально в тот же миг его тогда на веки вечные, недолго так думая, враз успокоят выстрелом в затылок при помощи никак небезызвестных девяти граммов свинца.

259
В сущности, донельзя же тупые, вознесшиеся именно при той новой власти позорно вот мелкой души пролетарские аристократы при этаких делах не только правят бал, но и заказывают музыку (а в том числе похоронную).
А этот реквием по всей той прошлой безыдейной жизни явно низводит данное государство до вполне еще однозначной деспотии чьего-либо никем отныне ни в чем и близко непревзойденного ума.
И данный праздный ум вообще подчас отказывается воспринимать обыденные реалии именно в том донельзя неприглядно наглядном виде, в каковом они, собственно, ныне собственно есть, да и далее будут, поскольку новые властители людских судеб всему тому явственно предпочитают чисто свое внутреннее и никак ни с чем внешним нисколько не связанное наитие…

260
Причем как-никак, а именно ведь разом спешно стреножить всю ту ныне имеющуюся общественную жизнь, дабы затем и повести ее далее жесткой рукой под уздцы и было основным желанием всех тех, кто хотел установить порядок полного и чудного умиротворения во всем этом нынешнем подлунном мире.
И все это исключительно только потому, что наиболее главный принцип большевистского равенства это само воплощение праздно слащавой, и помпезной серости, а его и близко этак нельзя будет создать без некоего общего внешнего каркаса, что будет при этом суровой силой разом надет на общество, словно бы смирительная рубашка на буйного душевнобольного.
Причем подобного рода действия никак не смогут не включать в себя самого же бессчетного уничтожения наиболее колоритных личностей, а особенно если они смеют сохранять за собой право на самобытность и свободу мысли.
Поскольку отныне это право было полностью так узурпировано великим вождем и всем и каждому полагалось находиться только лишь в его непомерно огромной тени…
А и впрямь вот те на – все вокруг наспех отныне подчинено разве что лишь его демагогически выхолощенной логике, и это только ему нынче и было дано то самое наивысшее право – отныне этак всесильно повелевать душами и судьбами многих людей…
И теперь уж абсолютно любое даже и самое малое поползновение на вполне осознанную работу мысли всегда окажется строго подконтрольно крайне безответственному чьему-либо убогому умишке, а потому и частенько сколь многое всенепременно сгинет вовсе понапрасну в сущих тенетах более чем старательно напускаемого «лучшими друзьями народа» тумана безмерно словоохотливых демагогических излияний.

261
И товарищи большевики как-никак, а на редкость самотверженно любили во весь свой зычный голос донельзя же смачно поразглагольствовать о чем-либо большом и главном, однако все их весьма незатейливые затеи довольно-таки быстро, затем становились бесцветными миражами из-за сколь вероломно прокрадывавшегося во все их грандиозные планы донельзя так извечно пронырливого общественного зла.
Их «светлые мысли» были призваны до чего еще весьма скоротечно разом переиначить, те самые довольно-таки весьма давно донельзя же твердо и неизгладимо устоявшиеся принципы той самой более чем невообразимо широкой общественной жизни, однако всегда это исключительно ведь явно и неизменно разом хромало как есть на обе ноги.
А как то вообще только могло быть иначе, коль скоро были они буквально со всех же сторон неспешно обложены суровой данью той самой до чего извечной большевистской необходимости единственно так верного форменного грабежа в размерах всей страны?
Ну а позднее, после реализации всех их мечтаний – и всего (без них-то) исключительно во всем более чем совершенно этак безыдейного мира праздных вещей и событий.
А между тем чего-либо светлое создавать самим было бы для них попросту и неуместно, а потому и могли они только лишь и питаться народными соками, выгребая все подчистую, а в особенности сельчанам они с какой-то вовсе ведь необычайной радостью всегда этак старались нисколько не оставить не единой же лишней крошки…

262
И в той и впрямь донельзя беспрестанной битве за урожай они и проявляли самый наибольший максимум исключительно неказистой смекалки, да и вообще были они как никто другой весьма уж невероятно сильны в области бестолково досужего разъяснения буквально всеобщего народного блага, поскольку как раз-таки это и было их истинным хлебом насущным.
И во имя чего это они сколь весьма старательно перед всем тем честным народом так уж и раздували ноздри?
Да вот ведь, значится, разве что ради того дабы как есть сказочно и ярко в единый миг фактически сходу и променять всю ту лишь некогда только грядущую светлую жизнь на то будто бы чисто временное нынешнее обнищание, как и жесточайший раскол внутри всего того лишь слегка подученного грамоте сельского люда.
Безграмотный народ – он воззвания светлые прочитать уж никак этак явно совсем не сумеет, а для каких-либо иных нужд грамоте учить его никто и никогда вовсе и не собирался.

263
Вполне самостоятельно мыслить учить или ничего сами-то по себе и близко никак не значащие наспех вот заученные слова раз за разом безо всякого толка заставлять повторять – это совсем не одно и то же.
Да что есть, то есть дивно красочными словесами полыхать советская власть и вправду умела, как никто иной на всем этом белом свете вовсе-то никогда бы явно этак совсем ведь не смог.
По ее же словам, она всегда оказывала фактически истинно родительскую заботу, причем сразу обо всех, да и, собственно, о каждом вот преданном ей гражданине она до чего и вправду пеклась, словно бы родная мать.
Однако между тем мать и власть в простонародной речи всегда неизменно были едины исключительно так в одном лишь и только самом сугубо матерном смысле!
Слова, когда они разве что льют да льют вязкий мед приторно сладких словопрений, стоят вовсе-то нисколько немного, ну а за всем тем как-никак до конца истинно настоящим стоят самые насущные, конкретные дела.
Творческая импотенция духа довольно уж часто излишне речиста, однако лишь с одного разве что виду занимательна и величава, поскольку внутреннего содержания она, как правило, нисколько так совсем вовсе ведь не имеет.
Еще величайший классик Уильям Шекспир в своей бессмертной трагедии «Ромео и Джульетта» восклицает:
«Богатство чувств чуждается прикрас,
Лишь внутренняя бедность многословна».

264
Однако при всем том, как есть до чего донельзя так как-никак, а ясно ведь только лишь, то одно, а именно что всеми теми совсем ведь на редкость непримиримо аскетичными людьми, неистово и безудержно творившими наиболее первоначальное лютое зло большевистской революции…
Да вот однако из всего того и близко никак не следует, что ими фактически же беспрестанно руководил именно тот еще бес наиболее отвратительно скотского разрушения, а куда скорее то была яростная жажда перемен в быте и нравах безнадежно погрязшего в мытарствах бесправия и произвола весьма стародавнего в мученичестве отечества.
Ну а для самого как-никак весьма вот более чем незамедлительного осуществления всех тех исключительно ведь бескрайне «добрых» своих целей они уж были, в сущности, разом готовы попросту в единый миг уморить великую массу простого народа.
Однако были все те донельзя этак суровые ликом большевики-ленинцы разве что истинно вот доподлинными аскетами-фанатиками, и никакими материальными подачками сталинской власти их было нисколько ни в жизнь никак не купить.
Зато их можно было почти поголовно попросту так совсем изничтожить, выдернув их из рядов, словно ту еще сорную траву…
Что и было, собственно, затем и сделано всеми теми совсем уж бессчетными соискателями земных благ, тоже ведь между тем нередко попадавшими под сталинский топор, а в том числе и ради острастки, чтобы, значит, скоты, никак ведь не зарывались.

265
Ну а их безумно ярые мечтатели-предшественники ни в едином-то глазу никак не понимали, что сколь веселым шагом они так и идут в самую пропасть, а главное – туда же беззастенчиво толкают и каждого из тех, кому ненароком «посчастливилось» появиться на белый свет в дивную эпоху слепо воинственных революционных преобразований (катастрофических перемен)…
Их никто из простых обывателей и близко этак вовсе явно не ожидал и не просил, и все то население ныне вот полностью как-никак сколь еще многозначительно бывшей царской России товарищи большевики осчастливили совсем этак на редкость вовсе донельзя беспардонно насильственным образом…
Ну а как-либо иначе та еще первоначальная (ленинская) власть попросту и не умела, поскольку боролась она за новую жизнь с вилами и факелами в отнюдь нисколько так никак не мозолистых руках…
И все великорадостные во всей той еще своей медовой слащавости заявления данные большевиками, по всей своей сути, были довольно-то искренне сколь ведь беспардонно на редкость так отъявленно лживы…
Всеобволакивающей демагогией обутые в лапти люди строили новую жизнь, обгладывая при этом все старое до самых костей, а этак ему мертвому быть и совсем безо всякой совести тогда разом ведь еще оставаться.

266
Да только и это было всего-то полбеды, главным и наиболее страшным во всей той лишь некогда как-никак именно что некогда затем безрадостно последующей действительности оказалось сущее лишение движимых пламенем революции людей всяческих вообще полностью самостоятельных волевых импульсов и это во всем том более чем донельзя сколь необъятно широком общественном смысле.
Они попросту до чего разом все как-никак стали чисто этак на редкость аморфными придатками необъятно огромной государственной машины…
Ну а те из старых партийцев, кто все-таки выжил – может, и чисто случайно не был растоптан сапогами юрких и ловких прихлебателей той так и засасывающей в себя всеобщей же революционной каши – они-то вот, собственно, как?
А кто уж как мог, так, значит, тогда и старался…
Многие из тех первоначально более чем многодумно и сколь искренне сознательно косолапивших к светлому будущему старых большевиков попросту приняли за чистую монету, все те новые правила совершенно бессовестной словесной игры… и была она безнадежно и нелепо тогда затеяна, будто бы и впрямь во имя всех тех исключительно грядущих славных дней.
Однако Сталину и его клике все равно было с ними попросту как-никак совсем неудобно, поскольку были они чрезвычайно так фанатично преданы старой идее, а, следовательно, никак не продажны…

267
Однако сама эта их великой кровью всласть упившаяся «славная идея», несомненно, попросту более чем беспрестанно всячески требовала сущего гниения душ и их морального раздробления, а также еще и всяческих беснующихся и лютующих самообличений.
Ну а еще и во всем том поистине отвратительно криворотом разнообразии сущего же нагромождения всяческой отъявленной лжи…
Так что, когда все те чисто же первоначально провозглашенные «светлые принципы» истинно вот явно на редкость более чем безвременно именно так быльем поросли, то есть и вправду как есть на деле стали они во всей той до чего неприглядно серой обыденности сколь еще наглядно оголяющей зад нищеты волей-неволей вконец увядать…
Нет, именно уж тут и пришла пора всем тем старым большевикам, «как тем еще волам», и впрячься всеми силами, дабы весьма задушевнее слаженно затем наподдать всему тому чисто разве что только дальнейшему скольжению гильотины, дабы всенепременно суметь всеми силами все-таки как-никак приостановить ее над своими собственными до чего бедовыми головами…
Раз уж и до них, во всем более чем бескорыстно праведных, как и кристально чистых перед лицом своих товарищей по партии, тоже дошло-таки ныне дело.
Попросту ведь надо было им тех и вправду вконец закусивших удела палачей хоть сколько-то по мере сил посильно в разум еще привести и несколько приструнить.
Ну а для всего того им и было жизненно необходимо если и не растрогать, то хотя бы несколько так сердечно опечалить великого вождя, до чего остро где-то совсем же вдали намечающимся (от одного слишком деятельного переусердствования) самым-то так весьма наглядным критическим перебором.
Причем фактически ведь сразу в тех до чего на редкость весьма же широчайших рамках всей той как она только ныне есть необъятно огромной советской страны.
И поскольку из-за всего того и впрямь было бы еще возможно затем ожидать всецело ведь на редкость довольно-то весьма больших и никак не житейских неприятностей, то и начало вполне реальных послаблений при подобном раскладе было бы полностью так нынче попросту же совершенно неминуемо.
Ну а для того чтобы их на редкость радостно и постепенно от власти и вправду было бы еще вот возможно на деле добиться, им, как всегда, и надо было ВСЕМИ силами исключительно так основательно доказывать истинно двужильную свою способность к тому весьма уж позитивному труду во имя всеславной большевистской партии.
И они всеми теми сколь страстными и пламенными речами и впрямь были до чего этак яростно готовы двигать колесо истории строго вперед и только прямиком разве что далеко уж поспешно вперед.
И во всей той чисто дальнейшей «блестящей перспективе» наиболее главным для всех тех большевиков – верных ленинцев – было как раз-таки то, дабы вся эта их «промозгло светлая жизнь» действительно стала, как можно весьма вот значительнее собой напоминать сущий театр абсурда, ну а в этом они были словно рыба в воде.
Взято из «Норильских рассказов» Сергея Снегова:
«Итак, вера! Вера в мощь революции порождает ужаснейшее бездействие, непростительное легкомыслие. Вера в то, что нынешний НКВД ни в чем не отличается от старой ВЧК, превращает злодеяния в достойные поступки. Вот корень зла – вера, фанатическая вера! Этот корень надо выдрать из недр души, иначе гибель! Пусть лучше кровь сомнения, боль прозрения, чем сломанные кости при падении в пропасть! Страна неотвратимо катится под уклон, но никто не верит, что под уклон. Все так постепенно, к тому же – пышные фразы о полете вверх! Выход один – наддать скольжению вниз такого толчка, чтоб люди в страхе схватились за тормоза! НКВД истребляет революционеров, а страна верит, что идет выкорчевывание гнилья. Так помочь, помочь НКВД, заставить его совершить такие деяния, чтоб усомнились дураки, в ужасе отпрянули умные! Тебя арестовали по подозрению? Немедленно признавайся во всем, в чем заподозрили, навали на себя еще, обвини своих знакомых в чудовищных преступлениях, клевещи направо и налево, пусть разят направо и налево! А если следователи усомнятся, обвини и их в пособничестве врагам, истошно ори, что они в душе предатели. Внеси ужас безысходности и в сердце судей, чтоб они не смели не поверить тебе, не смели тебя оправдать. И пусть этот ужасный процесс как пожар охватит всю страну, тогда кинутся его тушить. На снедающий туберкулезный жар обычно не обращают внимания, пока не становится слишком поздно, но на открытый огонь несутся отовсюду. Ни перед чем не останавливаться, меньше всего заботиться о логике, любой абсурд годится, чем абсурднее, тем сильнее! Обвини в агитации немого, безрукого в диверсии, безногого в терроре, слепого в писании листовок, мать десятерых детей в шпионаже. Героя Социалистического Труда в саботаже, Героя Советского Союза в измене – это да! Говорю вам: чем нелепее, тем сильней! Чем хуже, тем лучше! Иного пути спасения нет!»

268
И надо бы кое-кому как раз о том сколь этак назрело напомнить, что и Евгения Гинзбург тоже в точности о том глаголет: старые революционеры действительно более чем безутешно всячески советовали разом разжечь пламя террора еще, куда лишь сильнее, дабы страну именно разом вот захлестнуло гигантской волной совершенно напрасно пролитой крови.
Ну а подобного рода безрассудно суровые взгляды на жизнь вполне этак всерьез более чем толково и явственно говорят о самых ведь как есть до чего только изначальных свойствах всей той и впрямь наиболее обыденной и чисто житейской психологии революционеров старого закала.
И главное чего это только при этаких делах оно и впрямь на самом-то деле как-никак еще действительно выходит!
Уж покуда все те аскеты-пройдохи воду в ступе денно и нощно толкли, свою кашу варили, ну а баланду жевал кто-либо разве что некто весьма уж горемычный другой – все у них, понимаешь ли, было ликующе здорово и полностью как-никак до чего ярко вот вполне так светло.
А туточки им и самим ее скушать непременно вот вдосталь и довелось, ну а чего это, в принципе нам тогда вообще нынче церемониться, продолжим, значится, в том же духе буквально все на этом свете как-никак на редкость сколь еще беспощадно крушить, авось власть возьмет, да совсем этак непременно разом одумается.

269
Причем раз чужие у нас до чего еще совсем этак некстати попросту кончились, то давай уж тогда будем ныне всех тех доселе своих под топор террора сходу ведь класть.
Поскольку для нас самое главное – чтобы на обломках здравого смысла было бы хоть чего-либо этакое корявым росчерком пера разом уж второпях весьма мелко начеркано.
То есть коли ради тех на редкость отдаленных потомков, и впрямь еще стало как есть непременно ведь нужно, дабы на надгробии дряхлого и прежнего были бы сходу на редкость верной рукой дикими же каракулями четко и верно сколь невозмутимо вот разом выведены чьи-либо довольно малоразборчивые инициалы…
Однако при всем том в условиях до чего только иссушающе суровой действительности более чем бесславного революционного быта, в конце концов, и впрямь и близко ведь нисколько не скрепя сердце и будут уж, затем поставлены подписи под всеми теми самыми многочисленными расстрельными протоколами.
Причем, в первую очередь, в те лютые и мрачные времена всячески изничтожалось никак не то отчаянно коварное и вправду ведь вполне внезапно на деле способное разом приподнять свою голову стародавнее прошлое, а именно как раз то светлое будущее, которому отныне была совсем не судьба стать тем доподлинным и обыденным настоящим.

270
Ну а когда тот новый мир совсем уж безнадежно до чего только отчаянно стал полностью так отныне всецело тесен для вполне на редкость исключительно бескорыстных разрушителей и тех сколь всеобъемлюще прагматичных новоявленных угнетателей, последние быстро и деловито разом переименовали героев в весьма еще подлых предателей.
То есть всех тех пламенно аскетичных революционеров именно ведь их на удивление хваткие последыши, в конце концов, и сделали грядущими жертвами ими-то как есть до чего еще самочинно и созданных революционных жерновов.
И как раз-таки само уж собой оно затем вскоре и вышло, что до чего наскоро переломав все кости старого режима революционное правосудие довольно-то быстро затем и совершило в точно тот самый процесс в отношении большевиков того еще самого первого ленинского созыва.
А те совсем же исключительно так порывисто всеми правдами и неправдами до чего еще единодушно и безуспешно на редкость так отчаянно при этом старались, хоть как-либо умудриться до чего посильно так выползти из под всей той тяжелейшей пяты НКВД истинно прямиком назад на белый свет.
Ну а разве что как-никак, а только ведь потому и довелось всем тем совсем уж нисколько не слабым духом и телом людям и впрямь-то до чего еще беззаветно тогда оказаться нынче вот сходу готовыми, если будет надо более чем спешно пойти на буквально любые самые страшные и бесчеловечные жертвы.
И до чего безудержно при всем том они сколь бесконечно же разом так и таяли от великого вожделения переполнить бы до тех еще самых краев фактически ведь именно что немыслимо безграничное долготерпение всего своего народа.
Ну, или как минимум несколько урезонить главных заправил всей той вконец же осатаневшей вакханалии, до чего и впрямь-таки весьма основательно их, напугав всем тем, что народ явно ведь вскоре совсем перестанет верить в их дико так донельзя извечную тягомотину идеологически чудовищной бравой демагогии.
И им, то было на редкость жизненно необходимо, причем как раз-таки ради того, дабы нынешние палачи действительно одумались и стали куда более разборчивы, а там, того гляди, может, и наш вклад в дело уничтожения истинных врагов оценят, да и выпустят на ту сколь давно для всей их души долгожданную свободу.
То и была логика большевиков с дореволюционным стажем, судорожно же изнемогавших от жутких тягот совершенно вот вовсе-то полностью мнимого своего противостояния с той и впрямь как-никак истинно во всем до чего бессмертно родной им коммунистической партией.
Ну а идею ту никак не иначе, а сам великий вождь им уж исподволь (в виде сладкой косточки) вместе с киркой до чего еще милостиво тогда ведь совсем на редкость более чем донельзя хитромудро подбросил.
А ему-то самому нечто подобное могло бы оказаться всецело потребным, разве что, именно ради того дабы их же и выводить затем на расстрел за оговор честных товарищей, когда пламя террора действительно перейдет ту чрезвычайно гипотетическую границу, а потому и возникнет пресловутый перебор, о котором они и впрямь тогда беззаветно мечтали.

271
Да и вообще, они жили разве что ради смерти всего того никак и поныне совсем и близко так не в едином же глазу не минувшего!
Ну а началось все как-никак, именно с того, что на редкость безмерное разрушение старого стало делом чести для всяческого рода сытых литературных обывателей, на истинных героев своего времени они и с натяжкой не тянули, а потому и должно было им привлечь к себе пристальное внимание общества иными, зверски новаторскими методами.
И вот, подняв с самого пола грязную (а где уж ей там было быть хоть сколько-то чистой), всем тем умом своим до чего и впрямь фактически ведь попросту изначально донельзя совсем увеченную идею совсем безукоризненно абстрактной социальной справедливости, они и сумели вполне злокозненно укоренить некую новую пролетарскую мораль.
И ведь как раз таковую, что логически и близко никак не была вполне до конца разумно увязана со всею той нисколько недальновидной предыдущей, что вот ныне и впрямь оказалась сколь безотлагательно выброшена раз и навсегда на помойку уж вместе со всеми теми наиболее наглядными признаками всей той прежней проклятущей жизни.

272
Ну а та ни на что праведное и близко ведь далее вовсе уж непригодная абсолютно так мнимая социальная справедливость и была до чего, наскоро, затем всецело обращена большевиками, в ту весьма помпезно праздную фактически как-никак до чего и впрямь невообразимо все и вся разом подавляющую всесильную философию.
И это как раз-таки ее они затем до чего безупречно и использовали в той самой чисто повседневной практике во имя истинно вполне же действенного предохранения «священных государственных основ» от всех тех каких-либо и впрямь на редкость исключительно всегда возможных поползновений со стороны всего того крайне нечестивого (для них) житейского ума.
И настояна она была, прежде всего, как раз на той до чего на редкость элементарной зависти ко всякой той практичной и хозяйской сметке, а также и на полнейшей темноте насквозь пропитанного демагогией, уж бескрайне вот отчаянно тупого пролетарского невежества.
И это, собственно, ею большевики и обкормили не одно то именно их более чем до чего еще безлико и безраздельно личное поколение.
И как раз именно поэтому всем тем до чего еще чисто по-житейски и впрямь безмерно несчастным людям затем ведь и предстояло жить всеми теми до чего сплошь донельзя обыденными страстями, дутый энтузиазм, вычурно выказывая разве что там, где тому и впрямь было положено еще оказаться именно что по ранжиру…
Как говорится, раз этак оно нынче надо… значится уж, попросту совсем так незнамо куда с песнею смело, товарищи, в ногу все ведь тем дружным строем до чего и впрямь верно чеканя шаг тогда как-никак и пойдем…
Однако все это на любой тот до чего еще маломальский личный интерес вовсе-то совсем не оказывало ровным счетом даже и малейшего, хоть сколько-то весьма существенного влияния…
Скорее наоборот, дикий вещевизм советских времен – он и есть явное следствие
утраты до чего многих духовных и моральных ценностей в серую эпоху донельзя ведь небезызвестно апофеозного и помпезного сталинизма.

273
То есть, конечно, и потом можно было как-либо и вправду на силу отыскать смелых и горячих молодых людей, которые с радостными лицами непременно еще затем отправятся строить дорогу в никуда, как это было с тем самым полулегендарным БАМом…
Оно и понятно, их-то зажгли блистательной идеей, да и народу великая стройка могла хоть чуточку подогреть успевший, порядком так давно поостыть (к 70-м годам прошлого века) весь тот былой энтузиазм от осознания чего-либо дружно и весело строящегося во имя светлого будущего, до которого мы почему-то никак, ну никак не дойдем…
Нет, конечно, вполне уж возможно будет, в принципе, и вовсе ведь совсем обойтись и безо всяческих подчас явственно этак нисколько никчемных и излишних упреков той еще весьма и весьма нынче до чего на редкость истинно давнишней эпохе.
Поскольку единственное же вполне полноценно верным на наш сегодняшний день непременно окажется, всласть так сурово взвесив на весах современных веских суждений все, то крайне вот исключительно неудачное приложение сил, далее более и близко не придаваться всяческим вздорным провидческим речам о том самом ныне совершенно до конца минувшем времени.
Раз попросту явно уж довелось нам обитать в несколько иную эпоху, нежели чем была та, в которую жили те совсем другие люди.
Они вовсе никак не могли ведать конечный итог всех их и вправду совсем вот невообразимых для всякого нашего сегодняшнего понимания благих усилий и светлых устремлений.
Однако необычайно колючий клубок неразрешимых проблем может быть заключен, собственно, и в том, что кто-нибудь снова может надумать и предпринять великие кровавые дела целью, которых окажется в точности то удивительно быстрое и «безоглядно праведное» превращение всей толком ныне необустроенной общественной жизни из некоей горькой народной доли в дивный райский сад.
А между тем всего этого никак невозможно будет добиться одними красноречиво нарочитыми и сколь многозначительно властными декретами или более чем определенно как-никак исключительно так бессмысленно яростными потугами всяческих тех донельзя скороспелых общественных преобразований, всего-то навсего, бутафорски основанных на совершенно несущественной смене декораций буквально-то всегда в России строго самодержавного общественного распорядка.

274
И чего это тут как-никак еще можно уж разом до чего только сходу сказать, истинная общественная реальность действительно во многом постепенно видоизменяется, причем к одному лишь и впрямь сколь еще явственно разве что вот удивительно так наилучшему.
Однако нечто подобное происходит лишь исключительно благодаря как есть самому вот доподлинному сподвижничеству (безо всякой внешней яркой оболочки).
И именно тем весьма тяжким трудом и организуется заново на всякой обыденной практике то, что никак не абстрактно, а полноценно жизненно, раз было оно создано, во всем опираясь на объективную реальность, а не на бездумное хотение сделать бы общество более счастливым, обхватив его, словно спрут, в своих необъятных задушевных объятиях.

275
Вот в точности этак оно и со всеми теми весьма пространными нотациями, что всецело основаны на одних тех многозначительно возвышенных книжных оргвыводах, а никак не на максимально простейшем житейском рассудке, как и желании, одарить кого-либо счастьем, во всем при этом только-то ведь и полагаясь на чисто свой собственный жизненный опыт.
А книги между тем дают одни довольно общие представления о духовности и совести, хотя в принципе, существует и тот и близко-то нисколько уж неоспоримый житейский факт, и впрямь-то полностью с головой окунувшись в их мир, явно окажется сколь безупречно возможным, всеми силами разом почерпнуть и что-либо, несомненно, весьма многозначительно ценное.
Однако при всем том разве что только и быть ему одной лишь той черно-белой и аморфно голословной материей вовсе-то никак вполне четко не определенного светлого начала.
Причем, то еще явно окажется ни в едином глазу и близко ведь на самом деле не важно, насколько и впрямь оно будет во вполне достаточной мере безупречно разумным, вечным и добрым.
А еще и будет оно чисто так всегдашне исключительно всерьез только, и находиться именно в той прямой и твердой зависимости от весьма явного так желания читателя действительно воспринимать данную нам жизнь с ее извечной суетой именно как нечто, нисколько не увязанное с миром книг некоей той совсем уж неразрывной нитью.
Поскольку нить эта, являясь той самой попросту так единственной же путеводной звездой во всех тех чисто житейских сколь подчас крайне во всем донельзя жестоких пертурбациях, будет отнюдь совсем не нитью Ариадны.
Нет, подобный восторженно прекраснодушный подход ко всей действительности сам уж собой исключительно ведь весьма этак безнадежно только разве что и уведет в тот еще на редкость бесконечно запутанный лабиринт, а именно в гости к Минотавру вселенского тоталитаризма.

276
И дабы этакого рода бесславных дел по мере довольно же скромных наших возможностей и вправду можно было вполне избежать, и надо бы буквально так всегда о том до чего еще непосредственно помнить...
Нет, уж вовсе ведь не должна взаимосвязь между реальностью и иллюзорностью и впрямь-таки вполне оказаться донельзя так всеобъемлющей и полностью как есть до самого предела фактически всесильной…
Человек достает книгу с полки и разом уходит в свой собственный беспредельно иной мир необычайно уж светлой иной духовности…
И плохо тут разве что то, что есть еще и мир никак не светлых реалий и людей, которых вовсе так совсем не надо идейно приподымать из всей той лужи их необычайно скверной и до чего весьма вот повседневной их обыденности, а только и требуется их хоть немного вообще подчас замечать.
А если кто-либо тот, донельзя радостно при этом, раздвигая рамки всего нам привычного попросту мигом уходит от всего того, что из себя более чем наглядно и впрямь представляет вся эта наша удивительно же общая и подчас довольно-то пока скотская жизнь…
Ну а, следовательно, всякого подобного человека разве что только и впрямь совсем уж естественно оставят полностью так донельзя равнодушным какие-либо те всецело будничные проблемы совсем бесцельно и бесцветно праздных обывателей, что живут одними лишь теми мелкими своими страстишками, и ничем этак совсем иным и прочим.
Правда, иногда некоторые подобного рода люди до чего запальчиво воспламеняются мыслью, как бы это именно им вполне ведь на редкость более чем незамедлительно вполне вот переиначить все общественное бытие к чему-либо и впрямь разве что только до чего невообразимо и безупречно значительно уж во всем разве что только истинно наилучшему.
И ведь главное, по чьему-либо вовсе так на редкость донельзя близорукому мнению, все те исключительно вездесущие житейские невзгоды и впрямь надо бы именно что попросту прямиком привести к концу до чего безукоризненно всею силою разом обрубив тот сук, на котором издревле зиждется все, то такое-сякое беспардонно треклятое угнетение трудового народа.
Ну, а пришел кое-кто из высоких умом граждан к этаким до чего еще безбожно весьма воинственным выводам, именно как-никак и впрямь сколь еще умозрительно разом так углядев все, то до чего безнадежное и гиблое несовершенство всего того и по сей день никак не идеального общества.

277
И может из него, как есть до чего давно было пора, совсем еще разом попросту вымести весь тот на редкость затхлый мусор былого и минувшего, а всецело этак сходу затем полноценно насытить реалии века сущими благовониями той самой радостно излучающей лучистой свет сладкой истины всеобщего совсем уж непомерно безмерного блага?
То есть в полную силу явно так вполне на деле еще следовало весьма вот многозначительно и впрямь-то дать же дорогу той самой единственно верной сущей целесообразности.
А кроме того и до чего давно пришло время щедро одарить слепые народные массы полностью так исключительно единым их статусом покорного стада сколь четко и дисциплинированно бредущего в те самые доселе вовсе и невиданно яркие дали времен столь иллюзорно наилучшего и как есть всецело же идейно так непоколебимо верного грядущего.
И разве то совсем никак непонятно, что ко всем тем до чего чувственно возвышенным и чудодейственно восхитительным дням ослепительно так полностью иного грядущего фактически именно как на редкость должное и прилагалось, искрометно очищение от того самого векового смрада, мрака и бесовщины всех тех прежних эпох.
Причем наиболее явным обоснованием для подобного рода искрометных перемен во всем том духе ныне и впрямь весьма стремительно скачущего времени, собственно, и послужила именно та яркая словно солнце, но совершенно при всем том беспочвенная вера в некие донельзя абстрактные философские постулаты, а также и всякие чрезвычайно восторженные либеральные речи.
А еще и были все те на редкость ясные для общего понимания козыри в той самой донельзя ведь засаленной и кропленой колоде чисто этак мнимо грядущей славы и всяческих новых вех во всей истории рода людского разве что блефом, грошовой иллюзией и бледным розовым сном всех донельзя праздных окололитературных обывателей.
И дело тут было как раз именно в том, что мысли и чувства людей, безбожно напившихся нектара всяких сладких надежд, были вовсе уж начисто совсем оторваны от истинных нужд диких и мозолистых масс простого народа.
А впрочем, оторваны они были вовсе не целиком, а разве что теми тщательно же выверенными и явно от сих и до сих во всем верно отмеренными исключительно так отдельными своими обрывками, что и сформировало затем вполне полностью тому соответствующую кривобокую мораль.
Но никто тут при этом совсем уж не говорит ничего плохого о книгах, а только об их никак вот совсем нерациональном восприятии.
Да и вообще подлинная литературная вселенная до чего во многом неизменно чиста и более чем достойна к себе самого наибольшего уважения и внимания.
Однако уж ее весьма глубокое восприятие никак при этом не должно было быть абсолютно всеядным, а также и умиленно до чего слепо совсем вот вездесуще прекраснодушным.
Поскольку этак оно и близко нисколько уж совсем явно никак не порядок.
Да и вообще между этими двумя до чего и впрямь всецело полностью различными ипостасями всеобщего бытия – искусством и бытом – всенепременно должна еще быть своя более чем четкая и прямая до самого конца полностью же до чего внятная согласованность.
И это как раз именно той донельзя примитивной обыденности и должно бы вполне еще стать наиболее главным проводником в мир всего того высокого, возвышенного и духовного, а вовсе-то ни в коем случае не наоборот.
А кроме того и надлежит быть почти взаимоисключающей всяческие неразумные параллели явственной грани, что всецело так вдумчиво разграничит реалии жизни и благой мир донельзя разнообразной творческой фантазии.
Причем именно в том и было самое так до чего уж еще весьма ведь неотъемлемое условие, да и вообще как он ныне есть тот донельзя во всем самый полноценный залог для истинно разумного обустройства жизни в каком-либо хоть сколько-то отдельно взятом сообществе и впрямь донельзя этак на редкость различных индивидуумов.
Поскольку весь тот мир благой фантазии, до чего наспех соединенный воедино железными цепями с миром всякого того совсем обыденного бытия, никак не сможет затем и вправду на деле обойтись без всего того общегосударственного и склизкого от чернил и крови и впрямь-то целиком и полностью всецело ведь отныне навек узаконенного вранья.
Ну а интеллигенции тогда совсем уж ничего не останется, кроме как тех еще хлипких и слезливых всхлипываний, да и дремотных упований на то, что вскоре все-таки чего-нибудь грянет, ну а потому все разом тогда всецело вот само собой образуется.
Ну а та совсем уж до чего невзрачная нынешняя действительность – только лишь некий ко всему тому относительно так разве что временный и чисто переходной этап.
Да только между тем были все эти донельзя жуткие буквально адовы реалии самым явным следствием всех тех бессонных ночей и яростных дум о судьбе всего своего вконец разнесчастного народа.
Причем делалось это как есть всегда именно что с тем до чего только невообразимо гневным и полунемым обращением к безликому и никак неграмотному обществу, которое до сих самых пор почему-то явно уж совершенно по-прежнему, безгласно молчит.
А между тем для самого настоящего блага всего того ныне существующего социума, интеллигенции следовало светить разумом и душой и вовсе ведь никак не только тому довольно узкому кругу давно ей вполне знакомых лиц, но также и всему тому конгломерату абсолютно во всем чисто от века исключительно так малообразованного общества.
Нет, конечно, совсем не все время, а лишь иногда где-либо вот с ним чисто житейски подчас сталкиваясь.
А, кроме того, и всем тем вполне образованным людям надо было и впрямь еще уж действительно как-никак всегда видеть перед собой никак не свет благих идей, а то самое попросту так безбрежное море невежественного эгоизма, который достойно просветить ничем и никак абсолютно нельзя.
И действительно, надо было всему тому мозгу нации хотя бы по временам еще пытаться в весьма же благих целях всеобщего духовного прогресса и впрямь еще по мере сил шевелить руками и ногами своего народа, однако никак этак никогда не предлагать двигательным органам взять на себя функцию мозговой деятельности.
Да и как вообще можно было ожидать от всякого того неграмотного люда, что он всею своей наивно смелой стопой действительно сколь задушевно так разом же ступит в светлые дали грядущего?
А между тем ничему подобному совсем так никогда попросту и не бывать.
А разве что те демонически всесильные живые идолы всего-то лишь только разом вот сходу облепят того самого пресловуто нового человека целым клубком липких лиан воззваний и ярлыков.
И эти блики непогрешимо и нерушимо сияющих истин, медленно, но верно всецело заполонив собой сознание всякого человека, еще обязательно сделают из него того самого до чего рабски покорного всякому так общему течению бытия совершенно же как есть низколобого питекантропа.
Его настоящая личность будет при этом полностью стерта, а потому и можно будет повести все это до чего только отныне покорное всей своей горемычной судьбе стадо буквально-то почти по любой тропе общественной жизни.
И кстати, весь тот космического масштаба произвол совершенно ведь чудовищной человеческой мясорубки возник именно как-никак на почве явного отсутствия всяческой хоть сколько-то существенной перемычки между интеллигенцией и извечно полностью одиноким российским народом…
Ну а если довольно уж благоразумно расстаться со всеми теми блаженными иллюзиями о некоей той своей собственной совершенно вот необычайной избранности и хоть немного попытаться приподнять сам народ, а не до чего спешно и резво гнетясь мытарствами духа, и впрямь-то еще спускаться к его издревле приземленной душе…
Нет, это как раз тогда и будет возможно рассчитывать на то, что и другие люди, истинно так вовсе до чего неприглядно бескрайне далекие от каких-либо светлых образов, навеянных всеми теми прочитанными книгами, уж действительно вполне научатся себя вести на том самом обыденно бытовом уровне хоть как-либо во всем, значит, иначе.

278
Ну а если всего этого и близко никак нисколько не делать, то ведь тогда наиболее благим примером для всякого ближнего так и останется тот невзрачный лакей, на редкость униженно прислуживающий респектабельному господину своего собственного великого благополучия, который, кстати, мало в чем переменился со времен, не столь и давнего Средневековья.
Все именно тогдашние мысли и чувства неизменно присутствуют буквально в каждом из нас в виде некоего осадка на самом-то дне души, ну а в некоторых недалеких людях это извечно вездесущее зло более чем безвременно всегда процветает, причем, сколько бы ни минуло довольно мимолетных в истории всего человечества почти безликих столетий…
А все-таки без весьма хоть сколько-то именно что довольно-таки основательного вычищения всех тех диких низин человеческой сущности ничего ведь в некоем том довольно общем смысле попросту совсем этак и близко никогда не сдвинется с места.

279
Вся суть человеческая – она от истинной ухоженности только лишь подчас изумительно умиротворяется и покрывается лаком сущего благодушия.
Однако где-то именно внутри ей при всем том всегда было как-никак суждено становиться разве что во всем до чего значительно уж поболее зверино хищной, нежели чем, то было в ту самую весьма и весьма вот ныне стародавнюю первобытную эру…
Человек абсолютно неизменен в том самом до чего всепоглощающе главном своем устремлении – обеспечить бы себе и всему своему потомству наиболее подходящие и впрямь-то наилучшие условия, и вся разница – она в том, насколько этак далеко он будет готов ради чего-либо подобного еще ведь, собственно, разом пойти.
Есть люди, которые не остановятся буквально ни перед чем, и их устремления примерно столь же примитивны, как и поведение амебы в том самом до чего явственно вот повседневном процессе ее питания.
Их внешняя респектабельность – одно лишь более чем весьма многозначительное следствие истинно большого финансового благополучия.
Ну а также и самого и впрямь-таки на редкость довольно-таки настойчивого влияния весьма уж благотворно покровительствующей всем их донельзя низменным думам сущей их праматери – цивилизации, которая, кстати, и пожирает все в них доселе, еще уж вообще вот только оставшиеся истинно человеческим.

280
И это именно так, а не иначе – поскольку нет, и не может быть ни малейшего смысла, именно в том, чтобы и вправду хоть сколько-то весьма многозначительно попытаться разве что умозрительно разглядеть в холеном и пахнущем одеколоном дельце человека, без тени сомнения, вполне наглядно принадлежащего к этой нашей чисто теперешней современности.
Раз зачастую это тот же невежественный дикарь, способный убить человека разве что только за то, что тот нечаянно наступил ему на ногу или, чего доброго, в бизнесе дорогу ему перешел.
То, что этому более чем вполне всерьез помешает – так это разве что одни суровые законы цивилизованного общества, в котором он живет, а не какие-то безмерно во всем исключительно возвышенные моральные постулаты.
Цивилизация и культура совершенно ни в чем не порождены друг от друга, и буквально во все времена им было дано развиваться, почти что, никак не соприкасаясь во всех своих наиболее главных и основных духовных устремлениях.
Ну а все те их подчас даже и невольные столкновения не так уж и редко всячески наносили духовному миру культуры довольно-таки весьма существенные потери, и прежде всего это отражалось на самом, как он есть нравственном облике ее невообразимо величественных духом апологетов.

281
Человек большого искусства всегда окружен ярыми почитателями на редкость замечательного своего дара, и вместе со всеми льстивыми речами и дифирамбами в свой адрес, он подчас слышит и энное число деланных или даже вполне искренне высказываемых мнений, возвышающих его в противопоставлении кому-либо иному, как по духу, да и по грешной плоти.
Хотя наиболее сокровенная суть – она-то, в сущности, у всех нас фактически одна и та же.
Все мы, в конце концов, самые обычные люди!
И все же те всяческого разного рода националистические изъявления большой и нежной любви именно к тому своему самобытному и этнически во всем чистому таланту до чего еще изящно и ласково тешат чье-либо немыслимо слезливое самолюбование…

282
И нечто подобное – вовсе уж, кстати, совсем никакая не редкость в этом нашем буквально-то доверху переполненном зеркалами чужого успеха современном и нынешнем мире.
И вот ведь против всякой своей воли некто этакий, несомненно, талантливый, в конце концов, попросту до чего и впрямь полностью так поневоле начинает уж придавать всей этой восторженно лживой лести, надо бы сказать, довольно-то донельзя серьезное деловое значение.
Причем, как оно и понятно, темные силы зла всенепременно с самой великой радостью вовсе же никак не преминут воспользоваться удобным случаем, а именно – теми дольно-таки нечаянными промахами гениев, которые те иногда имеют несчастье, собственно, так на свой грех совершить в их нисколько подчас непростой до чего только обыденной своей жизни.
Уж не говоря о тех весьма одаренных, но еще изначально весьма извращенных разумом и чувствами натурах, каковыми, к самому и впрямь исключительно этак вовсе самому неприглядному примеру, и вправду вот были Маяковский и Вагнер.

283
Дельцы от чудовищной филантропии совсем уж попросту вот всеобщего восторженного маразма и по сей день, право так охочи до всех тех весьма богатых низменными страстями деятелей возвышенных искусств, а потому и совсем до чего еще вкрадчиво и сладкоречиво они всячески набиваются им в самые наилучшие и искрение друзья.
А в особенности это, в принципе, касается как раз-таки тех, кто был попросту совсем вот начисто лишен той самой наиболее уж основной добродетели буквально-то всякого настоящего высокого таланта.
Ну а тот сколь неизменно был заключен именно в той на редкость умудренной жизненной опытностью, до чего еще вящей более чем весьма и весьма на редкость обнадеживающей умеренности всех своих политических взглядов.
Ну а без нее всякая та духовная польза от любого гения явно уж разом утопнет в бездне бед и горя, что и впрямь до чего ведь непременно он с собою принесет всему своему или максимум тому за ним разве что только затем последующему поколению.

284
И виновата в подобном злостном использовании волшебных чар чьего-либо обаяния, конечно уж, та никак нечистая на руку власть, а она между тем явно олицетворяет собой мордастую физиономию речистой швали, которая с великой радостью ставит колесо прогресса в позицию, разом раздавливающую почти все цветы духовности, милосердия, да и сострадания к ближнему.
И вполне уж для чего-либо подобного окажется полностью так еще на редкость вот предостаточно, дабы данный ближний даже и невольно оказался по ту сторону баррикад в войне классов или, скажем, за забором у закона при каких-либо новых, совершенно вот внезапно и страшно разом вдруг переменившихся порядках.
И, конечно, и близко уж не бывало, чтобы и вправду имелась даже и самая наименьшая толика заслуг той безмерно объевшейся всеми дарами земными и духовными никак не в меру пресыщенно слащавой цивилизованности в том донельзя трудоемком восстановлении, духовных ценностей после хаоса войн или какой-либо иной общественной (скажем, чисто экономической) разрухи.

285
Нет, именно в этом, как правило, вовсе и не было абсолютно уж никакого более-менее активного и действительно вполне ведь более-менее деятельного ее участия…
Однако при всем том вполне естественно, что это именно она никак не безучастно и верховодила в том-то чисто последующем пошаговом развитии событий, когда после недолгих лихолетий тяжелых времен культура вновь оживала, заново приобретая при этом все свое прежнее, на самый тот короткий срок будто бы полностью попранное величие.
И уж именно тогда степенная гордость цивилизованной мудрости и делала буквально-то все еще возможное и невозможное, дабы культура, как и прежде, заняла явно так вполне ведь долженствующее ей место в сознании до чего только многих и многих полноценно грамотных людей.
Однако осуществляла она это донельзя ведь весьма же кичливо и бестрепетно властно…
Ну а в неподдельно массовом геройстве всякая та до чего извечно так степенно сытая цивилизованность подчас принимала одно лишь самое так посильно выжидательное, а нисколько не прямое и достойно деятельное участие.
Зато, когда все то мирное и житейское более чем незамысловато и неспешно уж действительно не мытьем так катанием возвращалось на круги своя… а именно, фактически что на свое прежнее законное место – собственно, и приходило время, дабы вполне проявилось все, то задушевно щедрое барское умиление по поводу немыслимо быстрого достижения всего долгожданно желаемого конечного результата…

286
И почему это только вообще в этаком духе оно уж попросту совсем всегдашне, собственно, и происходит, причем как раз-таки сразу вослед за всем тем до чего еще безоговорочным окончанием Богом проклятой годины, тех донельзя страшных и нисколько никак нескончаемых лихолетий?
Ну, так с той как она есть до чего донельзя резкой отменой брутальных условий суровой войны, что во всех тех серых личностях буквально вот разом оголяла, но никак не возрождала все явные черты лютой дикости, постепенно же более чем здраво и восстанавливалась вся та система, выработанная постулатами житейской совести.
Причем вовсе-то никак и близко она не была заложена в тот еще сам ведь фундамент римских амфитеатров эпохи яростных гладиаторских боев.
На сей момент времени все те исключительно благие устремления цивилизации, ее мысли и чувства всегда были сколь ведь целенаправленно всячески нацелены как раз-таки на одно совсем на редкость так весьма безупречно уж утилитарное, да и совершенно так как-никак вовсе ведь попросту бездумное массовое потребление.
И главная первопричина тому была заключена именно в том, что цивилизация – это разукрашенная новыми перьями и замшей дикость.
Ну а та совсем вот никак не показная, а чисто внутренняя культура и человечность, в точности той степени, что и человеческий мозг, на 75% состоящий из воды, почти на тот же процент состоят из вязких и липких элементов обыденной житейской совести.
И, однако, вот именно с нею у довольно-таки многих с одного виду цивилизованных людей подчас и вправду случаются всяческие и всевозможные серьезные казусы, и впрямь-то мигом и производящие более чем невообразимо разительные перемены в том исключительно так однозначном смысле весьма и весьма на редкость простецки бытового применения этики и морали.

287
Итак, собственно, уж наиболее веской первопричиной того, что в том-то самом ныне и впрямь как-никак весьма и весьма уж незапамятно прежнем ХХ столетии у дряхлого, а все-таки извечно молодого змея Горыныча вместо тех трех прежних голов – жадности, хитрости, предательства – их, безусловно, разом выросло целых вот явно девять…
Нет не иначе, а сама первопричина тому была заключена именно в том, что те вполне естественные и элементарные нравственные постулаты у довольно многих культурных людей явно ныне оказались, фактически наспех вытеснены идеалами, что с миру по сосенке были с мясом и кровью выдернуты из золоченых рамок прекрасных произведений высокого искусства.
Этот толком всем тем общественным разумом хоть сколько-то существенно и близко никак не осмысленный, хотя и до чего, несомненно, с виду, на тот еще наиболее первый взгляд, может, и впрямь, безусловно, вот полностью созидательный процесс…
Уж более всего он и проявил всю свою совсем вот вовсе никак недобрую силу именно оттого, что кем-то буквально в одночасье было более чем и впрямь совсем этак до чего только бессмысленно пересажено в чужеродную почву то самое вот старое, как и сам этот мир, древо познания добра и зла.
И было оно разом так всецело перенесено, причем именно той на редкость, богатой на всевозможные иллюзии блажью в тот чисто уж свой собственный (в искрометно острых мыслях выпестованный утонченными интеллектуалами) атеистический Эдем.
Причем надо бы, пожалуй, уточнить – в те более чем весьма вот подкорректированные под самую так строгую научную основу исключительно же райские кущи.
И случилось это несчастье (для разума) именно во времена светлой эры просвещения, и, кстати, носило оно тогда истинно уж совсем до конца более чем во всем правильный и взвешенный характер.
И только разве что сколь еще более чем весьма наглядно страдали все эти планы страшными муками вовсе ведь отчаянно суровой самой так до чего только вящей своей преждевременности.

288
Надкусывать почти то, в сущности, яблоко, каковое в свое время (по наивности и неосторожности) имела несчастье отведать соблазненная змием Ева…
Нет уж, теперь это, безо всякой тени сомнения, безусловно, ведь разве что только само собой и подразумевало не одно лишь то до чего еще вовсе этак совсем немилосердно гневное изгнание супружеской четы из рая.
Поскольку, отныне - это как есть и впрямь более чем до чего неизбежно сколь верно же означало самое этак явное ввержение всего этого мира в тот самый сущий Дантовский ад истинного Люцифера.
То есть именно того, что спустился впрямь-таки коршуном на залитую людскими слезами, извечно ведь увлажняемую дождями землю, и, кстати, все по той же причине самой явной и исключительно несомненной наиболее полнейшей преждевременности, а вовсе-то не нелепой абсурдности всех тех довольно-таки весьма зрело выдвигаемых в некоторых книгах более чем здравых идей.

289
И это как-никак, а чисто поскольку, ЧТО для начала надобно было истинно так до конца овладеть наиболее основными принципами творческого сознания, а лишь затем все обдумав и преступать ко вполне взвешенному, а никак не яростному вытеснению той еще будто бы донельзя примитивной нравственности от века же непростых и первозданных времен.
Раз все те бесподобно благие и сияюще радостные пожелания буквально-то как есть, немыслимо наилучшего светлого будущего были и впрямь сколь изящно и вальяжно более чем бестрепетно изложены в виде ярко и полнозвучно надуманных, утонченно отвлеченных представлений обо всем том до чего повседневно же и поныне нас довольно-то убого окружающем мире.
Да только чего это, собственно, вообще оно, граждане, выходит!
Эти самые безумно радостные ожидания (всегда почему-то лишь неких грядущих времен) могут разве что именно прикрыть, словно тем еще фиговым листочком, чудовищные злодеяния совершенно напрасных репрессий во имя «вселенского добра» и попросту превратить их во вполне прагматичный и справедливый аспект, то есть всецело неизбежные трудности становления всей той новой жизни.
А между тем то на редкость «прагматичное» насаждение тех самых никак не лучших форм общественного бытия может оказаться именно тем бесспорно ведь чисто насильственным скармливанием всяческих абстрактных догм невежественному даже и в области элементарной грамотности, из века в век донельзя вконец забитому населению аграрной страны с немыслимо тяжким пост-феодальным прошлым.

290
Да только как уж на редкость трудно все это было осознать тем людям, что никак и близко не умели при случае все-таки, пусть и через силу, но весьма деятельно выносить сор из родной избы…
Если даже далеко не все из тех безвинно отсидевших, а куда вернее будет это назвать вполне ведь доподлинным своим именем – попросту безвылазно проведших в рабах большую часть всей своей сознательной жизни…
Нет, и они тоже вполне ведь верных выводов подчас совсем этак нисколько вовсе не сделали.
Поскольку слишком уж они тогда подчас винили одно лишь то совсем этак вовсе ведь нескончаемо лютое время, да и в каком-либо том личном смысле до чего еще незадачливую свою судьбу, ниспославшую им самые немыслимые испытания и неисчислимые беды…
Однако на деле отнюдь не все зло было тогда полностью, как есть и впрямь ведь полностью как есть сосредоточено в той самой до чего обезличенно варварской идее, раз сама уж по себе перемена условных «слагаемых» в общественных отношениях могла быть и в корне так какая еще только угодно другая…
И та главная свирепая ересь заключалась именно в тех, кто весьма деятельно и безропотно всемогуще же воплощал все ее теоретические выкладки в те извечно так серые будни буквально-то долгими веками нисколько ведь и близко совсем никак неизменной российской действительности.
И это та самая суровая и непреклонная серость как раз и заполонила все аспекты советской будто бы сколь многозначительно новой жизни.
А вот не потому ли и была до чего еще совсем же непомерно высокой цена всей той на редкость так немыслимо осатанелой отваги максимально ведь полного воплощения во все реалии жизни сугубо книжных философских доктрин?
Да только вот между тем главными вехами на пути воплощения в жизнь всех этих «неистово благих веяний и СТАЛИ ВОТ те самые молочные реки литературной вселенной, что так и переливалась тогда буквально-то совсем разве что через край.

291
И в этом ли и была вся сила мысли тех прекраснодушных либералов, которым и вправду некогда подчас сколь явственно доводилось на редкость спешно выходить из себя и вовсе ведь никак нескоро, и разве что чисто вынужденно возвращаться обратно при виде тех когда-либо ранее там и сям происходящих несправедливостей минувшего времени?
И они впрямь всею душой и телом попросту окаменевали при одной той на редкость безрадостной мысли обо всех тех стенаниях безвинно закованных в цепи совсем уж чудовищно обворовываемых и донельзя этак долгими веками безнадежно ведь самими собой угнетенных классов.
Да только может, все это, как и всякая, в принципе, повсеместно существующая неизбежность, попросту было именно так и совсем не иначе?
И чтобы в том самом немыслимо далеком грядущем действительно на деле произошли те самые сколь еще безумно благостные перемены к чему-либо весьма уж вполне достойно самому наилучшему, и надо было бы, как есть разом пойти именно тем на редкость полноценно вовсе-то неспешно иным путем.
И ведь был он, кстати, полностью для всех до чего на редкость до чего только весьма и весьма уж вполне широко открыт, а потому и надо было лишь разве что явно так действительно собраться с духом, чтобы и впрямь на него как есть совсем невозмутимо же смело, затем и ступить.
Да только где это было чему-либо подобному истинно так на деле вполне ведь помочь в том самом до чего еще и впрямь самом еще незамедлительном становлении некоей той будто бы как есть весьма и весьма до чего только многозначительно новой общественной жизни?
Поскольку всею бездумною силою пролетарского духа полностью раз и навсегда, навеки так сокрушив все, то весьма еще стародавнее проклятое угнетение, хоть чего-либо более достойное новое на его месте сколь незамедлительно разве что и вправду ведь затем на деле отстроишь?
Нет, уж довольно-таки существенно поспособствовать тому самому донельзя всемогущему улучшению условий той истинно необъятно широкой и общей людской жизни подобные «благие начинания» были и близко ведь попросту вовсе так нисколько не в силах.
А могли они только лишь послужить основою чудовищно нелепого и полностью мнимого разбития цепей и доселе чудовищно же закостенелого «темного прошлого».
И это как раз-таки на тех размозженных крайне вот недобрыми руками его костях (вместе с цепями) и была, затем донельзя ускоренными темпами разом построена гигантская казарма, являвшая собой наиболее четкое и ясное воплощение «светлого будущего» только лишь для относительно малой кучки привилегированных партийных кадров.
А никак иначе то и быть уж, собственно, вовсе этак попросту совсем и не могло.
Поскольку и при каких-либо тех донельзя ведь благоприятных обстоятельствах никак и близко затем не смогла бы вся та бесшабашная массовая стихия действительно и вправду на деле создать те самые сколь еще явные предпосылки для весьма как-никак самого так безусловного затем возникновения всего того донельзя же пресловуто светлого общечеловеческого грядущего…
А если и была она способна хоть что-либо и вправду посильно воссоздать – так это одну лишь ту наиболее же древнюю царскую жизнь для всей той могучей кучки тех вот разве что совсем до чего незыблемо новых и куда поболее свирепых большевистских извергов-эксплуататоров.
Ну а построить светлый и просторный дом нового общества было бы возможно, только лишь сколь медленно и вполне продуманно до конца перестроив все, то ныне имеющееся обветшалое здание, а разруха последовавшая вслед за яростным разрушением всего того былого только-то подчас на корню извела всякий подлинный разум и настоящую высокую культуру.
А вместо нее возникло крайне так подобострастное ученое холуйство не способное увидеть ничего далее своего носа, а кроме того очень многие из представителей советской интеллигенции оказались людьми на редкость самодостаточными…
Их интересы были донельзя далеки от больших проблем всего того так или иначе окружающего их общества, они самотверженно возились каждый в отдельном своем огороде, а вокруг хоть трава не расти.
А между тем для доподлинно настоящей свободы и сущего равенства людских возможностей нужно было вполне осознанно и весьма основательно всячески воспитывать сколь невероятно широкие людские массы…
И начинать это делать, надо было с самых еще младых ногтей, и те чисто пресловутые свобода личности и поголовное равенство никак не должны были при этом оказаться ничем уж таким воинственно серым…
Поскольку этак оно чисто вот еще само собой получается…
Обезличенное равенство зачастую начисто убивает всякую отдельную личность, и в ней и близко тогда совсем не остается вовсе-то ничего от какой-либо весьма яркой индивидуальности.
И это тогда будет вовсе ведь никакое не движение всем тем еще дружным строем строго вперед, а именно тот более чем наглядный откат весьма уж далеко назад.
И главное – все это происходило в том самом мире вещей, где люди больше были никак и не люди, поскольку к ним отныне применялся чисто утилитарный поштучный подход.

292
А как-либо иначе (без аляповатых лозунгов и декораций) настоящая новая жизнь если и может возникнуть, то только в некоем вовсе так на редкость исключительно ином бытии, где смерть миллионов и миллионов явно вот как-никак действительно перестанет быть платой за проезд в те ослепительно светлые неоновые дни истинно иного грядущего бытия.
И именно этак – все человечество, до чего только на редкость вполне стояще консолидировав наиболее основные свои усилия, в конце концов, на деле, а не на словах всецело еще добьется тех самых донельзя невероятных успехов, достигнув при этом буквально невообразимых на наш сегодняшний день великих высот духовности.
И вот как раз и будет ему тогда вполне вот дано уж до чего и впрямь как-никак еще, затем на этой почве и обрести то самое более чем безмерно окрыляющее чувство всеобщего братского единства…
Ну а наиболее первейшим ко всему тому максимально праведным шагом, безусловно, весьма ведь явно окажется разве что то самое сколь еще на редкость медленное и поэтапное устранение всего того безмерно тупого и крайне весьма нахраписто кичливого невежества.
Причем доподлинно настоящему обновлению всего того ныне существующего общества и вправду должно было происходить совсем безо всякого крикливого ропота, слезливых обличений, а также (и это главное) безвинных смертей тех, кто недвусмысленно посмел проявить непокорность единственно верному мнению, что для всего человечества разом и обозначило прерывистым пунктиром его дальнейший долгий путь.
А сама попытка чисто же совсем этак насильственно скорректировать поведение даже и одной некоей отдельной личности более чем непременно окажется, явно ведь затем чревата всеми теми, какие только вообще еще действительно бывают во всей этой жизни, всевозможными страшными бедами…
И главное тут заключено как раз именно в том, что никаких шансов на успех у чего-либо подобного попросту ведь еще изначально и близко этак не было и не будет.
Правда речь тут идет только об улучшении уровня морали, а этика социального поведения тут абсолютно никак, то совсем не при чем.

293
Всю ту свободу, равенство и братство вообще уж попросту и нельзя было насаждать одним лишь и только донельзя озверелым насилием, поскольку подобным «освобождением» от всех тех былых и «застарелых оков» вовсе-то никому и близко было совсем не избавиться.
Причем еще и потому, что к этому делу попросту тут же, сомкнув ряды, разом ведь и примкнет то самое наиболее так отчаянно ненавидимое во все обычное нереволюционное время, и, кстати, это оно и будет тогда буквально над всем и верховодить до чего залихватски смело командуя парадом.
Зато все намерения тех, кто неистово раздувал революционное пламя, неизменно были вполне ведь естественно исключительно же самыми наиблагими.
Может, оно и так!
Однако всякое, то чисто на редкость более-менее житейское осуществление всех тех весьма сдобно добрых или наоборот чудовищно злодейских замыслов всецело будет зависеть и от того вполне на редкость вполне вот конкретного и как-никак весьма этак донельзя последовательного их последующего переложения на все те до чего повседневно ныне существующие реалии жизни.
А из всего того само собою весьма ведь явственно следует, что если за то самое донельзя уж весьма благостное улучшение тех самых никак не лучших ее условий явно еще возьмутся все те наиболее отъявленные и прагматичные негодяи…
Нет, как это тут вообще можно хоть как-либо сомневаться, что той истинной конечной целью всех их усилий, без тени сомнения, до чего этак совсем неприглядно окажется нечто вовсе иное, нежели то, что сколь громогласно и всенародно разом уж объявлялось во всяческих кичливых лозунгах, а также и немыслимо мнимо щедрых декретах.

294
Ну а та вполне наглядно видимая сущая доброжелательность, до чего и впрямь весьма нежно дарующая весь тот как он есть радостно льющейся из глаз яркий свет тепла души – это всего-то лишь ширма, совсем вот неброско скрывающая под благовидной миной весь тот чисто свой до чего еще своекорыстный, озлобленно лукавый интерес.
И при этом все те, кто до чего ведь явно совсем уж невзначай попытается и вправду хоть как-либо приостановить машину террора увещеваниями и недобрыми напутствиями, всего того и близко не возьмут себе в толк…
Поскольку для всего их необычайно высокого, но совсем ведь излишне безоблачно праздного сознания так и останется абсолютно так вовсе неведомо и нисколько никак совсем не доступно…
А впрочем, и тем в точности, таковым, как и они, сами их разве что некогда только грядущим потомкам тоже уж будет до чего еще более чем совсем немыслимо трудно нечто подобное себе ведь даже и вообразить…
Чего это именно?
Да вот уж то самое как это еще при этом над ними станут бодро и весело, вполне искренне потешаться все те, у кого те или иные слова сколь непременно послужат разве что только тому самому слащаво пафосному глумлению буквально над всякой крайне бесцветной и совершенно для них ничем непримечательной истиной.
И точно также можно будет и безо всякой в том тени сомнения, полностью как есть достоверно выявить и весь тот уж до чего и близко вот нисколько непреложный факт…
А именно – что все те на редкость безумно яростные
слова для подобного рода нелюдей будут и впрямь разве что только вполне же определенно являться в сущности, разве что тем еще одним только побудительным стимулом к дикой ненависти, что, словно огромная волна, более чем неминуемо затем захлестнет все общество лютым варварством ничем не обузданной анархии.

295
И кстати, само по себе насилие для достижения каких-либо общественных благ являет собой одно лишь то исключительно же безусловное возрождение первобытной дикости в его-то как есть до чего и впрямь чеканно и бездушно серой новоявленной цивилизованной оболочке.
Да и вообще нечто подобное может привести к одному лишь тому внешне может и вполне упорядоченному, однако, всецело этак до чего совсем уж на редкость бессмысленному хаосу.
И весь тот СССР был разве что колоссом на глиняных ногах, вся его сила была в страхе, в энтузиазме одураченных масс, а еще и в несметных людских и природных ресурсах.
И вот до чего еще смело вообразить, что нечто подобное хоть как-либо на деле сумеет в действительности подсобить самому же серьезному улучшению участи грядущих поколений если и было возможно, то разве что лишь до чего весьма вот основательно угорев от печи всей той восторженно слащавой одухотворенности.
И все это как есть прямиком, вместо вот всего того чтобы до чего только взвешенно и плавно на деле вот четко и ясно продвигать светлые мысли о некоем вполне мирном сосуществовании капитала и всяческой вовсе-то никак не всегда уж одетой в одно рванье бедноты.
А между тем мирная стачка – то ведь дело в корне принципиально вовсе иное!
Поскольку никак и близко ненасильственно принуждая всевластного хозяина, претерпев убытки из-за довольно кратковременной остановки производства, несколько так скрепя сердце, и вправду затем повысить своим рабочим их довольно-то мизерную зарплату…
Нет, уж посредством чего-либо подобного никто ведь сколь зверски и чисто животно не изнасилует его любимую жену и дочь, а также и не вышибет прижимистому работодателю мозги пулей во имя всеобщего великого затем счастья и как-никак уж всегда до чего еще крайне всем нам неизменно насущного мира и благоденствия.

296
Раздольное пролитие людской крови, как чисто во всем полностью внутреннее гражданское дело, а не как оно подчас происходит в случае нападения внешнего агрессора целиком уж то разве что извне навязанный общевоенный фактор, может быть полностью справедливым деянием только лишь единственное в виде освобождения горячо любимой родины от лютых врагов интервентов.
И это именно так, пусть они там уже все вот четыреста лет как давным-давно окопались.
В подобном случае это и вправду вовсе вот нисколько так не является хоть сколько-то неправым делом.
Овод вовсе не был ярым революционером, а впрочем, можно тут еще вспомнить и «Мексиканца» пера Джека Лондона.
Нет, те литературные персонажи только лишь разве что того всем тем до чего еще пылким и горячим сердцем всегда ведь хотели…
Освободить же свою родную отчизну от многовекового засилья лютых врагов австрийцев или американцев.
Ну а агрессивное безбожие Овода – это всего-то самое еще несомненное следствие вовсе вот непоправимого проступка его отца, а совсем не его врожденный порок.
Он жил ужасной жизнью, в которой насилие было наиболее важным, все и вся решающим фактором.
Однако при всем том он истинный борец за свободу своей родины, ежечасно готовый отдать за нее свою жизнь, а не тот, кто будет смело мостить чужим потом и кровью путь к славной победе над неким неведомым злом в той самой не первый уж год довольно мирно живущей стране.

297
Приветствовать, да и в душе благожелательно оправдывать нечто подобное вполне возможно было, разве что лишь только всячески вот начитавшись на редкость идейно-просветительских сказок.
А между тем сама уж судьба с ходу этак попросту окажется против всех тех пустозвонно бессмысленных попыток резво и спешно разом вот сходу подогнать именно под то невообразимо так бездонное прокрустово ложе весь этот нас совсем ведь бестрепетно и повседневно окружающий мир.
Однако же кое-кому сколь восторженно и праздно взирающему на отчаянно грубые реалии жизни только лишь поверх чужих голов все эти под один показной трафарет грубо и топорно подогнанные воззвания и показалось некогда истинно вот настоящим и всеобщим грядущим благом.
А между тем все это разве что только и являлось именно тем весьма многоликим великим злом, а также и не столь диким, но прежде всего, более чем донельзя как есть респектабельно слащавым, а потому и безмерно же лукавым, пыльно-кабинетным варварством.
Аристократия воинственно мягкотелого духа вполне ведь всерьез посчитала для самой себя более чем и вправду исключительно так явно приемлемым, как и всецело разумным, безнадежно так смело прогибать все существующее общество под один тот зеркально отшлифованный постамент именно ведь своих собственных о нем до чего многообещающе и всеобъемлюще радужных мечтаний.
И те самые строптивые и неуемные амбиции, несомненно, сыграли во всем этом деле до чего явную роль мускулов у атлета, давая толчок к немыслимо сладким грезам, и впрямь-таки чудовищно вздыбленным к самым тем высоченным небесам.
И все это разве что от всякой бездумной спеси, а также еще и от житья-бытья по несколько иным принципам, нежели чем всю жизнь, собственно, обитало в том неотъемлемо пасторальном неведении совсем ведь ничего и ни о чем ином, кроме хлеба насущного, вовсе и не ведавшее сонное царство всяческих серых обывателей.

298
Это самое чрезвычайно новое мировоззрение довольно-то, кстати, уж вполне неизменно схоже с тем еще до чего весьма давнишним лоском знатности истинно ведь благородного происхождения рода, попросту до чего еще спесиво противопоставляющего само ведь себя всей той серой массе ничтожных простолюдинов.
Да только представляло все это из себя гораздо более сложно составленные эмоции, напополам с теми до чего еще совсем нездоровыми амбициями.
И вот чего пишет по этому поводу писатель Сомерсет Моэм в своей публицистической повести «Подводя итоги»:
«Культура нужна, поскольку она воздействует на характер человека. Если она не облагораживает, не укрепляет характер, грош ей цена. Она должна служить жизни. Цель ее – не красота, а добро. Как мы знаем, она часто, слишком часто порождает самодовольство. Кто не видел, с какой едкой улыбочкой кабинетный ученый поправляет человека, перевравшего цитату, или какое обиженное лицо бывает у знатока, когда кто-нибудь хвалит картину, которую он считает второсортной? Прочесть тысячу книг – не большая заслуга, чем вспахать тысячу полей. И умение правильно охарактеризовать картину ничуть не выше умения разобраться в том, отчего заглох мотор. В обоих случаях нужны специальные знания. Есть такие знания и у биржевого маклера, и у ремесленника. Мнение интеллигента, что его познания чего-нибудь стоят, – это глупейший предрассудок. Истина, Добро и Красота не находятся в исключительном владении тех, за чье учение плачены большие деньги, кто перерыл все библиотеки и часто бывает в музеях. У художника нет никаких оснований относиться к другим людям свысока. Он дурак, если воображает, что его знания чем-то важнее, и кретин, если не умеет подойти к каждому человеку, как к равному».

299
Однако если в само понятие равенства не был загодя вполне полноценно заложен тот до чего многозначительно полноценный и чисто житейский здравый смысл, то уж никак и близко не сможет в нем тогда вполне вот благочинно ужиться абсолютно никакого истинного духовного братства, а также и полностью осмысленного единства больших общественных интересов.
Ну а это, в свою очередь, вовсе ведь нисколько так недвусмысленно под собою подразумевает, что всякое, то до чего еще
спонтанное видоизменение во всей уж структуре нынче существующего общества может разве что только вот означать одну лишь довольно-то сомнительную и поспешную смену вывески, но вовсе не переход от одного вида власти к другому, куда поболее во всем действительно просвещенному.
И как оно само собой, без тени сомнения, полностью ясно – то общество, которое никто и близко совсем не станет всею той суровой силой так и тянуть в светлые дни, как всегда, донельзя во всем никак неопределенного будущего…
Нет, это как раз уж только тогда оно, пожалуй, и само по себе тем еще безысходно медленным, но при этом вполне этак до конца верным ходом всей своей общечеловеческой истории и будет постепенно фактически именно что принуждено разве что совсем поэтапно и пошагово более чем естественно эволюционировать.
Ну а вместе с тем тогда и начнут более-менее разумно видоизменяться и усложнятся все те от века еще совсем непритязательно и полностью буднично ныне существующие принципы любых тех до чего только необъятно широких общественных взаимоотношений.
Потому что как-либо иначе то, уж и не могло быть с тем отныне попросту вот нисколько так неумолимым движением времени, что в последние двести лет сколь неутомимо разом тянет нас куда-либо строго вперед и только всесильно вперед…
Причем это именно оно и приводит в движение буквально все механизмы, так или иначе управляющие обществом, и они до чего глубоко, перепахивая почву, вскрывают абсолютно любые корни довольно-то немыслимо многообразной людской натуры.
И как оно и понятно не одни лишь те весьма благостные и положительные, но между тем, к самому большому на то сожалению, и все те из них более чем донельзя так отвратительно отрицательные.
И как-либо иначе ему пока уж вовсе совсем и не бывать.
Раз все общественное зло до чего и впрямь более чем последовательно эволюционирует вместе со всем человечеством, а не остается некоей тенью стародавнего треклятого прошлого.
И именно этак у того еще древнего, порядком одряхлевшего зла свежие головы, между прочим, разом затем заново и отрасли.
Однако всего хуже будет, коли в сущее невежество явно попытаются с дьявольски суровой силой втиснуть светлые идеалы крайне этак, пока довольно далекого будущего.
Ну а тем более, если они ко всему прочему еще и донельзя во всем изумительно так блекло абстрактные, то есть на данный момент они никак и близко пока не обкатаны на всякой той до чего суровой и совсем неотъемлемо простецкой житейской практике.

300
Разве мысль вообще хоть как-либо способна стать делом, минуя многолетнее обдумывание всех ее до чего неизбежно, что исключительно весьма уж проблематичных чисто так конкретных и практических своих сторон?
Понятное дело, что и близко вот совсем ведь нисколько не сможет, и это одна из наиболее элементарных жизненных аксиом.
А если все к тому же произошло донельзя ведь внезапно и сколь чудовищно на редкость стихийно, да и полностью бесконтрольно, и в принципе как-никак столь хаотично и массово, то тогда тем более, какое это тут может быть доподлинно верное продвижение людского социума к неким и впрямь самым заоблачным далям грядущего?
А может, все-таки новоявленное зло разве что лишь попросту непримиримо воспользовалось горячечным нетерпением ярых рационализаторов светлых (а может, и нет) идей неистощимо оптимистичного и никак толком необдуманного сколь еще незамедлительного осушения старого и гиблого болота в том некоем чисто абстрактном смысле вовсе-то ни в чем нынче никак неправых общественных отношений?
Причем все попытки их постепенного видоизменения могли бы носить и тот строго хозяйственный, а не отчаянно рьяный политический характер.
Изменить к чему-то лучшему можно только свою улицу, но не весь же большой город.
Разнузданное политиканство всяких мелких чинов, так и желающих все проблемы решать в самых грандиозных вселенских масштабах и призвало на службу народу всяких тех еще бесноватых Шариковых и Швондеров.
И ведь начали происходить все эти весьма многолюдные прения как раз-таки явно же исключительно задолго до появления всех тех яростно возносимых над безнадежно пустыми головами алых знамен…
И в наиболее главную основу всему тому разве что только и легло одно то беспардонно ведь твердолобое и безапелляционно нигилистическое отрицание всего того чисто прежнего простецки безыдейного зато относительно этак при всем том более-менее сытого существования.
Люди, всею душой хотевшие только как лучше, а потому и в едином усилии стремившиеся разом натянуть покрепче вожжи, да и погнать людское стадо на то пастбище, на котором им и будет затем еще пастись значительно так посытнее непросто разом опростоволосились, но и всецело дали пищу одним белым червям и вшам.
А как раз потому и вполне возможно наделить подобного рода доблестные задушевные устремления тем самым броским именем исключительно простейшего разветвления точно того прежнего помпезно лютого недобра.
Оно разве что только пустило свежие корни на куда получше, нежели чем некогда ранее, нынче-то разом взрыхленной почве всей этой новой общественной жизни.
И теперь ему было, где вволю развернуться и вдоволь счастливо разгуляться.
До наступления новых времен тому, несомненно, этак явственно бы помешали именно те сколь еще донельзя твердые сословные рамки, ну а нынче вместо тех трех голов внеэтического поведения их оказалось чуть ли не с добрый десяток.
Автор может назвать все эти «головы» по их истинно до чего только злосчастным наименованиям.
Первые три, отлично подмеченные в фильме «Место встречи изменить нельзя», остались полностью разве что на том самом своем прежнем месте: хитрость, жадность, предательство.
К ним только вот теперь до чего надежно и навечно присовокупились: хвастовство красивыми, но крайне блеклыми мечтами; фанатизм, переходящий в дикий экстаз; готовность умереть во имя мутной, никак уж не видимой простому глазу идеи; боязнь всяческой власти как таковой; узколобое верхоглядство; лакейство перед всяким общим мнением.

301
И все причины тому и впрямь-таки до чего еще отлично были описаны Сомерсетом Моэмом в его публицистической книге «Подводя итоги»:
«Люди, будучи эгоистами, не могут легко примириться с отсутствием в жизни всякого смысла; и когда они с грустью убедились, что уже не способны верить в высшее существо и льстить себя мыслью, что служат его целям, они попытались осмыслить жизнь, создав известные ценности, помимо тех, которые непосредственно содействуют удовлетворению их насущных потребностей. Из этих ценностей мудрость веков выделила три как наиболее достойные. Стремление к ним как к самоцели, казалось, придавало жизни какой-то смысл. Хотя в них, по всей вероятности, тоже заключена непосредственная польза, но на поверхностный взгляд их отличает отрешенность от всего земного, которая и создает у человека иллюзию, будто с их помощью он избавляется от человеческого рабства. Высокое их благородство укрепляет в нем сознание собственной духовной значимости, и стремление к ним независимо от результатов как будто бы оправдывает его усилия.
Это – оазисы в бескрайней пустыне существования, и поскольку людям неизвестен конец их пути, они убеждают себя, что до этих оазисов, во всяком случае, стоит добраться и что там их ждет отдых и ответы на все вопросы. Эти три ценности – Истина, Красота и Добро».

И если рассуждения Моэма и не во всем до конца ныне как-никак до чего еще всеобъемлюще полноценны…
Причем именно что в свете той самой довольно-таки весьма уж широко им развернутой темы, то подобным образом оно выходит разве лишь потому, что ему некогда попросту никак не хватило достаточно вот длинной исторической перспективы, он был сыном своего века, и ему было вовсе непросто буквально всю ее до конца охватить.
И она нисколько никак пока не поддается всяческому элементарному логическому анализу, а он явно пытается его как-никак непременно же все-таки провести.

302
Хотя на самом-то деле, железобетонный век только и всего что весьма самочинно создал новоявленные дикие джунгли, а заодно и довелось ему разом прибавить всяческой отчаянной жестокости, к тому же явно отныне основанной именно на том крайне бесчеловечном, как бы выточенном, словно бы из цельной глыбы мрамора, сущем прекраснодушии.
И уж находило это свой выход именно в тех бесстрашно безумствующих нечестивыми страстями эмоциональных порывах, которые и впрямь-таки сколь вот безотлагательно требовали самого уж спешного разрешения донельзя ведь остро ныне стоящего вопроса истинно полноценного вычищения всей той «общечеловеческой плесени».
Причем весьма доблестно осуществиться сему должно было именно во имя царства добра и справедливости, как о том донельзя так беззастенчиво и лживо и было заявлено во всех тех исключительно ведь незадачливо кичливых и крайне уж весьма и весьма до чего только отчаянно привязчивых глазу лозунгах.
Александр Галич написал песню «Еще раз о черте», и в ней были такие слова:
«В наш атомный век, в наш каменный век
На совесть цена пятак»!

И это очень даже хорошо продуманные и однозначно во всем верные рассуждения, в них только-то и всего что никак не хватает чего-либо вполне этак до конца сколь осмысленно на редкость определенного…
А именно – что не на одну житейскую совесть нынче подобная красная цена, но и на человека вообще в безмерно дикой и совершенно вот неравной борьбе за некую светлую, никак наспех вовсе ведь и близко не осуществимую «благую идею».
И главное все то высокое пламя лютой борьбы если как-либо и было привязано ко всему тому простому люду, то разве что лишь, откуда-то издали, да и целиком этак абстрактно совсем же тоненькой тесемочкой…

303
А конечное производное всего этого – сущая замена обыденной житейской совести неким экстрактом обезличенно самодовольных рассуждений, до чего и впрямь буквально наскоро выведенных из жесткого переплета произведений искусства.
А между тем этакий неведомо, куда зовущий, чрезвычайно ведь на редкость коварный, безвременно во всем «верный путь» разве что только и ведет к одной той самой уж явной подмене всякого реалистического восприятия мира идеалистической самоубежденностью в то, что обязательно еще вскоре произойдет некое великое чудо.
А нечто подобное между тем никак не более разумно, нежели чем сама по себе истинно так жалкая попытка заменить синее небо, выкрашенным в точно тот же цвет потолком.
Приблизить все небесные блага, нам доселе сколь еще праздно наобещанные религией, к этакой всегдашне грешной земле – то ведь и было светлой мечтой беспутной души идеалистов XIX – XX столетий.

304
Однако, как то всем и каждому должно было и впрямь на редкость оказаться до чего же никак неспроста фактически ведь разом вполне этак сходу понятно…
Иссыхая от дикой жажды, в неких разве что сумасшедших грезах своих до чего только ясно и радостно углядев тот самый прекраснейший оазис, вовсе-то никак нельзя будет рвануться и ринуться к нему совсем этак чисто вот сломя голову, никак при этом, явно не разбирая перед собой ни пути, ни дороги.
Да – это вполне реально существующий объект, а не плод чьего-либо больного воображения.
Но вот оно что: идти к нему надо бы, беспрестанно при этом только ведь и думая о том, что впереди всему человечеству явно еще может светить, в том числе и лютая смерть, причем не только от колес, но даже и фар буквально-то всесильного технического прогресса.

305
Ну а для того чтобы общечеловеческий прогресс и вправду стал носить именно тот ярко и проникновенно духовный характер, надо было вовсе не идейки хромоногие всем-то своим излишне пресыщенным книжными абстракциями умом более чем глубокомысленно и сколь умиленно и восторженно разом так сходу порождать.
Нет, во имя чего-либо подобного кое-кому непременно ведь следовало вполне этак всерьез проникнуться откуда-то весьма и весьма глубоко изнутри, тем самым как есть наиболее во всем чистейше возвышенным духовным началом.
Ну а как раз затем вдоволь и сеять в совершенно иссушенную цивилизованным варварством землю семена всеблагих духовных истин.
Да только куда - это вообще тому вполне ведь определено чисто так среднему интеллигентному человеку до тех самых великих небес буквально всестороннего творческого восприятия действительности, на деле доступного разве что каким-то единицам из многих и многих миллионов?
Ну а чего тогда вообще можно было говорить обо всяком вполне вот наиболее простом честном народе?
Нет, на то уж они и есть те самые блистательные искры грядущего на всем том донельзя так еще доселе темном небосклоне всей этой нашей серой и обыденной современности.

306
Причем лютые в политике - злые гении ХХ столетия – не более чем ферзи шахматной партии, разыгрываемой дьяволом и Богом за все же наши души и бренные тела.
Эти люди были начинены, словно взрывчаткой, радикально осатанелой идеологией.
И это именно ее липкие путы и приблизили безликие массы ко всему тому до конца вполне же обесцвечивающему и изничтожающему все те прежде некогда довольно-то вполне твердые рамки человечности, да и сущей бесчеловечности, в том числе явно так тоже.
Ныне было им самое время только ведь уж весьма спешно уступить пальму первенства тем самым донельзя ярым принципам исключительно так всеобщего и до чего же самоотверженно идейного существования.
И все тут дело было как раз в том, что невежественная толпа всегда была крайне податлива под руками своих правителей, словно пластилин.
Ну а наиболее важной задачей всей той диктаторской верхушки было одно лишь желание во всем уж верой и правдой безукоризненно услужить богу из плоти и крови, всецело олицетворявшему собой новую, буквально-то всесильную отныне власть.
И это именно та всегдашняя готовность самого различного калибра холуев – всласть изливать в самые недра чьих-то серых душ ужасно липкую и привязчивую лесть – и создала все те предпосылки для грядущего всевластия лютой тьмы.
Люди, на ходу дремавшие, да и впрямь ведь как есть наяву при этом видевшие сны о некоем том прекрасном грядущем, никак того и близко совсем ведь вовсе не видели или попросту напрочь отказывались видеть.
А тем временем все то простонародье всесильно обволакивали липкими словами весьма и вправду донельзя так до чего же весьма словоохотливой диктаторской пропаганды.

307
А впрочем, и современный российский интеллигент тоже уж довольно-таки мало хоть сколько-то как есть верно, и деятельно на самом деле, а не на праздных словах хоть как-либо вполне приспособлен ко всему тому весьма полноценно достойному пониманию тех еще самых азов существования всякой той или иной политической власти как таковой.
Раз вот излишне же много он о ней до чего еще бесшабашно и безответственно сколь яростно и пылко всячески теоретизирует, а между тем, находясь у ее горнила, неизбежно ведь нужно было и впрямь-таки оказаться самым истинным практиком, буквально всегда крепко стоящим своими ногами именно что на твердой земле.
Зато все те прекраснодушные сластолюбцы, зачастую и впрямь-таки явно живущие посреди чисто своих до чего только совсем же невообразимо высоких мечтаний, всегдашне были способны, сокрушив при этом все те мыслимые и немыслимые преграды, разом построить во всем своем безукоризненно доблестном воображении самые грандиозные планы на буквально всеобщее наше светлое будущее.

308
При этом до чего уж тщательно напрягши свое воображение и создадут они для всех нас (в той голой и ничем неприкрытой теории) именно то, чем всенепременно сколь еще разом затем и воспользуются – отъявленные и давно всеми церквами отпетые негодяи.
Причем из столь явного тут именно то, что никакой яркой зарницей более светлого и совершенно на редкость иного грядущего всем этим революционным веяниям было и близко ведь никак и никогда и близко уж, затем совсем этак нисколько не в едином глазу не стать.
Раз всякий свежий асфальт может стать мокрым, а может быть горячим, однако никак не будет он чистым от грязи, на нем оставляемой великим же множеством людских ног.
Из буквально бесконечного бездорожья совсем так никак не выберешься, наскоро проложив асфальт некоего нового мышления, поскольку для этого надо было неимоверно еще долго готовить себе именно тот новый никем еще доселе и близко не проторенный путь.
И разве кому-либо может то оказаться совсем этак вовсе попросту никак не понятно…?
А между тем совсем не сможет то поколение, которое только и делало, что обреченно и безвылазно год за годом топало и топало по непролазной грязи в единый миг благодарно и смело прямо-таки на глазах буквально-то всем станом своим безотлагательно разогнуться, да и разом избавиться от всей извечной своей горемычной согбенности?
На самом уж деле нисколько и близко вовсе так нет, поскольку ничему подобному нигде и никогда вовсе вот попросту и не произойти.
И все это в свете того, что для того, чтобы весело и дружно, чеканя при этом свой шаг хоть как-либо направить свои стопы к некоей отдаленно маячившей на самой линии горизонта светлой цели, нужно было нечто гораздо большее, нежели чем просто сластолюбиво и восторженно радостное предощущение грядущего, всеобщего народного благоденствия.

309
Раз уж, как тут напрягши при этом все мускулы ни старайся, а небесную синь хрустально чистых идей нам под ноги никак этак нисколько вовсе не перекатишь.
Навсегда бы надо разом и насовсем позабыть обо всякой подобной более чем нелепой возможности!
Но некоторые именно в этом до чего сильно (чисто теоретически) и впрямь-то вдоволь уж поднаторели, а все это между тем только потому, что всякие обильные и до чего прекраснодушные мечтания – это и есть их наиболее обыденная трапеза.
Они и впрямь до того старательно впихивают внутрь себя те самые на редкость всевозможные абстрактные понятия, что вот действительно того стоящее вполне объективное восприятие истинной реальности затем вот для их умов и вправду как-никак на деле становится чем-либо чрезвычайно так на редкость более чем немыслимо же явно затруднительным.
А как раз-таки в связи с этим, они до чего еще откровенно сходу и оказываются ни с какого боку и близко неприспособленными ко всему тому доподлинно взвешенному и вполне трезвому восприятию той самой повседневно всех нас вездесуще на редкость плотно день за днем окружающей и чисто уж самой насущной действительности.
Правда, все это, как и понятно, никак не из области чего-либо как есть чисто ведь пламенно личного, поскольку с этим у них все всегда в самом-то идеальном порядке.
Нет, вся та узость их туго набитого буквально этак всевозможными давным-давно же избитыми штампами мировоззрения более чем вполне однозначно себя проявляет только-то в восприятии больших общественных формаций, как и отдельных людей, попросту разом выпадающих из всякой общей схемы…

310
И кстати, это именно то самое и впрямь самое еще полное всеобилие всего того донельзя уж пресыщенного самим только собой прекраснодушия и портит кровь многим современным титанам!
И это как раз-таки по этой причине некоторые великие деятели современного искусства до чего и впрямь попросту противоестественно совсем же одиноки, а все темные стороны их личностей довольно вот весьма неприязненны на всякий свой внешний вид.
А происходит нечто подобное, прежде всего оттого, что их души потребляют, словно вкусный пирог, ну а автору его произведения всенепременно достаются одним лишь и только кровавым потом из всех пор его организма.
Да и вообще ему-то и была до чего уж безвременно предоставлена на редкость тяжкая роль из всякой обыденной плесени раз за разом лепить нечто более чем и впрямь высокое и чистое.
А, собственно, как раз именно для всего того ему и надо было иметь дело со всяческого рода мирской грязью, никак и близко не отворачивая при этом от нее свой взор, как это до чего еще весьма заправски делают все те, кому всякая мерзость и близко уж нисколько не по нутру.
Как о том некогда спел бард Александр Дольский в своей песне
«По дорогам моей земли»:
Я познал фанатизм и споры,
Бездорожье и грязь в пути.
Вырос я из такого сора,
Где стихи не могли расти.

311
И все же подобные люди, несмотря ни на что, все-таки выросли.
И поскольку они вполне искренне обращены лицом к той подчас до чего и впрямь совсем этак непримиримо злостной действительности, то и не чуждаются они ни слов, несущих грязь, ни мыслей, в них ею вполне резонно на ее фоне совершенно уж поневоле буквально сходу так создающихся.
Помниться, на концерте в израильском городе Бэер-Шева в феврале 1993 года какая-то грязная сволочь несколько раз подряд сделала снимки барда Александра Дольского, когда ему по ходу его джазового наигрыша попросту необходимо было кривить лицо.
И вот, в какой-то момент, вконец подустав от всего этого, он, будучи вне себя, выкрикнул грязное ругательство, содержавшее в себе угрозу физической расправы.
Прав он или не прав, но только он человек, который за свою правду пошел бы на верную гибель, ну а те, кто любит ее чистейший задушевный экстракт, скорее тех других на нее, недолго думая, запросто ведь совсем уж безоглядно сходу отправят.
Как то было в романе братьев Стругацких «Обитаемый остров»:
«“Я ничего не могу тебе сейчас рассказать. Но у нас есть шанс. Единственный… – Он сел за руль и вставил ключ в зажигание. – И еще имей в виду: если вы не прикончите этого приличного дядьку, он прикончит меня. У тебя очень мало времени. Действуй, Зеф”. Он включил двигатель и задом выехал из гаража. Зеф остался в дверях. Первый раз в жизни Максим видел такого Зефа – испуганного, ошеломленного, растерявшегося. “Прощай, Зеф”, – сказал он про себя на всякий случай».

И для чего это вообще надо было сколь экстренно посылать на верную погибель наилучших людей ради лишения жизни тех (по чьей-либо недоброй указке) явно ведь всемогуще наихудших из буквально-то всех, кто только разве что вообще еще жил полужизнью в том самом общепланетном
могильнике?
Причем, дело ясное, Маку-симу вовсе уж нечего было столь вполне внимательно прислушиваться к тому, кто и впрямь совсем на ушко чего-то до чего еще явно более чем лукаво ему намекнул о том, что есть, мол, некто наихудший из всех живущих на этой земле или даже в некоем совершенно ином мире.

312
Литература – олицетворение дум автора и его окружения, а кроме того, она, в свою очередь, зачастую и как-никак уж до чего только подчас вполне ведь формирует буквально всяческое людское сознание.
Человек может, в принципе, оказаться уж никак не знаком с миром художественной литературы, однако с попутным ветром и до него тем еще дальним эхом доносится ее частое и прерывистое дыхание.
А потому и смерти подобно насаждать всякие пламенные и столь на редкость весьма одиозные революционные идеи.
От всего этакого всеобщего блага надо было и впрямь-то сломя голову разом бежать, причем совсем этак безо всякой оглядки.
Да и надо бы, кстати, и то весьма ведь досконально так разом полностью осознавать, что и среди сил завзятой реакции всегда уж хватает людей со светлым здравым умом, только и всего что в весьма значительной степени явно зараженных всяческого разного рода укоренившимися амбициями и старыми предрассудками.
И их непременно бы надо сколь еще постепенно и весьма вот деятельно переубеждать, а не расчищать себе дорогу к свету путем насилия и безликого смертоубийства.
Поскольку совсем не иначе, а этакий путь до чего однозначно разве что только и приведет в одну лишь более чем невообразимо же гиблую и всепоглощающую тьму.

313
Взаимное столкновение двух светлых сил от одного лишь полнейшего неведения всего того безыдейно и беспросветно на всем этом белом свете действительно происходящего – чего это тут может оказаться лучше для истинного зла, а как раз потому неприметно под шумок оно вскоре и приберет всю в стране власть разве что лично себе.
Причем то самое истинно на редкость полностью ведь бездеятельное неведение, как и самое полнейшее отсутствие всяческого понимания всех тех уж до чего еще искрометно происходящих в стране событий фактически так до чего еще искрометно берет свое начало как раз оттого сколь однозначно всем досконально понятного ослепления ядом «кривооких амбиций».
Зверская жестокость, включающая в себя и самую несусветную ярость словесную – вот чем, то никак не должное подспорье для всего того будущего кипящего котла, в котором полностью одинаково затем сварятся все те спорщики как таковые, обретя себе именно на том свете полностью стоящий того и впрямь вполне полновесный душевный покой?

314
Если же светлая истина – она совсем этак наглядно всегда ведь разве что только одна, да и подается она исключительно именно что откуда-то сверху на блюдечке, то о чем это тут тогда может вообще еще идти речь?
Братья Стругацкие – они ведь тоже по временам кормят народ с ложечки всеми своими воинственно гуманными истинами, будто бы манной небесной.
Хотя вот потом, естественно, пусть и вскользь (как то и вообще более чем однозначно вполне вот свойственно всем мудрецам заднего ума), вдруг как-никак разом опомнившись, и вправду сходу же начинают до чего еще истинно веско изрекать суровые истины донельзя навязчиво и неумолимо веским и менторским тоном.
Братья Стругацкие, «Обитаемый остров»:
«Тебе известно, что в стране инфляция?.. Тебе вообще известно, что такое инфляция? Тебе известно, что надвигается голод, что земля не родит?.. Тебе известно, что мы не успели создать здесь ни запасов хлеба, ни запасов медикаментов? Ты знаешь, что это твое лучевое голодание в двадцати процентах случаев приводит к шизофрении?»

315
А чего, пускай себе более трех четвертей населения как-нибудь со всеми этими психами, затем фактически полжизни своей и впрямь-таки безотрадно вовсю, как только могут, помыкаются, но главное – оно в том, чтобы у меня лично совесть за них более не болела, а так пусть себе все идет, как идет, сплошным самотеком!
Вот будто бы и впрямь нет уж между тем ничего поважнее, нежели чем раз и навсегда, полностью и бесповоротно попросту так истинно навек сокрушить тот вот сам как он только ныне есть оплот дичайшего зла!
Поскольку чего-чего, а все принципы некоей возвышенно светлой души попросту разом до чего еще дыбом ведь восстают супротив нисколько никак и близко уж вовсе совсем этак никак недостойного продолжения старого и прежнего, замшелого и отвратного общественного недобра…
И ясное дело, что великие герои – его славные победители – всенепременно так быстро еще разом затем отыщут для себя всецело нужную им лазейку – ой, превелико извиняемся – твердую почву под своими ногами.
Снова цитата их того же незабвенного «Обитаемого Острова» братьев Стругацких.
«Но свою главную задачу я знаю твердо: пока я жив, никому здесь не удастся построить еще один Центр. Даже с самыми лучшими намерениями».

316
Озлобление светлых душ пребывающих в кромешной тьме дело абсолютно же явно так вовсе ведь попросту неизбежное…
Однако каждый попавший в оковы смертельной погибели и лютой тьмы должен был сделать буквально все от него зависящее, дабы сохранить даже и на самом донышке души нечто искренне светлое и только тогда его и можно будет считать вполне настоящим и достойным уважения человеком.
Причем социальные потрясения это и есть наиболее разрушающий и раздирающий на части сколь ведь многие души крайне вот губительный фактор.
Да и вообще революция принесла с собой один только чудовищный террор раз и навсегда сходу отменивший все былые реалии пасторальной и мирной жизни. Причем то самое алчно ярое противостояние двух большевистской и нацисткой диктатур еще лишь поболее ее разве что только всецело вот донельзя усилила.
И это все, конечно, очень же даже на редкость печально.
Да вот, однако, это еще и близко при этом никому не давало права этак-то сходу всею душою бестрепетно вот сдаваться в лапы всякого до чего и впрямь весьма вот осатанело разнузданного варварства.

317
А между тем в произведениях Стругацких явно вот присутствует сущая потеря разума и человечности после тяжелой утраты какого-либо весьма уж близкого человека.
Ну а это вполне способно оправдать одну лишь крайнюю жестокость, направленную именно что супротив тех наиболее главных палачей, но никак вовсе не сможет чего-либо подобное более чем и впрямь самым полноправным образом вполне этак верно соотноситься и ко всем тем полностью уж слепым исполнителям чьей-либо безумно лютой, но при всем том разве что чисто вот совсем чужой воли.
Непосредственные исполнители – люди подчас подневольные, и они могут от всей души более чем искренне порой посочувствовать всем тем, кого они по одному чужому приказу, а отнюдь не по собственному почину, в крепостную стену, пусть и невесело, но деловито, весьма уж и впрямь до чего еще
деятельно замуровывают…
Совсем другое дело – общий лик врага на войне: у него лица нет, и это святое право солдата – убивать врагов, да только на редкость бесслезно устраивая кровопролитную войну внутри своей собственной отчизны, сам рано или поздно человеческое лицо потеряешь, а без него какое там чего-либо этакое думать о призрачно светлом грядущем…

318
В той же книге Братьев Стругацких «Обитаемый остров» весьма явно наблюдается та, пусть и довольно-таки праведно нажитая, однако при этом никак не в меру свирепая ожесточенность Мака-сима.
А между тем ему вполне должно было жалеть почти всех обитателей своего живого могильника.
И вот еще что: убивать беспомощных врагов – вовсе не свойство людей великодушных, имеющих истинно благие и самые наилучшие намерения.
Мака-симу следовало бы всех тех людей из обреченного здания обязательно еще уж одного за другим до самого последнего как-никак еще повытаскивать.
Причем надо бы прямо так и сказать, что ему и в самом деле ничего не стоило спуститься вниз, в подвал, и переустановить бомбу на совершенно так незначительную дополнительную задержку, а тем временем полностью очистить корпус здания от кого бы то ни было.
Но ведь они там все были заклятыми врагами буквально всего на этом свете действительно уж как есть премного хорошего!
А между тем для вполне объективной оценки действий каких-либо многих людей одного отдельного человека явно еще окажется совсем этак и близко вовсе ведь никак еще не достаточно.
Должен был иметь место справедливейший суд, а не свирепое убийство, словно бы именно же из-за угла!
Так ведут себя одни только те, кому до чего и впрямь неистово охота, изображая из себя Господа Бога, брать на себя все Его грозные карающие функции.

319
И, конечно, вполне же естественно будет более чем и вправду возможно, и такое ведь, собственно, высказать: а чего это ради из-за тех до чего тщательно отобранных нелюдей сорок миллионов человек должны были лишний час полтора испытывать муки жесточайшей депрессии?
Однако эта линия в книге нисколько не прочерчена, и совсем не потому Максим явно не захотел спасать всех тех обреченных на смерть вурдалаков…
А между тем именно с этого, собственно, и начинается путь в бездну для целой страны!
Светлый ореол вокруг ликов великих деятелей террора становится и впрямь-таки бесподобно же удобной повязкой на глазах у всякой более чем здраво, да вот беда разве что чисто ведь совсем абстрактно сколь еще моралистически верно рассуждающей интеллигенции.
И столь надолго она затем и впрямь более чем безвременно разом пропитывается ядом лживой идеологии, бестрепетно несущей сущий бред обо всем том великом будто бы на деле и вправду еще некогда затем последующем всеобщем счастье.
Поскольку смотреть сквозь бледно розовые очки можно очень уж долго, и главное – до чего этак исключительно совсем несуразно при этом всячески пренебрегая всею той до чего еще невзрачно алой и несусветно так промозгло серой действительностью.
К новым, слепо алчущим крови и энтузиазма временам, было некогда принято относиться полностью ведь совсем безропотно, только-то и всего, что боязливо их слегка между делом бессильно поругивая…

320
И ничего тут, в сущности, и близко никак не попишешь, в атмосфере самых же разнузданных и краснознаменно революционных реалий старая интеллигенция попросту сразу так взяла на себя роль самого что ни на есть беспристрастного судьи.
И она вполне верно судила обо всем том попросту и невообразимо для каких-либо прежних времен донельзя этак трагически сложившемся положении вещей, палец о палец, однако при всем том, нисколько не ударяя, чтобы хоть как-либо его сознательно и созидательно по мере сил еще ведь на деле улучшить.
Причем, при всей своей крайне вычурной мягкотелости, российская интеллигенция вовсе уж никак и никогда не стеснялась пролития крови, коли та была кем-либо пролита за некие самые наивысшие идеалы той самой исключительно наилучшей во всем этом мире только лишь некогда разве что затем последующей и грядущей общественной жизни.
Раз в тех и впрямь до чего остро вонзенных в небо лозунгах более чем неизменно где-то ведь глубоко внутри заключалось некое исключительно так вовсе же совсем невозмутимо аморфное добро, всецело нацеленное на одно то весьма уж благоразумное осуществление всяческих абстрактно аляповатых принципов некоего совершенно вот вовсе иного небесно чистого житья-бытья.

321
А между тем их вполне настоящее, а не липовое осуществление было возможно разве что в случае уж до чего еще весьма последовательного и полностью так до конца продуманного освобождения великого множества отдельных личностей из всех тех донельзя старинных, давно проржавелых оков…
Причем вся та пролитая на землю барская кровь лишь ожесточает сердца, а внутренней свободы личности от нее при этом становится, куда только не в пример всему тому прошлому сколь еще значительно уж разве что лишь всецело вот только поменее.
Поскольку в массах от этаких дел вся та серость заскорузлого и более чем осатанелого невежества разве что лишь до чего безмерно при этом на редкость усиливается, да и несусветно не по дням, а по часам попросту удесятеряется…
И ее весьма явственной функцией при этаких делах разом еще затем ведь сходу становится разве что только сущее подавление всего того оригинального и цветом никак вовсе совсем не серого…
Или уж может быть иначе, а именно вот еще последует самое этак донельзя наглядное и весьма посильное его обрамление в исключительно серые бесцветные рамки.

322
Ну и помотает же при этом кое-кого из деятелей отныне истинно во всем попросту ведь фактически что всеядного искусства по всем тем до чего разудалым кочкам нисколько нынче никак не обустроенной жизни…
И вот как раз из-за всего того они и становятся явно готовы на то очень ведь даже (к сожалению) довольно-таки уж действительно всецело вот многое…
То есть они как-никак, затем еще и вправду смогут вполне этак реально стать одним из столпов до чего еще помпезного государства кроваво красных заоблачных мечтаний и крайне же при этом скудного, повседневного рациона и быта.
Причем атлантом, всесильно державшим этак уж нынче и впрямь очерченные в багровые тона небеса над всею той совсем этак необъятно широкой опричниной, безусловно, являлась именно та весьма ведь донельзя разветвленная карательная система, состоявшая из разжиревших бюрократов, а также и вконец без конца и края оскотинившихся палачей.
И уж надо бы при всем том чисто ведь разом сходу упомянуть, что чего это тут не говори, а довольно-таки многим заплечных дел мастерам более чем неизменно свойственна житейская трусость и всей решительности им, несомненно, придает само, то, как оно есть донельзя отрадное нахождение за чьей-либо исключительно широкой чужой спиной.

323
А спина эта может принадлежать одним лишь тем довольно влиятельным людям с тем совсем немало уж, как есть, весьма многозначительно высокоразвитым интеллектом…
И вот, постепенно, по мере довольно-таки медленного и крайне неспешного видоизменения всей внутренней сути человека, как и более чем вполне неизбежного чисто вот поэтапного его втягивания в мир темных интриг, он и обращается в сущего кровавого монстра.
И этак, то само собою попросту неизбежно раз за разом затем и выходит, причем исключительно как-никак, а только потому, что добро и свет, умирая, довольно-то на редкость частенько оставляют после себя чересчур много свободного места для лжи и подлости, чем уместилось бы в сердце просто еще изначально донельзя плохого человека.

324
И это именно люди, воспламененные блеклыми бликами светлого общечеловеческого грядущего, и обладали умением обращать свое этическое чувство в некое плавсредство для достижения дальних берегов забвения в сугубо личной их стране благой и сладостной фантазии.
И им явно так попросту именно что во сне и наяву беспрестанно грезилось, что вся та Западная Европа и впрямь вот являет собой изумительной красоты алмаз высочайшей просвещенности и культуры.
А между тем она всегда являлась таковой разве что лишь изнутри, а внешние ее контуры уродливее любой диктатуры, и в точности так это касается и США.
Мир въедливой и привередливой европейской мысли всегда был полон подлой и завзятой прагматичности, однако это его исключительно внешняя и, пожалуй, именно во многом полувынужденная сторона.
Но все-таки весь тот преуспевающий Запад не слишком-то действительно светел, а лишь сугубо просвещен и всецело напыщен.
Страны НАТО весь остальной мир вполне искренне считают образцом варварства и невежества, а потому по отношению к ним у них нет ни симпатий, ни антипатий, а один презрительный прищур, что довольно-таки частенько появляется на чьих-то сытых лицах, когда их взор бывает, обращен в сторону стран, только относительно склонных к развитию.
И они вовсе не просто так новые земли называли именем старого и давно им знакомого, как то Новая Зеландия или Новая Гвинея.
Ими всегда двигало желание необъятно расширить свой мир, причем буквально-то до пределов всей нашей планеты.
И они фактически до сих самых пор и считают, что мир этот от тех посильно сглаживающих всю его дикость облагораживающих действий, и в самом-то деле, когда-нибудь затем еще станет значительно лучше, просвещеннее и всецело светлее.
Причем при том самом до чего еще весьма конкретном применении средств по его посильному улучшению они никак и никогда нисколько не побрезгуют абсолютно ничем отвратительно грязным, гнусным и осатанело смертоносным.

325
Материковые революции XIX, XX, XXI столетий всегда имели мозговой центр именно на тех не столь и отдаленных Британских островах.
Воинственно радикальные течения наиболее отпетого либерального толка само собой являли именно тот наиболее наилучший живой трамплин для всего того разве что чисто ведь на редкость исключительно же всеобъемлюще лишь некогда ведь затем только последующего до чего еще неистово так алчного торжества британской короны.
И как раз этак практически всегда и считали до чего многие представители высшей знати Туманного Альбиона.
Правда, сама идея подобного рода решительных действий как нельзя, кстати, собственно вот родилась именно на большом же материке, но при всем том только на Британских островах ей и нашли самое наилучшее, многозначительно конкретное применение.
Хотя, конечно, речь идет только о подталкивании в бок, беспрестанном спонсировании, а не о том, чтобы кто-то за кого-то специально раздувал пламя ничем неукротимых амбиций.
Да и вообще диктаторы новых времен стали именно же поголовно самими собой как раз-таки благодаря свету безликих истин, выраженных на белой бумаге и сделавших черным все житейское существование многих и многих миллионов людей.
Поскольку, беспардонно и беззаветно вооружась верой в самих себя, толкущие воду в ступе демагоги и приобретают все возможности для самого вполне этак более чем незатейливого овладения принципами управления всем скелетом общественного бытия.
Ну а вслед затем и сама та до чего еще беспокойная и крайне же ошарашенно суетливая жизнь робкими шажками затем и пойдет еще устраиваться к ним разом этак сходу на службу.
Причем всяческие проходимцы при подобных делах как никто иной вполне этак верно и преуспевают, дабы до чего и вправду затем как есть еще стать именно теми, наиболее главными заправилами совсем так беззаботно ступив на поприще на редкость отчаянного горлопанства или, скажем, донельзя темных и закулисных интриг.
И надо бы при всем том и близко никак нисколько не позабыть, что и все это их на редкость всеобъемлющее до чего совсем бесчеловечное, фактически уж чудовищное самомнение могло ведь в том числе и привести к той более чем неизбежно ведь явной погибели буквально весь этот необъятно широкий нынешний мир.
Раз далее, то будет совсем этак никак нисколько и близко так явно не важно, о чем это как-никак еще пойдет, собственно, речь – о праве ли поставить свой велосипед посреди прохода в коммунальной квартире или о суверенном праве СССР разместить на Кубе свои ракеты с ядерными боеголовками.
Причем всякое и любое серьезное политическое решение всегда же полностью строго коллегиально…
И кстати, более всех прочих оружием, а в том числе и ядерным, отчаянно так смело бряцают именно те донельзя искристо восторженные либералы, взращенные под сенью самочинных диктаторских режимов.

326
Им бы разве что то самое чужое зло как есть до чего ведь побыстрее было бы надо полностью так сходу совсем извести, а там как-нибудь уж и поглядим, да и со всем тем остальным непременно в самом скором времени обязательно уж как-нибудь разберемся.
И Братья Стругацкие в своем «Обитаемом острове» совершенно этак никак вовсе неправы, бросая в массы своих читателей этакие воинственно гуманистические принципы…
«Это было гнездо, жуткое змеиное гнездо, набитое отборнейшей дрянью, специально, заботливо отобранной дрянью, эта дрянь собрана здесь специально для того, чтобы превращать в дрянь всех, до кого достает гнусная ворожба радио, телевидения и излучения башен. Все они там – враги, и каждый ни на секунду не задумался бы изрешетить пулями, предать, распять меня, Вепря, Зефа, Раду, всех моих друзей и любимых».

Вот именно в подобном духе все это, как правило, и объясняется всем уж тем на свете самым отъявленным палачам.
Ну а они после данных довольно-то наспех преподанных им уроков новой морали всенепременно вскоре пойдут творить ужасный погром, убивая при этом буквально всякого, кто им только под руку праздным случаем, даже и совсем невольно, еще затем попадется, включая женщин, стариков и младенцев – ничего нового в этом, в сущности, нет.

327
Причем сами рассуждения Стругацких о том, что у кого-то вот есть, значит, этакое исконное право уничтожать беспомощных людей, словно блох, если уж, являясь неким единым монолитом, они безо всякого стеснения травят буквально ведь все разом вокруг себя…
Нет, то вот как-никак одно лишь самое явное производное мыслительного процесса, выработанного в тисках того еще на редкость приземисто восторженного тоталитаризма, а не того вполне полноценно настоящего и подлинного гуманизма, что истинно во всем великодушно и проникновенно и впрямь же более чем должно радеет за весь блаженный мир.
И дай только Бог, чтобы через пару другую тысячу лет какое-либо снисхождение предоставлялось бы даже и наиболее мерзким существам человеческого происхождения.
Другое дело, что их обязательно надо бы до чего вот весьма надежно от всех и вся тщательно изолировать!
Еще раз и все о том же!
Убивают бессмысленно, совершенно так беззащитных врагов одни лишь те отъявленно зверствующие палачи.
Ну а наказывают их физически – люди, попросту уж всячески ведь старающиеся четко и ясно объяснить смрадным гадам, как там и что, на том самом единственно разве что только и доступном их весьма скудному пониманию – отвратительно скотском языке.
Правда, на все, разумеется, есть и свои более чем самые закономерные и вполне естественные исключения.

328
На то всякое железное, а никак вовсе не золотое правило, собственно, и существует во всей той довольно-таки уж и близко никак явно не однородной природе ныне ведь существующих вещей.
Однако это и близко не приемлемо для тех, кто сколь истово жаждет той необычайно возвышенной чистоты, да и высокой духовности, в том обществе, что попросту никогда не было к тому чисто ведь до конца вполне надежно и верно поистине приспособлено всеми своими наиболее изначальными и как есть весьма явными задатками.
Но некоторым до боли и впрямь-то совсем не в меру зачитавшимся литературы глазам сколь еще искренне кажется, что ласковые увещевания и есть порою самая так наилучшая защита от большинства форм лютой дикости…
Ну а светлое добро, ясное дело, весьма уж как есть эффективнее всего будет привито реалиям жизни именно бешеной силой, и это, кстати, и будет максимально так во всем до конца справедливо…

329
Однако всем тем до чего неистовым и бесшабашным насилием можно было только вот разве что от чего-либо плохого и впрямь-таки весьма поспешно всячески ведь враз вполне справедливо на деле отгородиться.
Да вот, однако, и близко же никак нельзя было при его-то весьма ведь немалом посредстве сколь еще яростно насаждать буквально этак все, как оно есть на этом свете более чем весьма полезное, радостное и хорошее.
А в том числе и по отношению к своим собственным малым детям никак этак нельзя его применять даже и ради самого доподлинного насаждения более чем светлого в них начала…
Отсутствие желания умываться по утрам и делать зарядку еще можно хоть сколько-то воспринимать как злой каприз, а вот явное нежелание знакомиться со светлым миром книг – вовсе-то, конечно же, нет.
Мир до чего, несомненно, можно познавать совершенно по-разному.
А потому и сущая привязанность лишь к одному из каких-либо видов искусства никак не является действительно возвышающим чью-либо душу истинно так положительным фактором.
Людское сообщество – оно и безо всякого повального увлечения чтением художественной литературы, в конце концов, непременно еще станет, куда только более гармоничным и, безусловно, так искренне более праведным.
И это именно во имя того дабы оно на самом-то деле, а не на каких-либо праздных словах, и стало уж именно таковым, его и надобно было сколь и впрямь всемогуще вполне осознанно «закодировать» как воспитанием, да и самой той чисто так намертво впитанной в плоть и кровь этикой социального поведения.
И хоть сколько-то к этому его подготовить было возможно одним лишь посредством самого ведь на редкость полноценно разумного насилия, по возможности никак и близко не связанного с чьим-либо самым конкретным убийством.
И это все должны видеть!

330
Экзекуции (не убийства) на больших площадях – лучший, пусть даже и до чего и впрямь-таки самый так неприглядный, пример, могущий действительно еще поспособствовать укрощению самих же корней социального зла.
Поскольку явная наглядность подобного до чего и впрямь донельзя весьма неприглядного зрелища обязательно еще усмирит и успокоит.
Ну, а слащавое прекраснодушие порою совсем этак наглядно, затем и выливается именно в форму самой неистовой жестокости, когда что-либо вовсе этак внезапно нарушает сам же неспешный ход времени для всех тех, кто более чем непременно всегда вот желает видеть картину жизни в одних лишь розовых и мажорно ласковых тонах.

331
И столь, несомненно, вредна даже и сама мысль о том, что весь наш человеческий мозг нужно бы более чем совсем вот беспрестанно держать в самом том еще явном переизбытке сугубо внешней крайне ведь до чего еще отрадно светлой духовности.
А между тем это только сердце свое и надо бы постараться оставить как можно подалее от всех нас до чего беспрестанно окружающей мерзости, доставшейся нам от всех тех прежних подвально-темных веков, да и поныне не полностью до конца вот минувшего Средневековья.
Да и наше нынешнее время – оно тоже не такое ведь действительно уж радостно светлое!
И если есть среди нас такие лица, что явно ведь и впрямь отчаянно желают переделать весь этот мир к одному лишь чему-то исключительно так явно разве что сколь еще весьма многозначительно же наилучшему…
Ну, так им в ответ непременно надобно до чего уж безапелляционно разом так сходу и заметить, что всеми теми их более чем необычайно благими намерениями будет разве что только и уложена та и впрямь более чем недолгая дорога в ад и вместо булыжников в ней будут людские сердца.
Причем в особенности тут немыслимо вредны как раз-таки мысли о каком-либо до чего и впрямь немыслимо великом общественном переустройстве!
Любой архитектор вам более чем незамедлительно скажет, что прежде чем перестраивать старое, обветшалое здание, надо бы наиболее так тщательным образом разом еще сколь вот досконально вникнуть во все же недостатки его сегодняшней конструкции.
Конечно, всего этого можно совсем этак нисколько и не делать, а именно сразу и на глазок разом вот спешно начать самую незамедлительную реставрацию, лишь бы только прямо уж ныне и сейчас внешний вид его стал, куда явно до чего поболее разом ласкать всем нам и впрямь давно этак наметанный глаз.
Поскольку дело-то ясное, в наше просвещенное время всякому тому зданию положено иметь, разве что, куда ведь исключительно наибольший слащавый лоск, чем то было когда-либо прежде, во все те исключительно вот злосчастные и нечестивые времена сущего засилья грубого невежества и весьма ведь крайне сурового примитива.
Нет уж, и близко никак нельзя чему-либо и впрямь до чего отчаянно невзрачному, собственно, вообще этак и оставаться в плену всех тех полностью ныне истлевших от древности обычаев.

332
Однако весь вопрос – он и в том, а не рухнет ли то неимоверно большое общественное здание, находясь при всем том в том сколь и впрямь неистовом разгаре давно ведь назревшего, да и весьма жизненно необходимого самого уж спешного своего и давно как-никак более чем назревшего переустройства.
Ну а когда нечто подобное более чем беспринципно и совсем этак бездумно некогда попытались и впрямь-таки ведь до чего еще безответственно провернуть со всею той Российской империей…
То, как оно и понятно при подобном бравом раскладе, дикое крушение было именно что как есть во всем этак именно что вовсе вот неминуемо, раз те самые «верхние этажи», как то оказалось, никак не имели хоть какой-либо настоящей кровной
связи с тем извечно уж «плавающим в нестойком грунте» фундаментом.
Это более чем верно подметил и отобразил Достоевский в своих «Записках из Мертвого дома»:
«Мужик, переселенный из Таганрога в Петропавловский порт, тотчас же найдет там такого же точно русского мужика, тотчас же сговорится и сладится с ним, а через два часа они, пожалуй, заживут самым мирным образом в одной избе или в одном шалаше. Не то для благородных. Они разделены с простонародьем глубочайшею бездной, и это замечается вполне только тогда, когда благородный вдруг сам, силою внешних обстоятельств, действительно, на деле лишится прежних прав своих и обратится в простонародье. Не то хоть всю жизнь свою знайтесь с народом, хоть сорок лет сряду каждый день сходитесь с ним, по службе, например, в условно-административных формах, или даже так, просто по-дружески, в виде благодетеля и в некотором смысле отца, – никогда самой сущности не узнает. Все будет только оптический обман, и ничего больше. Я ведь знаю, что все, решительно все, читая мое замечание, скажут, что я преувеличиваю. Но я убежден, что оно верно. Я убедился не книжно, не умозрительно, а в действительности и имел очень так довольно времени, чтобы проверить мои убеждения. Может быть, впоследствии все узнают, до какой степени это справедливо».

333
И однако же тем, кто всегда искал, да так и по сей день все также и ищет ту самую донельзя так невообразимо призрачную общемировую справедливость…
Причем им при всем том совершенно искренне более чем глубоко наплевать на ту пропасть, что и впрямь более чем неизбежно так разверзлась меж их и тем донельзя плоским простонародным сознанием.
Поскольку главное для них было заключено как раз именно в той ярчайшим и неземным светом сияющей идее, а потому и напрочь было оно раз и навсегда полностью вот совсем оторвано от всяческой почвы обыденной реальности.
А между тем ясно, как Божий день, что исключительно же беспрестанно так и кося головы тысячеголовой гидры, всех тех на редкость зловредных последствий самого еще повседневного зла, человечество и близко никак не добьется ровным счетом вовсе-то никаких довольно существенных, да и весьма и вправду самых так положительных результатов.
Ради подлинного и окончательного искоренения самой вот возможности возникновения грядущих дымных костров некоего нового инквизиторства будет и впрямь вполне еще необходимо совсем не яростно без конца и края расстреливать и расстреливать тех самых людей, что сколь и впрямь беспроглядно отягощены
старыми принципами общественного бытия…
Нет уж, во имя настоящего лучшего будущего истинно бы потребовалось до чего неспешно устранить, саму как она есть первопричину всего того исторического, а можно даже сказать – эпохального разожжения адовых жаровен ныне давно, этак как есть минувших лет Средневековья.
Причем коли с прошлым покончить вовсе вот никак и близко нельзя, то те будущие костры, которые будут некогда еще непременно разожжены после чудовищного ядерного конфликта пока вот никак не поздно бы ныне заранее же погасить…
Ну а сделать нечто подобное чистыми руками будет и впрямь именно что до чего еще совсем уж полностью одинаково легко, как и найти в большой грязной луже маленькую иголку Кощеевой смерти безо всяческого вообще «магнита».
А ведь им может сколь еще полновесно оказаться разве что то самое более чем непримиримо твердое осознание всего того, а чего это там вообще следует изыскивать, дабы понапрасну никак не разгребать голыми руками все те попросту необъятные горы мусора, что нам и вправду ненароком достались от тех навеки прежних времен.

334
Они были переполнены болью и печалью, однако грусть в них никак не преобладала над естественной радостью бытия, ну а теперь потомки тех, кто столь агрессивно тревожил старые раны народа, в точно той манере совершенно отстраняются от всякого его представительства, пред той и по сей день невероятно всесильными органами власти…
Можно сказать, что российская интеллигенция ныне попросту явно переняла ту до чего и впрямь давнишнюю позицию старинной и столбовой знати, тоже ведь знать не знавшей всякий свой народ.
И, ясное дело, в чем это тут была заключена наиболее ведь главная загвоздка – всякое как-никак до чего и впрямь невольное соприкосновение с какими-либо его весьма вот кровными интересами было вполне еще затем чревато столкновением со всеми теми дикими нечистотами грязной и непомерно так безыскусно скотской обыденности.
А из всего того более чем на редкость никак невзыскательно следует, что уж во имя сохранения всей той утонченно возвышенной духовной чистоты до чего ведь неизменно и вправду бы надобно фактически всегда тотчас же пренебрегать всей черной гарью нисколько неистребимого прошлого, причем буквально ведь всегда и везде!

335
Непримиримая позиция абсолютного невмешательства во все дела общественные при этом запросто может уж сочетаться у некоторых людей и с тем еще на редкость глубокомысленным и беспардонным вмешательством в чьи-либо сугубо личные дела со всеми теми (со своей колокольни) строгими моралистическими проповедями…
А между тем ради разумного, да и впрямь-таки на редкость действенного очищения от всей той старой скверны надо бы хоть сколько-то увереннее знать свой народ, а не отчуждаться от него, словно же черт от ладана.
И при этом явно уж никак немало тогда сыскалось всех тех высоколобых кретинов, что по одному тому чисто своему и впрямь этак более чем недалекому прекраснодушию слишком этак усердно приравнивали толпу невежественных обывателей к самим-то, значит, лично близоруким себе.
Вполне искренне при этом, считая, что их (как оказывается) и вправду более чем непременно будет возможно, как есть сколь уж запросто просветить некими теми чисто вот абстрактными высокими идеями.
И главное – столь самозабвенно всем сердцем разом уверовав, что народное, как правило, вовсе-то неразвитое сознание весьма ведь наглядно обладает всеми свойствами и качествами, каковые оно (да и то далеко не всегда) включает в себя разве что у человека во всем полноценно образованного…
Ну а некие другие люди видели выход в одной лишь только той осатанело яростной плети, а также еще и в самом беспрекословно трепетном следовании всем тем донельзя стародавним обычаям допетровской Руси…
Причем весьма и весьма довольно существенная противоположность во взглядах между этими двумя никак нисколько и близко уж непримиримо различными группами интеллигенции и послужила одной из наиболее важных причин для всего того только лишь разве что последующего возникновения тоталитарного государства на той бескрайне так необъятной территории всей же шестой части суши.

336
И, разумеется, что наиболее основной первопричиной для всего того истинно чудовищного их духовного размежевания как есть еще действительно более чем неизбежно и стало именно вот славное царствование Николая I, каковое до конца и во всем само собой ознаменовало более чем изощренное удушение всяческой настоящей творческой мысли.
Ну а тем и была тогда создана довольно грубая почва для всякого того чисто так только последующего злокозненного укоренения всем умом и сердцем помпезно серого царствования большевистского государя Сталина.
Да вот, однако, царя Николая I, не как ту большую историческую, а именно как довольно-то весьма обыкновенную серенькую суконно-солдафонскую личность, без тени сомнения, где-то уж явно этак вполне можно было понять.
Ясное дело, что все то, что послужило сущей первопричиной его яростного ожесточения супротив всякой яркой и оригинальной творческой мысли, вовсе не было связано с его природным жестокосердием или желанием превратить всех своих подданных в этакое стадо баранов, в полной покорности блеющих, даже и когда их ведут гуртом на бойню.
Нет, все тут дело было, собственно, в том, что на его голове волосы разве что не приподняли корону вверх в тот самый злосчастный момент его довольно-то нисколько не безоблачного, а куда скорее безмерно проблематичного восхождения на российский престол.

337
И произошло это только ведь оттого, что некоей донельзя разнузданной от всей ее неуемной спеси и лени братии с чего-то вдруг разом захотелось явственно повторить опыт Французской революции.
Ну, а именно это событие столь и впрямь, в конце концов, до чего еще весьма уж безрадостно и завершилось именно тем самым безотрадным пробуждением «Колокола» Герцена.
А «Колокол» этот стал явным предвестником холостого выстрела «Авроры» в 1917 году.
Три раза идеалисты – фанатики всеобщего людского счастья до чего вот усердно испробовали все свои силы, дабы на скорую руку совершенно так внезапно осуществить безоблачно счастливое построение куда, значит, поболее во всем весьма справедливого общества.
Да только трижды все это более чем совсем так безотрадно оканчивалось все, тем же безмерно кровопролитным побоищем попросту начисто обесчещивающей массы гражданской войны.
Режим Хомейни в Иране может послужить до чего только на редкость прекрасным четвертым примером, ну а поболее их нам явно так и не надо!

338
А между тем и безо всякой долгой гражданской резни подобное бравое дело уж без какой-либо, сколь еще иной весьма продолжительной войны обойтись и близко никак явно этак совсем попросту вот не сможет!
Ну а началось все это именно с того и впрямь-то бесконечного никак ведь ни на минуту несмолкаемого воя оптимистически настроенной философской и литературной братии, что на волне, куда исключительно большей, нежели чем ранее, свободы и понесла всевозможнейшую дичайшую ахинею.
Ну а более чем основательно построена она была как раз-таки на всех тех еще прежних догматах старой инквизиторской и иезуитской логики.
Священные идеалистические постулаты были всего-то навсего разом как есть, всецело ведь перенесены из благ иного мира в это наше до чего еще совсем так неизменно бренное и чисто земное существование.
Причем кому-то, может, и впрямь захотелось создать из сущего ада рай.
Однако вышло из всего этого нечто ровным счетом и впрямь-таки до чего еще безупречно на редкость вот явно совсем же обратное, и главное никак и невозможно было, чтобы все это и вправду хоть как-либо могло затем оказаться на самом еще деле действительно донельзя вовсе иначе.

339
И все это было так, разве что потому, что кое-кому и близко вот никак не терпелось более чем незамедлительно всецело же спешно воплотить во все реалии жизни те самые до чего прекраснодушные идеалистические чаяния, сколь ярко и нарядно (или сухо и наглядно) описанные в западноевропейских философских книгах.
А в них как есть, подчас своей вовсе вот обособленной жизнью существовали те самые цветные миражи, что были более чем беспредельно и впрямь-то именно что совсем до чего безнадежно уж далеки от какой-либо вообще так или иначе существующей во всем этом мире настоящей яви.
Или же эти творцы унылого людского бытия до чего искусно сгущали краски, предавая обыденным вещам некий зловещий и драматический смысл.
А разве нельзя было попросту вовсе уж совсем иначе взглянуть на весь нас окружающий мир, а именно – без каких-либо розовых или, скажем так, черных очков, сменяя их разве что исключительно ведь в угоду своему-то собственному весьма многозначительно праздному удобству?

340
Люди с чистой и светлой душой, столь еще остервенело копошащиеся в грязи в поисках некоего наиболее страшного первоисточника зла – это уж само по себе крайне этак донельзя вот удручающее зрелище.
Вагнер и Маяковский, по совсем ведь никак нисколько нескромному мнению автора этих строк, именно подобным образом и оказались, в сущности, как раз вот именно теми, кем они вполне еще определенно и стали во второй половине всего своего большого творческого пути.
Более того, эти деятели искусства весьма уж успешно распространили свои бесовски чудовищные убеждения на довольно широкие массы всей той денно и нощно их музыке и виршам сладострастно внемлющей общественности.
А российской интеллигенции в целом и вообще, собственно, попросту нравилось разом сходу придумывать себе мир, в котором утонченная чувственность становиться чем-то фактически полностью материальным и осязаемым, а нечто подобное непременно ознаменует абсолютное этическое неприятие всех тех сторон жизни, которые иногда (ну что тут поделаешь) нисколько не соответствуют прекраснодушной книжной морали.
А между тем до тех сколь многих высших человеческих ценностей, более чем наскоро отображенных в кривоватом зеркале книг, многим из их читателей только лишь некогда еще предстоит вполне же дорасти, дабы и вправду с годами на деле начать вполне полноценнее воспринимать их в том самом исключительно верном и здравом ключе.

341
И касается это, прежде всего именно тех истин, которые автор хоть сколько-то вообще сумел отобразить на бумаге, а вовсе не тех, на которые он разве что лишь откуда-то издалека разве что несколько вот намекает.
Да и сам автор – нисколько не небожитель только лишь совсем вот недавно сошедший с вершины греческого Олимпа, и его душе точно так же, как и любой другой, всецело свойственны все те конфликты и муки, которые порой раздирают на части буквально каждого из нас.
Писатель он и близко никак не выше всех окружающих его людей, а лишь явно так полнее чувствует ритм жизни, обладает богатой фантазией и готов поделиться ее плодами со всеми того хоть сколько-то того действительно вполне вот желающими.
Однако его личный моральный уровень никак и близко вовсе не связан с тем, что он до чего подчас весьма еще последовательно отображает в своих книгах.
Поскольку то истинно разные вещи – создать полностью правильный и вполне разумный подход к жизни в своих литературных творениях и выказать его в тех самых что ни на есть обыденных условиях зачастую и впрямь-таки совсем же нисколько подчас нелегкой (у выдающихся людей) судьбы.

342
Весьма явственно до чего только хорошим же примером, несомненно, является житейское поведение Михаила Афанасьевича Булгакова, который, по свидетельству его киевских соседей, в своей личной жизни вел себя далеко этак не самым наилучшим образом.
Вот, что написал обо всем этом Виктор Некрасов в своем рассказе «Дом Турбиных» – первая фраза при упоминании имени знаменитого писателя Михаила Булгакова была таковой:
«На лице дамы выразилось еще большее изумление. “Как? Мишка Булгаков – знаменитый писатель? Этот бездарный венеролог – знаменитый русский писатель?”»
А далее:

«“Нет, дружить не дружили, он был значительно старше, лет на двенадцать. Дружила с самой младшей сестрой Лелей. Но Мишу помнит хорошо, очень хорошо. И характер его – насмешливый, ироничный, язвительный. Не легкий, в общем. Однажды даже отца ее обидел. И совершенно незаслуженно. У Миши там вот кабинет был. – Хозяйка указала на стенку перед собой. – Больных принимал, люэтиков своих. Вы ж, очевидно, знаете, что он переквалифицировался на венеролога. Так вот, у него всегда там почему-то краны были открыты. И все переливалось через край. И протекало. И все на наши головы…” Мы переглянулись. “Вы что, на первом этаже жили?” – “На первом. И все, понимаете, на наши головы. Чуть потолок не рухнул. Тогда отец мой, человек очень приличный, образованный и все-таки хозяин дома – квартиру-то они у нас снимали (мы опять переглянулись) – подымается наверх и говорит: «Миша, надо все-таки как-то следить за кранами, у нас внизу совсем потоп…» А Миша ответил ему так грубо, так грубо…”»

Автор уж попросту в том абсолютно уверен – грубый ответ Михаила Афанасьевича Булгакова имел более чем определенное и самое вот что ни на есть прямое касательство к его повседневному труду, а куда поточное будет сказать – к тому самому, с чем ему подчас и приходилось иметь-таки дело!

343
Жизнь – это как есть именно что всегда непременно же грязь, а потому и по временам все те нижайшие просьбы, совершенно так, не сходя с этого места, до чего только незамедлительно прекратить всякий шабаш, могут иногда вызвать одну лишь грубую и крайне вот до чего еще на редкость нелепую пошлость.
Однако это никак не говорит о том, что великий Булгаков был и впрямь-таки порой чрезвычайно низок и пошл.
Да только одно уж точно тут можно сказать!
У людей невообразимо высоких, а не тех, что разве что лишь слегка и немного приподняты внешней культурой над исключительно безликой толпой серых обывателей, все низменное находится на той же плоскости, что и действительно высокое.
Ко всему этому вполне возможно будет присовокупить и сущую слякоть бездушного недопонимания чьих-либо до чего радостных, возвышенных чаяний!
Но это именно подобного рода люди, действительно имея к тому самую полноценную возможность, более чем нередко окажутся и вправду на деле способны создать нечто высокое и светлое, несмотря на то, что внутри их души рядом с чем-либо искрометно возвышенным всенепременно живет нечто низменное и очень даже подчас плоское и грязное.


344
И дело тут явно не в том, что их литературные персонажи в реальных условиях на редкость обыденного своего житейского существования явно поведут себя полностью иначе, нежели повели бы себя некие живые люди, или что в момент возвышенного творчества во всякого на свете писателя попросту вселяется некий иной его величество дух.
Нет просто в реальности сам их взгляд на любые события повседневности – радости, печали – по сути, в корне несколько иной значительно вот менее пафосный, нежели то было сколь же доходчиво весьма этак на редкость более чем подробно описано во всех тех ими некогда написанных хороших книгах.
Вот, к примеру, Сергей Снегов – отсидел он те самые свои долгие и безвинные девять лет в сталинской тюрьме, и это нисколько не сделало его хоть сколько-то иным человеком, однако совсем уж нельзя при этом утверждать, что это и близко никак не повлияло на само его творчество!

345
А у скольких истинно славных создателей чего-либо светлого и доброго был ведь тот самый на редкость уж существенно вот тяжелый жизненный путь, и, кстати, полнейшее его отсутствие подчас и впрямь более чем определенно расхолаживает людей, и тогда их всецело ведь и потянет на самые так всевозможные и дикие, варварские иллюзии.
А бывает и наоборот – ничем не оправданная жестокость обыденной жизни порой заставляет человека искать некий абсолютно действенный, чисто волшебный способ разом уж смягчить людские души, сделать их куда вот вполне восприимчивее к светлым идеям того самого добра, что пока еще существует лишь довольно-таки полностью вот чисто абстрактно…
И вполне, то возможно, что как одно, да так и другое более чем однозначно и имело место в жизни великих прозаиков XIX века.

346
Достоевский, к вящему примеру, прошел в свое время той на редкость безнадежно ужасной дорогой лютого каторжного несуществования, ну а затем, под весьма сильным влиянием исключительно так внешних факторов, и стал он до чего еще весьма вот непримиримо суровым странником-утопистом.
Он черное и белое менял местами в самой прямой зависимости от всякого чисто вот разве что только ведь своего сиюминутного настроения.
И именно Достоевский, несомненно, и выдавил наружу до чего еще чрезвычайно же много донельзя, так как есть весьма ведь разнообразного социального гноя.
Правда, Достоевский довольно-то частенько делает, в общем и целом исключительно уж остро отточенные и веские и как-никак удивительно во всем правильные логические выводы.
Однако ему при этом попросту уж совсем никак не хватало душевных сил для окончательных и до конца во всем полноценно взвешенных, да и вполне на редкость исключительно разумных умозаключений.
А, кроме того, совсем уж нельзя, собственно, сравнивать чистое с грязным на основе одного лишь более чем безмерно напыщенного, кичливого идеализма.
Поскольку тот практически всегда сколь еще неизменно разом отделяет одно от другого чисто хирургическим путем.
Ну а в широком общественном смысле – это всегда означает целые реки совершенно вот вовсе напрасно пролитой крови…

347
Зло и добро вбирают в себя одни и те же соки, причем практически всегда именно от одного и того, собственно, корня.
Ну а потому их вовсе-то и близко совсем нельзя разделить, не уничтожив при этом в совершенно одинаковой степени свежие ростки как одного, да так и другого.
И все же добро надо бы сколь еще весьма старательно выхаживать, ну а зло непременно прорастет полностью само, дай ему только в том волю.
Причем некоторые люди, и впрямь-то уж до чего весьма безмятежно вдыхая аромат всего того ими в этой жизни более чем восторженно на редкость радостно прочитанного, действительно вполне ведь искренне при этом думают, что души их абсолютно освобождены от всех тех до чего еще стародавних миазмов сущего зла.
Ну а на деле они всего-то, что весьма планомерно от него были довольно уж тщательно подчищены, поскольку с них раз и навсегда до чего только тщательно были смыты следы буквально этак всяческой во всем этом мире естественной грязи.
А между тем нечто подобное совсем этак отнюдь никак не лучший способ весьма последовательного искоренения всего того крайне ведь пронырливого адского зла!
Да и вообще главное – это чтобы любая черная грязь была, как следует, вполне верно использована именно как удобрение для немыслимо возвышенной духовности, а не искусственно попросту уж на редкость старательно вытеснена всевозможными тщательно соблюдаемыми условностями за самую грань чьего-либо чрезмерно так изысканного и искусственного бытия в густой тени прочитанных книг.

348
Но есть еще и такие люди, которые сколь неизменно до чего всегдашне попросту ведь явно более чем невозмутимо считают, что вся их величественная духовность более чем непременно чиста, а потому-то она и свободна от всех дешевых пошлостей и мерзостей, всецело-то неизменно свойственных всяческому низменному сознанию фактически ведь любой серой толпы.
Ну а на самом деле они всего-то лишь разве что и впрямь-таки уж весьма ведь до чего на редкость посложнее устроены, а так – все их духовное естество в целом в точности то же самое, что и у всех тех остальных простых смертных.
И у них разве что само этак сознание более чем однозначно до чего во всем необъятно же шире и разностороннее, и это во многом непременно еще повлияет и на их духовно развитые души, однако отнюдь никак совсем этак вовсе не всеобъемлющим образом.
Да их и вправду вознесли на самые небеса и впрямь-таки уж вовсе до чего еще совсем сторонние ко всему тому чисто внутреннему естеству одни лишь полностью разве что внешние обстоятельства внутрисемейной и общественной жизни.
Ну а именно как раз-таки потому оно до чего на редкость всецело полноценнее и глубже раскрыты и раскрепощены во всех своих и вправду вовсе уж совсем до чего непревзойденно обыденных человеческих качествах.
То есть они не так чтобы и впрямь вовсе ведь совсем несоизмеримо со всеми теми остальными действительно во всем грандиозно велики в самой-то до чего еще донельзя наиболее исподней, самой же изначально духовной своей сути.
Правильное и всесторонне продуманное воспитание могло бы помочь очень многим людям, хотя, конечно, тут надо бы оговориться – далеко вот явно не всем.
Будущность человека, она буквально во всем более чем до чего незамысловато зачастую зависима именно от того, в какую именно среду он нынче попал, а потому экстренно обелять или донельзя очернять людей по каким-либо чисто абстрактным принципам самодостаточной и всезнающей морали совершенно уж вовсе нисколько нельзя.

349
В одном из фантастических рассказов Снегова «Бритва в холодильнике» ученый изобрел прибор, способный более чем отчетливо читать чужие мысли, однако, поскольку тот был чрезмерно узконаправлен, ему попадались одни лишь те до чего тщеславные, грязные и мелочные мысли других людей.
И на этом-то довольно шатком основании он вполне однозначно и сделал для себя все те и впрямь на редкость более чем далеко идущие выводы, причем сразу обо всем человечестве в целом.
И в этой жизни и впрямь оно этак на самом уж деле порою бывает, причем безо всяческих ухищрений и приборов которые можно будет создать только лишь в некоем самом отдаленном грядущем!
И в чем-то любой фантаст действительно зрит в корень грядущего.
Но ныне нужно вот полагаться только лишь на то, что можно вполне конкретно пощупать руками.
Но некоторым гораздо приятнее видеть вокруг себя одни только прекрасные картины созданные богатым воображением людей всецело наделенных более чем определенным творческим даром.
И это вот из всего того донельзя так подчас весьма ведь разнообразного художественного вымысла некоторые идеалисты, собственно, и делают до чего еще исключительно специфические выводы, по-свойски препарируя при этом всю общественную жизнь, при этом явственно на редкость четко разделяя ее на что-либо исключительно чистое и отвратительно грязное.
А между тем все темное и низменное - отнюдь не удел одних явных и беспринципных подлецов!
И есть ведь авторы – скажем так, к примеру, на веки вечные великий Булгаков – которые до чего и впрямь вполне старательно отображают всю нашу жизнь именно таковой, какова она действительно на деле и есть, вовсе не препарируя людей, словно лягушек, деля их на добрых и злых, милых и жестоких.
И вся тут главная разница на самом-то деле в том и состоит, что хорошие люди попросту умеют через силу совладать практически с тем же набором мерзостей, что повседневно встречается у тех из нас, кто во многом грязен и плох во всем своем диком и нисколько так недоразвитом духовно естестве.

350
Однако в той на редкость более чем недвусмысленно и предвзято, вовсе ведь до чего еще только полностью же односторонне освещающей всю ту ныне существующую действительность идеалистической литературе людские качества довольно-то частенько весьма строго распределены по тем как-никак совсем этак безупречно на редкость удобным чьему-либо узко мыслящему сознанию полочкам.
Плохие, как то и впрямь-таки именно уж, само собой еще разумеется, как-никак до чего вот совсем непременно достанутся одним, тем всяческим моральным уродам, ну а хорошие – разве что тем, кто их и вправду всецело вполне безупречно достоин.
В то самое время, как в той до чего еще вполне доподлинной реальности все ведь сплошь зачастую полностью этак явно сколь еще невообразимо попросту разом уж перемешано, а потому и зависит от одних лишь так или иначе сложившихся на данный момент времени каких-либо сугубо внешних обстоятельств.
А все потому, что как жизнь к человеку еще повернется – так он, в сущности, себя затем и проявит, а в особенности все это будет именно что как раз подобным образом в том самом до чего ведь изумительно ярком эмоциональном восприятии многих других людей.

351
На войне подлый трус запросто может получить боевую награду, а храбрец – пулю в лоб за дезертирство.
И это именно так, раз уж всю эту нашу жизнь вовсе-то ни под какой-либо военный устав, ни тем более под чьи-либо донельзя суровые моральные устои и близко наскоро вовсе вот совсем никак не подгонишь.
Правда, всего того на редкость простого и грязного это и близко этак совсем попросту никак не касается.
Поскольку это разве что чего-либо нисколько необычное и может еще исключительно ведь яростно, затем потребовать довольно же вдумчивого разбирательства.
А потому и надо бы подчас на редкость более чем основательно и последовательно все-таки выявлять причины не во всем ведь неблаговидных поступков, вместо того чтобы брать в руки камни и кидать их в кого-либо такого всенепременно во всем до конца явно уж за всех разом и виноватого.
Как там было у Галича в его «Балладе о чистых руках»?
Безгрешный холуй, запасайся камнями,
Разучивай загодя, праведный гнев!

352
И уж тем более в той самой исключительно так обыденной и мирной жизни совсем уж не стоит искать трусов и подлецов среди людей, у которых сама жизнь явно ведь пошла вовсе-то совсем никак неестественно кривым путем.
А надо бы сколь старательно изыскать в себе силы до чего хорошенько все медленно обдумать, а не скорый суд вершить, поскольку времени и сил на разбирательство должно при этом было оказаться, куда несравненно поболее, чем его есть во времена буквально-то нависшей над всеми и впрямь-таки невыразимо никакими словами великой беды.
Ну да, разумеется, у кого это, собственно, хватит души и нервов до чего ведь обстоятельно в чем-либо весьма отвратительно грязном подолгу же ковыряться?
Однако во всем том и не надо сколь еще на редкость сильно копаться, выискивая тайные причины для чьих-либо безмерно грязных и совершенно житейских подлостей.
Совсем уж другое дело – когда речь идет о сущей невоспитанности, развязности, отсутствии должного умственного развития при всех тех самых явных ко всем тому врожденных задатках.
А то ведь весьма и весьма до чего исключительно широкое общественное брожение иногда еще явно разве что ведь вовсе совсем невольно поддерживают люди, попросту и впрямь некогда уж до чего как есть несправедливо обиженные, причем как раз из-за совсем этак наивного своего невежества в сфере каких-либо социальных отношений.
А толпа безо всякого катализатора до чего еще быстро сама так собой полностью успокаивается, да и постепенно же возвращается к своим прежним будничным делам и заботам.

353
Она, собственно, от них и во время разгула лютого бунта нисколько не отходит, да только при подобных делах она вполне неизменно разом же сходу откапывает все свое давнишнее первобытное родство с тяжеленой дубиной и слепо идет крушить всех тех, кто жить людям как надо не дает, буквально-то всячески их заедая.
И совсем вот бестолковая, неимоверно погрязшая во всем своем отъявленно диком буйстве толпа сколь еще свирепо безумствующих одиночеств – она-то явно все и вся крушит вовсе никак не за здравие демократии, а за самый ее незамедлительный упокой!
Причем демонстрации без убийств, надругательств над женщинами, а также вовсе так бесчисленных выбитых витрин и окон – это совсем не погром, а торжество подлинной народной воли, которой надоела до чего и впрямь немыслимо коррумпированная, вконец проворовавшаяся власть.

354
А между тем всякому тому или иному современному государству вполне уж еще могут
издали мерцать не одни лишь те на редкость весьма ведь многочисленные огни костров в единый миг вновь этак разом возникшей инквизиции, но и действительно совсем вовсе иное и впрямь-то как есть исключительно наилучшее светлое будущее.
Причем наиболее худший сценарий самых нескончаемых пожаров приключится как раз-таки в случае того самого попросту взаимоуничтожающего обмена ядерными ударами.
И вот доколе возвышенная духом и плотью интеллигенция будет всею душой так и светиться, всецело стремясь отыскать в той донельзя же насквозь бездушно обезличенной суете, в которой она и впрямь подчас обыденно прозябает, ту жар-птицу, что действительно всем нам подарит свет того вовсе ведь совсем другого, куда поболее достойного мира?

355
Занятие это подчас наделяет человека образованного совершенно так неописуемым высокомерием по отношению ко всякому ближнему, попросту и близко никак не получившему какой-либо должной подпитки от всего его ближайшего окружения.
Ну а посему эту часть чисто полностью так на редкость мнимого забытья от всех тех столь великих трудностей жизни вполне еще должно было бы окрестить самым явным отрывом от весьма необъятно широкого общественного бытия, а не чьим-либо лично всем его интеллектуальным трудом вполне уж достойно ныне заслуженным благом.
И сама первопричина незыблемо насущной для всякого интеллигентного человека необходимости забытья в мире славных книг кроется не в отсутствии друзей и близких, а в житье-бытье в век сумасшедшей скорости, когда многими людьми начисто была позабыта вся стародавняя неспешность их прошлого однозначно так безо всяких рывков куда-либо плавно и легко текущего существования.

356
И, конечно, когда-то, задолго до всего этого нашего и впрямь-таки совсем уж вовсе вот непутевого прошлого, да и теперешнего вечно куда-то до чего совсем неизменно попросту вот безумно спешащего века, тоже порою иногда имели место ужасные войны, а также всяческого рода стихийные бедствия и эпидемии.
Да только никогда еще не бывало этакого неимоверного количества бытовых стрессов, какое, мы нынче беспрестанно уж имеем на этот наш сегодняшний день.
А отсюда и проистекает вполне вот естественное желание уйти от всего этого в свой собственный и заповедный внутренний мир.
И это как раз и отравляет всю окружающую нас реальность страстно восторженными иллюзиями и фантазиями, нисколько не имеющими к ней ровным счетом совсем вот никакого существенного отношения.
Потому как именно вот всячески же развивая свои душевные качества параллельно
сюжетам зачитанных до дыр книг, человек попросту явно так до чего еще постепенно теряет буквально всякую цельную связь между реальностью и наивысшей точкой своего духовного
сознания.

357
Растворяясь, как сахар в чае, в чьих-то чужих красивых мечтах, люди могут совершенно ведь искренне попросту и не замечать, как дымит и ужасно тем портит природу химкомбинат, построенный на берегу когда-то до чего еще живописной речушки, где, между прочим, ранее в сущем изобилии водилась рыба.
В принципе, этакий подход к жизни почти вот всецело уж исключительно свойственен одной лишь и только российской интеллигенции безо всякой связи с ее национальной принадлежностью.
В других же странах причины пренебрежения к природе и правам человека – они всегда несколько этак подчас вовсе иные: скажем, в Китае это самая неизменная, можно сказать вековая, привычка стоять перед всякой властью на одних полусогнутых.
И если некто главный что-то негромко сказал, так вмиг уж все сделают – и последний лес полностью вырубят, и мух всех передавят, лишь бы только душенька Великого кормчего была бы к ним всем действительно уж всецело вполне этак благорасположена и буквально всем в этом мире бесконечно довольна…
И в таких вещах были более всего виноваты именно те стоящие неподалеку от трона верные псы холопы…
Например, в той же России сама ведь та тугодумная и душевно черствая государственность еще испокон вот веков непременно стремилась вбить клин между самыми различными прослойками общества.
Но все-таки, к слову-то говоря, и сама по себе более чем на редкость вольнодумная российская интеллигенция попросту ведь была уж совсем до чего еще неизбежно полностью склонна к идолопоклонству перед «святыми идеалами» чрезвычайно так никак не в меру воинственно радикального либерализма.

358
Так и разрываемая на куски между полностью противоположными силами реакции страна, что была явно способна (в чисто теоретическом, потенциальном смысле) оставить Японию где-то очень даже далеко, далеко позади во всем, что касалось всеобъемлющего технического прогресса, внезапно обратилась в зону великого эксперимента сколь бестрепетно проводимого буквально-таки над всяческим людским долготерпением.
А между тем всякий и любой человек, безусловно, никак так вовсе не должен до чего ведь безотчетно и безропотно уж явно как-никак послужить подопытной крысой для любого рода социальных экспериментов, а в особенности – проводимых совсем безо всякого на то его хоть сколько-то и впрямь вполне сознательного согласия.
И вот еще что!
Политическое переустройство всего существующего общества может быть осуществлено одними разве что только людьми более чем всесторонне во всем образованными, а также отлично же знающими толк в больших государственных делах.
Ну а когда за такие серьезные дела берутся грамотеи закулисных интриг или догматики ненависти ко всему тому, что не мы…
То вот, как и впрямь-таки оно явно тогда окажется на деле смешно, если бы, право, то не было до чего исключительно совсем уж на деле всеобъемлюще гнусно – и шепотком даже как-никак вообще зашепелявить о каких-либо более чем действительно возможных улучшениях самих принципов сосуществования истинно различных по всей своей природе людей.

359
Сама по себе смерть всего того никак небезгрешного и отвратительно плохого и близко уж никак еще не означает самого так до чего незамедлительного затем порождения чего-либо хоть сколько-то и вправду вполне до конца полностью удовлетворительного, а тем паче – во всем ведь сразу до чего несравненно более чем безупречно наиболее достойного!
Поскольку на месте яростно изничтоженного чисто ведь физически на редкость же чудовищно злодейского и зловредного вскоре вот обязательно еще заведется много чего такого, куда только намного поболее чересчур безнадежно на редкость уродливого и крайне плохого.
Попросту как есть исходя именно из того, что все, то истинно вот невероятно большое переустройство всего того до чего долгими веками и поныне существующего общества явно вот надо бы начинать именно разве что лишь с самого уж что но на есть себя.
И это разве что после страшного и большого пожара люди, действительно взявшись за ум, смогут еще весь свой былой город фактически заново из одного огнестойкого камня, затем не к спеху постепенно воздвигнуть, а тем и воссоздать его в виде, куда поболее красочном, величественном и прочном, чем он был некогда ранее.
Но все это вполне уж всерьез было касаемо одной лишь той наиболее яркой архитектуры, ну а старое зло – его буквально-то никому и никак не растоптать, а можно лишь медленно и чрезвычайно этак тщательно отыскать все его истинные корни, а затем и посильно выдернуть их из сырой земли.
И сделать это окажется возможно, только-то разве что всецело уж объединив все людские усилия, никак ведь при этом, вовсе не отдавая какую-либо часть от существующего распорядка вещей на физическое растерзание во имя тех самых наиболее наивысших, «блекло-светлых» идеалов.

360
У человеческого общества в целом вообще вот и близко нисколько не наблюдается каких-либо явных внутренних врагов, его основным и, кстати, наиболее страшным недругом в данное время является одно лишь скотское, самодовольное, да и крайне грубое невежество, ну а наука порой покорнейше преклоняет перед ним свои и без того пыльные колени.
Причем это никакая не злющая дерзость, а самый что ни на есть естественный факт всей этой нашей общественной жизни.
И очень даже многое на данный момент времени более чем явственно ныне сотворено в сущей надежде на одно авось, и это самым принципиальным образом всегдашне уж касается как медицины в плане создания новых лечебных препаратов, да в том числе и до чего бесшабашных поисков неких новых путей развития общества.

361
Проверка вредных влияний химических препаратов на человеческий организм вовсе этак никак не учитывает весь спектр различных факторов, кои безраздельно объединяют в себе все те сочетания химических соединений, ранее никак еще не встречавшиеся в природе и жизни человека.
А если, собственно, разом еще заговорить, о тех наиболее и вправду и впрямь-таки вовсе ведь до чего еще немыслимо продвинутых областях физики…
Нет уж, там вообще ныне творится самый полнейший бред и бедлам, величайшая на всем этом свете дисгармония с самой природой всех тех так или иначе окружающих нас вещей.
Кому это, собственно, одним махом нужно – зажигать искусственное солнце, обращая уж при этом в прах все, то довольно-таки мирно и безвинно, вовсе ведь никак этак незлобиво живущее на всей этой и поныне плодородной земле?
Самоубийственно мощная мегатонная, а не килотонная ядерная дубинка, как истинно же наиболее удобный способ максимально легкого разрешения всех тех, так или иначе, ныне имеющихся политических разногласий, более чем наглядно собою символизирует то, насколько человечество никак не готово к тем величайшим знаниям, которыми его необычайно щедро одарили отдельные всемогущие гении интеллекта.

362
Создать настоящую многоклеточную жизнь самим из того самого более чем истинно так первозданного коктейля аминокислот современным ученым еще нисколько совсем пока вовсе уж не под силу.
В то самое время, как и вправду сколь еще беспрецедентно разом разрушить все, то на свете, над чем природа до чего ведь вдумчиво и старательно поработала, причем никак не один только тот миллиард лет…
Нет уж как раз-таки именно с этим никакой, собственно, проблемы буквально и близко вовсе ведь никак совершенно не наблюдается…
Как говорится, если сама ситуация действительно нас припрет…
Однако то будет явно одно лишь разве что самое так величайшее безумие…
До такого бы именно что совсем бы никак именно что попросту ни в жизнь не дошла ни одна та дышащая общим на всех живительным кислородом уж нисколько так совсем неразумная Божья тварь.
И надо бы между тем и то еще и еще для всех тех вовсе вот никак этак совсем непонятливых сколь ведь до чего только разом именно вот как есть повторно подметить.
Килотонная ядерная бомба – это всего лишь новое необычайно ужасающее всей своей грозной силой оружие.
Ну а мегатонный ядерный арсенал – это ведь именно то совсем на редкость добротно заранее заготовленное дикарями в лампасах Соломоново решение, что было уж явственно ведь порождено одним лишь тем совсем уж непомерно буйным и всеобъемлюще беспристрастно бесчувственным человеческим невежеством.
Потому что если от первого рухнет воля народа к сопротивлению, то от второго ни народа, ни сопротивления далее в этом мире попросту, ясное дело, уж нисколько и близко никак этак тогда совсем не останется.

363
И само по себе столь всесильное силовое ядерное сдерживание более чем однозначно может, в конце концов, именно этак разом ведь со временем стать, тем самым цианистым калием, раз и навсегда более чем безнадежно ведущим к почти мгновенному прекращению всяческого вообще дыхания на всем этом белом свете.
Ну а повсеместное и грубое истребление всего того былого зла путем самого же бестрепетного насаждения суровой и единственной правды могло ведь разве что только лишь сокрушить в темную бездну безвременья сами основы праведности и правопорядка, а никак не создать из сущего ничего более светлую чем ранее жизнь.
Поскольку все те безумно прекрасные слова только лишь и лили воду на мельницу совершенно вот вовсе до чего еще пустозвонной говорильни…
Ну а как раз-таки, поэтому и все те прекраснодушные веяния, если и были вообще в состоянии хоть чему-либо вполне деятельно, затем поспособствовать так это разве что одному и только созданию весьма продвинутой вперед одними лозунгами пролетарской власти с гротескно же подчеркнутыми прежними господскими замашками и новыми беспардонно отвратительными плебейскими свойствами.
И как-либо иначе то и быть никак не могло, поскольку пресловутые низы и близко не смогут сменить верхи, не переняв при этом всю их донельзя гнусную сущность, да и вконец несносно ханжеский характер отношений с тем чисто этак по-прежнему, а то и разве что лишь только поболее ныне нищим народом.
Причем им никогда и близко было вовсе этак совсем уж не перенять всю задушевность, нравственность и благородство самых наилучших из тех сразу вот раз и навсегда ныне бывших господ…
Да нет, скорее всего наоборот, они разве что лишь значительнее усилят все те и впрямь-таки донельзя отвратительные свойства имевшие место у того сугубо же ныне прежнего лютого барина, причем именно ведь благородя всему-то своему чуть ли не до земли некогда ранее крайне-то во всем приниженному чистопородному холуйству.
Уж сколько ни пытайся разом улучшить человеческое сообщество буквально-то любыми разрушительными действиями, направленными не против отдельных людей, а против всей системы в целом, а никакого добра от этого ни в едином глазу нисколько этак вовсе затем не жди.
Нет, коли чего из всего этого затем и выйдет, то ведь будет это фактически наоборот весьма и весьма более чем значительно так на редкость весьма так как-никак до чего еще только весьма вот болезненно чувствительное усиление всего того от века же прежнего невероятно застарелого зла.

364
Причем изумительно новые идеи послужили до чего еще весьма этак преотличной приправой в тот же, что и прежде, борщ из гнилых овощей былых легенд о том самом некогда имевшем свое место и время первобытном рае, что этак между тем и оставили свой след в эпосах многих народов земли.
То есть, безусловно, со всем диким революционным надрывом разом произошел некий новый виток каких-то уж тех довольно-таки застарелых социальных отношений с точно теми, до боли весьма прозаичными бытовыми сценами, осатанелым упорством догматиков, елейным лакейством холуев и лизоблюдов, озверелой истерией доблестных, до чего толково и верно знающих свое дело подручных палачей.
Причем в виде более чем незыблемо верной и чисто идеологической всему тому первоосновы оказалось сколь и впрямь-таки более чем откровенно ведь взято как раз именно то всецело скверное учение, от первой и до последней буквы беспардонно выхолощенное из той донельзя же голой правды от вовсе вот бесплотно абстрактных философских материй…
И сам Ильич до чего еще неимоверным усилием воли всем нам до чего конкретно и властно и по сей день ведь указывает, куда это именно всем нам и вправду следует широким так шагом разом пойти, а, по мнению автора, все предельно, собственно, ясно!
Идти предлагалось и предлагается именно к тем, кто знаками между собой безо всякой так тени элементарной вежливости некогда изъяснялся.
А в принципе, чем, собственно, отличается советская коммуналка от пещеры кроманьонцев?
Небось, бытовые сцены были в точности именно те же.

365
И сколь невообразимо многих людей той ведь бессмысленно и невероятно злой и суровой силой разом так смело и бездумно в единый миг спешно же большевики зашвырнули в жаркие объятия ко всему тому многозначительно прежнему житью-бытью, причем даже и не к феодальному рабству, а к той чисто технически надежно развитой первобытности.
И конечно, для всего того полностью ведь всецело разом затем еще и вправду потребовался очень и впрямь-таки более чем на редкость большой и весьма вот немало до самой еще чрезвычайности раздутый энтузиазм, но кино, радио и газеты такой величайшей мощью подчас обладают, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
Как показала история ХХ века, все те новоявленные технические средства попросту оказались самым наилучшим орудием отъявленно лживой пропаганды, уж для того всецело и созданной дабы кое-кому и впрямь удалось весьма благополучно вернуть в этот мир все те несносно уродливые проявления не столь и далекого от наших дней бездушно сурового Средневековья.
Причем оказалось все это никак и близко совсем ведь никак нисколько совсем не простым повторением сколь еще непременно некогда пройденного и пережитого в прошлом, а стало оно уж до чего еще только весьма многозначительно модернизированным и в духе нового времени вполне этак обновленным лютым недобром.

366
И времена чудовищных лихолетий всенепременно при всем том всецело сопровождались именно вот новыми факторами, вовсе-то никак доселе не присущими ни одной из тех доселе уж некогда бывших прежних ныне далеких эпох.
И технический прогресс при этом, несомненно, послужил разве что именно так наиболее основной базой для создания новых, куда весьма и весьма безнадежно так только лишь поболее совершенных методов до чего тщательной обработки всей человеческой психики в целях самого еще последовательно действенного в нее вдалбливания всех грандиозных достоинств тоталитарной политической системы.
Причем в особенности именно в смысле крайне этак до чего вполне на редкость так доходчивого самого же подробного разъяснения буквально-то всех ее всецело возвышенных идеалистических целей по вычищению всего этого мира от «дьявольской скверны» пасторального и полностью как есть самого этак вовсе до чего безыдейного существования.

367
При этом наружно все выглядело вполне благопристойно, да вот, однако, за аляповатыми плакатами в нелепое и несветлое будущее тогда катило не своим ходом, а прицепом коммунистических или нацистских бредней исключительно прежнее грязное недобро, никак не бессребренно состоявшее из стародавнего варварства и судорожно на весь этот мир разом оскалившегося тупого невежества.
Писатель Андрей Платонов в своей повести «Сокровенный человек» пишет об этом так:
«Поэтому они жили полной общей жизнью с природой и историей, – и история бежала в те годы, как паровоз, таща за собой на подъем всемирный груз нищеты, отчаяния и смиренной косности».

Но зато дорога та для довольно-таки многих людей в те времена была сколь еще предельно ясная, светлая и как есть отчаянно доблестная…
Да только как раз видимо оттого она, в конце концов, и привела всю эту нынешнюю государственную систему именно к тому более чем безупречно так донельзя вполне же наглядному возникновению именно в России того самого заклятого марксистского капитализма.
И уж не то ли это, по высказыванию Чебурашки писателя Успенского, «мы строили, строили и наконец построили»?

368
Ну а все те нынешние, разве что лишь куда более солидные и весьма ведь осанисто представительные Шариковы разнузданной и нахрапистой толпой безо всякой тени стеснения и пролезли в прорабы строительства всего того новоявленного будто бы и впрямь чисто так и вправду самого еще настоящего капиталистического быта…
Но это совсем вовсе не только в них, беспринципно цепких до всего того попросту совсем отныне нисколько ничейного добра, и вправду ведь все было дело.
Раз и когда-либо ранее было оно в сущей точности именно так же, поскольку еще изначально, словно растение-паразит, тоталитарная идеология сколь неизбежно всегдашне разом пристраивалась всеми своими отвратительными присосками к красивым мечтам о более чем достижимом, однако пока еще от нас беспредельно далеком, словно мираж в безводной пустыне.
И мы в эти-то наши сегодняшние «светлые дни» вполне уж пожинаем плоды чьих-то очень даже благих и вполне, кстати, искренне праведных теоретических намерений.
Да только одних тех ярых поисков правды и справедливости было вовсе-то и близко никак еще не достаточно для того полноценно же настоящего улучшения всех тех и поныне крайне тяжких условий людской общественной жизни.
Поскольку для того чтобы на деле, а не на словах принципиально изменить к лучшему обыденную практику еще же издревле существующих исключительно так совсем ведь застарело собственнических межличностных отношений, нужно было продуманно воспитать новое поколение детей, а не убивать миллионами их родителей в дикой бойне гражданской войны.

369
И уж именно то при всем том без малейшей ведь тени сомнения абсолютно так навек и вправду бесспорно…
Нет, как это только там не крути, а наше нынешнее человечество во всех тех своих чисто житейских потребностях довольно-таки весьма же плотски поверхностно, и столь исключительно вовсе вот совсем бесперспективно полностью однородно.
А, кроме того, вовсе-то и близко оно пока никак не восприимчиво к каким-либо чисто уж теоретически на редкость могущественным и весьма вот и впрямь до чего только донельзя благим существенным изменениям.
А еще ему и явно совсем этак попросту начхать на все те пламенные восторги возвышенных идеалистов, откуда-то издали нащупавших ту связующую нить, при помощи которой и должно будет еще (исключительно естественным путем) со временем посильно объединить всех людей в некую единую дружную семью.
Потому что всему тому действительно сможет помочь одно только наиболее максимально полное развитие каждой личности, а весь общий конгломерат душ ставших единым целым не может быть сгустком единой воли, а должен быть монолитом общих желаний и мыслей, а это может стать частью действительности одним путем постепенного расправления крыльев всякой индивидуальности.
Причем, при всей своей внешней серости и бесцветности, людское море явно этак точно столь же разнообразно, как и коралловый риф, и копошится оно себе в своих маленьких делах, не обращая при этом ровным счетом никакого внимания буквально-то ни на какие великие философские течения.
А впрочем, да если посмотреть на массы откуда-то сверху, то все они попросту на одно лицо и если уж есть между ними какие-либо едва приметные мелкие различия, то это проявляет себя лишь в довольно-то мелких тонах настроений и чувств.
Ну а мыслительный процесс у многих простых людей весьма ведь крепко-накрепко до чего всегдашне прочно увязан именно со всем их фактически каждодневным житьем-бытьем, а потому и мышление их серо, но только лишь с одного виду совсем же невзрачно.
Да вот, однако, извне навязать им светлый путь попросту никак вообще невозможно.
Разве что только и можно будет дать им в руки опаленное веками угнетения красное знамя, но всякий честный и праведный революционер вскоре споткнется и ударит лицом в грязь.
Ну а, в конце концов, и «раскинет мозгами» после выстрела «Маузера» приспособленца, что до чего нагло притерся ко всей той его слепой еще от рождения идее.
Да и сам по себе коммунизм Карла Маркса есть гримаса отвратительно злобной насмешки над всею той нас так или иначе окружающей реальностью!
И миф этот до чего глубоко весьма отъявленно впитавшее его именно что самое же бескрайнее, словно море широкое людское невежество до сих вот самых пор и несет над собой, будто бы символ доблести и нисколько и впрямь вовсе и невиданной ранее свободы.
Люди, смотрящие строго вперед, попросту напрочь отказываются видеть, что та начисто дутая химера всего-то лишь некогда пропитала целое поколение соками напрасных и несбыточных чисто эфемерных надежд.
А всем тем простым и наивным людям попросту было разом еще вовсе безнравственно же внушено, что все эти мнимые свершения вскоре непременно дадут всему человечеству тот самый неимоверно гигантский скачок в светлые дни грядущего всеобщего счастья.
И всему тому еще должно было само собой при всем том непосредственно, затем проявиться, а именно в максимально обыденном смысле, куда поболее легкого достижения материальных благ, как и в той нисколько немаловажной мере сколь всерьез же улучшенных условий их повседневной работы.
Причем некий блик всего этого несбыточно светлого будущего попросту был фактически обязан блеснуть как-то фактически разом и более чем вовсе незамедлительно.
А то ведь иначе в него никто и никогда попросту и близко так совсем не поверит.
И разве могут в том быть хоть какие-либо серьезные сомнения, что буквально-то все великие диктаторы ХХ столетия были до чего и впрямь самыми так изумительными иллюзионистами?

370
Ленин со всеми своими ближайшими соратниками по пятой колонне до чего еще воинственно патетически наобещали народу, прежде всего тот самый более чем немедленный и безоговорочно бесповоротный конец всякой войны, которая в то время буквально всем и каждому в отдельности попросту уж до смерти надоела в той еще старой Российской империи.
Деньги, выделенные на революцию в России – а было их около 11 миллионов марок – были истрачены с самым так великим толком и помпой, полностью как-никак до конца оправдав ожидания немецкого кайзера.
И вот оно, всем тем до чего еще вдоволь в те времена имевшимся неистовым германским проискам самое так между тем более чем неопровержимое свидетельство со стороны весьма уж полностью достойного воспитателя царских детей – Пьер Жильяр, «Император Николай II и его семья»:
«Я уже выше объяснил, что берлинское правительство еще осенью 1915 года отдало себе отчет в том, что никогда не покончит с Россией, пока она будет сплочена вокруг своего царя, и что с этой минуты оно задалось одной лишь мыслью – вызвать революцию, которая привела бы к свержению Николая II. Ввиду того, что задеть самого царя оказалось затруднительным, немцы направили свои усилия против царицы и под рукой очень ловко повели клеветническую кампанию, которая не замедлила принести свои плоды. Они не останавливались ни перед какими поклепами. Они воспользовались старым, классическим приемом, не раз испытанным в истории Европы и заключающимся в том, чтобы поразить монарха в лице его супруги. На самом деле, всегда легче повредить репутации женщины, особенно, когда она иностранка! Понимая, какую выгоду можно извлечь из того обстоятельства, что императрица была германской принцессой, они старались очень ловкими провокациями создать ей репутацию изменницы России. Это был лучший способ скомпрометировать ее в глазах народа. Это обвинение было благоприятно встречено некоторыми русскими кругами и сделалось опасным оружием против династии».

371
Ну да, конечно, все вокруг только и делают, что лгут, один лишь Ильич, стоя на броневике, правду-матку пред всем честным народом большущим же топором как есть этак весьма верно и справно рубил, а слова его разлетались, как щепки подливая масло в огонь…
А между тем бестрепетное шельмование России как страны дикой, умственно отсталой и злой всегда уж до чего только как-никак совсем ведь неотъемлемо и было, тем самым довольно-таки весьма прозаичным занятием для совсем как есть до чего и впрямь неисчислимо многих западных европейцев.
И надо бы до чего еще полностью так упрямо раз за разом снова ведь повторить, что было у тех вальяжных «представителей благородной белой расы» где-то внутри вот еще изначально же заложено некое чувство собственного превосходства над всеми теми людьми третьего мира.
И были те чванливые западные европейцы именно теми кичливыми господами, кто и у себя-то дома далеко не всегда вели себя во всем по-людски, вполне ведь на деле достойно и полностью до конца прилично.
А если уж и впрямь-таки начать исключительно так здраво и взвешенно рассуждать, как раз-таки про то, до каких это самых-то нелепых, никакому здравому уму и близко никак не постижимых мерзостей они столь преспокойно подчас доходили в диких дебрях всяких далеких стран…
Однако про то явно ведь никому совсем еще вовсе разом не ведомо.

372
Даже Джек Лондон при всей своей великой смелости во все, то совершенно этак никак нас не посвятил.
И главное – у всех умиленные лица, и все и впрямь словно ангелы во плоти.
И это одна лишь Германия, которая во всем том почти же нисколько не принимала никакого своего действительно до чего и впрямь весьма вот брутально деятельного участия и заслужила себе славу бесславной уничтожительницы доброй трети целого народа.
Кто спорит, роль эта крайне плачевная, однако, когда те другие европейцы покоряли далекие страны, они разве что никак не планировали полного (то есть поголовного) физического уничтожения всех тамошних жителей.
Однако попросту и близко совсем не дошла еще тогда до того вся та донельзя отягощенная веригами утонченно серой схоластики философская мысль, да и техническая база была во всем явно уж пока и впрямь сколь однозначно весьма ведь слаба.
Однако все то, что происходило с XV по XIX века в тех самых весьма отдаленных от Европы местах, было поистине вопиющим кошмаром, образцом доподлинной бесчеловечности, а иногда и театром дичайшего абсурда, основанного на самом так явственном желании скорейшей христианизации первобытных племен.

373
Причем лютая и воинственная дикость порою намного человечнее цивилизованной и крайне так пресыщенной сытостью тупости!
И чем только поболее будет при этом проявлено именно той крайне ведь на редкость весьма надменной цивилизованности, тем лишь явственнее и отчетливее станет уж тогда всячески проглядывать та сколь немыслимо всемогущая уверенность в своей абсолютной правоте, А ТАКЖЕ и непременной да и вездесущей благодатности всего того своего собственного духовного света.
Причем полностью же нелепо и внезапно столкнувшись с полнейшим вот и безотрадным отрицанием всех своих великих духовных ценностей, сытое благородство разом затем встает отчаянно на дыбы и свято мстит всеми доступными ему цивилизованными способами, о которых оно более чем бесподобно имеет наиболее верное и вполне, кстати, до конца веское представление…
Цивилизованная и крайне чванливая сытость всячески желает полностью истребить всю нерадивую дикость первобытного примитива, дабы та никак далее нисколько не мешала бы ей и впрямь-таки наслаждаться и нежиться под ярким солнцем подлинного гуманизма, даря свет и тепло тем из людей, кто и вправду всего этого более чем однозначно всецело достоин.

374
Однако подобному аллюру чьей-либо почти ведь чисто же животноводческой фантазии всегдашне так более чем безответственно мешали именно те буквально-то попросту намертво вколоченные в землю законы давно вот как есть крепко-накрепко устоявшегося общества.
Да только вдали от родных берегов все это было, несомненно, во всем явно иначе…
Причем надо бы тут фактически прямиком чисто так сходу и вправду до чего ведь весьма бесцеремонно заметить, что нравственные постулаты восторженно фарисействующего католичества, уж в особенности более чем неизменно всецело потворствовали выведению примитивных дикарей из сущей тьмы их будто бы «сатанинского невежества».
Да только, яснее ясного, что лучше и близко при этом не было, нежели чем до чего ведь разом полностью так весьма же последовательно его извести под тот еще самый корень, словно сорную траву.
И ведь в те самые ныне совсем далекие времена полнейшая ликвидация чужеродного населения совершенно так никак не имела места только лишь из-за полнейшего отсутствия тех вполне же соответствующе нашему нелегкому веку - нынешних и новейших высокоразвитых технологий.
А также бы надо совсем до конца более чем решительно и твердо разом заметить, что и всех тех на редкость обезличенно осатанелых идеологий всей этой нашей никак подчас ни с того конца продвинутой современности некогда ранее попросту и не существовало во всей той как она только ныне есть природе вещей.
А между тем это как раз-таки данного рода чудовищно же смрадным веяниям нынешней нашей «чудной» современности и было до самого так глубочайшего отвращения всецело полностью как-никак и свойственно, весьма ведь сладкоречиво очищать буквально всякую душу от каких-либо любых крайне мучительных сомнений, да и остатков совести в придачу.
В ту самую сладостно долгожданную эру культурного просвещения дикарей попросту именно что предполагалось всячески так приручить, по большей части истребив в них все застарелые звериные инстинкты, да и ряды их по возможности спешно уж явно еще следовало всячески проредить, сделав из них смирных и послушных воле белого человека рабов.

375
Однако если бы западные европейцы и вправду имели возможность лет еще триста назад совсем этак разом именно что до конца истребить всех тех никак не того (свободолюбивого) цвета кожи людей… они бы тогда от этаких планов, ясное дело, уж вовсе ни в жизнь бы не отказались…
Да только осуществить нечто подобное на большом материке было бы делом более чем основательно несколько так в те времена затруднительным, а между тем тот же Гаити и близко вот не всегда был почти исключительно негритянским островом.
Местное население было там практически полностью вырезано, а вместо него завезено новое, полностью покорное просвещенной белой расе.
В принципе то же самое могло произойти и в обеих Америках, однако никак не дошла еще тогда цивилизация до тех великих технических чудес, что столь вполне и вправду всецело соизволили почти неприметно, но верно полностью низвести религию до некоего чисто прикладного уровня зачастую лишь механически заученных, привычных с детства обычаев.

376
Да уж, уроки Макиавелли (не был он злодеем, поскольку предназначал все свои мысли одной лишь той узкой сфере политической деятельности) пошли некогда полностью впрок.
И это именно в ХХ столетии все вот до конца вывернулось фактически же совсем этак наизнанку.
Пусть и не сразу!
Питаемая общими хищническими настроениями Германия, весьма жадно до чего только долго и голодно облизывалась, глядя на колониальные успехи своих западноевропейских соседей, а потому и решила она их вот самих за горло прихватить железным обручем всесильной верховной власти.
И именно, что фактически как раз-таки во имя того, дабы во всем том сколь неотъемлемо дальнейшем времени до чего прекрасно, затем сочетать всю свою ничем и близко не излечимую патетическую любовь к фатерлянду с тем самым и впрямь на редкость успешным освоением до чего отдаленно далеких от родины новых земель.
Однако весьма дальновидные правители европейских колониальных стран, да и Америки в придачу, сделали все, чтобы вероломно стравить Германию с другим «дикарем» Европы – Россией, дабы затем взаимно ослабить, а то и уничтожить оба эти все еще, несомненно, живущие древнеримским или византийским духом явно так непосильно же сильные своими действующими армиями государства…

377
Однако при этом силы противоборствующих сторон были вовсе так никак и близко не одинаковы, причем не только из-за самого же безусловного численного превосходства российских войск, но и из-за воинского духа, до которого германцам было, в принципе, как и всем остальным западным европейцам весьма далеко.
Ясное дело, что если бы военное руководство российской императорской армии было вот несколько поумнее, да и куда поменьше заботилось об интересах своих западноевропейских союзников, Россия вполне могла закончить войну в Берлине еще в 1916-м точно так же, как она закончила ее в Париже, низвергнув с трона доселе непобедимого императора Наполеона.
Да и сам конечный исход всех сражений в 1917-м с российским в том участием был полностью предрешен и, безусловно, вполне вот заранее полностью однозначен.
Ну а потому Германия и пошла по пути того самого строго хитромудрого решения проблем с войной на два фронта – и все равно рухнула оземь, чисто экономически, вовсе-то не проиграв Первую мировую в великом ратном деле.

378
И России при этаком раскладе никак не досталось и ржавой копейки от всех тех немыслимо же огромных репараций, что были в первые послевоенные годы выплачены Германией всем тем другим, куда явно так значительно поменее чем Россия, воевавшим западноевропейским странам.
Правда, кое-чего России все-таки совсем вот с лихвой и вправду перепало, если, конечно, же действительно взять в расчет те деньги, при помощи которых Германия заразила Россию чумой, от которой та до сих пор и поныне никак до конца не оправилась.
Россия (в некотором чисто политическом смысле) – страна всевидящих памятников, а потому, пока не похоронили нетленного и незабвенного Ильича, а также еще нисколько не снесли навек и подчистую все те до чего вдоволь расставленные по всем городам и весям сколь нелепо посвященные его непревзойденной личности совершенно так типовые статуи…
Коммунизм в одной отдельно взятой стране еще никак пока вовсе вот не умер своей действительно окончательной смертью.

379
И, кстати, Кайзеровская Германия во имя насильственного сокрушения российской государственности использовала как раз-таки деньги извечно же чрезмерно пресыщенных всею своей изрядно надменной сытостью - заносчивых американцев.
И они никак совсем неспроста своими кровными с той еще кайзеровской Германией попросту ведь взяли, да и на редкость спешно уж до чего только весьма ответственно разом и поделились.
Им-то, наверное, было несколько этак никак вовсе совсем неприятно само как оно только есть присутствие на политической карте мира непомерно огромного государства российского, в котором американцы (не весь народ), безусловно, угадывали своего грядущего соперника за все то общемировое господство.
Таким образом, именно западный ветер перемен и принес на европейскую почву семена жуткого новоявленного варварства, причем лучше всего оно прижилось опять-таки в той до чего же всегда неизменно прежней России.
Вот как ни прискорбен данный факт, а никуда от него вовсе-то и не денешься.
Нацизм и в подметки не годится коммунизму во всей его до чего варварской жестокости ко всем тем, кто и вправду являл собой саму, как она есть базовую опору, костяк для бесконтрольно деятельного существования грязного, как и заскорузлого от всей той напрасной людской крови, лишь только-то самонареченного «народным» диктаторского режима.

380
Ненависть ко всем чужим низшим расам действительно (в некотором смысле) явно так сочеталась у нацистов с исключительно внешней ярко выраженной любовью к тем, кто будто бы и впрямь-таки для них был буквально-то в доску всегда ведь своим.
То был, конечно же, один сплошной популизм, однако факты весьма уверенно говорят о том, что не только разве что в нем одном тут все было дело.
У верхушки нацистского рейха и впрямь-таки более чем наглядно имелось к тому более чем искреннее устремление…
Да у всех этих подлых гадов – фашистских вождей – и в самом-то деле никак не было в планах…
Попросту совсем не устраивала их самая так неизбежная массовая гибель немецких солдат на поле брани.
По крайней мере, до тех самых пор, пока вконец не проржавела сталь их полнейшего довольно же искреннего оптимизма…
Да и потом почти что до самого конца, в принципе, все-таки тоже…

381
Гитлер, к примеру, наотрез отказался использовать немецких летчиков в качестве японских камикадзе, а это доподлинно всем нам говорит как раз-таки о том, что он свой народ если и не любил, то хотя бы немного жалел.
А впрочем, пожалуй, одних лишь исключительно выдающихся его представителей – коими в глазах фюрера и были асы немецкой авиации.
Правда, под самый конец явно же собственноручно им и проигранной войны он безапелляционно отдал тот еще страшный приказ о полном разрушении всей немецкой инфраструктуры, но то могло случиться и от помрачения его разума, когда он попросту засел, словно крот, в бункере.
И все ж таки все это в целом вовсе еще не делает из него истинного кормильца донельзя изголодавшихся масс простого немецкого народа, что были и впрямь до чего вконец измочалены чудовищными репарациями «малоимущим» странам бывшей Антанты.

382
Гитлер – он ведь просто-напросто откормил всю свою нацию навроде того бычка, перед тем как до чего отчаянно злодейски весьма этак расчетливо его уж затем с глаз долой попросту разом услать на общемировую бойню.
12 миллионов немцев, погибших во Второй мировой войне, могли бы жить и здравствовать, если бы не это великое общемировое побоище, а сколько же еще миллионов немецких граждан прошли через все ужасы той страшной войны?
Стоило ли все это нескольких лет относительного благосостояния в связи с популистским решением проблемы безработицы путем обилия военных заказов и строительства автострад?
Цыплят – их всегда только по осени считают!
Если в конечном итоге нация покрыта несмываемым позором, навсегда утратила немалую часть своих исконных восточных территорий, а также была на долгие годы насильственно разделена колючей проволокой…

383
Да этакого бесноватого политического шарлатана вполне еще следовало бы повесить вверх ногами, причем никому ведь вовсе иному, а его же народу, и как оно, само собой при этом вполне разумеется, именно так еще и обязательно разом-то вместе с его подружкой жизни Евой Браун.
И о чем это тут вообще более чем конкретно ведется речь?
Ну, так о тех, безусловно, сколь давно этак как есть совсем уж непримиримо спорных с Францией Лотарингии и Эльзасе, которые после Второй мировой войны были намертво закреплены вовсе не за побежденной Германией.
Существовала проблема с польским коридором, безрадостно разрывавшим целостность германских земель…
Ну а после Второй мировой войны эта проблема была фактически же полностью раз и навсегда ликвидирована, так как Восточная Пруссия окончательно стала Калининградской областью.
Да и вообще, где теперь немецкие города Данциг и Штеттин?
Ну, так они нынче стали польскими городами с самыми уж полностью так типичными славянскими названиями – Гданьск и Щецин.

384
Гитлер – он разве что некогда перед всем уж миром только лишь всячески вот ославил Германию, но не вернул ни пяди исконно немецкой земли ее донельзя униженному версальскими соглашениями, враз же вконец тогда обнищавшему народу.
Более того, колючая проволока целых сорок лет отделяла одних немцев от других.
Да и вообще, собственно, как уж то на деле более чем неизменно и вправду еще вот выходит?
Диктаторская идеология – это именно тот камень, тупо брошенный в житейскую лужу, в которой по той или иной причине бессильно барахтаются обыватели, нисколько никак уж не ведающие, как это им из нее вообще еще выползти, дабы хоть сколько-то немного обсохнуть.
Ну а круги, яростно расходящиеся в разные стороны – это же вящие отклики на нее.

385
Это цунами, безусловно, так разом стряхивает с людей все их обычные представления о совести и морали, и они явно при этом становятся рабами всячески нагромождаемой вселенской лжи.
Самые доверчивые, как и наиболее жестокие на словах или в том вовсе-то никак не ратном деле (а это отнюдь не одни и те же люди), неизбежно предстают апологетами нового режима, который безо всяких излишне долгих дискуссий и прений попросту начисто лишает весь свой народ всякого так его исконного разума.
И ведь в точности теми же методами руководствуются и махинаторы липовых финансовых сделок.
Разница – она, можно сказать, в одном лишь том несравненно большем промежутке времени и масштабах как есть до чего на все те грядущие века весьма и весьма так плачевного, да и гораздо, куда только поболее во всем преступного явления.

386
Спасение утопающих в пучине житейских невзгод – вообще сколь этак наиболее любимое занятие всяческого рода нахрапистых и ушлых жуликов буквально-таки всех разных мастей.
У них всегда еще непременно отыщется (в виде отмычки для чужих карманов) тысяча и один способ, как бы это лоху быстро и безо всякого труда выкарабкаться из довольно-таки ныне затруднительного финансового положения.
Ну а в результате фраер остается с носом и с вконец опустевшими карманами, будучи наскоро облегчен на тот иногда весьма вот солидный капитал, который при нем явно все-таки доселе хоть сколько-то да имелся.
И это совсем никак еще не самое худшее из всех явлений общественной природы.
Подобные дела, несомненно, учат людей только лишь тому, что жадность и глупость и в следующий раз им обойдутся никак не менее, собственно, дешево.
Однако когда в роли фраера оказывается все общество в целом и вытряхивают из него не денежные знаки, а веру в светлые мечты, это необходимо признать не неудачным экспериментом по всему грядущему наилучшему переустройству жизни всех граждан отдельно взятой страны, а как раз-таки наиболее грязным мошенничеством, когда-либо эксплуатировавшим сам дух людской.
И уж осуществлялось все это именно эдаким крайне вот наиболее на редкость всецело удручающим образом – собственно, сразу во всех и впрямь-то до чего еще совсем невероятно разноликих вопросах мечтаний, веры и светлых надежд.

387
Человеческое общество – это более чем нерушимая и ничем вот никак неизменная структура, которую попросту вовсе вот невозможно изменить никакими резкими скачками и всполохами чьего-либо больного воображения, да и теми до чего подчас донельзя яркими видениями, порой возникающими в сущем тифозном жару.
И кстати, сама по себе бацилла коммунизма забрела же в Россию именно как раз из траншей Первой мировой войны.
И никак совсем уж не могло еще оказаться ни малейшего проку от всего того порожденного ей горячечного революционного бреда…
Поскольку более чем всерьез имеется лишь одна та и впрямь никем вовсе не оспариваемая возможность разве что только ведь временно поставить общество с его ног на сколь же весьма бессмысленно буйную его голову.
Однако вот между тем всецело прежнее его состояние вскоре явно этак еще вернется именно что на круги своя, к тому же приобретя при этом черты невероятно ведь более устойчивой, то есть именно что, куда и впрямь значительно поболее прочной чисто железобетонной конструкции.

388
Причем дело ясное, вследствие тяжелого сотрясения всех его внутренних основ в нем еще до чего непременно разом затем возникнет тот самый вовсе вот никак невосполнимый дефицит всяческого вообще здравого смысла.
Попросту никак нельзя всецело изменить все общество к чему-либо лучшему и светлому, высыпая ему на голову целые массы красивых цитат и сонм возвышенных чувств.
Только один тот еще личный пример и способен затронуть всякую человеческую психику этаким нисколько незаурядным и, надо бы прямо сказать, более чем наглядным образом, дабы все в ней совершенно так окончательно отныне полностью еще утряслось, став вовсе не привычкой (второй натурой), а вполне устоявшимся внутренним естеством.
И все же этот разумный и доходчивый пример должен был оказаться весьма долговременным и вовсе не случайным.
Ну а посему заживление извечно гниющих язв общества – это тяжелый и крайне затяжной процесс, поскольку для него вполне надо бы, чтобы и вправду сменились десятки поколений, живущих в условиях, явно во всем максимально отличных от наших сегодняшних, пока довольно-то совершенно ведь примитивных житейских условий всей этой нашей нынешней общественной жизни.

389
И тот же технический прогресс в конечном итоге действительно сможет явно еще несколько обременить жизнь всякого рода ворам и хулиганам, поскольку поймать их станет, куда только весьма значительно легче.
Да и вообще, все уж дело не только в этом, но прежде всего как раз-таки в том, что любую страну на всем земном шаре вполне будет возможно довольно ведь споро разом усовершенствовать во всем ее политическом переустройстве, когда этим вопросом действительно же займется современная империя с довольно-таки развитой внутренней демократией.
Однако будет абсолютно невозможно за какие-то считанные годы, всерьез изменить к лучшему сами как они только есть этические принципы, до этого складывавшиеся долгими веками.

390
Нерушимость оков стереотипов мышления никак невозможно побороть простым промыванием чужих мозгов.
Эра милосердия может наступить только ведь после до чего долгих десятилетий материального благоденствия и более правильного воспитания детей и молодежи.
И никому бы не стоило с самого крутого же наскока буквально сразу вот начинать расставлять частокол всяческих до чего изысканных моральных постулатов.
Ну а затем вальяжно вещать в наглухо запертые повседневной суетой уши народа, что, мол, вам отныне отмерено от сих и до сих, ну а далее – чтобы, ясное дело, совсем и никуда.
А между тем каждый человек непременно должен все осознать именно сам, безо всякого внешнего насильственного воздействия, если, конечно, к тому вполне всерьез не принуждают все те крайне весомые внешние обстоятельства.

391
Но при любом раскладе хорошее в человеке весьма надежно приживается, только лишь придя вместе с крайне этак до чего ненавязчивым добром.
НУ А ВСЕ НАСПЕХ ЗАУЧЕННОЕ ИЛИ ВНЕДРЕННОЕ ВНЕШНЕЙ СИЛОЙ, В ЛУЧШЕМ СЛУЧАЕ, В КОМ-ТО БЕССИЛЬНО ЗАСТРЯНЕТ ДО САМОГО БЛИЖАЙШЕГО В ЖИЗНИ ДАННОГО ИННДИВИДУУМА ВЕСЬМА УЖ ЯВНО НЕКОЕГО ТАК КРИТИЧЕСКОГО МОМЕНТА.
Ведь все привитое исключительно извне вмиг слетает с человека в некий яркий момент истины, когда у него и вправду возникает до чего насущная необходимость более чем незамедлительно определиться, хороший он человек или подлый негодяй, готовый абсолютно на все что угодно, дабы спасти свою собственную столь бесценную для него самого шкуру.
В человеческом обществе все либо да, либо нет, и нужно разве что только суметь сделать наиболее правильный выбор, как и вообще, понять саму необходимость его совершенно так вовсе более чем незамедлительного явного осуществления.
Неверный выбор или же отсутствие всякого разумного умения его более чем осознанно материализовать, несомненно, является пустоголовым невежеством, а оно, в свою очередь, приводит к крайне неблагоразумным поступкам.
Сознательная и целенаправленно созидательная воля, направленная во зло, свойственна одним только людям развитым, ну а толпа всегда готова в пароксизме чувственного упоения и восторга ставить памятники еще ведь при жизни всякому тому, на кого ей чьим-либо вальяжным перстом непременно так будет всевластно и безапелляционно разом указано.

392
Страны подлинной демократии ничем уж таким действительно серьезным в этом вопросе от всех тех остальных прочих в самом-то как есть своем корне нисколько и близко не отличаются.
И речь тут не идет о некоем изначальном скудоумии буквально всякого на этом свете народа, а скорее о его отягощенном веками бесправия и произвола правящих классов невежестве и дичайшей ограниченности…
Человек – он, как и всякое другое высшее млекопитающие, неизменно приобретает все свои социальные навыки только разве что лишь от родителей, а потому и его способность выучить что-либо ранее для него совершенно неведомое во всяком его зрелом возрасте довольно-таки зачастую вполне возможно приравнять к одному лишь тому абсолютному нулю.

393
Автор имеет в виду никак не механические навыки, а именно новые свойства интеллекта у тех самых простых людей, что вовсе совсем не затронуты высокой культурой, а также еще и большими, и впрямь сколь основательно впитанными, как и до самого конца полноценно освоенными знаниями.
Простые люди они же безо всякого конца и края всегдашне опутаны всеми-то тяготами и заботами их, безусловно, скотского, до чего вот обыденного существования…
Однако сами как они есть новые веяния в области материальной культуры – из весьма ведь, пожалуй, другого, куда этак поболее развитого мира – вполне же между тем разлагают все те чисто прежние, давным-давно сложившиеся в отсталом людском сообществе традиции древнего людского быта.

394
Понятное дело, что в случае, если бы европейцы не проникли буквально во все наиболее отдаленные уголки планеты, там вплоть и до наших дней так и процветало бы все то же лютое людоедство.
Однако речь тут идет как раз о сущих крайностях, да и том изначально так первобытном строе общества, а такие люди в своем большинстве всегда ведь наивны, словно малые дети.
Западный мир огнем и мечом научил их куда большей цивилизованности, порядком при этом их изничтожив…
Однако не столь уж и все в нем действительно плохо!

395
Да, конечно, западная массовая культура – это всего-навсего сладкая, хотя и почти начисто лишенная всяческих витаминов, жвачка для крайне незрелых умов.
Она действует довольно разлагающе, приучает к потребительскому подходу к жизни.
Однако если взглянуть на вещи в несколько ином их аспекте, то вот тогда именно самое уж донельзя полноценное отрицание БУКВАЛЬНО-ТО всяческих, любых свойств обыденного потребления как вполне естественного, более чем извечного фактора всецело свойственного всяческой человеческой особи…
Нет, уж нечто подобное как раз-таки впоследствии и послужит его лишь до чего значительно большему всемерному усилению, как и самому так безмерному дьявольскому преумножению.
Имеется в виду то псевдосоциалистическое государство, в котором абсолютно все совершенно ведь преднамеренно направлено против всякого мещанского обихода, а всецело разве что наоборот, как только возможно ярче всячески подчеркивается вечное служение во благо всего общества в целом.

396
И это в то самое время, когда даже и у наиболее возвышенных натур все их стремление отдать свою жизнь за родную отчизну во время всякой той до чего кровопролитной войны извечно зиждется на одном самом элементарном эгоизме.
Причем при той и впрямь-таки совсем однозначно нелепой попытке поднять мораль явно превыше всей той как она есть весьма обыденной для всякого человеческого сознания ступени еще непременно возникнет та самая весьма разноликая многоплановость, в принципе, одного и того же, более чем по-простецки житейского эгоизма.
В своих наивысших формах он непременно проявит самый доподлинный душевный энтузиазм и будет действительно готов враз совершить некий великий подвиг интеллектуального мученичества во имя некоего абстрактного общественного блага.
Однако на некоем бытовом уровне он довольно запросто сможет в себе обнаружить некую отъявленно подлейшую примитивную сущность, причем именно ту, что вполне однозначно будет готова разорвать в самые мелкие клочки буквально все, что на деле тормозит приближение того светлого будущего, что этак ласково ему грезится в розовых лучах восходящего солнца.

397
Причем, в сущности, все может обстоять и того до чего еще весьма значительно хуже, поскольку у подобного человека могут запросто оказаться в наличии именно две разноликие души.
Одна из них – во всем непременно уж радостно живущая как раз-таки во имя вселенского добра, ну а другая всенепременно окажется мелкой, амбициозной и донельзя воинственно глупой.
И будет сидеть она где-то глубоко внутри и оттуда до чего совсем же отъявленно смело и командовать всем парадом в тех самых случаях жизни, когда и возникнет и впрямь острая необходимость с кем-либо по-свойски действительно разобраться.
Раз уж этот злодей доставил кому-либо (вовсе-то никак не сопоставимые со всеми своими мелкими размерами) довольно-таки весьма на редкость крупные неприятности.
И может еще случиться, к примеру, и так, что дикая черная тьма нахлынет на некую светлую личность, как раз когда ей до чего сильно так чего-либо захочется, а его добиться будет никак и близко вот вовсе нельзя.
А потому доподлинная высокая духовность должна зиждиться исключительно на одном более чем естественном для всех нас, наиболее во всем элементарном, добротном эгоизме.
Всякое возвышение над ним столь же противоестественно, как и попытка превратить общество в единый организм с всецело общими для всех его составляющих частей, одними, несомненно, куда более чем и впрямь отвратительно неизменными желаниями и устремлениями.
Причем, как и понятно, при подобных делах для всех его ячеек вполне еще естественно и впрямь-таки надобно будет всецело-то сразу разом добиться всего того совершенно во всем принципиально призрачного равенства, а также и одного на всех уж полностью «единоутробного» добра и счастья.